Всё из Ничего. книга первая. 0100

(Книга первая "Ёжик в Тумане". Круг Второй)

              Глава четырнадцатая "ИНСЕТОРИ"

                Аты-баты шли ребяты,
                Жю ву пле
                Шли ребяты – бюрократы
                Ле массанж орэ
                Полегли дороги в ноги
                Файт чу найт
                Развалились все Дироги
                Велл олл райт

     Их было сонма, тьма, столько, сколько никогда здесь не считали! А считали только до 13-ти. Они текли рекою, непрерывным потоком. И грозили наводнить всё полностью. И смести своим потоком, всё что создавали, сотворили, вкладывая душу и талант. Они тыкались своими мордами во все преграды на пути своём, как слепые. Их бесконечное число хвостов шуршали, создавая звук трещащего пожарища. Они издавали звуки, похожие на тысячи сверчков, но в очень грубой интонации и оттого стоял постоянный гул в ушах, от которого не спасали даже стены. И когда казалось, все стены падут, все строения развалятся, и всё обратится в пыль, когда казалось, нервы уже не выдержат и уши совсем оглохнут, после трёх суток изнурительных пыток, поток их иссяк...

  Когда Актион вошёл в Класс, то увидел странное зрелище, Оссиан раскачивался на качелях! На потолке были ушки для подвешивания Плафонов за крючки на концах палок цоколей. Но ушки были очень просторные, чтобы Плафоны было легче снимать для протирания от пыли, которая появлялась словно не откуда!? Вот именно в эти ушки Оссиан и вдел концы верёвок, и привязал их, а снизу была привязана полукруглая дощечка, на которой Оссиан и восседал раскачиваясь. Всё это на фоне Классной залы смотрелось несколько нелепо. Вид у Оссиана был таков, словно сделал самое великое открытие в Мире Тумана. Актион зашёл в Прихожую за своей корреспонденцией в НПО, где под большой и жирной белой литерой «О», на одном из трёх настенных ящиков. И теперь держал пачку листов под мышкой, засунув руки в карманы брюк. Ибо ему как ответственному лицу, спортивные штаны носить не полагалось. Актион уже хотел идти в свою Бокс-Нору, где наедине любил просматривать всё, что бы ему ни клали в ящик, анонимки, доносы, подстрекательские листовки, деловую корреспонденцию и порой всякого рода - издёвки над ним. Но, он привык и не страдал самолюбием. И просматривал всё до последнего листка, прочитывал всё до последнего слова и буквы. Ибо относился к своим обязанностям добросовестно. Но на этот раз его привлёк странный шум в Классе, и он вспомнил, что хотел зайти в Кабинет Правления за свой стол «Воеводы», и взять там, некоторые записи, приходящие ему спонтанно на ум, во время работы в Кабинете. И вот он вошёл в Класс…
- "Так-с, по-моему, это самое передовое достижение в науке, в значительной мере укрепит оборонную мощь нашей несчастной Державы!!! Я просто потрясён, до чего способен докатиться - Гений Науки!!! Или докачаться, точнее выразиться, я надеюсь, что правильно выразил сиё передовое физическое «явление Христа народу», профессор!?", - и Актион стоял, потрясённо открыв рот. Однако, Оссиан не спешил разделить восторг Военачальника. И, наконец, лукаво улыбнувшись, изрёк, -
- "Вся твоя пресловутая контрразведка ни в жизнь не догадается, кто подкинул мне столь гениальную идею! Однако, я всевышним соизволением своим, попросил бы тебя, с ног по уши обременённому в делах нашей плачевной обороны, так скажем, явиться на сабантуйчик, по случаю!", - и продолжил своё научное мероприятие, - "Кстати ", - заговорчески подмигнул он Актиону, - "У нас в Лаборатории оба Плафона на штативах! Но учти, что это секретнейшая оборонная информация!";
Актион аж чуть было не подпрыгнул от столь сногсшибающего доверия к Контр-разведке, со стороны Науки!
- "У военной разведки всего два вопроса по данной научной декларации!", - соответствующе своему чину начал Актион, - "Первый вопрос, -  «так скажем, нашей плачевной обороны», или же, второй вопрос, - «так скажем, явиться на сабантуйчик»!?", - и хитро прищурил глазки, как опытный видавший виды, Джеймс Бонд.
- "Я полагаю с точки зрения научной эмбостральной вакзинации, эти два вопроса можно совместить в один, в целях экономии! Так скажем, «плачевной обороне явиться на сабантуйчик»! С подтекстом, - возражения не принимаются! Аминь!", - урезонил военную разведку Оссиан.
- "М,м, да уж в столь сложнейших научных проблемах, как сабантуйчик, оборона страны готова капитулировать! Но учти, - броня крепка и танки наши шустры!", - отрапортовал Актион. Что принималось, как - знак согласия….

  Когда вводили положение о корреспонденции, относительно трёх пресловутых ящиков НПО (что уже в народе в шутку расшифровали как Научно-Политическая Оборона), то по просьбе Актиона, Чет Баскер объявил о том, что, считаясь с плюрализмом, подаваемые заявления, предложения, просьбы и мнения, при желании можно не подписывать своими именами. Так пошла эра анонимок. Иногда подписывались - «доброжелатель». Но как изречено в древней летописи – «Благими намерениями – вымощена дорога в Ад!». И некоторые, воспользовавшись, случаем - пустились во все тяжкие! Это стало больше «отдушиной» общества, чем доброй волей, но единожды принятое постановление, уже никто не собирался отменять. Из чего, вскоре появилась истина, - «Если собрался Тишка во власть, то надери свою шкуру до юмору!». Ибо чего только не посылали в адрес Трёхглавца (так коротко народ окрестил правление, от понятия Три Главы), - нарочно не придумаешь! Чет Баскер поначалу ворчал, а Оссиан, после первых двух строк, выкидывал в корзину для мусора, с приговоркой, - «Бумагу девать им некуда!». Об этих реакциях все вскоре узнали. Актион посоветовал, наиболее «ярко-выраженные» анонимки, вывешивать на Стенде для всеобщего любования в разделе сатира и юмор.
– «Пусть лучше так спускают пар, чем беспорядки и заговоры!», - убеждал он Чета Баскера.
– «Тот, кто желает тебе нагадить тайком из-за угла, - мелкое ничтожество, и разоряться ради такого, - яйца выеденного не стоит!», - укреплял Актион дух, Чету Баскеру. И Чет просто привык, хотя по части Стенда его идею принял, так стал развиваться новый литературный жанр, названный – «Фарситифискация», от понятия «Фарсит». Которое скоро перешло по звучанию в последнюю часть наименования – «Фискация», или «Фиска». Некоторые, зная, к примеру, привычку Оссиана, стали изобретать «гениальную научную идею», звучащую весьма правдоподобно по началу, а потом постепенно импровизируя, переводя эту «идею» в насмешку. Но Оссиану до собственного Главенства, было, что до лампочки, что и Актиону! Месяца через три состоялось собрание, на котором кто-то поднял вопрос о том, что абы Правители хоронят хорошие идеи и предложения из НПО, ящиков, т.е. На что выступил, если это можно так назвать, в первую очередь Оссиан, -
- "Насколько мне всё более становится явным, что Наука вышла из моды! Ныне в моде эпистолярный жанр. А для средств письма уже всё придумано, и стило и карандаш и даже печать, что часто стали использовать, ради перевода краски и бумаги в мусор. Да, да именно Мусор, является основным продуктом нашей новой эпохи Порядка! А те, отдельные предложения, что имеют какой-либо смысл, просто порой хоронятся под грудою Мусора! Вам нужен Мусор, так, причём тут Наука!? Наука этим не занимается!", - и Оссиан слез с края избирательского стола, на котором вызывающе вольготно восседал и прошёлся на своё место, кинув напоследок, - "Что посеешь, то и пожнёшь!";
Актион по-военному скупо и без всяких сантиментов констатировал факт, -
- "По-моему Порядок у нас зародился из Слова! Так!? Ради Слова мы бились о Туман и Верили! Но память я вижу, коротка! И то, что Слово было Святым написанное на листе бумаги, многие напрочь забыли! И кем они сами являются, тоже! Анонимщики! Сейчас есть только одна основная тенденция, - превратить слово в мусор, грязь, отвращение, надругаться над Словом! Вы языком своим себе голову сломаете, писатели графоманы! Завтра Слова в устах ваших же в уродцев обратятся! Так о каком Порядке, и о каких Знаниях, и о каком Будущем тут речь!? Вот на что, многие мастера непревзойдённые, так это на талант, - нагадить, испохабить, оскопить святыни наши! И не надо тут отмахиваться, что эта корреспонденция к делу нашего племени отношения не имеет. И ящики эти становятся первым показателем всей нашей чести, совести перед Создателем! Тут так любовью, к примеру, к обороне страдают, что Слов порой таких найти не могут, и вот начинают рожать в любовных потугах – «раздифарситился», «уклембался» и т.д.! И этим уже сказано всё! Что же вы ещё услышать хотите!? Если вы полагаете, что незаслуженно забыты со своим предложением, то, что ж вы прямо к нам не придёте!? Чего по углам-то прятаться! Чего бояться собственной тени!? Я вот всю корреспонденцию читаю, и слава Всевышнему ещё не стал параноиком оттого! Или кое-кто скулит по падению бывшего правления, и готов за то нас-тут-всех в дерьме измазать!? Ну, герои из-за угла, встаньте ж кто-нибудь, и скажите, открыто в лицо, перед всей публикой!», -
И Актион просто вышел из Залы Собрания, а за ним подались и Чет, и Оссиан, с абсолютно безмятежными лицами. Запахло дымом…

  После «переворота», в верхах шуму особо не было, ибо на собрании Чет Баскер обсказал идею порядка и преобразований - воодушевлено, понятно и аргументировано, так, словно это что-то нормальное во всех отношениях. И ажиотажу не было, и не было вопросов каверзных или подстрекательств, как он боялся до этого момента! Всё прошло спокойно, делово и гладко! Потом уже начались придирки по вопросам мелких уточнений и нюансов, - «Обычное оружие вшивых политиков, это сыграть на мелких разногласиях раздув им неимоверную цену и важность», - сказал ему тогда Актион, но Чет и без того, был спокоен и уверен в своих силах, как никогда. Чет после собрания пришёл в кабинет и стал писать программу преобразований на основе ранее выставленной речи, ибо ранее не мог быть уверенным, что все вопросы пройдут через собрание. Или что-то придётся видоизменять и переделывать для полной картины. Но всё полностью прошло на едином духу и без эксцессов. Лишь к вечеру очнулось бывшее «Правление», не взяв сразу в толк то, что уже свершилось. Да и они работали то при правлении так, спустя рукава, и всю основную работу Чет делал сам. Первым как всегда казал недовольство Дайсон, -
- «Ну и чего ты вдруг вздыбился, неужели тут плохо жилось!?», - но Чет пропустил мимо ушей эту реплику Дайсона.