Бранко

В те давние времена, о которых и летописи молчат, жил на краю необъятного леса князь Светан. Всё у него имелось, что человеку для счастья надобно -  терем крепкий, дружина верная, жена-красавица и друг преданный -  Бранко. 

Как-то раз возвращались они после удачной охоты. Ехали не спеша, шумно радуясь  богатой поживе.  На выезде из леса видят - на макушке старой ели сидит ворона. Бранко и говорит князю:

-  А давай, друже, померяемся, кто метче стреляет?

- Давай! Чур, уговор – кто вороне в глаз попадёт, тот и лучший стрелок.

Сказано – сделано. Одновременно натянули тетивы и выпустили по стреле.

Стрела Бранко мимо цели пролетела, а княжья, угодила птице в правый глаз. Рухнула та на землю замертво.

- Да, - рассмеялся Бранко, - вижу с тобой тягаться – себе в убыток! Вечно твой верх!

Вдруг, откуда ни возьмись, возникла перед всадниками древняя старуха с кривою клюкой.  Одежда на ней ветхая, странная, с лоскутами поверху нашитыми, сама лицом тёмная, кажется, будто и не человек это вовсе, а коряга замшелая человеком обернулась да и стала поперёк пути.  Зыркнула бабка недобро – замерли кони, точно копытами к дороге приросли. На душе у друзей тревожно сделалось, словно беда какая приключилась, а они о ней ещё не ведают.

- В кого ты Светан таким  злыднем уродился? - Говорит князю старуха. - Ради пустой забавы готов всё живое сгубить! Но знай – не позволю более в моём лесу разбойничать, поставлю на твоём пути заслон.

Тут возвысила старуха голос, словно отдалённый громовой раскат прокатилось над лесом заклятье:

 -  Слушайте сосны, слушайте ели, слушай Мать Сыра Земля, слушай Светан: отныне не знать тебе счастья-радости. Призываю на твою голову Сонницу, в окороте помощницу. Приди Тоска-Сонница,   опутай добра молодца, крепко свяжи, ни живым, ни мёртвым быть прикажи! Иди князь в полон к Соннице пока зло добром не переборется, мёртвое живым не воротится! Быть по сему! Слово моё крепко и нерушимо вовек!

Стукнула старуха клюкой о землю и пропала, словно не бывала.

Переглянулись друзья, подивились. До самого терема ехали молча. Только на вечернем пиру, как медов откушали, завёл Бранко разговор о старухе:

- С чего эта оборванка себя хозяйкой леса возомнила?

- Кто ж её знает? - Отвечает Светан, -  Видно баба не в своём уме. Да, ну её к лешему! Если всех полоумных слушать начнём, сами умом тронемся!

Тут и  скоморохи подоспели, пошли чудить, народ потешать.  Вскоре всем сделалось весело и мысли о старухе разом улетучились. Только долго на пиру друзья не засиделись.  После тяжелого дня усталость одолела, отправились почивать.

А поутру встал князь сам не свой. Не весел, не приветлив. Ни то заболел, ни то не проснулся. Побродил полдня по терему, словно медведь шатун, сказался хворым, прилег отдохнуть, да и проспал до следующего утра.

С тех пор так и повелось – то спит князь, то дремлет, то кручинится без всякой причины,  чем дальше, тем больше.

Видит Бранко – неладное с другом творится. Призвал лекаря – тот лишь руками развёл – не по моей части напасть.  Пробовал растормошить, и так и эдак -  не помогло. Уговорил верхом прокатиться - сам не обрадовался. Заснул князь прямо в седле, едва  с коня не свалился.

Тут-то и вспомнил Бранко лесную старуху. Вспомнить то вспомнил, а как беду изжить – разуменья нет. К тому же не мог он найти покоя, винил себя, что подбил  друга  на глупую затею.

Долго  голову ломал, как беде помочь, а потом больше от отчаянья, чем по здравом размышлении поехал в лес.

Нашёл ель злополучную, на которой ворона сидела. Что только не делал:  и стучал по ней палкой, и кричал, старуху выкликал – всё без толку. Лишь зверьё распугал, да птиц переполошил. Устал, присел под деревом, и вдруг показалась ему среди зарослей тропинка, которой прежде не было.

«Неспроста это», - подумал Бранко, и недолго думая по ней в путь отправился. Петляла тропинка, петляла и завела в такую глухомань, что и помыслить страшно, а дело к ночи.

Вдруг, ели словно расступились,  открылась поляна. На поляне – избушка горбатая, неказистая, об одном окошке, крыша мхом поросла. Распахнулась дверь и показалась на пороге знакомая старуха:

- Заходи, буян, коли пришёл, гостем будешь. – Говорит сердито, а в глазах смешинки искорками скачут. Видно настойчивость ей по нраву пришлась.

Поклонился Бранко старухе, пожелал долгие лета, поблагодарил за приглашение и вошел в избу.

Небогато внутри да чисто,  всё прибрано, у печи кот умывается, на столе нехитрый ужин  дымится.

Усадила старуха гостя за стол, накормила и говорит:

- Знаю, зачем пришёл. Только помогать не стану. Нет злыдню моего прощения.

-  Не злыдень он, - отвечает Бранко, - по дурости получилось. К тому же, кабы я не подначил, так он бы и стрелять не стал, а раз так – мне и ответ держать.

- Тем паче. – Возражает старуха. - Князю прежде  подумать надобно как следует, а уж потом чудеса творить. Да своим умом жить, а не слушать кого не попадя. На то он и князь.

Бранко не отступается:

- Прости, -  говорит, - а я за то, какую хочешь службу  сослужу. Может есть у тебя в чём нужда или какая подмога надобна?

Вздохнула старуха:

- Подмога то надобна, только не всякому по силам. Да, ладно, расскажу. С меня не убудет, тебе не прибавится.  Год назад поселился на дальнем краю леса чародей-пакостник Гнилороб. Что не сотворит – всё во вред. Не знаю откуда, но есть у него берестяная грамота с навьим заклятьем. Запомнить то заклятье нельзя, а прочесть можно. Кто прочтёт - тот себе чужую жизнь возьмёт. Гнилороб каждую ночь грамоту у какого-нибудь дерева читает, оно и засыхает к утру. Губит мой лес. Никак не совладаю  с проклятущим,  больно в чародействе тёмном силён. Была бы ещё Веселинка со мной, на пару глядишь и одолели бы, а одной мне  - никак.

- Кто эта Веселинка? – спрашивает Бранко.

- Много будешь знать, скоро состаришься, - отвечает старуха.

- Не хочешь говорить – не надо.  Дорогу  то показать можешь?

- Могу, да куда тебе с чародеем справиться? Только голову потеряешь.

Усмехнулся Бранко:

- Тот враг самый опасный, о котором не ведаешь и которого не ждёшь.  Выведи меня незаметно к Гнилоробову логову, а уж там видно будет.

- По рукам, - говорит старуха. – Только помни - идти долго придётся. Пропитание охотой добудешь, но смотри, лишнего зверя не бей. Не прощу. А теперь спать ложись.

Поутру отправился Бранко в далёкий путь. Не день шёл, не  неделю. Воду пил из ручьёв да родников, питался ягодами, грибами, когда и зайца мог подстрелить. Наконец, добрался до мёртвого леса. Видит – стоят вместо живых деревьев стволы сухие голые. Кора с них на землю осыпалась, даже трава вокруг не растёт.

Тут тропинка пропала. Ступил Бранко в Гнилоробовы владения. Пробирался сторожко, с оглядкою. Полдня шёл, прежде чем показалась среди сухостоя чародеева избушка. Увидев её, затаился и стал наблюдать.

Вскоре показался чародей. Глядит на него Бранко,  дивится – богатырь, да и только!  Такому бы мечом махать, от врагов землю родную оборонять, а он в сушняке от людей хоронится.

Побродил чародей по округе, пошептал себе в бороду и опять скрылся в избушке.

Едва стемнело, подобрался охотник поближе. Когда же приблизилось время к полночи, вышел колдун из избы, в руках у него свиток. Замер Бранко, даже дышать перестал, вдруг почует? Не почуял, прошел мимо.

Бранко быстро юркнул в избу и спрятался за печь. Огляделся  - ничего особенного. Стол да лавка, по стенам полки с горшками разными, напротив печи у стены сундук, а над ним чучело филина на сухой ветке.

Немного погодя вернулся чародей, спрятал свиток в сундук, улёгся на лавку  и захрапел.

Понял Бранко – пришла пора действовать. Тихо подобрался к сундуку, но едва крышку приоткрыл, ожил вдруг филин и заорал во всю мочь человеческим голосом: «Вор! Вор!».

Колдун тотчас пробудился, вскочил с лавки, схватился за меч и ринулся на незваного гостя.

Однако и пришелец не растерялся -  схватил свиток, одним  прыжком  очутился у печи и кинул  бересту в огонь. Взвился сноп искр, взметнулось тёмное пламя, вспыхнул свиток  ярко и опал чёрным пеплом.

Страшной бессильной злобой исказилось лицо чародея. Споткнулся он, руки сами собой опустились, выронили меч. Начал колдун  на глазах старится, потемнел и рассыпался гнилою трухой. А оживший филин заухал, захохотал дико и улетел в окно.

Случалось Бранко прежде и с медведем на охоте встречаться, и с врагами лютыми воевать, но такого великого страха испытывать не доводилось.  Захолонуло сердце,  в единый миг сделался он седым и выскочил вон из избы. 

С первыми солнечными лучами начала пробиваться из-под земли зелёная трава, от корней потянулись вверх молодые побеги, наполнился лес щебетом птиц, и показалась перед Бранко знакомая тропинка. Открылся путь домой.

Вдруг слышит он – доносится из избы тихий плач. Надо бы поскорей в дорогу пускаться, да сердце не велит живую душу в беде бросить.

Смотрит Бранко на избушку – страх берёт войти, и вот ведь обратная дорога – в двух шагах, а в черодеевом логове неведомо что поджидает, может ловушка вражья. Всё же недолго он сомневался. Решил поступить по чести, по совести, а там  - будь что будет!

Вошёл – сумрачно, тягостно в избе. Плач из дальнего угла доносится, только  пусто там, никого нет.

«Эдак я до ночи буду искать – не найду», - подумал Бранко и говорит:

- Эй, кто тут мокроту разводит, а ну покажись!

Из угла девичий голос отвечает:

- Возьми чародеев меч,  стряхни под потолком паутину, тогда и увидишь.

Не хотелось  Бранко Гнилоробовых вещей касаться, да что поделать? Надел на всякий случай рукавицы, взял меч и стряхнул паутину.  Месте с ней упала на пол тонкая волшебная сеть, за которой всё делалось невидимым.

Предстала перед спасителем девица-краса. Как увидел её Бранко, так и забыл, где находится и зачем сюда явился. Уж больно хороша!

Утёрла девица последние слёзы, улыбнулась и говорит:

- Спасибо, тебе, добрый человек, спас ты меня! Год я в плену у злодея провела, не ела не пила, свету белого не видела. Кабы не эта сеть, не удержали бы меня никакие чары! Идём же скорее на волю вольную!

Не стали они более в избе задерживаться, по заветной тропинке уйти поспешили. И вот чудо! Уже к исходу дня оказались у старухиной избушки.

Увидев их, старуха руками всплеснула:

- Веселинка,  внученька, и подумать я не могла, что ты у злодея-пакостника в полоне окажешься!

- Подстерёг он меня, бабушка, когда я горлинкой летала, накинул сетку-невидимку. Сама знаешь, из неё не вырваться.

На радостях не знала хозяйка лесная куда Бранко с Веселинкой усадить, чем попотчевать. Ни насмотреться не могла, ни наслушаться. Ещё приметила старая, что молодые люди друг к дружке сердцем льнут, но виду не подала.

По утру простился Бранко  сердечно с Веселинкой и старухой, и вернулся в княжий терем.

Едва князя увидел, сразу понял – не зря страху натерпелся. Встретил его Светан бодрым, а уж как возвращению друга возрадовался, словами не передать! 

Тотчас затеялся в тереме пир горой и длился целую неделю. О чём друзья на пиру беседы вели, про то мне не ведомо. Одно знаю, зажил князь по-прежнему.

А Бранко вскоре женился на Веселинке.

Мир им да любовь, и вам того же!