Воины в белом. Часть 2

Настроение его заметно расцвело, мир снова стал прекрасен и ярок, а жизнь хороша и полна надежд. Прикидывая, каким путем можно этот небольшой город сделать еще меньше и тем самым увеличить шансы на повторную встречу с запавшей ему в сердце девушкой, Валера не спеша двинулся вдоль одной улицы, потом второй, потом свернул на третью, а поскольку Благовещенск и правда был городом не большим, то в конечном итоге он вырулил на ту же самую покрытую брусчаткой улицу Ленина, с которой начал путешествие, но на несколько десятков домов западнее госпиталя, в результате чего уперся прямо в здание театра драмы и комедии Амурской области. Строгого стиля здание, с колоннами и полукруглыми окнами служило объектом внимания значительной части города, это было заметно по тому, сколько людей крутились возле касс, стараясь купить билет на ближайший спектакль. Как понял Валера , ближайшие свободные даты стояли примерно в неделе от сегодняшнего дня, что категорически портило его идею, родившуюся у него в голове при прочтении надписи над парадным входом.
-Товарищ офицер, товарищ офицер… - услышал он голос у себя за спиной.
Обернувшись, он увидел приземистого типа, который больше напоминал внешностью жука-переростка с такими же торчащими словно на ножках глазами и быстрыми, почти неуловимыми движениями рук.
-Билетик не желаете? – заискивающе улыбнулся тип, глядя на Валеру с его ста восьмьюдесятью с лишним сантиметрами снизу вверх со своих навскидку ста семидесяти в прыжке.
Валера снова посмотрел на очередь возле кассы, потом на жукообразное создание, продолжавшее маячить возле него.
-Что есть? – спросил он.
-О, все, что пожелаете. Есть Чехов: «Вишневый сад» и «Три сестры», есть «Дни Турбиных», есть….
-Мне на сегодня нужен.
-О, тогда могу порекомендовать Эзопа. Прекрасный и очень познавательный спектакль. Вы один или…?
-Или – Валеру начинал одновременно раздражать и забавлять это суетливое создание, которое абсолютно открыто предлагало представителю советских вооруженных сил контрабандные билеты, не боясь, что его вот сейчас же возьмут за шиворот и оттащат в отделение милиции, не говоря о том, что могут просто вытрясти из него вместе с душонкой все имеющиеся при нем билетики и контрамарочки.  Окинув взглядом театральную площадь, он заметил тут-там несколько праздного вида молодых людей, которые вроде как держались в стороне от общего людского потока, но при этом все они как минимум с пяти позиций следили за спекулянтом с явной настороженностью во взгляде. Не надо было быть гением, чтобы опознать в них группу охраны.
-Тогда извольте выбрать – защебетал дальше спекулянт – Есть ряды, партер, ложа, галерка, места на ступеньках, зависит от вашего желания и возможностей.
-Самые хорошие какие? – спросил Валера, имевший представление о расположении мест в театре примерно в том же объеме, в каком в советской школе изучали Закон Божий.
-О, тогда ложа. Вы и ваша дама будете довольны, гарантирую. – и он назвал такую астрономическую цену, что Валера начал серьезно подумывать об убийстве на почве борьбы со спекуляцией на нуждах трудового народа.
Однако поскольку трудовым народом он стал только сегодня, а так же потому, что в военкомате ему выдали перед отъездом так называемые подъемные, на которые молодому офицеру предстояло прожить первый месяц до честно заработанной зарплаты, ну а кроме того, потому что даже во время учёбы зарплата санитара в институте имени Склифосовского, так называемом Склифе,  вдобавок к повышенной стипендии отличника позволяла ему всегда иметь определенный запас наличных денег, Валера, собрав волю в кулак, отдал требуемую сумму и получил два билета с золотистой окаёмкой, выглядевшие так солидно, что, казалось, это билеты в Большой Театр в Москве.
-Приятного отдыха – улыбаясь до ушей, сказал распространитель театральной культуры методом рыночной спекуляции. – Если будут еще пожелания увидеть какой-либо спектакль, я вижу, вы ценитель театра, то всегда обращайтесь ко мне. Я всегда здесь и всегда рад вам помочь. Спросите Моисея Голштейна, меня тут все знают.

Пока Валера, немало удивленный определением его как ценителя театра, в котором он был всего один раз в жизни, и то согласно указанию комитета комсомола института, думал, что ответить, а тем более уточнить, у кого можно спросить при случае, как отыскать главного театрального спекулянта, выше упомянутый Голштейн исчез как привидение, словно до этого являлся миражом, вызванным жаждой театрального искусства.  Однако пряча в карман билеты, Валера заметил несколько неодобрительных взглядов тех, кто стоял в очереди у билетной кассы и поспешил убраться восвояси, пока какой-нибудь добропорядочный гражданин не решил уведомить компетентные органы и том, что офицер Советской Армии поощряет спекуляцию. Поразмыслив, чем занять оставшееся время, он отправился на берег Амура. Великая русская река неспешно несла свои воды, издавая тихий звук, чем-то напоминающий внутренний разговор огромного разума с самим собой. Мимо проплыл бронекатер пограничной службы, закованный в броневые листы, словно танк, с танковой же пушкой на носу, снятой с легендарного Т-34-85, несколькими кормовыми и курсовыми, а так же спаренным зенитным пулеметом. В свое время такие бронекатера немало поработали, поддерживая форсирующие Амур части Красной армии для удара по Квантунской группировке японской императорской армии, которая до того считалась самой мощной и практически непобедимой. И вот теперь, десять лет спустя после победы, эти катера все еще несли службу, охраняя границу с Китаем. Стоящий на палубе матрос внимательно оглядывал в бинокль оба берега широкой реки, и только тут Валера увидел очертания города на противоположной стороне. Маленькие одноэтажные строения, разбросанные, казалось, безо всякой системы вдоль побережья, по внешнему виду почти ничем не отличались от контуров самого Благовещенска, если смотреть с той, стороны, и только многочисленные рыбацкие лодки, стоящие у берега, а так же снующие вдоль него, говорили о том, что там кипит жизнь.
-Извините, а что это за город? – спросил Валера, проходившую мимо женщину.
-Хэйхэ. А вы тут недавно, наверное? – она посмотрела на него со смесью любопытства и настороженности, свойственной почти всем жителям этого закрытого пограничного города.
-Сегодня прибыл – кивнул Валера.
-Тогда будьте осторожнее, гуляя здесь. Особенно в темное время суток. Иногда наши пограничники и китайские не сходятся во мнении, где именно проходит граница между нашими странами, и начинают выяснять это при помощи стрельбы.
-Ого – не стал скрывать удивления Валера – И часто начинают?
Женщина пожала плечами и, не ответив, пошла дальше. А Валера продолжил сидеть на берегу реки, наслаждаясь тишиной и покоем почти мирной жизни и наблюдая за причаливающими  и отплывающими лодками на китайской стороне. За это время еще один катер прошел в обратную сторону, а самого его обнаружил на берегу военный патруль.
-Ваши документы, товарищ лейтенант – потребовал начальник патруля.
Валера без возражений протянул ему удостоверение личности.
-Цель прибытия в город?
-Прохождение службы в гарнизонном госпитале согласно постановлению ЦК КПСС о комсомольском наборе выпускников медицинских институтов в вооруженные силы СССР. – Некоторый опыт общения с военными патрулями еще в самом Ленинграде научили Валеру не шутить с ними. Чувство юмора у офицеров, которых назначали обычно в патруль отсутствовало полностью, поскольку они  с одной стороны часто считали, что в обозначенном им для патрулировании районе полно шпионов, а во-вторых, вместо пребывания в расположении части вынуждены были весь день бродить по городу, донимая встреченных ими офицеров и солдат проверкой документов и внешнего вида, что явно не добавляло им симпатии в глазах проверяемых, со многими, из которых, им предстояло еще служить не один год.
-Здесь пограничная зона, товарищ лейтенант. Длительное пребывание на побережье без уважительной причины не рекомендуется.
-Почему?
-Ради вашей же безопасности. Возможны различные инциденты.
-Да. Меня уже предупредили.
-Всего хорошего, товарищ лейтенант – кивнул начальник патруля.
-Спасибо, товарищ капитан.

-Вы? – от неожиданности Алена остановилась как вкопанная, когда Валера, словно тень отца Гамлета вынырнул из-за угла с белозубой улыбкой и букетом полевых цветов.
-А разве вы кого-то еще ждали? – спросил Валера, сдвигая фуражку на затылок.
-Нет, но…
-Ну вот, а потому я решил, что в хорошей компании домой приятнее идти, чем одной. А с цветами приятнее, чем без них. Вы любите цветы?
-Да, но…
-Ну вот и отлично – Валера протянул ей букет, но Алена сделала шаг назад. – Вы же сказали, что любите цветы.
-Люблю – она снова начала краснеть – Но мы возле школы. Вы ставите меня в неудобное положение.
-Тогда возьмите букет и пойдем. А то, клянусь, я встану перед вами на колени и окончательно вас скомпрометирую.
Она взяла букет и прижала его к груди.
-А теперь пойдемте отсюда поскорее, а то завтра про меня будет сплетничать вся школа.
-Как скажете. Алена, а вы в театре местном бывали?
-А вы любите театр? – удивилась она – Вы не похожи на театрала.
-А как должен выглядеть театрал, вы расскажите, я сразу же исправлю свою внешность, чтобы соответствовать.
-Не надо – рассмеялась она – Они мне все равно никогда не нравились. Это я про театралов. Слишком много напыщенности. А театр я люблю.  Во всяком, случае, любила у себя дома. Мы с подружками всегда ходили, когда выпадала возможность. А тут, даже не знаю, как-то всего столько свалилось. Новая жизнь, работа, дети, которые требуют столько внимания, что потом его уже ни на что другое не остается.
-Это жаль, если не остается – Валера достал из кармана кителя бережно свернутые билеты  - Потому что я бы очень хотел пойти на этот спектакль вместе с вами.
-О господи – охнула она – Билеты. В наш театр?
-В наш. Теперь уже в наш общий., – все так же улыбаясь, ответил Валера.
-А на какой день?
-На через два часа, если считать прямо от этого момента.
-Да вы что? – она остановилась – Сегодня? Я…я не могу, у меня дела, у меня…
-Ну какие дела, Алена? Ну лето же, дети в лагере, ваш рабочий день окончен, и вы сейчас идете домой, чтобы там, у себя в комнате предаваться отдыху в одиночестве, максимум в обществе умной книги.
-Вы за мной шпионили что ли?
-Ну что вы? Просто я бы планировал именно такой вечер, если бы не встретил вас.
-И вы считаете, что мы с вами настолько похожи?
-Я это чувствую ну просто всей душой. Алена – Валера остановился перед ней – Не отказывайтесь. Вы не поверите, но я раньше никогда не был в театре. – о комсомольском походе на спектакль «Молодая гвардия» Валера решил не упоминать – Мы с вами в новом городе, начинаем новую жизнь, так почему бы не начать ее со знакомства с хорошим человеком?
-То есть, с вами? – уточнила она, приподнимая одну брось, отчего стала похожа на Вивьен Ли.
-Именно со мной – подтвердил Валера.
 -Думаю даже, что вы такой один – произнесла она, качая головой. – Мне надо переодеться. Извините, что не приглашаю на чашку чая, у меня хозяйка очень строгая.
-Я буду ждать вас у порога, как часовой у порохового склада.
-У порога ждут обычно как верный пес – засмеялась она.
-Ну так вы же сами сказали, что таких, как я, необычных и оригинальных людей, больше нет.
-Вряд ли я именно это имела в виду, но та фраза Булгакова относилась именно к верному псу Шарику.
-Туше – Валера поднял руки вверх, признавая поражение. – В таком случае, готов ждать, как кто угодно.
-Ой, не спешите бросаться такими яркими обещаниями незнакомым женщинам.
-Думаете, знакомым безопаснее?
-Думаю, знакомым вы таких обещаний не даете, опасаясь, что придется их выполнять. Мы пришли – она показала рукой на саманный дом с широкой деревянной верандой, огороженный покрашенным в зеленый цвет забором, огромного размера дворовый пес, весь в черно-белых пятнах, напоминающих контурами маскировочные разводы, при их приближении подошел к калитке и вопросительно гавкнул, сотрясая растущие у забора лопухи звуковой волной.
-Это Манжур – сказала Алена – Он, как и все вы, мужчины, собственник, поэтому охраняет нас, двух слабых женщин, днем и ночью. Так что придется вам выполнить свое обещание и ждать меня у калитки. Как кто именно можете решать сами. – она открыла калитку и вошла внутрь, ласково потрепав Манжура за ухом, отчего тот завилял хвостом и, потираясь об ее ноги направился следом, провожая ее до входа в дом, после чего незамедлительно вернулся обратно к забору, присел на задние лапы и внимательно принялся смотреть на Валеру, склонив голову на бок.
-Будем дружить? – спросил Валера, сделав полшага вперед, и тут же услышал грозное рычание. – Будем – заключил Валера, отступая назад – Но не сейчас.
Алена отсутствовала больше часа, к окончанию которого Валера сомневаться, что она вообще вернется. Однако за полчаса до начала спектакля она вышла из дома в сопровождении преклонных лет женщины, размерами напоминающей стратегический бомбардировщик, столь же медленно и столь же угрожающе плывущей в пространстве рядом с Аленой.
-Познакомьтесь, это Вера Сергеевна – представила ее Алена. Она была одета в простое ситцевое платье темно-синего цвета, расходящееся книзу подобно волнам кринолина, отороченное белыми полосками вдоль воротника и коротких рукавов. Высокая прическа, придававшая ей до того некоторый оттенок официальности, была полностью ликвидирована, вместо этого волосы, перетянутые синей, в тон платья, лентой, свободно спадали ей на плечи, обрамляя лицо и оттеняя изумрудно-зеленый цвет глаз. Ноги, обутые в летние туфли, неуверенно переступали с места на место. – А это Валера… - она вопросительно взглянула на него.
-Лейтенант медицинской службы Валерий Васильевич Лазаров–Валера козырнул и постарался изобразить приветливую улыбку.
-Дохтур, значит – Вера Сергеевна посмотрела на него задумчивым взглядом, который тут же напомнил Валере взгляд Манжура, а заодно навел на мысль о схожести собак с их хозяевами, что по характеру, что по многим элементам внешности.  – Из какой части?
-Гарнизонный госпиталь. Сегодня прибыл к месту службы.
-Молодой да быстрый, значит – сказала Вера Сергеевна, рассматривая Валеру с ног до головы – И уже билеты в театр достал.
-Повезло просто.
-Ну да, ну да.
-Вера Сергеевна, нам уже пора, а  то опоздаем – сказала Алена, делая шаг к калитке.
-Ничего, небось не последний раз спектаклю смотреть будете. Ты вот что, милый человек – сказала она, снова повернувшись к Валере – Алена девушка молодая, а потому неопытная. А я жизнь долгую прожила и всего навидалась. И пока она под моей крышей живет, я ей и за мать, и за отца буду. Так что после теятра вашего чтобы сразу домой.
-Ну Вера Сергеевна… - начала было Алена, но та подняла руку, прерывая ее.
-Никаких ну. Я понимаю, теятер, культура и все такое, но к девяти чтобы была дома. Ты же учительница. На тебя весь город смотрит. А значит, и на меня. А я всю жизнь здесь прожила и никогда чести не роняла. И тебе не дам.
-Вера Сергеевна, даю слово офицера, к девяти Алена будет дома.
-Ну хорошо, коли так – сразу как-то смягчилась бабка – Дело ваше молодое и жизнь у вас иная, нежели у нас была. Но всеж-таки понятия иметь надо.
Валера склонил голову в знак согласия, и Вера Сергеевна кивнула в ответ.
-Иди, дочка, иди. – она снова поджала губы, еще раз окинула Валеру подозрительным взглядом и, развернувшись, такой же неспешной походкой направилась в дом. Манжур, который было собрался снова гавкнуть на Валеру, получил короткий шлепок по уху, сразу сделался, несмотря на свой рост, каким-то маленьким и робким и, преданной лизнув Вере Сергеевне ногу, увязался за ней, завернув по пути в стоящую у ступенек, ведущих в дом, будку из уже почти вросших в землю коротких бревен, которая по форме чем-то напоминала русскую избу в миниатюре.
-Строгая у вас хозяйка – заметил Валера, убедившись, что дверь за Верой Сергеевной закрылась.
-Она очень хорошая – сказала Алена – Просто очень волнуется за меня. У нее троих сыновей в войну убило, а муж еще в гражданскую погиб, когда тут офицерские полки в Китай отходили.  Когда цветы увидела, так чуть ли не допрос мне учинила. Кто да откуда. Очень уже недоверчиво она относится к новым людям.
-С такой судьбой не удивительно – согласился Валера. – Вы такая красивая, Алена. – сказал он неожиданно даже для самого себя.
-Спасибо – она смущенно улыбнулась – Вы меня так огорошили этим приглашением, что я не сразу смогла решить, что мне надеть. Понимаете, я ж как-то не рассчитывала на такое.
-Я тоже не рассчитывал, что в первый же день моего пребывания в городе встречу такую необыкновенную девушку. А платье у вас просто отличное.
-Вы неисправимый льстец – покачала она головой, тем не менее продолжая улыбаться.
-Ну что вы, меня мама вообще всегда учила говорить только правду.
Когда они вошли в театральную ложу, Алена на секунду остановилась и, неуверенно оглядевшись, спросила:
-Валера, а вы не ошиблись? Это точно наши места?
-Точно – ответил он, сверившись с номерами на билетах – А что? Что-то не так? Это не хорошие места?  - глядя на ее слегка растерянный вид, он пробурчал – Я его пришибу…
-Нет-нет – поспешила она его успокоить – Места просто отличные. Только…только…
-Что? Что только, Алена? Вы мне скажите, я все исправлю.
Она посмотрела на него с такой улыбкой, с какой умеют смотреть только матери да учителя на детей, изо всех сил старающихся быть очень хорошими в расчете на то, что их пораньше отпустят гулять, и потому совершающих одну ошибку за другой.
-Все хорошо. Валера, не волнуйтесь. Просто у меня есть одна идея, но я вам выскажу ее после спектакля, хорошо.
-После спектакля….ага, ладно. Но сейчас точно все в порядке? – Валера сосредоточенно нахмурил брови, отчего стал настолько похож на озадаченного ребенка, что Алена не выдержала и рассмеялась.
-Да, Валера, сейчас все в порядке. А теперь, садитесь, скоро начнется.
Повинуясь женскому распоряжению, Валера занял свое место в удобном кресле и принялся не торопясь осматриваться кругом. Когда его взгляд пару раз наткнулся на генеральские и полковничьи погоны, потом на разодетых словно итальянские герцогини женщин с совершенно не герцогскими лицами, на дорогие, явно заграничные, костюмы сопровождающих многих из них мужчин, а так же на то, как непринужденно они разговаривали друг с другом, он решил, что, пожалуй, стоит меньше смотреть по сторонам, что лучше тихо восторгаться убранством зала, а так же, что Голштейна он все же убьет, если тот еще раз посоветует ему места, не предупредив, для кого, собственно, они предназначены. Однако, когда свет погас и на сцене началось действие, все его замешательство как ветром сдуло. То ли от того, что этот день вообще был богат на впечатления, то ли от таланта актерского исполнения, а может, от почти вечной темы сюжета и излагаемых в нем идей, история раба Эзопа захватила его настолько, что он не отрывал глаза от сцены до конца первого акта и даже не заметил, как Алена, тоже внимательно смотревшая спектакль, несколько раз бросала на него сначала удивленный, а потом и заинтересованный взгляд.
-Я смотрю, спектакль вам нравится – сказала она, когда в антракте они стояли в буфете, потягивая из граненых стаканов чай с лимоном жуя по бублику.
-Вы не поверите, Алена, но я сам себе удивляюсь. Никогда бы не поверил, что мне будет так интересно, смотреть театральное выступление. Всегда считал это чем-то, что выше моего понимания.
-Реакция на первый спектакль обычно много говорит о самом зрителе. Можно либо сразу полюбить театр, либо со временем можно стать его ценителем, но он никогда не проникнет в твою душу.
-Откуда вы все это знаете? – заинтересованно спросил Валера.
-Потому что меня театр покорил сразу. Именно потому я и не люблю тех, кто считает себя театралами. Они ценители, да. Они могут долго и правильно рассуждать о постановках, но они не чувствуют театра. Я бы сказала, что они не верят тому, что видят на сцене.
-А вы верите?
-А вы разве нет? Несколько минут назад, сидя там, в темноте, разве вы не верили?
К радости Валеры звонок оповестил их о начале второго акта, что избавило его от неизбежности выглядеть еще глупее, чем он себя чувствовал, и позволило на следующие сорок пять минут погрузиться в историю свободолюбивого раба Эзопа.

-Спасибо вам, Валера – сказала Алена, когда они возвращались к ее дому после спектакля – Это был отличный вечер.
-Ну, пока вы рядом, он все еще отличный.
-Но знаете что? – продолжила она, пропуская его замечание мимо ушей –У меня будет просьба.
-Все, что моих силах.
-Если мы еще когда-нибудь пойдем в театр, не берите больше таких шикарных мест.
-Вам не понравилось? – нахмурился Валера.
-О нет, все было отлично. Просто…просто такая роскошь – это не мое. Во всяком случае, не сейчас. Я оценила ваше старание произвести на меня хорошее впечатление, но больше так не делайте. Простые места, в простых рядах меня вполне устроят. Да, как мне кажется, и вас тоже.
-И откуда вы все знаете? – буркнул смущенно Валера, вспоминая, как сам маялся ощущением неловкости, сидя рядом с генеральской ложей.
-Я же учительница. Должна уметь следить за поведением людей. Даже если сами они считают, что уже не дети. – засмеялась она. – Мы пришли.
И правда, они уже подходили к знакомой зеленой калитке, которая в наступающих сумерках, постепенно становилась черной. Но даже убывающий свет не смог скрыть громоздкой фигуры Веры Федоровны, которая ожидала их, сидя на лавочке перед порогом. Манжур развалился у ног хозяйки и неторопливо помахивал хвостом.
-Доставил, как обещал – сказал Валера – Живой, здоровой, целой и невредимой.
Вера Сергеевна кивнула и продолжила щелкать семечки, аккуратно ссыпая кожуру в разложенную на коленях газету.
-Мы еще увидимся? – спросил Валера.
-Конечно, я ж говорила, что Благовещенск – маленький город.– сказала она  - До свидания, Валера.
-До свидания, Алена. – задумчиво сказал Валера, глядя ей вслед – До свидания, Вера Сергеевна! – крикнул он широкой тени на лавочке возле дома.
-До свидания, до свидания, соколик – кивнула та, не прекращая процесс превращения семечек в шелуху.
Сделав глубокий вдох свежего сладкого воздуха, Валера развернулся и направился по вечернему городу в направлении своего нового места работы.

-Ну так вот, я осматриваю этого бойца, думаю, как именно ее оттуда вытащить, и в это время в смотровую заводят следующего с точно такой же лампочкой в точно таком же разинутом рту. – старший лейтенант Сергей Николаевич Никонов выпустил струю дыма от Беломора в потолок, под которым и так плавало сизое облако и продолжил рассказ – Оказывается эти два идиота, поспорили на две банки сгущенки, кто из них сможет засунуть в рот  лампочку, а потом быстрее вытащить ее обратно. И когда им обоим стало ясно, что засунуть-то пожалуйста, а вот вытащить никак, один из них сжал челюсти, надеясь аккуратно ее перекусить у основания. Вот его-то с окровавленным ртом к нам и принесли. А второй посмотрел, решил, что уж он-то ее вытащит обязательно и в результате явился к нам не только с лампочкой во рту, но еще и с вывихом нижней челюсти, поскольку ему помогали ее вытащить сразу три человека, каждый из которых старался оттянуть челюсть книзу.