Ре-мажор-пати

                РЕ-МАЖОР-ПАТИ
        Тяжелая дверь продуктового магазина яростно шарнула по металлическому косяку, выпроваживая компанию молодых людей с гитарами на улицу, дескать, отоварились – шустрите на выход, нечего отсвечивать попусту! Ужасному грохоту гадко подпела ржавая, натянутая от двери до косяка зудящая пружина от трактора “Беларусь”. От неожиданности парень с бороденкой инстинктивно резко втянул голову в плечи, чуть не выронив при этом любовно прижатый к пузу пакет; другой, который высокий и патлатый показал свою подкованность в плане набора эпитетов, адресованных не слишком культурно бухающей дверке; девица с гитарой, пригнувшись мигом сбежала на асфальт, махом миновав оставшиеся четыре ступени крыльца.
- Мать твою! – Икнув, сухо выразился барабанщик, будто в ответ звякнув тяжелым мешком, и, обернувшись в пол-оборота с непробиваемым видом добавил, - я думал балкон брякнулся, - и опять икнул.
Все зачем-то посмотрели наверх. Там, наверху балкон действительно был, что совсем не удивительно. И не один. Но как раз на нижнем было навалено столько всяческого полезного добра, что того и гляди через край повалится. Причем, судя по количеству пустых водочных бутылок, которые подобно крысам, запертым в ящик, вытаскивали  свои любопытные носы-горлышки из всех щелей, по кипам перевязанных книг и по ассортименту спортивного инвентаря, включающему несколько пар лыж, три велосипеда и тренажер, хозяин имел хорошее здоровье и был разносторонне развит. Хотя, очень на самом деле, подозрительный балкончик.
        Барабанщик, груженый своим зачехленным скарбом, по всей видимости, был еще и философом. Он посмотрел чуть выше голов своих друзей, мрачно, но отчетливо произнес: “Козлы!”, повернулся и, икая, размеренным шагом двинулся к скверу, мелодично и ровно (что значит музыкант) брякая “музыкальным” пакетом, чувствовался профессиональный подход к делу. Кого он имел в виду, в плане “козлов” никто особо не понял: владельцев магазина и бешеной двери, соответственно; хозяев живописного, но жутко опасного балкона или все-таки своих, которые дверьми хлопают так, что икота человека неподготовленного изнутри на клочья начинает драть. Первые два варианта были бы предпочтительнее, хотя и на третий никто из сотоварищей не обиделся бы, ибо все четко и определенно знали, что барабанщик – это не призвание, а диагноз…
        Музыкальная процессия подгребла к стоящим друг напротив друга лавкам, на которых царственно возлежал всевозможный мусор, оставленный предыдущими любителями посиделок.
- Мать твою, вот козлы! – Не сильно оригинальничая в плане лексики, обрисовал ситуацию барабанщик Боря, сгребая оставленные разноцветные пакетики из-под всевозможных рыбно-кальмарных вяленостей в кучу.
После чего затолкал их в рядом стоящую урну, для верности потрамбовав ногой, потому как из переполненной урны как из волшебного горшочка с кашей вся эта мусорная разносортица так и пыталась вылезти наружу, обрести свободу и пролететься по скверу с ветерком. Поставив свои гитары возле скамейки, бас-гитаристка Аня и патлатый гитарист Серега за две ходки поднесли к урне двенадцать пустых брошенных бутылок из-под пива и поставили рядом, за неимением возможности втолкнуть туда хоть одну.
- Люблю культурно посидеть, - заявила Аня.
- Угу, - молчаливо согласился патлатый Серега.
- Молодцы, чистоплюи! – Похвалил соратников Борис.
Расчистив таким образом “поляну”, квартет музыкантов начал располагаться на легкий предконцертный пикничок, который Витек, тот, что с бороденкой, называл “ре-мажор-пати”. Хотя нот он не знал и не учил принципиально, но при наличии гитары ноту “ре” от “ля” отличать мог и даже иногда, когда позволяло состояние, по требованию первого гитариста, Сереги то бишь, являющегося по совместительству еще и вокалистом, находил соответствующие аккорды на грифе гитары и, что интересно, с первого раза. Он расставлял пальцы на нужные лады и гордый сам за себя частенько произносил: “О-паньки! Вот как-то так. Отсюда, значится, и стартуем, че там Серега дальше-то?!”. Еще он любил во время концерта перед началом какой-нибудь песни спросить: “Откуда начинаем?”.
- Откуда-то отсюда, - цедил сквозь зубы раздраженный вечным разгильдяйством “коллеги по цеху” вокалист, чуть отойдя от микрофона, демонстративно тыча пальцем в лады на своей гитаре, дополняя данную исчерпывающую информацию парочкой сухих, но легко доступных для восприятия “быстроусвояемых” народных слов.
        Из волшебных тугих мешков с вытянутыми ручками объявилось пивко, винишко в коробке, сушеные солености типа чипсов, кальмаров и воблы. Хоть и впритирочку , но очень так аккуратненько и культурно данный натюрморт вписался на почетное свободное место, украшенное в качестве скатерти наисвежайшей газетой. Чисто интеллигенция на отдыхе! Не матерится никто… почти… пока… А чего удивляться, - творческие люди, культурно отдыхать умеют! Анютка кальмары резиновые наяривает, винцом их проталкивает. Витек пивечком чипсину сдабривает. Серега махом пол-бутылки пива – хлысть, что значит, угорел в дороге. Витек жует, хрустит, булькает и анекдот параллельно давит, один, второй, про баб, про жратву что-то смешное, но жутко противное – стандартная застольная тема! Все хмыкают, хрюкают, весело вроде. Только Боря нахохленный сидит. Потягивает, конечно, из горлышка для приличия, но без энтузиазма, маленькими глотками, будто икоту лечит. Хлебнет – и в горлышко, в дырочку то есть смотрит, хлебнет – и опять в горлышко пялится, пальцем его еще указательным вдобавок поглаживая. Почти картина “Эротоман и щель в заборе”. Казалось, еще пять минут – и горлышко будет на все согласно!
- Ты чего, Борис, заболел что ли? – Теребит его бодрящийся Витек, откупоривая второй бутылек, - так и навык потерять не долго! Хлебай, не затягивай процесс, через полтора часа на сцену лезть!
- Нормаль все, не выспался просто, реагирует Боря, ловко прикладываясь к пиву. Словно опомнившись, он сделал несколько уверенных глотков и отставил пустую бутылку.
- О, так-то лучше, - еще больше оживился Витек.
- Чего не выспался-то, - ехидно влезает Серега, - Катька что ли не дала?
- Катька как раз дала. У Верки не выспался.
- Это как? – Удивился Серега, чуть вытянувшись лицом, - ты же к Катьке собирался.
- Ну собирался и пошел. Чего ж не пойти, коль приглашают.
- И чего?
- Чего-чего. То-се, пятое-десятое… Около одиннадцати Верка звонит…
- Блондинка что ли та, – весело встряла Аня, - которая в прошлый раз на тебе висла?
- Ну да.
- А ты чего?
- Я Катьке говорю, чао! Немногословен в общем напоследок. Причем совсем немногословен, задумчив потому как. Одеваюсь – и на выход.
- Гигант, - поощрительно констатирует Серега.
- Ходок, - понимающе кивает Витек.
-  Кобелино, - вносит свою лепту в описание морального облика Бориса Аня.
- Чего Кобелино сразу?! Жалко девчонку было обижать. Опять же, думаю, может ей сегодня спать страшно одной.
- Не с кем в смысле, - хмыкает Аня, - тут она звонит домашнему психологу Борису, мол, вы фобии лечите на дому?…
- А дальше-то, дальше чего? – Заерзал Витек.
- А ничего хорошего дальше не было, - Боря чуть нахмурился, открыл пиво и залпом вытянул из бутылки половину. – Поехал на Гражданку, взял сметаны, пива… Сметану выжрал, пивом запил…
- Это зачем, - удивился Серега, - такие сложности?
- А затем, что примета такая есть, - веселится Аня, - когда Кобелино хочет быком-производителем прослыть или хотя бы просто считать себя таковым, он жрет что ни попадя. А в такой ситуации у всех Кобелин только пиво и сметана под рукой, а башка дома под подушкой, - Аня поддевает кальмара и задорно булькает пакетом.
- Что-то типа того,- без обиняков соглашается Боря, - только вышло все по-другому, а не как по инструкции. Короче, спал я не на бабе, как полагается, фигурально говоря, а на горшке. Такая вот тема вышла. То ли сметана не той системы, то ли с пивом она не так и не туда пошла…
Боря прервал свою душещипательный историю, оторвав взгляд от гипнотизирующего горлышка, потому что вся слушавшая его троица тряслась на скамейке в приступе нервно-паралитического смеха.
- Ну и какого, лешие, вас лихоманка забила?! – Притворно обиделся Боря. -Человек на горшке буквой “зю” ночевал, а они ржут, ни капли сочувствия, алкаши! – Он повысил голос и улыбнулся краешками губ. – Хорош колбаситься, пивас расплескается или обоссытесь!
        Понятно, сразу по команде отсмеяться не удалось, но все равно, похохотали-поржали на славу, в прихлебку так сказать. Но главное, что все культурно, это даже по нынешним временам удивительно: все уже подшофе слегонца, но – никто не орет почти, не матерится особо, - что значит, почти творческая интеллигенция отдыхает, сидят, болтают, ну выпьют чутка – чисто горло смочить, чтоб не сохло и опять к беседе конструктивной! Тут Витек слово берет, прямо беспокойный какой-то в этот день сделался, прямо не узнать его, и лепит, и лепит, рот не затыкается. То, бывает сидит, слова не вытянешь, а тут…
- Слышь, ребята, - говорит он доставая из кармана скомканный будто для гигиенических нужд газетный огрызок, - я тут тему прикольную вычитал, музыкальную, про рокешник значится…
- Ну тебя таки просто несет сегодня по чем зря! – Дал оценку его словоохотливости Серега.
- Давай послухаем, - поддержала Витька Аня.
- Вот, значит…, - Витек разгладил на колене мятую-примятую газетку и начал.
Итак, ситуация первая. Новички.
    Музыканты на сцене. Прошло 15 минут, но не слышно ни звука-
  - барабанщик возится с установкой, остальные пытаются понять:
где чей комбик,
    где вход, где выход,
   "почему темно как в жопе?"  и
   "где, вообще, этот сраный звукорежиссер? Чтоб ему пусто было!"
Ситуация вторая. Бывалые.
    Музыканты на сцене. Прошло 20 минут. На сцене лихая возня с чехлами,
    инструментами и проводами. Со сцены слышатся громкие пьяные голоса, мат и
    вопросы типа:
    "почему джек не лезет в дырку?"- (гитарист с басистом),
    "почему на сцене так тихо голос?"- (вокалист в течение вышеупомянутых 20-ти минут)
    "народ у кого - нибудь малый (сольник, рабочий) найдется?" - (это барабанщик орет
     со сцены, при этом пытаясь все же повесить на место "краша" - "хэд".
Ситуация третья. Полу профи.
    Не успело пройти и 30-ти минут разминки (настройки, разогрева), а все пришедшие на
концерт уже успели прослушать по десятому разу (некоторые слушатели из зала
    за это время умудряются даже выучить слова) композицию группы "DEEP PURPLE".
    Какую?
    Правильно! Но благодаря псковско-английскому акценту вокалиста в припеве отчетливо
    слышится "смог после водки".
Ситуация четвертая. Профи.
    Прошло 40 минут.
    Прошло 50 минут.
    Слышатся призывные крики толпы, жаждущей "хлеба и зрелищ".
    Музыканты думают, что они - на сцене.
    По всей гримерке валяются пустые бутылки и очередной косячок прожигает
    очередную дырку на футболке вокалиста.   
    Проходит еще 10 минут.
Продюссер, звукореж и осветитель все же уговаривают виртуозов выйти на сцену
    и хотя бы подержаться за инструменты.
    Музыканты выходят "в народ". Концерт удался. Браво! Бис!

- Занятно, - после повисшей паузы заметно тусклым голосом произнес Серега, наверное, соотнося уровень своего мастерства и группы в целом с градацией на шуточной шкале.
- Тьфу! – Громко и излишне демонстративно сплюнула под ноги Аня, - действительно, это я соглашусь, козлы эти профессионалы, я когда тут недавно на концерт ходила…
- Ну ты, мать, даешь…, …блин! – Громко оборвал исходящую на эмоции Аню Боря, не отрываясь, пристальным взглядом провожая прошедшую мимо девицу.
Та, обутая в туфли на высокой платформе шла тяжело, как запряженная грузовая лошадь, но при этом неуверенно, криво, упорно заваливаясь направо всем корпусом. Причем слово “блин” Боря произнес смачно и объемисто после небольшой паузы, словно им овладело желание послать вслед уходящей незнакомке этот “припасенный продукт”, так сказать, для твердости и выравнивания походки, словно блин - это то единственное, что могло бы помочь в данной ситуации.
- Да-а, - Аня глядела туда же, - во дает, конь тыгдынский, а не баба! Чудеса, и не завалится главное нигде! – Почти восхитилась она.
- Баба как баба, может, как раз завалилась где, вот ее и колбасит, кобылу эдакую! – Подгоняет алиби закосевший Серега.
- Адвокат хренов, - высказал свое мнение по данному вопросу Боря.
- Пес с ней, с этой бабой, щщас вам про баню историю коротенькую расскажу…, - пытается перекричать остальных Витек и заботливо раздает всем по бутылке пива, - в общем, в прошлом году…

Хорошая такая посиделка, добрая, без эксцессов – что значит люди неплохие. Уже винища литр убран, два мешка пива выжрано, а еще никаких тебе конфликтов, ни одной битой рожи, одни разговоры в дружеском ключе и смех жизнерадостный. И все так чинно, благородно, по-старому. Лишь женщина лет сорока с мальчиком лет десяти, который гитару в чехле за спиной нес, осторожно притормозив из-за шума, исходящего от скамеек и, не отрываясь, сквозь проплешину в кустах недружелюбно смотрела на настраивающуюся на позитивный лад компанию… Может Серега выбрал несоответствующий ее музыкальным пристрастиям репертуар, наяривая на сухо стучащей по грифу глухими струнами расчехленной электрической гитаре; может Аня, задорно подпевая, слишком вызывающе наглаживала-натирала в такт звучащей чересчур народной песне свою зачехленную бас-гитару; может, конечно, и Борис слишком усердствовал с громкостью и чеканностью текста; а может и Витек слишком уж зычно и не всегда к месту орал там, где между частушками шел короткий проигрыш: “Эх, ромалы!!!”…
Но только женщина, почти остановившись, не отводя взгляда от подозрительной жутко музыкальной компании, наклонившись, сказала мальчику на ухо:
- Виталичек, сЫночка, давай мы больше не будем учиться играть на гитаре, а? Давай?! – Мама с надеждой смотрела в глаза сыну. – А давай мы лучше займемся настоящей музыкой и со следующей недели пойдем учиться играть на скрипочке…, а?
- Да, мама, но у меня нет скрипочки, - отрешенно произносит удивленный таким резким поворотом дел Виталичек.
- Скрипочка, Виталичек, будет на этой неделе, за это я ручаюсь, - не теряя напора, искренне и эмоционально обещает мама. И, видя блуждающий потерянный взгляд ничего не понимающего сына, уверенно добавляет, - и горный велосипед в придачу!

                2012г.

Контакт с автором: veselkovsky@mail.ru ; также сюда можно прислать свои отзывы и впечатления от прочитанного