Безымянный ангел

Женька зашёл в седьмую группу – заявка была, окно в игровой плохо закрывалось. Он слышал, что вечером что-то у них произошло, хотел спросить. В группе слышались голоса.
— Ира, ты сама не лучше! Я же видела, что ты кварцевала там, когда он лежал открытый.
— А ты?! На улице мороз, а ты раскрыла двери нараспашку, нашла время проветривать, когда коляска в прихожке…
— А ты? Полчаса он мокрый у тебя лежал, мне же девки говорили! Пока ты там по телефону на посту болтала…
— А ты…
— А ты…

Женька прошёл коридор и подошёл к ругающимся.
— Здорова, девчата! Что за сыр-бор?
— Да ребёнок вчера умер.
— Во, блин… Это который?
— Да тот, что в коляске лежал, новенький.
— Так его же вот, недавно со скоряка привезли, нормально же было?
— А, вот он, от кого краской воняло! Это ты виноват! От тебя с подвала краской тянуло или бензином!
— Ты чё??? Когда это было-то?! Полторы недели назад, Наталья, завхоз в курсе! Чё городишь-то, дура?!
— Но воняло же, всё равно… И не ори!
— Так и чё? Ты сама сказала, что почти не пахнет. И этого, который в коляске, не было у вас, он в скорой тогда был…
Снова началась перепалка – кто прав, кто виноват, из-за кого всё случилось и всё такое. Женщины перешли на полукрик. Женька молча стоял. Его трясло от возмущения и обиды. В это время вошла педиатр Светлана Борисовна.
— Девочки, девочки! Что вы творите?! Во-первых, зачем вы давите и оскорбляете друг друга? А во-вторых… Ребёнок-то двумя ножками в могиле был с самого рождения. Четыре порока сердца… Правосторонний ателектаз… Там ещё столько патологий, что жутко просто было. Да он сразу родился ангелом, обречён был… Эх вы!...

Женщины молчали, опустив глаза в пол. Женька вышел. Не зная, что делать дальше, он направился в магазин, за водкой.

Вернувшись, Женька снова прошёл в группу. Выполнив заявку, подозвал Людку, медсестру, которая на него кричала из-за краски и бензина.
— Короче… Это… Чё там, начальство-то ушло?
— Ушло. Чё тебе?
— Да вот, думаю… Давай, что ли, помянем? Я купил… Как хоть его звали-то? Пацан? Девка?
— Да без имени он был. И без фамилии. Его ж на мусорке нашли. И назвать ещё не успели. Мальчик.
— Суки, мля, прибил бы… — кого-то матюкнул Женька. — Короче, давай. За безымянного. Упокой Бог его душу. А ведь и правда – ангел, как Борисовна сказала.
— Ангел. Они все у нас тут – ангелы…