Глава 14

Глава четырнадцатая

Сильны любовь и слава смертных дней.
И красота сильна. Но смерть сильней.

Джон Китс

Медленно двигаясь по направлению к замку, Оделл с Андре и Моникой шел не оглядываясь. Вокруг было по-зловещему тихо. Ветра совсем не было, даже легкого дуновения. Деревья не шевелились, не шелестели даже листья на них. Будто сама природа покорно разделила с убитыми горем родителями Джайлза траур.
Лишь жалобный звон похоронного колокола в церквушке Плакучих ив вещал о трагедии, что произошла прошлой ночью в семье Ронкл. Андре обернулся, когда прозвучал первый удар колокола, и молча смотрел в сторону деревни. С этой точки, где они остановились, была хорошо видна вся деревня, а также небольшое кладбище за ней. Маленькой процессией двигалась туда колонна людей. Впереди несли маленькую труну, покрытую белой материей. На ней лежали цветы.
Рядом с труной можно было разглядеть миссис Ронкл. Женщина горестно причитала, безумно голося, от чего сердце замирало, наполняясь сочувствием. Оделл испытывал вину за то, что не сумел сохранить Джайлзу жизнь. Он сильно корил себя, что прошлой ночью открыл окно. Именно это положило начало трагедии, которая случилась в стенах маленькой комнаты. После оповещения родителей мальчика о смерти их сына, Оделл долго сидел на полу в коридоре, опустив голову между колен. Его снедало чувство вины, жалости к родителям Джайлза и ощущения, что трагедии можно было избежать.
Процессия вошла на территорию кладбища и остановилась у вырытой глубокой ямы. Все стихло. Священник начал читать молитвы, а потом поднялся ветер, - и ничего больше услышать не удалось. Оделл прижал к себе детей и приподнял их лица.
- Простите меня, дорогие мои, прости…
- Лориэн, ты не виноват…
- Нет, очень виноват, Андре. Если бы я не надумал стрелять в Аламуса серебряными пулями, то Джайлз был бы жив этим утром.
- Но что было бы с ним этим вечером?! – задала резонный вопрос Моника. Оделл молча посмотрел на девочку. Она обвила пальцы вокруг его сжатой в кулак руки. Сильф стряхнул их и отвернулся. Теперь ко всему еще примешалось чувство стыда.
- Он бы все равно умер, став вампиром… - проговорил Андре.
- Ты прав, Ан, - Джайлз стал вампиром!
- С чего ты это взял? – спросил мальчик.
- Укушенный после смерти становится вампиром… Если он встанет из гроба, единственным способом усмирить его будет лишь вбиение кола…
Моника вздрогнула, видимо, представив это действие. Девочка снова взяла Оделла за руку и улыбнулась:
- Все будет хорошо.
- Я буду надеяться на это всем сердцем, Моника…
Поднявшись на холм, они встретили замок Аламуса Десмона.
Больше идти было некуда. Если Аламус вернулся в свой замок после нападения вчерашней ночью на Джайлза, то предстоит принять все меры для того, чтобы мирно провести ночь в замке. Путешественники расположились на третьем этаже в самой последней комнате. Из нее другие двери вели в небольшую комнату, что некогда была ванной. Их комната была крайней комнатой в правом крыле замка. Ан выглянул в одно из окон. Внизу располагался очень запущенный сад. Повсюду торчали высокие колючие чертополохи, широколистые кусты лопухов и прочие сорняки. Некогда ухоженные фруктовые деревья стали дикими. Они изменили форму крон, потому что никто не обрезал их ветки.
За оградой сада мальчик разглядел небольшие лоскуты деревень, расположенных далеко от Плакучих ив. Оделл привел в порядок комнату, в которой им с Андре, Моникой и Элви придется ночевать, осмотрел дверной замок и саму дверь. Все было в порядке. Вход в комнату Оделл завесил чесночными венками. Окнам тоже уделил должное внимание.
Обстановка в комнате кое-как сохранилась нетронутой. Мебель была тяжелой, выполненной из орехового дерева. Между окнами стояла большая резная кровать под запыленным балдахином. Оделл снял его и аккуратно сложил на камин. Ан поснимал чехлы со стульев, стола и ночного столика. Ночи были прохладными, поэтому Андре с Моникой принесли со двора найденные там ветки и обломки полусгнивших досок. Совсем случайно Ан наткнулся на маленькую дверь около комнат дворни. За ней оказалось небольшое складское помещение, в котором хранились поленья для камина. Набрав по охапке дров, они поднялись в комнату. Пока на улице стоял день, Оделл проверил камин. Огонь горел хорошо, дымоход был в рабочем состоянии. Моника предложила спуститься на кухню и взять там некоторую посуду из кухонного серванта. К всеобщему удивлению все осталось нетронутым: посуда, столовые приборы, даже ажурные салфетки лежали на своей полке. Создалось впечатление, что замок в какой-то миг стал необитаем. А разгадка была проста. После смерти хозяев прислуга и дворня покинула его и не возвращалась больше, так как боялась мести духа хозяина замка. Бояться следовало не призрака Аламуса Десмона, а вампира Аламуса Десмона, в которого превратился хозяин замка после смерти…
День неминуемо переходил в прохладный темный вечер. В кабинете Аламуса Оделл нашел старинный меч, что украшал стену над камином. Его он взял в комнату, в которой ему с ребятами придется провести ночь. Закрыв дверь изнутри на замок, Лориэн усадил Андре и Монику с Элви перед горящим камином и зажег свечи на камине и на столике возле кровати. Вместе они вкусно поужинали. Теперь нужно было быть начеку, поскольку Аламус мог явиться к ним в любой момент. Этого  Оделл не хотел больше всего в жизни, но полностью был готов встретить вампира.
Сидя у камина и копаясь кочергой в горящих поленьях, сильф рассказывал детям о случаях из своей жизни некромага, о разных существах, которых Андреи Моника еще не видели.
Вечер быстро превращался в ночь. За окном давно стемнело, взошла луна, и блекло замерцали маленькие звезды. Иногда растущее под стеной замка дерево скреблось в окно нижнего этажа, когда ветер тревожил его ветки. Остальное время было тихо. Внезапно, как это всегда случается, в дверь постучали. Оделл медлен-но поднялся с ковра у камина и взял в руки меч. Ан с Моникой тоже поднялись на ноги и спрятались за кроватью, куда уже успел нырнуть Элви. Оделл подошел к двери и прислушался. Или ему почудилось, или и прав-да за дверью кто-то тяжело дышал, словно только что поднялся по лестнице с первого этажа на третий. Оделл вытер вспотевшую ладонь, перехватив меч другой рукой. Сначала за дверью было тихо, если не считать таинственного дыхания. Потом все услышали легкий шелест, словно двигалась женщина в атласном платье, - и под дверью просочился синеватый туман. Оделл отступил к Андре и Монике, закрыв их спиной. Туман поднялся до уровня глаз и превратился в женщину. Лориэн сразу ее узнал. Да и Андре тоже не трудно было угадать черты ее лица, - перед ними стояла Лючия Десмон, портрет которой они видели в портретной галерее замка. Женщина была слегка бледна. На ней было шелковое платье синевато-зеленого цвета с узким корсетом. На плечах - накинута полупрозрачная шаль. Волосы Лючии были собраны на затылке и заколоты длинной спицей. Губы женщины были также бледны, как и лицо. Глаза казались пустыми и бесцветными.
- Что вам нужно?! – заговорил Оделл. Внезапно его голос стал жестким. Андре вложил в руку некромага четки. Сильф сжал их и повторил вопрос. Лючия чуть наклонила набок голову. Ответ ее был тихим и не со-всем членораздельным:
- Мне нужна кровь, свежая кровь, - ваша кровь…
- Нет! – снова крикнул Оделл, превозмогая ярость, и ловким движением достал из кармана пузырек со свя-той водой. Брызнув на пол перед вампиром несколько капель, сильф взглянул на женщину. Она испуганно прижалась к двери.
- Не нужно! Я готова потерпеть до следующей ночи... – В голосе Лючии прозвучала мольба.
- Что?
- Меня разбудили… Я голодна.
- Кто вас разбудил? – подал голос из-за спины некромага Андре.
- Мой Аламус.
Оделл еще раз утвердился во мнении, что незнакомцем, которого встретил в саду Джайлз, был, несомненно, Аламус Десмон.
- Где он? – спросил Оделл. На случай нападения вампирши Андре подал Оделлу осиновый крест. Но одной рукой некромаг держал меч, а второй сжимал четки. Поэтому, когда Ан сунул Оделлу в эту руку крест, тот неловко выпустил его на пол. Сильф быстро наклонился, чтобы поднять его. Тут же вампирша с ловкостью серны прыгнула на Андре, повалив его на пол. Острые зубы клацнули у шеи мальчика. Оделл бросился к Лючии и отбросил к двери. Откуда у некромага взялись силы, - тогда он над этим не задумывался. Резко обернувшись к Лючии, он занес над ней крест. Его основание имело заостренный конец, который про-бил корсет в области сердца и прошел между ребрами. Вампирша упала спиной на пол, не проронив ни слова. Крови под ней не было, потому что она давно не питалась людьми. Словно сгоревший комок бумаги, Лючия Десмон превратилась в пепел и рассыпалась. В это же мгновение за окном разлегся дикий волчий вой. Все в комнате бросились к окну. При ярком свете большой луны они увидели бегущего по холму волка. Он несся к замку. За ним следовала свора других волков. Оделл схватил Андреи Монику за плечи, заглянув в их глаза.
- Ан, Моника, Аламус следует сюда. Это его волки. Он почувствовал, что его Лючия умерла навеки, и теперь он зол и полон мести. Нужно уходить отсюда!
Дети согласно кивнули. Некромаг открыл окно. Свежий ночной воздух ворвался в комнату, разбросав занавеси. Оделл выглянул из проема окна вверх, - там можно было забраться на двускатную крышу замка, а потом попытаться спуститься на землю так, чтобы волки или Аламус не увидели их. Сильф перекинул ногу через подоконник и ступил на карниз.
- Давай руку, Моника, не бойся, - проговорил Оделл, протягивая девочке руку. Она осторожно ступила на карниз. За ней последовал Андре с Элви. Прижавшись спинами к холодной каменной стене, они медленно двигались по карнизу. Под ними было метров сорок пять высоты. Оделл придвинулся к Монике и прошептал, видя, что ошибся в своих дальнейших действиях, и подняться на крышу будет сложно:
- Дорогая моя, а что, если попробовать слететь вниз с помощью некромагии?
- Можно попробовать, но у меня трусятся коленки, - здесь очень высоко… - дрожащим голосом ответила девочка.
- О чем вы там говорите? – спросил Андре, абсолют-но ничего не расслышав.
- Ты боишься. Я тоже боюсь, но стоит пересилить свой страх, Моника, - кивнул Лориэн, - иначе нас поймает Аламус…
- Оделл, а мы сможем убежать от возможного преследования? – подняла карие глаза Моника.
- Я защищу вас, - улыбнулся Оделл, задержав на ми-нуту взгляд на девочке. Моника крепче схватила некромага за руку. Ее глаза изумленно и недоверчиво рас-крылись.
- Будем прыгать?
- Прыгать?! – все-таки что-то услышал Андре, но было поздно.
- Да, - согласилась Моника и оттолкнулась от карниза. Оделл прыгнул вместе с девочкой. Андре увлекли за собой Оделл и Моника, потому что подруга крепко держала его за руку. Тогда мальчику показалось, что все кончено, и они неминуемо разобьются. Но они рез-ко поднялись в воздухе вверх, будто невидимая рука помогла им.
Внизу разлегся волчий вой. Андре с улыбкой по-смотрел на Оделла и Монику, и они тоже ответили ему улыбкой. Плавно лавируя в ночном небе,  Оделл, Моника и Андре с Элви пересекли ограду замкового сада. Впереди при свете луны была видна грунтовая дорога, что вела из деревни. По ней мчалась непокрытая повозка. В ней Оделл и Андре рассмотрели мужчину, что с силой бил лошадь кнутом, подгоняя ее. Увидев в небе бывших гостей, мужчина резко остановил лошадь и крикнул:
- Лориэн, вы нужны нам! Джайлз жив!!! Помогите ему!..
Андре, Моника и Оделл снизились и опустились на землю рядом с повозкой. Андре обернулся: волки сменили направление бега и бросились догонять их. Оделл подсадил Монику и Ана к мистеру Ронклу на козлы и запрыгнул сам.
- Скорее, назад к деревне!!! – крикнул некромаг. Волки долго преследовали повозку. Среди них бежал огромный и черный, как самая непроглядная ночь, волк. Он больше походил на оборотня, как заметил Андре. Это был Аламус Лоуренс Десмон, - и он жаждал мести.
 Когда повозка въехала на территорию деревни, волки резко прекратили преследование, - на воротах Плакучих ив жители повесили разные амулеты и отвороты от вампиров, осиновые колья и венки из омелы и чеснока. Лошадь остановилась. Оделл с Моникой и Андре спрыгнул с повозки и повернулся к мистеру Ронклу, вопросительно подняв брови. Мужчина пообещал все  рассказать по ходу дела. Потом схватил Лориэна за руку и повлек через всю деревню в сторону кладбища. К ним присоединился сосед мистера Ронкла с фонарем в руке и двумя лопатами. Оделл обернулся к ребятам:
- Андре, Моника, догоняйте скорее!
- Моя жена, Лориэн, после смерти Джайлза увидела странный сон о том, что наш маленький сын просыпается в своем гробу и пытается выбраться, а потом поворачивается на бок, складывает ручки под щекой и засыпает… Жена очень переживала из-за этого сна. Сегодня она проснулась с душераздирающим криком. Она молила меня вырыть гроб с сыном и убедиться, что Джайлз… Она плакала и просила меня. Но я не соглашался, думая, что сон – результат ее нервного потрясения и что извлечение тела из могилы лишь усилит страдания. Наконец, я не выдержал. Переубедить взволнованную жену мне не удалось. Они быстро во-шли на деревенское кладбище.
- Теперь мы пришли. Лориэн, помогите нам. Моя жена уверена, что Джайлз жив!..
Пройдя между могил с деревянными крестами, мистер Ронкл, его сосед, Андре, Моника и Оделл подошли к свеженасыпанной могиле. Она утопала в почти не-увядших цветах. Мистер Ронкл на минуту замер на месте позади всех.
- Мистер Ронкл? – спросил Андре.
- Мистер Ронкл, нужно начинать, - сказал Оделл. Мужчина вздрогнул, но сделал шаг к остальным. Взяв лопату, он начал снимать землю, слой за слоем. Сосед стал помогать. Оделл стоял чуть в стороне, прижав к себе Андре и Монику и сложив руки на их груди. Ви-сящий на ближайшем дереве фонарь тускло освещал место погребения Джайлза. Вот лопата ударилась о крышку гроба. Мистер Ронкл отшатнулся. Его сосед склонился над ямой и схватился за труну:
- Помогите мне, - обратился он к Оделлу. Некромаг приблизился и встал на колени у края ямы. Вдвоем они потянули гроб и вытащили его на поверхность. Мистер Ронкл всхлипнул. Это было страшно. Очень страшно! Сосед мистера Ронкла поддел крышку труны лопатой и надавил на ее ручку. Она поддалась и слетела с гроба. Оделл с соседом мистера Ронкла увидели тело Джайлза. Ребенок лежал на боку, сложив ручки под щекой! Присев над телом, некромаг поднял ребенка за плечи. Край ворота его рубахи отвернулся, и Оделл увидел совсем чистую, без единых ран, шею Джайлза. Взяв мальчика на руки, сильф вытащил его из гроба и поло-жил на землю.
- Скорее, мистер Ронкл, нужно привести его в чувство!..
Мужчина словно окаменел. Оделл поднял к нему глаза, но он продолжал стоять, не шелохнувшись. Видя, что мистера Ронкла тоже нужно будет приводить в чувство, некромаг обратился к его соседу:
- Скорее! Нужно отнести Джайлза в деревню!..
Оделл поднялся на ноги с мальчиком на руках и быстро пошел прочь. За ним двинулся Андре, Моника и сосед мистера Ронкла. Сам же мужчина остался неподвижно стоять на месте. Шок поверг его в бессознательное состояние, но он пройдет, а пока следовало немедленно оживить Джайлза, пока было не слишком поздно.
Быстро вошед в дом семьи Ронкл, Оделл прошел в комнату Джайлза и положил его на постель. Миссис Ронкл, увидев у некромага на руках сына,  воскликнула и побежала следом. Она была так взволнована, что пришлось строго запретить ей подходить к мальчику, пока Оделл не проведет нужные манипуляции.
- Миссис Ронкл, если вы будете мне мешать или начинать истерику, то потеряете сына еще раз, но это раз будет настоящим!!! – крикнул сильф, отталкивая женщину к выходу. – Успокойтесь! Сейчас мне нужны бренди и мешки с разогретой солью!
Пока миссис Ронкл готовила соль, Оделл растирал мальчику руки и ноги бренди. Они были холодными, словно у настоящего мертвеца, но некромаг знал, что это не так. Он снял с Джайлза рубашку и растер ему грудь. Андре помог Оделлу перевернуть мальчика, и сильф растер ему также спину и поясницу. Потом вернув Джайлза в исходное положение, Оделл укутал его в одеяло и дотронулся до его щеки. Она как-будто стала теплее. Некромаг взял запястье ребенка и попробовал нащупать его пульс. Он был еле-еле уловим, но все-таки был…
- Андре, поторопи миссис Ронкл…
Мальчик вышел в двери, а вернулся с женщиной. У нее в руках были полотняные мешочки с горячей со-лью. Оделл подложил их под руки и ноги Джайлза, укрыл его и стал ждать. Миссис Ронкл успокоилась и присела возле сына на край кровати. Ан обнял Монику за плечи, молча поглядывая на Джайлза. Прошло несколько минут, прежде чем у ребенка дрогнуло веко. Оделл сразу уловил это движение. Подскочив к мальчику, он снова растер его грудь бренди. Джайлз медленно приоткрыл глаза…