Империя Сна. Часть 2

Я знаю, что проклят, знаю, что движение мое вокруг солнца остановят вечные льды безразличия.
Я – квиетист, глаголющий разорванные истины и недоношенные плоды размышлений – необходимый набор для выживания.
Подобно усталому Агасферу, суждено мне вечно бродить по тропинкам собственных мыслей.
"Метафизика", "Риторика", "Поэтика" и воспоминания в темной оправе – все, что осталось.
Я – жертвоприношение кровавым расправам, кострам, сжигающим женщин.
Правым глазом я слежу за козлоногими тиранами, левым – за армией духов, готовых к войне.
Я не ослепну, не буду спасен от ясности взгляда и зарождения звезд в своей голове.

***
Глаза, созданные из тысяч драгоценных камней, однажды увидят танцующие небеса – воплощение всех великих учителей человечества.
Реальность тлеющих углей, жаждущих жизни мотыльков и осколков разноцветных стекол – стук сердца, рвущегося с поводка – движение рук в темноте – поиск дороги к поверхности Луны на ощупь.
Сегодня осень стала началом исхода фантазий из земли рабских надежд – фантом совершил побег из долины смерти.
На троне – сострадание, милосердие и веселие души – видение мое, рожденное в день моего появления на этом свете.
Дыхание растений, шепот океана, крик гаснущих звезд – сферическая Вселенная.
Прибывшие в этот мир приветствуют тебя, повелитель Солнца!

***
Сколько историй рассказано, сколько пропето песен!
Люди будут любить тебя таким – меланхоличным, поседевшим, всевидящим – символ молчания теней и деревьев.
Мрак ласкает тело света – с легкостью еще живых, но готовых к смерти, лепестков.
Беспредельна грусть заходящего солнца – словно мы больше никогда не увидим неба.
Колдунья в сумерках – единственное тонкое мгновение.
Колдунья в сумерках – это чистая Любовь.

***
Здесь край мрака и ярости, скрученных нервов и ностальгии, стареющие дети боятся своих игр, своих странных родителей без лиц, кипящее движение людей по дорогам большого города – в памяти тщательно перемешаны все отрывки юности, детства, первая печаль, первая потеря, смущение от прикосновения губ – примеряя на себя персонажей из пьес Шекспира, я тоже отдаюсь во власть чужих жизней, отдаюсь верности тому, кто обязательно исчезнет, убегаю, чтобы вернуться, измениться, оставаясь прежним – забыв о человечности, переступая через порог дома, ставшего чужим и неуютным, снова появляюсь в своей колыбели – еще раз в том же ритме канкана или танго.
Пять тысяч шагов по направлению к реке, я иду, пританцовывая, на свидание с несколькими сотнями своих двойников.
Я – поддельная драгоценность на дне бокала с вином, неуклюжий исполнитель эстрадного танца, вселяющий желание противостоять себе на любом из замедленных кадров хроники жизни, призрак сына, бездетный отец.
Все мои смерти отмечены черным в календаре, в свои последние тихие дни я становлюсь невидим для близких друзей, наши разговоры – лишь эхо.

***
Я все и всех забыл и судьбу ищу в гадании на картах.
Бросаю во тьму игральные кости и слышу треск и звон разбитого сердца.
В начале сотворил Бог одиночество и время, чтобы почувствовать его.
Он вырезал из камня лица, взял жизнь из цветка и отдал ее лицам этим.
Усни и забудь.
Развей свой прах.
Больше никто не потревожит твой сон.

***
Голос столетия – изумрудный водопад, капли серебра – химия ненависти, капли воска – алхимия веры.
Пейзаж несуществующий – физика, неописуемые мгновения вечной гармонии – метафизика.
Время назад – долгие минуты – обрезание ангельских крыл – тишина.
Я сплю и вру во сне – торопливый мираж из невыплаканных слез – цена одного спокойного года.
Ломается голос, ломаются кости, гнутся суставы – деревья вырастают из камня – медленно, тихо, беззлобно.
Долгий переход – от вершины одержимости – к нескольким демонам-шутам.
Нет, это – не я, не мои глаза отражают горящие города.
Выпад, удар – последний круг ада.

***
Мечта: на столе – Гофман – "Эликсиры сатаны", на стене – Ян Вермеер – "Кружевница" и "Астроном".
Там, где было начало разноцветной сказки – зеркало между человеком и чудом.
Духи деревьев – сквозь наши тела – путешествие в поисках избавления от страхов.
Вглядись в глаза камня, ящерицы и бескрайних болот – ответы на каждый вопрос – магический напев – мелодия воскрешения.
Туман над телом земли скрывает от нас пирамиды из золота – жилище прозрачных богов.
Долгий путь, раскаленная вечность и – Новый Мир.

***
Все просто – есть печаль, есть лед, есть время, светящиеся в темноте деревья и мертвые говорящие псы.
В темноте меня старой острой бритвой зарезал сумасшедший брадобрей, и теперь я вижу падших ангелов со сломанными крыльями, сидящих на проводах.
Мы больше не почувствуем холода.
Пусть солнце взойдет, но пусть оно взойдет над адом.

***
Многомерная, беспринципная похоть разрубила на куски тело действительности – глупый болевой шок от удара часов – нам не нужно сомневаться в течении времени.
Огни видимых и невидимых откровений парят над океаном, скручивают свое значение в форму великолепно-размытого листа – все эти перерождения из летающего в ослепшего – живая ткань эпического повествования о свободной жизни среди прекрасных аборигенов, на просторах красной земли.
Медленный танец – марш выживших солдат.
Одного слова достаточно: мы живы – мы молчим.

***
Дороги жадно пьют дождь, мне слишком тесно в теле своем, мне нужно два, нет – три или – тысяча тел, чтобы пробраться к источнику света и миру, пробиться к наполненной счастьем долине бессмертья, где ты улыбаешься каждому вдоху, пролетающей птице, лодке, плывущей против теченья.
Мне мало себя для того, чтобы обладать тобой и отдаваться тебе без остатка, отстраивать города для жизни вдвоем, взлетать туда, где танцуют ясновидцы и потерявшиеся сны погибших солдат – для этого мне нужны еще несколько сотен рук и десятки молчаливых поэтических душ.
Пустыней становится все без движения, я вижу без глаз, как твои руки становятся крыльями, кожа и бедра умоляют о ласке, разноцветные искры рисуют узор твоего экстаза – прародителя сверхновых звезд, предтечи нового вида людей.
Стану тобой, ты станешь мной – сотворим себя из тепла и жизненных соков, колдовских амулетов и хищных птиц, кистей и красок безумного художника, из слов и пепла.
Станем всем – началом нового века, нового тысячелетия, миллионом сливающихся тел.
Больше не думай о лживых пророчествах – все время, что осталось нам – его слишком много и ничтожно мало, твои секунды разрывают меня изнутри, я рвусь наружу из тебя – бесконечная пытка нежностью.
Наш подарок друг другу – день, год, вечность.

***
Теплота и террор в нежности Калигулы, которая мне по душе.
Ночью я отправился в подземелья и зазеркалье, чтобы вытоптать сорную траву, растущую на плодородной почве желаний, сомнений и разрушающих противоречий.
Сколько слез, сколько тел – сложно привыкнуть к непереносимой сладости любви.
Импровизация течения жизни, наследие многолетних войн и открытий – символ страстей, развлекающий нас в пасмурный вечер.
Насвистывая гимн разрушенного государства, я топчусь на месте без зрелищ и хлеба.

***
Хочу, чтобы перестали плакать цветы.
Хочу, чтобы небо не было соленым от слез.
Запах мяты и движение реки танцуют.
Хор стройных девушек поет о радости жизни.
Твори – все станет бессмертным, созерцай – награда будет великой.
И тень не покинет тебя, исчезнут страх и печаль.
В любви все едины и вечны.
И мертвые станут живыми.

***
Дай мне закончить финальную фразу – на берегу замерзшего моря, на высоте недоступной птицам – несколько слов и ты станешь просить меня остаться в этом мире.
Мертвая фея, прозрачная кожа, железные дороги вглубь страны – мы переживем всех и все, останавливаясь на островках своего опыта, чтобы отдохнуть.
Ощущай мое присутствие – нет вечного ничего – кроме молчания.