5. Телохранитель

5. Телохранитель

   Следующим же утром не смотря на то, что предыдущая ночь была почти бессонной, Натан безжалостно растолкал собравшегося, было как обычно благополучно продрыхнуть всю первую часть дня соню Алекса. Кое-как натянул на почти спящего паренька кем-то загодя притащенную сюда очень даже роскошную одежду,  которая к легкому удивлению мало что соображавшего мальчика оказалась ему как раз в пору. После, неподражаемо деятельный, невзирая на такую рань, атаман почти волоком протащил вяло отбивавшегося юного любовника почти через пол крепости, и ввел в большую красиво обставленную залу. Там за несколькими большими столами завтракали члены Натановой банды. Войдя в это ярко освещенное помещение Алекс, наконец-то хоть немного проснулся и принялся с любопытством оглядываться по сторонам. Они-то в своей шайке тоже бывало ели все вместе, но ничего похожего на то, что окружало его сейчас, парень еще в жизни не видел. Казалось, свой затворнический образ жизни бандиты с большим удовольствием компенсировали всей только возможной роскошью. Простые члены банды вперемешку с, то ли младшими командирами, то ли с помощниками Натана, принимали пищу и пили вино на дорогой серебряной фарфоровой и хрустальной посуде. Ложки, вилки, тарелки, блюда и кубки, вычурные, расписанные, некоторые даже и отделанные драгоценными камнями, от всего этого просто рябило в глазах. Да и сама еда так же мало напоминала то, что обычно едят простые люди, больше уж походило на то, что в зале собралась толпа аристократов, решивших для чего-то поиграть в разбойников. Наверно паренек не смог скрыть изумления на симпатичной мордахе, потому что наклонившийся к нему Натан с веселой ухмылкой в полголоса пояснил, что парни всегда так пируют после очередного удачного дельца, а сейчас они как раз недавно закончили одно из таких, и люди воспользовались этим поводом для небольшого праздника.
- Я, в общем-то, непротив, если это не вредит делу. Всем нужно время от времени расслабляться. Должны ж парни знать ради чего они рискуют жизнью и, что именно может обеспечить им умный и заботливый атаман. Поверь, малыш, ты не прогадал, связавшись со мной. – С этими словами Натан, вновь подхватив паренька, устроился за одним из столов пороскошнее ни чуть не таясь, устроил любовника у себя на коленях. Похоже, разбойники наслаждались в спокойные дни, что им выдавались не только роскошью, но и определенным равенством между всеми членами шайки. Потому что кое-кто из сидящих рядом бандитов очень даже громко, но вполне дружелюбно поинтересовался у атамана, какого демона тот решил притащить сюда, не пойми кого, то ли пленника, то ли заложника. Видимо память о прошлом проживании тут паренька еще не стерлась, хотя и видели его тогда не многие, он же безвылазно торчал в своей роскошной темнице, но сплетни похоже все-таки гуляли вовсю.  И Натан, ничуть не чинясь так же громко оповестил любопытствующих, что Алекс вовсе не пленник, и даже не гость. Что он с этого самого дня тут на правах его фаворита и под веселый смех бандитов тут же подтвердил свое заявление, долго и крепко целуя покрасневшего как мак парнишку на своих коленях. Едва Алекс сумел отдышаться, как взгляд его натыкается на знакомую, вытянувшуюся от изумления и даже возмущения покрасневшую физиономию крупного грозного на вид мужчины, незаметно для целовавшейся парочки подошедшего к столу, где сидел бандитский главарь со своим новым любовником. Немного глуповатый вид Элиота,  послужил Алексу неплохим утешением за все то смущение, что он испытал по вине своего чересчур откровенного чудесного атамана.
- Ну, зачем ты так? – улучив момент, когда страсти немного улеглись, и они могли от души насладиться обильным и вкусным, отлично приготовленным  завтраком, решается спросить у Натана все еще чувствующий себя немного скованно под столькими взглядами юный бандит. – Повесил бы мне уже сразу на шею табличку – «Любовник».
- А ты что, стыдишься этого? – Резко перебивает его мужчина, испытывающее уставляясь на паренька прищуренными светло карими глазами, внезапно утратившими все веселье.
- Нет, конечно же, нет, - спешит уверить Натана чуть нервно заерзавший на его коленях мальчик. – Я вовсе не стыжусь, я сам хотел этого, ты же знаешь, и я рад, что и ты этого хочешь. Просто я не привык к такому. Мне немного неловко. Можно ж было, ну я не знаю, как-нибудь не вот так сразу? Как-нибудь постепенно?
- А чего время-то терять? – пожимает широкими плечами тут же оттаявший атаман. Зато теперь они все знают, а кто не знает, тому расскажут и кто ты здесь, и почему, и под чьей защитой. И мне за тебя теперь будет куда спокойнее, и нет смысла снова запирать тебя, чтоб кто-нибудь из моих буйных молодцев тебя вдруг чем-нибудь не обидел. Теперь-то уж точно и глянуть, косо не посмеют. Самоубийц у меня в банде нет. – Ну как скажите, можно было возражать на такое? Немного осоловевший после сытной еды и вновь принявшийся отчаянно бороться со сном Алекс тоже не стал. Ну и ладно, любовник так любовник. Ну, сказал Натан, что Алекс теперь будет жить тут с атаманом, так и сказал. Зато теперь он точно знает, что Натан о нем беспокоится. Приятно.
     Приятно пареньку было еще довольно долго. Весь остаток завтрака и еще какое-то время, пока они с Натаном целовались прямо там за столом на виду у всех, и атаман ни кого не стесняясь, вовсю запускал ладони под новую, такую красивую одежку паренька. Заметив пару откровенно завистливых взглядов брошенных на него самыми молодыми бандитами, которые явно были не прочь оказаться на его месте, Алекс с удовольствием подумал, что вполне сможет привыкнуть к такой откровенности. Жаль, что это продолжалось не так уж и долго. Какой-то тип из тех, кого Алекс прежде не видел, почтительно отозвал атамана на пару шагов в сторону. После недолгого и очень тихого разговора с ним Натан объявил Алексу, что должен бежать по делам, и что тот может, если есть желание, вернуться в их спальню доспать, он вон все еще клюет носом или еще как занять себя пока атаман будет занят. Не смотря на нежелание расставаться, Алекс действительно был рад возможности отоспаться, о чем и сообщил. Убедившись что, не смотря на то, что его вели почти в полусне, парнишка сумел запомнить дорогу от спальни до трапезного зала и способен вернуться обратно без сопровождающих, Натан отправился по своим важным и таинственным делам. А Алекс едва только широкая спина мужчины скрывается в дали коридора, тут же сворачивает за угол в нужном ему направлении и нос к носу сталкивается с преградившим ему путь высоким массивным человеком, в котором безо всякого труда узнает вездесущего Натанового помощника. Было видно, что головорез заметно зол. Точнее сказать, он был не просто зол, его буквально трясло от бешенства. Всегда такой исполнительный, почтительный и даже немного, пожалуй, подобострастный в присутствии своего атамана, сейчас бандит просто излучал угрозу и ярость.
- Что, снова вернулся сюда крысеныш. А?  Уже, небось, уверен, что прочно угнездился у нас тут? Хрен прогонишь, да? – произошедшее с мужчиной преображение было, таким разительным и внезапным, что Алекс просто не верил своим собственным глазам и слуху. Еще совсем недавно,  в трапезной, всего лишь неприязненный взгляд мужика сейчас горел, чуть ли не ненавистью. – Я гляжу, понравилось тебе тут у атамана нашего под теплым крылышком? – между тем в том же злобно-угрожающем тоне продолжал Натанов помощник. – Еще б не понравилось! Это тебе не в канаве твоей вонючей ночевать! Я таких приблудышей как ты знаю прекрасно. Насквозь вижу! Нагляделся! Вы шпанята к хорошему привыкаете быстрее некуда, но вот благодарности от вас только дурак ждать станет! Вы кого угодно и продадите и предадите и какую угодно кормящую вас руку отгрызете лишь бы в свою подворотню снова не вернуться. И не смей тут на меня глазенками своими наглыми зыркать звереныш! Атаман тебе непонятно почему доверяет, хотя почему-то как раз понятно, но меня ты не проведешь, я по твоей хитроумной заднице не страдаю. Так и знай гаденыш! Я буду в оба глаза следить за тобой приблудыш мелкий, и даже не сомневайся, если я хоть на миг подумаю, что ты решил сдать нас ищейкам городским, или еще как навредить атаману или парням я тебе крысеныш шею сверну в тот же миг. Сверну и не моргну, так и знай! А может, и ждать пока ты нас предашь, не стану, а пришибу заранее, так на всякий случай! И даже и не посмотрю, что командир сам тебя сюда притащил. Так что если жизнь тебе дорога, хоть немного, паскудник, ты бы лучше сам командиру какую байку на правду похожую наплел и причину бы выдумал, чтоб тебе тут не оставаться. Вроде ты сам этого почему-то там не хочешь. Он тебе поверит и насильно держать ни за что не станет, я его знаю, гордый очень. Вернет тот же час, откуда ты и явился, и мы все будем счастливы. Сечешь крысенок?  Будешь хоть и не в сытости и довольстве зато в безопасности, а уж мы-то без тебя как рады будем! А ты и поживешь подольше, а то сам же видишь, в лесу живем, опасностей всяких тут у нас пруд пруди. И звери злые, и овраги крутые, и речка шустрая. Не ровен час несчастье, какое приключится, и тогда даже костей твоих никто найти не сумеет. Понимаешь, о чем я толкую? Могу я перестать за тебя волноваться и начать думать, что мы договорились?
    Словно зачарованный злым магом, неотрывно глядя прямо в холодные бледно голубые глаза мужчины, Алекс с трудом сглатывает невесть откуда в горле ком, чтоб хоть на миг вернуть себе способность произнести, хоть слово, но ответить не успевает.
 - Опасностей значит немеренно? Несчастье, не ровен час, произойти может? Это же просто отлично, что ты так трогательно беспокоишься о моем госте Элиот! – У вынырнувшего из-за поворота и бесшумно приблизившегося к увлеченным разговором людям высокого широкоплечего мужчины  не смотря на обманчиво спокойный и ровный тон, отчетливо подергивается худая гладковыбритая щека, а светло карие глаза, которые Алекс уже привык видеть теплыми и чуть-чуть насмешливыми, буквально побелели от ярости. Если до этого появления нового слушателя душа Алекса и без того успела уйти в пятки от ни чем не прикрытых угроз  второго похоже человека в Натановой банде, то сейчас она и вовсе провалилась сквозь пол и похоже не только у него одного!
- Атаман, погоди атаман, постой. – Видимо неплохо знавший и своего командира и во что может вылиться подобный его гнев, Элиот теперь вполне мог соперничать в бледности с запуганным им же сами Алексом. – Атаман, тут все совсем не так. Ты просто все не так понял. Я просто … Я …
- Не так понял Элиот? Так что, я, по-твоему, выходит дурак? Ты сейчас пытаешься сказать, что твой командир идиот? Или может не идиот, а просто глухой? Думаешь, у меня внезапно пропал слух, а помощник? Что именно по-твоему я понял не правильно? То, что в  отличие от меня дурака, ты мальчугану не доверяешь, а я, похоже, чересчур увлекся его хитроумной задницей и перестал мыслить ясно? - Алекс невольно вздрогнул. Похоже, Натан уже довольно давно оказался за этим углом и давно слышал слова своего неосторожного помощника. И они ему, судя по лицу и по тону, не понравились совершенно. Не то, что б ему было жаль бандита, так откровенно ненавидевшего его и угрожавшего смертью. Вот только полезного члена банды Натан за мальчишку наверняка же не убьет, а мужик после полученной из-за него выволочки, горячей любою к пареньку точно не воспылает и вполне может захотеть отомстить.
- В чем еще ты считаешь себя умнее своего атамана Элиот?  - Все так же спокойно и вкрадчиво продолжал Натан. – Молчишь? Не поздновато ли ты вспомнил про то, что молчание – золото? Что ж видимо, пришла пора напомнить тебе, да и остальным за одно, что происходит с теми, кто решает, что мои слова им не указ. Ты же не откажешься мне в этом помочь мой верный помощник? Похоже,  участь Никаса уже успели подзабыть! – Кто бы ни был этот самый Никас, и какой бы ни была его упомянутая участь, она явно не была ни счастливой, ни тем более завидной, и провинившийся бандит знал об этом прекрасно потому что, не медля ни мгновения, он бухается в ноги своему разъяренному главарю.
- Атаман прости, прости, я вовсе не собирался. Я бы не тронул поганца, клянусь я только хотел постращать его, чтоб и в мыслях не было, но я бы, ни за что не сделал ему ничего. Это правда, клянусь. Я бы никогда ничего не посмел против твоей воли, ты же знаешь.  – Бледное лицо и трясущиеся щеки сильного и еще недавно такого уверенного в себе мужчины яснее ясного подсказывали, что он ни на миг не  сомневался  в том, что атаман, не раздумывая, осуществит угрозу. Похоже, Алекс поторопился с мыслью о том, что Натан не прикончит своего помощника из-за какого-то мелкого воришки. Если атаман решил что следует преподать урок дисциплины и послушания, то вполне мог сделать это. Однако,  к собственному счастью, быстро одумавшийся бунтарь сумел смягчить атамана и заодно свою участь.
- Везет тебе Элиот что я и в правду знаю, что ты не посмел бы ослушаться меня больше, чем просто на словах.. Ворчать-то ты всегда любил, но без моего слова никогда не кусался старый пес, так что считай, что у тебя сегодня удачливый день.  К тому же, к твоему счастью, ты все еще нужен и полезен мне,  но не стоит испытывать мое терпение и дальше ты понял? – Провинившийся мужчина с готовностью закивал, стараясь даже и не смотреть больше в сторону мальчишки, из-за которого и начался весь этот сыр бор. Несмотря на такое явное заступничество, Алекс и сам чувствовал себя далеко не лучшим образом. Съежившись, насколько только удалось, он постарался стать как можно менее заметным, от всего сердца молясь, чтоб о нем поскорее позабыли и обидчик, и заступник. Элиот-то, конечно, пострадал только из-за своей собственной злобы и подозрительности, но кто знает? С него, пожалуй, вполне станется решить, что во всем произошедшем виноват он, Алекс, и попытаться как-нибудь после поквитаться с пареньком по-тихому. Однако следующие слова головореза его немного успокаивают.
- Я все понял командир. Я все понял, не сомневайся. Больше я к твоему поган…, парню и близко не подойду. Клянусь! Раз уж он тебе нужен, то только тебе и решать. Ты же тут хозяин. А я его клянусь и сам не трону и другим не дам. Я …
- А это идея, - задумчиво протягивает, перебивая эти жаркие заверения окончательно успокоившийся разбойный главарь. – И как я только сам об этом не подумал? Видишь, я ж говорил, что ты мне полезен! – И он с внезапной сердечностью преувеличенно широко улыбается своему помощнику. Тот, похоже, прекрасно зная цену такой вот сердечности,  едва не поперхнулся очередным словом и хотя румянец отчасти вернулся на его щеки с колен подниматься вовсе не спешил.
- В чем это я помог тебе командир? – озадаченно уточняет он, - Я ж ничего такого не сделал вроде?
- Не сделал, верно. Не сделал, но сказал.  Без твоих слов я мог бы и упустить.
- Упустить что?
- А то, что ты кое в чем прав, - по-прежнему с улыбкой поясняет атаман. - Тут у нас в лесу действительно полно опасностей для мальчонки, не привыкшего к подобной жизни, а Алекс у нас как ты уже заметил, паренек до мозга костей городской.  Кто-то должен приглядеть за его безопасностью, и этим кем-то будешь как раз ты мой старый друг.
- Я?!!! – В полном изумлении, к которому неосторожно примешивается изрядная доля возмущения, выпучивает глаза Элиот.
- Да ты. Что, оглох внезапно? – Голос Натана в миг вновь становиться жестким, а взгляд колючим. – Именно ты. Тем более что ты, похоже, очень даже неравнодушен к нему. Встань! – Массивный мужчина поспешно поднимается с колен на ноги. О том чтобы снова перечить, он, похоже, больше не смеет и думать. – Тебя что-то не устраивает? Нет? Вот и замечательно! Потому что с этого самого мгновения именно ты и отвечаешь за безопасность Алекса. Отвечаешь передо мной. Лично. И не дай тебе боги, если с ним что случиться. Хоть что-то. Неважно, что именно!  Хоть молния в него шальная ударит, хоть простудится, под дождиком намокнув, хоть еще что. Виноватым я по любому буду считать только тебя. И все, что не приведи духи, стрясется с пареньком, в тот же миг стрясется и с тобой! Десятикратно! Понял?
- Да командир. Я понял. Вот только…
- Только что?! Что еще тебе не ясно?
- Командир, пожалуйста, не сердись. Я же ведь не перечу. Просто как же я все успевать-то буду?  У меня же и так забот сейчас по самое почитай горло с этим переговорщиком и его загадочным предложением будь они оба неладны! А тут еще и это. Когда ж я все успею-то?
- Если у тебя стало вдруг не хватать времени на все твои обязанности как моего помощника, то может мне стоит… - мужчина не договорил. Набрав полную грудь воздуха, он медленно и с усилием выдохнул.  Нет, заходить слишком уж далеко,  пожалуй, все же не следовало. Не следовало, как бы сильно не разозлило его сейчас самоуправство помощничка. Нужно было успокоиться. Натан был вспыльчив и сам за собой это прекрасно знал. А Элиот, Элиот и в правду был ему нужен. Он был токовым и верным помощником. В отличие от многих других прекрасно знал, когда без рассуждений  исполнять приказы командира, а когда можно и даже нужно и проявить самостоятельность. И всегда к месту, и заносило его вот как сейчас очень и очень редко. А самое главное, Натан знал, что может ему полностью доверять, тот полностью и безоговорочно предан своему атаману. Это было важно и это было ценно. Да и продолжая сейчас давить на упрямца он, пожалуй, лишь еще больше настроит Элиота против Алекса. Как бы не отмочил чего. Что толку, что Натан его потом на лоскуты порвет, если мальчишка уже пострадает? Ладно. Урок помощничек видимо уяснить успел, а для закрепления… Кнут, похоже, подействовал, настал черед и для небольших пряников. 
- Если не успеваешь делать все сам, - уже безо всякой угрозы повторяет бандитский главарь, - Поручи это кому-то еще.  Найди, кого потолковее и приставь к парю, не обязательно же самому  ходить за ним тенью. Я по ерунде к тебе цепляться не собираюсь.  Главное чтоб ты понимал, кому б ты это не доверил, отвечать они будут только перед тобой. А передо мной отвечать будешь только ты. Никаких ни отговорок, ни оправданий. Лично ты и никто другой. Ты понял?
- Да атаман.
- Ну, так и чудненько!

      Ну вот! Спасибо! Только этого ему и не хватало для счастья! Вернувшись в спальню, Алекс с досады как был одетый, бросился ничком на кровать, уткнувшись лбом в крепко обнятую подушку.  Не успел толком почувствовать себя свободным, не успел даже и с облегчением вздохнуть, как к нему вновь приставили соглядатаев! Телохранители, мать их! А они нужны ему? Его хоть кто-нибудь спросить потрудился? Нет, нет, конечно! Кто он такой чтоб его спрашивать? Ему можно только приказывать, а он будет безропотно делать что велено! Что Кевин, что Хортас, и Натан вот, тоже не лучше других. Тоже мне нашел дитятю беспомощную, которая и шагу по его гребаному лесу ступить не в состоянии, чтоб шею себе не свернуть. За кого он его принимает,  за слабоумного? Алекс, между прочим, с детства один на улице выживал, и всегда был, сколько себя помнил сам по себе, не считая конечно банды, но и там его особо никто не опекал. Учили – да, наставляли – да, как и всех новичков поначалу, но не опекали. И ничего, выжил, а тут.… Впрочем, высказывать свое недовольство Натану паренек не испытывал не малейшего желания. Он ведь и вправду не был дураком, верно? Как бы ни вел себя мужчина по отношению к Алексу, разбойный главарь вовсе не был добреньким простачком, подбирающим на улице заблудших мальчишек. Он был разбойник.  Атаман большой и грозной банды. И он отлично умел быть и жестоким и безжалостным, и терпеть не мог, когда ему перечили. Случай с его помощником, Элиотом, невольным свидетелем которого оказался Алекс, лишний раз напомнил пареньку, с кем он имеет дело. Как в мгновение ока может меняться настроение мужчины от вполне доброжелательного до смертельно опасного, от снисходительно веселого до непреклонно властного и наоборот. Натан был разбойником, и прикончить кого-то мог с той же легкостью, с какой и облагодетельствовать. Небо! Во что же он, Алекс снова вляпался? Ничему его идиота жизнь не учит! Может, не стоило лезть в любовники к такому? Сейчас-то Натан к Алексу добр, а завтра? Впрочем, теперь менять хоть что-то, наверное, было уже поздновато, как бы ни сделать только хуже чем есть. Да и в любом случае, кто бы и что там не думал, достаток и сытая жизнь были вовсе ведь не причем. Паренек хотел быть с этим мужчиной. Хотел и все тут!  И расставаться с ним не желал совершенно. Он пробовал, точнее его вынудили попробовать, и ему не понравилось ну просто никак. Так что и сожалеть по-честному-то было не о чем. Случись все заново, он опять поступил бы точно так же!
    Вопреки всем опасениям паренька догляд за ним вовсе не был ни назойливым, ни чрезмерным, ни даже в обычное время, хоть сколько-нибудь заметным. Пока Луис слонялся туда сюда по крепости, по двору или по прилегающим к ним окрестностям, он почти не видел своих сопровождающих. Но стоило ему хоть немного углубиться в лес или шагнуть на берег ледяной и довольно быстрой речушки, что пробегала неподалеку как рядом тут, же возникали молчаливые крепкие парни. И они очень вежливо, но настойчиво, так, что и не поспоришь и не ослушаешься, советовали вернуться туда, где, по их мнению, пареньку было бы безопаснее. Если же Алекс все-таки упорствовал, то дальнейшая прогулка происходила уже чуть ли не с ними под ручку. Пару раз Алексу даже удалось искупаться в этой самой речушке. Только вот охранникам, явно не получавшим от всего этого такого же удовольствия, что и паренек, тоже пришлось лезть в воду и плавать едва ли не на плечах у своего подопечного, что бы в случае чего успеть вовремя прийти к нему на помощь. Это не доставило удовольствия уже самому Алексу, и он  с разочарованием быстро отказался от идеи вдоволь наплескаться в прохладной водичке. Хотя и от этих охранников порой все-таки была польза. Действительно городской до мозга костей житель Алекс понятия не имел, что за деревья его окружали в этом лесу, что за птицы и звери то и дело подавали голоса то там,  то тут. А поскольку других развлечений у него не было, то любопытство в пареньке проснулось такое, какого он и сам в себе никогда не подозревал и вопросами охрану свою он засыпал почти без передыху.  Те хоть поначалу и отвечали пареньку явно сквозь зубы, но постепенно и сами втянулись в игру под названием «Кто, где, почему?». Тем более что Элиот каким-то чудом умудрился подобрать в этот эскорт совсем молодых парней и, причем явно из самых общительных. Не иначе помощник Натана сделал это под присмотром какого-то доброго божества, потому что не по собственной же доброте это уж точно. Хотя второй человек в банде не смел больше цепляться к пареньку, но пообещанное им внимание Алекс ощущал почти беспрестанно. А еще взглядами, которые тот обычно бросал на мальчишку, запросто можно было пронзить насквозь и оставить умирать в долгих корчах. Алекс наверняка давно уже умер бы от страха, не будь у него прочной и надежной брони из твердой уверенности в том, что его чудесный атаман его всегда защитит безо всяких колебаний и ни за что не даст в обиду. Особенно учитывая ту идиллию, что царила по ночам в их общей спальне. Натан не раз повторял, что если б он сам не был тем, кто лишил Алекса невинности, то ни за что бы не поверил что перед ним недавний девственник. С каждым разом парнишка становился все более опытным и умелым любовником, открытым страстным и искренним, и мужчина не скрывал, что более чем доволен своим выбором. Даже глаза паренька он больше закрывать не просил, ни единого раза с момента его возвращения. Хотя так и не рассказал, почему делал это прежде, а Алекс по-прежнему старался не задавать лишних вопросов о том, о чем его мужчина так явно не желал с ним говорить. Так что в чем в чем, а в том, что Натан никому не позволит причинить ему вред, Алекс был уверен абсолютно.    Эта же самая уверенность помогала пареньку не заморачиваться и на отношении к нему и других членов банды, а те, между прочим, за исключением его «нянек» тоже пока, что не поспешили раскрыть своих рядов для нового товарища. Не смотря на то, что паренек был вполне официально представлен всем как фаворит их атамана (ну спасибо тебе Натан, уж придумал, так придумал) чужаком он ни для кого тут быть так, и не перестал, и относиться к нему с настороженностью тоже не перестали. Говорили с ним лишь по необходимости, а большинство разговоров при его приближении и вовсе затихало. И даже не будь множества косых и не всегда дружелюбных взглядов одного этого хватило бы, чтоб парнишка не спешил сдруживаться тут, с кем бы то ни было. Впрочем, Алексу ведь это тоже было совершенно ни к чему.  Он же никогда и не собирался становиться членом этой шайки,  так что и делаться для этих людей своим тоже желанием особым не горел. На их мнение о себе пареньку по большому счету было глубоко наплевать.  Единственный кто его волновал это его чудесный атаман?  и его симпатии парнишке вполне хватало для полного и бесповоротного счастья. И оно с лихвой перевешивало все остальное.  А обещание Натана позаботиться о нем после расставания внушало твердую уверенность в будущем.

    Проводить со своим чудесным атаманом не только жаркие ночи, но и дни когда у главы банды выдавалось свободное время, и не было никаких дел, Алексу нравилось все больше и больше. Сейчас он почти уже и не помнил того времени когда изнывал от скуки запертый в четырех, ну ладно, пусть восьми стенах двух смежных комнат не зная куда себя деть в ожидании очередного визита Натана.  Теперь все было совсем иначе. Он мог ходить куда хотел, за исключением пары другой мест. О таких Натан предупредил его в первые же дни, пояснив, что там ему оказываться не нужно. Там  решались дела и принимались гости, которых не только пареньку, а вообще никому лишнему, в том числе и другим членам банды из простых, не посвященных во все тонкости нынешних и будущих планов атамана, видеть лишний раз не следовало. В остальном же у молодого любовника бандитского главаря была полная свобода передвижений, и никто и не думал его останавливать или указывать, куда ему идти, а куда нет. Юный бандит заметил, что к хорошему вообще привыкаешь очень быстро, а плохое не менее быстро забывается. И ты с удивлением думаешь, неужели в правду всего несколько дней назад жизнь казалась тебе настолько беспросветной, что ты уже и не верил, что в ней снова будет что-то хорошее? А может, все дело было просто в том, что Алекс снова был безо всяких оговорок полностью счастлив? Его чудесный атаман снова был с ним, не только по ночам, но иногда и днем тоже. Он довольно  часто умудрялся вырвать у дел часок другой и самолично придумать, чем бы поразвлечь своего юного любовника, да и себя заодно, и это, конечно же, было очень и очень здорово.  Тем сильнее бывало огорчение паренька когда он слышал что-то вроде «Извини малыш, придется тебе сегодня поскучать денек без меня, ни хрена вырваться не получается…» Но у молодого бандита хватало ума даже и слишком громким вздохом выказать свое досаду. Не смотря на юность и неопытность, Алекс очень серьезно отнесся к предостережению мужчины о капризах и фокусах. Терять хорошее отношение атамана и его симпатию, а главное самого атамана пареньку вовсе не хотелось, поэтому он старался всегда встречать и провожать своего мужчину улыбкой не позволяя себе в его присутствии ни малейших признаков раздражения или недовольства чем бы то ни было. Тем более что Алексу-то это было совершенно и не трудно, ведь ни о каком притворстве речь то не шла даже и близко. Он действительно каждый раз искренне радовался своему атаману и возможности побыть с ним еще немного, что ночью что днем. С Натаном всегда было очень интересно. Он оказался очень умелым рассказчиком. Так много знал, казалось обо всем на свете. Обладал веселым и легким чувством юмора, какого паренек никогда и не заподозрил бы в серьезном и суровом бандитском главаре. Так терпеливо отвечал на нескончаемые Алексовы «А почему…», «а как….» а когда ему все же надоедало, то просто сгребал паренька в охапку и утаскивал в ближайшую же комнату с крепкими дверями и мягкой кроватью, где они неизменно находили занятие куда как более приятное, чем разговоры. Тем обиднее бывало, когда Натан был настолько занят делами что и маленького мгновения для юного любовника не находилось. Вот и сейчас как не старался паренек скрыть разочарованную гримаску на симпатичном личике, но видимо не удалось.
- Да ладно тебе малыш расстраиваться. Я прекрасно помню, что мы договаривались и что я обещал, но ничего не поделаешь. Мне нужно кое-что решить и нет никакой возможности отложить это на потом. Ты ж знаешь, планируй не планируй, а всегда найдется что-то, что свалится тебе на голову, когда меньше всего ждешь. Да и может это и не займет целый день, я вернусь, как только вырвусь и мы постараемся все наверстать. А пока погуляй один или подоставай еще немного свою охрану, что Элиот к тебе приставил, а то они наверно совсем заскучали. - Светло карие глаза блеснули насмешливым весельем, но в то, же время, и едва уловимым предостережением, снова напоминая, что если бывали случаи, когда с бандитским атаманом спорить и не соглашаться бывало и можно, то бывали и такие когда это категорически не дозволялось. Тогда когда речь шла о его делах, которые всегда бывали для мужчины на первом месте, выигрывая у чего бы то и у кого бы то ни было. И сейчас как раз был один из таких.
- Да все в порядке Натан, - тут же затолкав легкую грусть поглубже в себя поспешил уверить паренек Натана. Пусть и не такая широкая и радостная как обычно, улыбка вновь заиграла на пухлых розовых губках и даже отразилась огоньками в темно зеленых омутах глаз. – Все в порядке, правда. Я ж понимаю, не думай. Я вовсе никогда и собирался мешать твоим делам. Мне просто немного грустно вот и все, не обращай внимания. Я найду чем заняться, а ты если все-таки сможешь то возвращайся. Ты ж знаешь, я всегда тебя жду не важно, надолго ты пропадаешь или нет. – И мягкая улыбка становится чуть лукавой, - А что ты и вправду предлагаешь мне, пока тебя нет, разогнать скуку с другими парнями? Ну и ну Натан, я поражен. – Шутить на такие темы, как уже успел выяснить парнишка, было безопасно. Его чудесный атаман прекрасно умел понять, что это только шутка, невинное поддразнивание и ничего больше. После той самой первой вспышки убедившись в том, что мальчик его предупреждение понял и принял к сведению, Натан больше никогда не возвращался к теме верности. В ком именно атаман был так сильно уверен, в нем самом или все-таки в своих людях Алекс старался не заморачиваться. Сам-то он точно знал, что своему атаману не изменит даже и под пытками, ну только может если они будут совсем уж мучительными, но пока о пытках речь не шла, они оба могли быть абсолютно спокойны. Влюбляясь с каждым днем в своего мужчину все сильнее и сильнее, паренек и помыслить не мог о том, чтоб хоть на миг представить себе на его месте кого-то другого.
- Ага, развлекись с этими олухами, а то они скоро от безделья сума сходить начнут, - ухмыляясь, ответствовал мужчина, подтверждая мысли парнишки о безопасности безобидных подтруниваний. За эти дни Алекс успел узнать вкус юмора, когда ты не только смеешься шуткам другого, но и шутишь сам и теперь с тем, же энтузиазмом, с каким он воплощал в жизнь все новое, что узнавал от своего атамана, пробовал себя и на этом поприще. Судя по реакции мужчины, получалось у него вовсе не плохо. – Поразвлеки их и сам поразвлекись. Устрой им небольшую встряску, а то они наверняка думают, что такого спокойного подопечного как ты и охранять незачем. Ты словно и не мальчик, а старик или девушка, тихий разумный даже выкинуть ничего за все дни не умудрился. Это конечно здорово, но охрану расхолаживает. Заставь их побегать, потеряйся от них что ли? Пусть немного поволнуются. Только без фанатизма конечно, пожалуйста, ненадолго и не сильно.  И ни к каким опасным предметам типа оружия или в опасные места типа реки или леса, пожалуйста, не суйся. С твоим-то умением находить неприятности… - Алекс немного смущенно скривился. Один же всего раз ну, по крайней мере, из тех, о которых знает Натан, он свалял дурака, сколько же можно напоминать ему об этом? А мужчина, заметив это, легко рассмеялся и взлохматил черный шелк прямых волос. – Ладно, не обижайся, хоть месячишко умудришься прожить без приключений, и я перестану вспоминать и тревожиться, а пока терпи. Ну, в общем, не увлекайся сильно ладно? А то бедняг твоих сторожей удар от страха хватит. Они ж знают, что если что, я им в самом лучшем случае руки-ноги повырываю, а уже только после, в в самый последний черед голову!
- Ладно, Натан, я аккуратненько. Ты ж меня знаешь. Да и не люблю я неприятности никому создавать, но если ты сам говоришь что немного волнения им только на пользу… - Уже в дверях мужчина, не оборачиваясь, делает неопределенный взмах рукой, подтверждая все сказанное.

     Исследовать большую бандитскую крепость в одиночку тоже было интересно. Не так конечно интересно, как проводить время со своим чудесным атаманом, (не забыть бы вслух при нем это прозвище не ляпнуть, кто его знает, как он к этому отнесется), но все-таки тоже интересно. Тем более что, сколько бы не успел паренек пробыть тут, а в крепости до сих пор были местечки, из дозволенных конечно, где он еще не успел побывать и все как следует рассмотреть. Обстановку и всякие там штучки-дрючки, которыми богатые обставляют свою жизнь чтоб делать ее краше и приятнее. Тем более что, не смотря на вынужденную уединенную и тайную жизнь, а может как раз именно по этому, бандиты постарались окружить себя всеми удобствами  и даже роскошью какими только могли. И посмотреть в шикарно обставленных комнатах, в которых, не скрываясь, хранились, где красиво разложенные, а где и просто сваленные кучей, словно ничего не стоящий хлам такие богатства каких паренек и в жизни-то своей прежней ни разу не видел, было на что. Вот и в этой просторной комнатке, куда занесли его ноги в попытке и, правда, скрыться от своей невидимой, но бдительной охраны выполняя полушутливый наказ Натана, тоже было на что глянуть. Это явно была не спальня, а одна из многочисленных комнат, предназначенных для приема гостей. «Парадных» как называл их Натан. Помимо большого уставленного красивой серебренной и хрустальной посудой стола и нескольких удобных мягких кресел, тут был и не менее удобный диван, приставленный к одной из стен. Другая стена от пола до самого высокого потолка была уставлена  стеллажами с многочисленными большими и толстенными книгами, с разноцветными кожаными, тисненными золотом корешками. Но поскольку читать юный уличный бандит не умел совсем, а книжек с картинками, как он выяснил еще в самый первый же день, у бандитов к большому удивлению и огорчению мальчика не водилось, то книги его совершенно не заинтересовали. Другое дело стена напротив. Там на красивом и явно дорогом шелковом ковре в избытке висело разнообразное тоже явно не дешевое, богато украшенное оружие. Какие в не менее дорогих и роскошных ножнах, какие обнаженные, разнообразные по форме и размеру клинки были красиво развешаны по этому большому ковру. Вот явно тяжелый  и длинный меч с изукрашенной разноцветными драгоценными каменьями рукоятью соседствует с более легкой, но не мене вычурной саблей с изогнутым блестящим лезвием. Вот большой и явно тяжелый кинжал рядом с совсем маленьким, наверняка даже не боевым, а предназначенным для разделки еды ножиком. Мечи, не смотря на то, что были и красивыми и дорогими слишком уж большого впечатления на юного уличного крысенка не произвели. В их шайке обращаться с ними почти никто не умел. Только самые старшие и самые опытные из парней. Те, кто пробыл в банде дольше других и пользовался наибольшим авторитетом. Да и гулять по улицам с мечом на поясе юным бандитом было не совсем, чтоб с руки. Хотя ношение оружия в городе и не запрещалось, но все равно, оборванец с клинком привлекал бы лишнее и совершенно не нужное ему внимание и у городских стражей, да и у любого кто его видел. Какие уж тут кражи или заманухи! То ли дело небольшой кинжал, который так удобно было прятать и в лохмотьях нищего бродяги, и в парадном, выдаваемом только на время для дела костюме, и в повседневной одежде. Да и сподручнее с кинжалом то в толпе городской намного. Сильно ли размахаешься мечом, когда вокруг тебя тьма народу?  Чего доброго скрутят слишком бдительные граждане, даже и, не дожидаясь помощи от стражников, да и тебе же твоей железкой горло и перережут, а вот  кинжалом можно было ткнуть нужного точнее ненужного человека и так же незаметно раствориться среди таких же безликих прохожих. Куснуть больно или и вовсе насмерть и смыться раньше, чем кто-нибудь успеет понять, что же произошло, оправдывая свое прозвище уличного крысенка. Самому Алексу, правда еще ни разу в жизни не доводилось убивать кого либо, или даже просто ранить. Он ведь по сию пору был в своей банде в попрошайках, а им оружие не положено по статусу, и совсем недолго в карманниках, тем тоже серьезного оружия не доверялось. Только совсем малюхонькие ножички, чтобы срезать у зевак кошели и потрошить котомки. Их и оружием-то никто бы назвать не решился, даже и стражи если б поймали воришку. Так ножик для еды, да и все. Таким даже и куренка при самом большом желании было не прирезать. А вот ребята постарше, те кто уже успел перейти во взрослые профессии и стать бойцами, частенько по вечерам хвастались в общей спальне подобными подвигами, охотно демонстрируя зачарованной их рассказами мелкоте использованное при этом оружие успевшее отведать вражьей кровушки. Алекс взахлеб заслушивался этими историями, с уважением и завистью глядя на старших приятелей. Вот кто занят настоящим делом! Защищают их всех от врагов, конкурентов, а порой и от обнаглевших стражей, следят, чтоб никто не смел наезжать на членов их маленькой банды, или покуситься на их территорию. А он в свои семнадцать до сих пор попрошайка, словно малолетка последняя. Стыд и позор! Ну, ничего, ничего. Однажды все изменится. Он еще докажет всем и Хортасу с Кевином в том числе что способен на большее. На намного большее. Пусть только подвернется хоть малюхонький шанс, да хоть и пол шанса уж он-то не сплоховал бы, будьте уверены. А пока парнишке оставалось только слушать чужие рассказы да любоваться чужим оружием,  до зуда в кончиках пальцев мечтая хотя бы прикоснуться к грозному клинку, хоть мимолетно, хоть на миг. Но парни никогда не позволяли никому другому притрагиваться к своим кинжалам. Ведь любой посторонний мог запросто сбить их удачу или, чего доброго, нечаянно навести порчу. Это прекрасно знали все вот и береглись ведь фарт на улице значил очень и очень много. Наверно именно из-за всего этого его так и привлек тот злополучный кинжал. Не большой, всего в пол локтя длиной с тонким блестящим лезвием, красиво отражавшим яркие солнечные лучи, падавшие в широкое окно. Те же лучи  весело плясали разноцветными лучиками в  цветных прозрачных камнях украшавших рукоятку в виде птичьей головы на тонкой изогнутой шее. Эти камни и пожелал получше разглядеть заинтересованный Алекс, придвигая одно из кресел к стене и взбираясь на него с ногами предусмотрительно скинув башмаки. Вот только он не учел что мягкое сиденье совершенно не подходящая для таких акробатических излишеств, крайне неустойчивая поверхность. Провалившись босыми пятками в его глубину, Алекс не удержал равновесия и, неловко подвернув ногу, едва не сверзся на пол. Пытаясь избежать падения, он неловко взмахивает руками и цепляет злополучную штуковину. Словно она только того и ждала коварная штукенция срывается со стены и  запустив напоследок несколько ярких солнечных зайчиков по стенам кинжал скользит вниз. Прежде чем он сам понял, что же он делает Алекс, пытаясь предотвратить падение и возможную порчу такого явно дорогого оружия протягивает руки, чтоб схватить его и лишь в последний миг, одумавшись, быстро одергивает растопыренные ладошки с пути острого лезвия. Но каким бы быстрым, ни было это движение он, конечно же, ожидаемо не успевает избежать соприкосновения своей беззащитной кожи с опасным оружием. Сначала длинный и тонкий порез не показался порядком перепуганному пареньку ни опасным, ни вообще стоящим излишнего внимания. Тем более что ни боли, ни даже крови в первые мгновения не было вовсе. Прямые края раны выглядели просто странно бледным провалом на гладкой коже, даже и не глубоким. Но пока паренек испуганно любовался на то, что он наделал кровь, наконец, все-таки хлынула щедрой горячей струей, мгновенно стекая по вмиг охваченной яростной болью руке и пятная и рукав незадачливого паренька, и кресло, на котором он по-прежнему стоял словно цапля посреди болота, и пол под ним, и упавший кинжал, будь он четырежды неладен, на нем. В полном ужасе уставившись на залитую кровью руку Алекс даже не и пытался сделать ни малейшей попытки унять хлещущую из нее кровь, не видя ничего вокруг себя.
- Какого хрена ты тут нахрен творишь идиот? – громкий окрик выводит паренька из оцепенения и он наконец-то отводит глаза от своей залитой кровью руки и вскидывает взгляд на шагнувшего к нему крупного высокого мужчину. – Ты чего тут устроил придурок мелкий? – Горящие нескрываемой злостью глаза на перекошенном побледневшем лице Натанового помощника Элиота, а это как назло был именно он, возвращению душевного равновесия перепуганного парнишки не способствовали ну никак. Каким-то краем сознания Алекс с легким удивлением отмечает, что к ярости в этих буравящих его глазах где-то в самой их глубине примешивается что-то очень похожее на страх. Но ведь это, же не могло быть правдой, верно? Чего мог бояться этот костолом? Не крови же? Тем более не крови мальчишки, которого он, похоже, всем сердцем ненавидел. «Наверное, я просто брежу от потери крови. Наверно сейчас грохнусь в обморок, а потом и вовсе умру тут, вот будет потеха» лениво проскальзывает в голове паренька, но додумать эту «ободряющую» мысль ему не дано. Сильные руки бесцеремонно, словно куклу сдергивают его со злополучного кресла, на котором он все еще стоял, и единым движением швыряют на него же. Алекс вновь утопает в пышном мягком сидении только теперь уже не ступнями, а задницей. Ухватив его за пострадавшую руку, мужчина принимается осматривать рану. – Вот же крысеныш безмозглый, - уже немного тише, но все с той же крайней злостью продолжал ворчать бандит безо всякого сочувствия. – Что ты тут пытался сделать? Убить себя? Дело доброе, нет слов. Вот только атаман с меня шкуру спустит и голову опосля оторвет. Я ж за тебя гаденыша отвечаю. Тебе-то, конечно, наплевать на мою голову, да и на голову любого из нас приблудыш, но мне-то нет! Где твоя охрана идиот?
- Я не знаю, - пролепетал паренек, немного расфокусированным взглядом наблюдая как распекающий его во все корки мужчина, невзирая на злой тон и обидные слова, пытается унять струящуюся из раны кровь, крепко перетягивая его кисть выуженной откуда-то, наверное, из карманов тряпицей. «Они что, тут все поголовно с бинтами наготове ходят? А что, очень удобно, между прочим. Бандитом-то быть все-таки опасно, а так, поранился и можешь тут же сам и перевязаться, никого лишний раз не напрягая. Предусмотрительные они тут все-таки. Надо бы нашим такое же присоветовать» все так же отрешенно думает паренек, всеми силами пытаясь отвлечь себя от страха и обжигающей боли, и стараясь не думать о том, что не смотря на всю оказываемую ему помощь, кровь все равно продолжает упорно проступать сквозь несколько слоев тугой повязки. Заметивший это же самозваный лекарь со смаком выругался и принялся разматывать повязку обратно и тут же вновь накручивать ее, но уже на много туже. Резкие, порывистые и совершенно не бережные движения мужчины отзывались не малой болью в и без того почти нестерпимо ноющей и дергающей руке, но Алекс мужественно сдерживался тихонько вскрикивая лишь когда она становилась совсем уж невыносимой. Тем более что его целитель-мучитель не обращал на эти робкие свидетельства боли ровным счетом никакого внимания.
- Не знает он, - продолжал бурчать бандит, и паренек был ему даже благодарен за это бурчание хоть немного отвлекавшее его от боли и все сильнее охватывавшего его страха. – Не знает! Сбежал, небось, от тех, кого я к тебе приставил. Удумал чего подлое вот и смылся от приглядывателей. Вот же вражий крысенок, не отвечай я за тебя перед командиром, с удовольствием посмотрел бы, как ты тут сам бы себя угробил. Тебе ж и помощники, похоже, не нужны. Только кровью тут все заляпал, куда не сунешься везде от тебя только вред.
- А ну заткнись Элиот! Или одного предупреждения тебе было не достаточно? – Этот совершенно не громкий но, тем не менее, куда как более грозный, чем самое злобное рычание громилы голос в одинаковой степени явился полной неожиданностью для целиком сосредоточившихся только друг на друге мальчике и мужчине, едва не заставив их обоих подпрыгнуть. Не обращая больше внимания на еще сильнее побледневшего помощника, Натан оттесняет его от паренька и уже сам разматывает на сквозь испятнанную ярко алыми потеками повязку. Длинные тонкие пальцы атамана, словно клещами стискиваю многострадальную руку и Алекс, уже не сдерживаясь, громко вскрикивает скорее от страха и неожиданности, чем от боли. И в тот же миг рука словно немеет. Алекс перестает чувствовать не только боль, но и вообще ощущать саму руку, словно она вовсе и не его больше. Это пугает, пугает до того мига пока юный бандит не замечает, что упрямая кровь принимается в начале струиться намного слабее, а затем и вовсе унимается. Алекс не в силах сдержать громкий облегченный вздох. Вовремя все же тут оказался его чудесный атаман. Кстати, а как он вообще тут оказался? Алекс ведь и сам не знал, куда принесут его ноги, когда бродил по крепости, убивая время, а тут прям целое столпотворение. Ну, пусть душка Элиот и забрел сюда случайно, но не могли ж они оба…
- Нечего вызверяться на паренька, он и так пострадал, если ты не заметил, - не отпуская руку Алекса, все с тем же многообещающим спокойствием поднимает атаман голову на своего заместителя. – Счастье еще, что твои помощнички умнее тебя оказались и Алекса быстро разыскали.  Точнее вас обоих и тут же побежали ко мне. Может только это тебя и спасет.
- Командир, но я же… - крупный сильный мужчина, враз съежился, словно сдувшийся рыбий пузырь и сейчас выглядел едва ли не испуганным, видимо хорошо представляя, чем для него обернется невыполненное поручение атамана. - Ты ж сам сказал, что я не могу следить за паршив… за парнем каждый миг все дни на пролет, и разрешил поручить это ребятам потолковее.
- А еще я сказал, что отвечаешь за него все равно ты, а не они. Не справились они, значит, не справился ты! – Продолжал атаман вроде бы спокойным, но не предвещавшим ничего хорошего тоном. Глухие раскаты отдаленной грозы звучали в нем совершенно отчетливо. – Надеюсь мне не нужно объяснять тебе, какие будут последствия?
- Натан, - решается наконец встрять немного пришедший в себя после того как кровь была наконец остановлена Алекс. – Натан, пожалуйста, он же не виноват! Это я. Я сам. Я сам улизнул от охранников, что он ко мне приставил. Захотелось побыть немного одному, вот я и сглупил, не подумав, что это может быть опасно.  Элиот и, правда, ни причем. И он как увидел, что я поранился, тут же стал мне помогать, ты же сам видел! Сразу стал помогать и помогал, как только мог!– Брошенный на непрошеного защитника помощником атамана далеко не ласковый и определенно не преисполненный благодарности взгляд, Алекс предпочел не заметить. Он торопливо продолжил пока похоже не ожидавший его вмешательства, и наверно от того не успевший сразу же его пресечь Натан попросту не велел ему заткнуться и не лезть не в свое дело. – И потом, ты же ведь и меня предупреждал тоже. Не только его, но и меня, помнишь? Вспомни, как ты сам мне велел не соваться к опасным вещам и быть осторожнее, потому что тут не город и случиться может всякое. И я пообещал, да только  не послушал, точнее не не послушал, а позабыл. Кинжал был таким красивым вот, мне и захотелось рассмотреть его получше. И я даже и не подумал об осторожности. Так что по любому выходит, что только я сам и виноват.
- Ладно, - прерывает эту защитную речь разбойный главарь. Сейчас не время разбираться, кто именно тут виноват, и кого именно и как наказывать.  – Ничего не обещая, не подтверждая и не отрицая, пресекает он все дальнейшие споры. Но, по крайней мере, убийственные взгляды на своего помощника он бросать перестал. Может, и в правду вспомнив, как предостерегал мальчишку, он заодно припомнил и весь тот разговор целиком? Вспомнил, как сам же разрешил, да нет, почти присоветовал юному любовнику немного повеселиться за счет своих охранников? Сбежать от них на время и заставить их себя поразыскивать, раз уж сам бросил его скучать в одиночестве. Алекс порядком на это надеялся. Элиот его и без того терпеть не мог, и получи он сейчас из-за мальчишки наказание симпатии к пареньку ему это точно не добавит. – Элиот, оправляйся за лекарем, живо! – зловещие нотки, наконец, так же окончательно исчезают из голоса мужчины. – Тащи его сюда, и если хочешь себе, хоть немного, помочь сделай это как можно быстрее. Хоть на руках принеси и смотри, чтоб он был трезвым. Можешь хоть уронить его пару раз по дороге, хоть об стену зацепить, но чтоб он был в состоянии оказать пареньку нужную помощь! Ты меня понял? А я пока останусь тут и подержу Алекса, чтоб кровь снова не  отворилась.  – Не отвечая, массивный мужчина, немного ссутулив могучие плечи, скрывается за дверью. Воцарившаяся после его ухода тишина немного нервирует Алекса. Ему кажется, что еще ничего толком не закончилось, и что сейчас последует какое-то продолжение. Так и выходит. Прозвучавшие спустя несколько мгновений слова его чудесного атамана нервируют паренька еще сильнее.
- Знаешь, а ведь ты абсолютно прав малыш. Ты вообще-то действительно сам виноват в том, что случилось. Ты хоть сам понимаешь, что мог пострадать и гораздо сильнее? Алекс, ты хоть понял, почему ты сам виноват в том, что поранился?
- Да Натан, - немного понуро отвечает паренек. Припомнив, в свою очередь, все прошлые и настоящие напутствия мужчины Алексу кажется, что он и в правду понимает, в чем тут дело и за что на него похоже сердятся. – Я понимаю, правда. Я больше никогда так не сделаю Натан, обещаю, честно, поверь.
- Хорошо, если и в правду понимаешь,  если и в правду не сделаешь, это хорошо, и даже очень. Ну а мне ты поведаешь, в чем именно ты виноват? Чтоб я мог быть уверен, что ты и в правду понял все правильно? Давай расскажи, почему ты по твоему сегодня пострадал?
 - Ты предупреждал меня об опасности, предостерегал, а я пропустил это мимо ушей. Мне следовало послушаться тебя, а я, … я слишком легкомысленно…
- Верно, абсолютно верно, - прерывает запинающегося на каждом слове мальчишку бандитский главарь. – Я предупредил тебя и велел быть острожным, а ты не послушался. В этом то и проблема. Не в том, что ты был не осторожен, а в том, что ты не послушал меня! Алекс, ты не знаешь всех опасностей, что могут таиться тут, и не узнаешь еще долго, но это и не важно. Важно то, что я их знаю, и что с того момента как ты решил тут остаться, я для тебя не только любовник, но и такой же командир, как и для любого другого тут. Слушаться меня ты обязан, понимаешь?
- Да.
- Мое слово закон для всех тут, для всех без исключения. Ты можешь не всегда понимать, да тебе, как и любому другому здесь, и не обязательно понимать,  почему я велю то, или другое, но слушаться, порой без рассуждений ты обязан. Любого ослушника ждет наказание, и не важно, какие именно его со мной связывают отношения, обычный ли он член банды, друг ли мне, или даже любовник, понимаешь? Я не могу делать исключений или от дисциплины не останется и следа. – В какой-то миг Алексу кажется, что большего разочарования в нем, его чудесный атаман испытать уже не сможет…Он приютил тут мальчишку, предложил ему место в своем доме, предложил свою защиту и покровительство, предложил позаботиться о его будущем, предложил стать его любовником, в конце концов, а Алекс? Не смог даже выполнить и единственного простого наказа – держаться подальше от опасности и не влипнуть в неприятности. Алекс пытается броситься то и к ногам мужчины, то ли ему на шею. Но не может и встать с кресла, потому что Натан по-прежнему сжимает его злосчастную, пораненную руку мертвой хваткой, не позволяя крови вновь хлынуть из глубокого пореза.
- Прости, Натан прости. Клянусь, я никогда больше не буду таким глупым. – Уже чуть не со слезами на глазах горячо заверяет паренек своего чудесного атамана. – Я никогда больше не сделаю такой глупости и стану слушаться тебя всегда и во всем. Я клянусь, только не сердись. Прости меня. Я всегда стану исполнять все твои наказы. Правда. – Присев на корточки рядом с креслом мужчина второй рукой привлекает к себе мальчика.
- Ладно, малыш, ладно, успокойся. Раз ты и в правду все понял, то хватит об этом. Давай успокаивайся. Я не столько зол на тебя сколько за тебя испугался. Ты же мог и голову себе отрезать, с твоими-то талантами попадать в неприятности, а терять тебя я вовсе не хочу. Понял?
- Понял. – Алекс в последний раз шмыгает носом.
- Будешь осторожнее?
- Буду, обещаю. И слушаться тоже обещаю.
- Вот и отлично. А вот и Элиот с нашим замечательным лекарем. И, о чудо! Он даже трезв!