Воспоминания об аншлюсе

       RLD

       НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

       Настоящая публикация ни в коей мере не является апологией преступного гитлеровского режима, Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП) и (или) пропагандой справедливо осужденных всем прогрессивным человечеством национал-социалистических, фашистских или иных тоталитарных человеконенавистнических символов, движений, партий, взглядов и идей, антисемитизма или юдофобии, нося исключительно популярно-ознакомительный характер.

 
      
       Австрия, дом величавый,
       Воздвигни свой стяг со славой,
       Пусть на ветрах он вьётся,
       Австрия не пошатнется.
 
       Ярослав Гашек.


       Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.


       В 1938 году, в результате ввода германских войск на территорию Австрии и референдума, произошел «аншлюс» (нем. Anschluss) - присоединение Австрии к Германской державе (а по официальной терминологии того времени - «воссоединение Восточной марки с Германским Отечеством»). Впоследствии, на основании итогов Второй мировой войны 1939-1945 годов, проигранной гитлеровской Германией и ее союзниками, результаты референдума 1938 года об «аншлюсе» были признаны недействительными.
 
      
       Краткая предыстория «аншлюса»


       В студенческие годы моя политическая
       активность исчерпывалась участием в официально
       разрешенной демонстрации в поддержку союза с
       Германией (национальный протест против решения
       Антанты не допустить объединения Австрии с
       Германией и создания Германо-Австрийской
       республики). Демонстрация проводилась каждый
       сентябрь и была вполне легальной.

       Отто Скорцени. Секретные задания.

      
       Как известно, фюрер (вождь) Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП) Адольф Гитлер, ставший в январе 1933 года рейхсканцлером (имперским канцлером, то есть главой правительства) Германской державы (Германского рейха), родился в городе Браунау-на-Инне, а свои детские, отроческие и юношеские годы провел в Ламбахе (где, кстати, и обратил впервые внимание на крюковидный крест, украшавший каменный герб аббата местного монастыря), Линце и Вене. Все эти города расположены в Австрии. Австрия (по-немецки: Эстеррейх, то есть буквально «Восточная держава»), императоры (кайзеры) которой с XV века по 1806 год были одновременно императорами Священной римской империи германской нации (Первого рейха), до 1866 года считалась одним из субъектов Германской федерации (вошедшей в историю под названием Германского союза (Дейчер Бунд). В 1866 году, в результате неудачной войны против другого германского государства – Прусского королевства, оспаривавшего у нее главенство над Германией (в этой войне некоторые германские государства – Саксония, Ганновер, Баден, Бавария, сражались на стороне Австрии, а некоторые – например, ганзейские торговые города Гамбург, Бремен и Любек – поддерживали Пруссию), Австрия была исключена из состава Германского союза. С этого времени и до конца Первой мировой войны 1914-1918 годов Австрия (с 14 ноября 1868 года – Австро-Венгрия) была крупнейшей (после Российской империи) державой континентальной Европы, имевшей значительно большие размеры, чем тогдашняя Германская империя (Второй рейх Гогенцоллернов). Однако немцев в Австрии проживало только 10 миллионов с небольшим. Остальное население Двуединой (Дунайской) монархии Габсбургов составляли венгры, чехи, словаки, поляки, русины, хорваты, сербы, албанцы, боснийцы, итальянцы, румыны и многие другие народы, не говорившие по-немецки (или, по крайней мере, не считавшие немецкий своим родным языком).

        Это заставило австрийских немцев опасаться за свою судьбу и судьбу своих потомков, которым грозила перспектива раствориться в инородном море. Подобные опасения вызвали в Австрии к жизни так называемое Пангерманское (Всенемецкое) движение «алльдейчей». Лидер австрийских пангерманцев (пангерманистов) Георг Риттер фон Шёнерер открыто требовал присоединения немецкоязычной части монархии Габсбургов к Германской империи Гогенцоллернов. Тогда же в лексиконе участников Всенемецкого движения вновь ожило старинное название Австрии – «Остмарк» («Восточная марка»).

       «Маркой» в средневековом древневерхненемецком языке именовалась пограничная область (Священной римской империи франкского правителя Карла Великого, а впоследствии – основанной саксонскими королями Салической династии, приумноженной швабскими королями из династии Штауфенов и поднятой на небывалую высоту австрийскими эрцгерцогами и кайзерами из династии Габсбургов Священной Римской империи германской нации) – например, Датская марка (Данмарк, Данемарк ныне – Дания); Мейссенская марка (в нынешней Саксонии); Бранденбургская марка, Новая марка (Неймарк) на границе с Польшей, и т.д. Именуя Австрию Восточной маркой (Остмарком), пангерманцы Риттера фон Шёнерера как бы подчеркивали, что Австрия является не самостоятельным государством, а всего лишь восточной пограничной областью Германии, с которой рано или поздно должна будет неминуемо воссоединиться. Еще школьником Адольф Гитлер стал (как и многие его одноклассники) ярым пангерманцем. При исполнении австрийского гимна «Храни нам, Боже, Государя» на музыку Йозефа Гайдна он пел «Германия превыше всего» (оба гимна исполняются на одну и ту же музыку), и т.д.

       В результате поражения двуединой державы Габсбургов в 1918 году Дунайская монархия распалась на множество частей. Некоторые из этих частей (Богемия, Моравия, Словакия, Закарпатская Украина) были окрещены творцами Версальского договора Чехословакией, другие (часть Каринтии, Хорватия, Далмация, Словения, Босния и Герцеговина) отошли к Сербии (переименованной по этому случаю в Югославию), третьи (Галиция и Краков) - к Польше, четвертые (Триент и Южный Тироль) – к Италии, пятые (Трансильвания и Буковина) – к Румынии, остальные части составили Венгрию (низведенную после войны победителями до уровня третьестепенного государства). Территория собственно Австрии, на которой проживали главным образом немцы, стала отдельным государством, с Веной в качестве столицы. На территории этого карликового государства, названного «Немецкой Австрией» («Дейчэстеррейх»),  или «Германо-Австрийской республикой», проживали только немцы, которых насчитывалось приблизительно 7,5 миллионов. Естественно, австрийские немцы очень хотели, чтобы их страна присоединилась к Германии.

       Еще послевоенным австрийским Временным Национальным Собранием 12 ноября 1918 года был принят конституционный закон, согласно которому Немецкая Австрия (включая Судетскую область, вскоре оккупированную войсками свежеиспеченной Чехословацкой республики) была объявлена «неотъемлемой частью Германской республики» (при этом следует помнить, что провозглашенная в Германии в результате Ноябрьской революции 1918 года, отстранившей от власти императора Вильгельма II из прусской династии Гогенцоллернов, республика официально продолжала именоваться «рейхом», что можно перевести как «империя» или «держава»; первый пункт принятой в 1919 году в городе Веймаре конституции гласил: «Германская Держава является республикой», «Дас Дейче Рейх ист эйне Републик»)- Этот закон получил единогласное одобрение и утверждение 12 марта 1919 года. Однако, Сен-Жерменский мирный договор, заключенный Антантой с побежденной Австрией (и не менее жестокий, чем заключенный с побежденной Германией Версальский договор) запрещал не только объединение Австрии с Германией, но даже название «Немецкая Австрия» и ставил вопрос самостоятельности Австрии в зависимость от согласия Лиги наций (прообраза современной ООН), то есть, делал эту самостоятельность весьма иллюзорной.

       В принятой 10 октября 1920 года австрийской Федеральной конституции отсутствовало всякое упоминание об «аншлюсе». Мало того! Под давлением держав Антанты из германской Веймарской конституции 22 сентября 1919 года была изъята статья 61, предоставлявшая Австрии, на период до ее воссоединения с Германией, совещательный голос в верхней палате германского парламента – рейхсрате. Данное вопиющее нарушение западными «союзниками» провозглашенного ими же в Версале права наций на самоопределение в немалой степени способствовало дискредитации Версальского, Сен-Жерменского, да и Трианонского (заключенного Антантой отдельно с побежденной Венгрией) мирных договоров и способствовало популяризации идеи «аншлюсa» не только среди националистических кругов Германии и Австрии, но и среди широких народных масс обеих стран. Именно ее популярность вынуждала державы Антанты, в первую очередь – Францию, снова и снова требовать закрепления самостоятельности Австрии в международно-правовых документах. Так, в 1922 году Вену, в обмен на получение кредита от Лиги наций, вынудили официально заявить об отказе от воссоединения с Германией в течение 20 предстоящих лет (то есть до 1942 года). В 1931 году западные державы торпедировали заключение австро-германского таможенного союза. Когда испытывавшая все большие экономические трудности (в первую очередь, вследствие всемирного экономического кризиса, приведшего в 1931 году к краху австрийского национального банка «Эстеррейхише Кредитанштальт», разорению множества фирм, закрытию множества промышленных предприятий и массовой безработице) Австрия в 1932 году обратилась к Западу за очередным кредитом, в так называемом Лозаннском протоколе предоставление этого кредита было вновь жестко увязано с отказом Австрии от идеи «аншлюса».

       Все это привело к серьезным внутриполитическим сложностям, поскольку требование воссоединения Германии содержалось в программах почти всех австрийских политических партий фактически с момента их основания. Лишь после прихода Гитлера к власти в Германии Христианско-социальная партия Энгельберта Дольфуса и австрийские социал-демократы вычеркнули их своих программ требование воссоединения с Германией. От идеи «аншлюса» дистанцировалась также австрийская римско-католическая церковь, перешедшая к проповеди необходимости самостоятельности австрийского государства. Единственными партиями, продолжавшими требовать воссоединения с Германией, были Великогерманская Народная партия (Гроссдейче Фолькспартей) и австрийская НСДАП. Однако Гитлер, после прихода к власти, временно дистанцировался от идеи «аншлюса». Он сделал это из тактических и внешнеполитических соображений, ибо мировая общественность судила об искренности его заверений о стремлении к миру, не в последнюю очередь, по его отношениям с Австрией. 22 июня 1933 года германской прессе было дано указание избегать какие бы то ни было упоминаний о «воссоединении Германии с Австрией».

       Впрочем, последнее обстоятельство нисколько не отменило сформулированное Гитлером еще в его написанной в период тюремного заключения в баварской крепости Ландсберг (за организацию в столице Баварии городе Мюнхене антиправительственного путча 8-9 ноября 1923 года) и изданной в 1925 году программной книге «Моя борьба» требование возвращения Немецкой Австрии в лоно Германии, требование фундаментальное – не только в плане политики ревизии итогов Мировой войны, но и в плане мировоззренческом: «Общая кровь должна стать частью общей державы». Поэтому путч австрийских национал-социалистов против «австрофашистского» режима «христианско-социального» диктатора Энгельберта Дольфуса 25 июля 1934 года был расценен Гитлером не как нежелательный (хотя и как преждевременный). Бенито Муссолини стянул к альпийскому перевалу Бреннер (Бреннеро) итальянские войска, вынудив Гитлера дистанцироваться от венских путчистов. Дуче наглядно продемонстрировал фюреру, что ключ к Австрии находится в Риме, поскольку Италия была единственной великой державой Европы, имевшей общую границу с Австрией. В то же время Муссолини опасался, что, вернув в состав Германии Австрию в границах 1918 года, Гитлер может, в качестве следующего шага в деле «собирания германских земель», потребовать от Италии также возвращения отторгнутого итальянцами у Австрии после окончания мировой войны Южного Тироля, чье население было, подобно остальным австрийцам, традиционно тесно связано с германским миром в этническом, языковом и культурно-историческом отношении.

       Таким образом, успешность политики Гитлера в отношении Австрии напрямую зависела от успешности его политики в отношении фашистской Италии, которая, даже после первой встречи фюрера с дуче в феврале 1934 года, все еще оставляла желать много лучшего. Однако вскоре положение изменилось. Без помощи Германии Муссолини не удалось бы завоевать Абиссинию (Эфиопию). Совместное участие в гражданской войне в Испании на стороне националистов генерала Франсиско Франко Баамонде («фалангистов») превратило заметно улучшившиеся германо-итальянские отношения в подлинное братство по оружию. Франция во все большей степени увязала в болоте внутриполитических проблем. С учетом данного обстоятельства Англия временно сделала ставку на умиротворение Италии и Германии, что дало Гитлеру возможность, а рамках укрепления военно-политической «Оси Берлин-Рим», вновь активизировать свою политику в отношении Австрии, и в первую очередь - постараться облегчить положение австрийской НСДАП, находившейся с 19 июля 1933 года под запретом, и побудить «австрофашистский» режим выпустить из концентрационных «лагерей задержания» заключенных в них австрийских национал-социалистов. На этом фоне и произошло заключение германо-австрийского Июльского соглашения, о котором пойдет речь чуть ниже.

      
       «Мы пойдем к нашим страждущим братьям»


       Мы солдаты – молодцы,
       Любят нас красавицы.
       У нас денег сколько хошь,
       Нам везде прием хорош.
       Цара-ра! Eins, zwei!
 
       Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны.
      

       Повсюду в Австрии германские войска встречали ликованием. Дело было в том, что стоявший у власти в Австрии авторитарный клерикальный (опиравшийся на тесный союз с римско-католической церковью) сословно-корпоративный режим (известный под названием «австрофашизма»), установленный канцлером Энгельбертом Дольфусом в 1933 году в результате вооруженного переворота, роспуска Национального Совета и разгона парламента, давно уже не пользовался популярностью в Восточной марке. Дольфус (прозванный острыми на язык австрийцами за свой крошечный рост, сочетавшийся с непомерными политическими амбициями, «Миллиметтернихом»), ярый противник не только демократии, но также воссоединения Австрии с Германией, и сторонник всемерного сближения с фашистской Италией (тесный союз c которой был оформлен двусторонним договором, заключенным в Риччоне 20 августа 1933 года; в том же самом 1933 году режим Муссолини заключил Договор о дружбе, ненападении и нейтралитете и со сталинским СССР), запретил Коммунистическую партию Австрии (в мае 1933 года) и НСДАП на территории Австрии (в июне 1933 года), подавил силами армии, полиции и геймвера (военизированных отрядов самообороны, так называемых «зеленых фашистов) вооруженное выступление социал-демократической военизированной организации «Републиканишер Шуцбунд (Республиканский Охранный союз)» в ходе так называемого «февральского путча 1934 года», провозгласил Австрию «христианским немецким федеративным государством на сословной (корпоративной) основе» (что было закреплено в так называемой «майской конституции» 1934 года), восстановил смертную казнь, ввел для своих политических противников (прежде всего – национал-социалистов, социал-демократов и коммунистов) концентрационные лагеря под названием «лагеря задержания» (ангальтелагер), распустил все политические партии и заменил их своей собственной «общенародной» партией «Отечественный фронт» («Фатерлендише фронт). Эмблемой этой австрофашистской дольфусовской партии служил так называемый «костыльный» («иерусалимский», «виселицеобразный» или «усиленный») крест (белый, с красной каймой), изображавшийся на центральной полосе красно-бело-красного австрийского флага.

       Всерьез подумывая о возможности восстановления на австрийском престоле кронпринца Отто фон Габсбурга, «австрофашистский» диктатор Энгельберт Дольфус отменил послевоенный герб Австрии (одноглавого орла с серпом и молотом в лапах), восстановив в качестве государственной эмблемы двуглавого императорского орла. Однако надеждам «кровавого карлика» (как прозвали Дольфуса австрийские рабочие за жестокое подавление выступлений социал-демократов в феврале 1934 года в Вене и Граце) на реставрацию Габсбургской монархии в «Альпийской республике» не было дано осуществиться. 25 июля 1934 года «Миллиметтерних» был убит австрийским национал-социалистом Отто Планеттой из подпольного 89-го штандарта (полка) СС Фридолина Гласса  в ходе неудачного прогитлеровского путча. Подавивший нацистский путч преемник «малорослика», Курт Эдлер фон Шушниг, отпрыск старинного аристократического рода Двуединой монархии, пытался продолжать политику Дольфуса, направленную на сохранение австрийского сепаратизма. Однако, ввиду наметившегося сближения между Германским рейхом и фашистской Италией (являвшейся дотоле основным внешнеполитическим гарантом австрийской независимости) и заключения между ними военно-политического союза, известного как «Ось Берлин-Рим», Шушниг был вынужден искать сближения с гитлеровской Германией, что нашло свое выражение, в частности, в заключении австро-германского Июльского соглашения 1936 года.

       10 пунктов Июльского соглашения предусматривали, в частности:

       1)свободное распространение германской прессы на территории австрийского «христианско-социального сословного государства» и австрийской прессы – на территории Германской державы;

       2)восстановление двусторонних культурных и экономических связей;

       3)координацию внешней политики обоих «германских государств»;

       4)прекращение репрессий в отношении австрийских национал-социалистов.

       Однако «австрофашистский» режим Шушнига не спешил с претворением в жизнь условий Июльского соглашения (в особенности – касающихся амнистирования членов австрийской НСДАП). Несколько раз поставив это Шушнигу на вид, Адольф Гитлер пригласил австрофашистского диктатора в свою резиденцию на горе Оберзальцберг в Баварских Альпах, где 12 февраля 1938 года в ультимативной форме потребовал от Шушнига:

       1)введения главы австрийских национал-социалистов - адвоката доктора Артура Зейсс-Инкварта - в состав правительства Австрии в качестве министра внутренних дел;

       2)координации внешней политики Австрии с политикой Германской державы;

       3)легализации австрийской Национал-Социалистической Германской Рабочей партии;

       4)безоговорочной амнистии для всех политических заключенных (не только для национал-социалистов), и т.д.

       Перед лицом нарастающих внешне- и внутриполитических, а также экономических трудностей (и в первую очередь – массовой безработицы) Шушниг был вынужден принять условия этого так называемого «Берхтесгаденского диктата». 3 дня спустя австрийский федеральный президент Вильгельм Миклас назначил доктора Зейсс-Инкварта министром внутренних дел (передав тем самым австрийские органы государственной безопасности под контроль национал-социалистов).


       Референдум


       Хотя восстановление нормальных
       отношений с Германией, установление
       прочного внутреннего мира в моей
       измученной стране и было предопределено
       свыше, никто из нас в самых смелых мечтах
       не мог представить себе, что наступит
       день, когда обе нации воссоединятся.

       Отто Скорцени. Секретные задания.

      
       В последней отчаянной попытке спасти «австрофашистский» режим канцлер Шушниг 9 марта 1938 года совершенно неожиданно объявил о том, что всего через 3 дня, 13 марта, состоится всенародный референдум (плебисцит) «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию - или против нее». Каждый участник референдума должен был опустить бюллетень с ответом в специальную урну. Листки не вкладывались в конверт (как это происходило на выборах в Германии), голосование было не тайным, а открытым, и всякий желающий мог видеть, как голосуют другие. На участках для голосования принимались только бюллетени участников референдума, проголосовавших «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию» (и, соответственно, против ее воссоединения с Германией). Тот, кто голосовал против «свободной и немецкой, независимой и социальной, христианской и единой Австрии» (и, соответственно, за ее воссоединение с Германией), должен был подать свой бюллетень отдельно и собственноручно написать на нем «Нет». Совершенно очевидно, что при таком способе проведения опроса трудно определить подлинную волю народа – ведь едва ли найдется желающий сказать «Нет», если его могут подвергнуть за это репрессиям. Кроме того, ни на одном документе не ставилось подписи избирателя, и поэтому невозможно было узнать реальные результаты плебисцита. Допущенные австрофашистскими властями в ходе референдума многочисленные нарушения и злоупотребления (антиконституционный подъем возрастной «планки» участников референдума до 24 лет, исчезновение списков голосов, поданных «против» и т.д.), только ускорили неизбежный аншлюс.

       11 марта Адольф Гитлер потребовал пересмотра результатов референдума, отставки Шушнига с поста канцлера, назначения канцлером доктора Зейсс-Инкварта, и во всеуслышание объявил о своем твердом намерении ввести германские вооруженные силы в Восточную марку, в случае «если цели не удастся достичь иными средствами». Целью же являлся «аншлюс», или, как заявил Гитлер, «вступление моей Родины в Германскую державу», в чем не было ни малейших сомнений. В ночь на 12 марта 1938 года Миклас принял отставку Шушнига и назначил доктора Артура Зейсс-Инкварта канцлером (главой правительства) Австрии. На рассвете 12 марта, созвонившись с Германом Герингом, Зейсс-Инкварт обратился к правительству Германской державы с официальной просьбой о помощи, и части германского вермахта беспрепятственно перешли австрийскую границу (советские войска аналогичным образом переходили границы Польши в 1920, Монголии в 1921, Финляндии в 1939, Афганистана в 1979 году и других государств в другие годы, якобы по просьбе о помощи, высказанной «Отечеству пролетариев всего мира» неожиданно пришедшими к власти в означенных странах «коммунистическими», «демократическими» или, по меньшей мере, «народными» правительствами!). Немцы были приятно удивлены теплым приемом, оказанным им австрийскими солдатами и местными жителями (ведь Шушниг всегда представлял дело так, будто вся армия и большинство гражданского населения Австрии, кроме «кучки отпетых нацистов», поддерживают «христианско-социальное сословное государство» и выступают против объединения с Германией)! На деле все обстояло иначе.

        Австрийские офицеры дружественно приветствовали германских и охотно переходили под их командование. Австрийские солдаты братались с германскими. Жители австрийских городов и деревень встречали германских солдат, как освободителей. Австрийцы-ветераны Мировой войны – с целыми «иконостасами» боевых наград на груди, стояли нескончаемыми рядами на тротуарах австрийских городов и деревень, приветствуя германские войска. Контингент полка личной охраны фюрера Третьего рейха - «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», присоединившийся к танковым частям Гудериана, проделав долгий путь от Берлина, повсюду осыпали цветами и щедро оделяли провизией. На торжественном митинге в городе Линце (в котором прошли детство и юность Адольфа Гитлера) канцлер Австрии доктор Артур Зейсс-Инкварт приветствовал фюрера с возвращением на родину и заявил:

       - Австрийское правительство постановило, что параграф 88 мирного договора, запрещающий Австрии и Германии стать одной державой, отныне не действителен!

       В ответ тысячи собравшихся перед линцской ратушей австрийцев начали скандировать: «Один народ – одна держава – один вождь»!

       Прибывшего в Вену под охраной чинов «Лейбштандарта» из состава Команды эскорта фюрера, черной стеной окружавших лимузин вождя, Адольфа Гитлера ожидал торжественный прием. В своей речи фюрер и имперский канцлер Третьего рейха под бурю оваций заполнивших венскую площадь Героев (Гельденплац), украшенную памятником австрийским солдатам, павшим в годы Великой войны, ликующих многотысячных толп восторженных австрийцев торжественно заявил, что, возвратив свою родину в лоно Германской державы, он выполнил свое главное земное предназначение. Одновременно было объявлено о вступлении в силу Закона о воссоединении Австрии с Германской державой. Отныне Австрия, разделенная на имперские области (рейхсгауэ), стала уже официально именоваться Восточной маркой (Остмарк).
 
       Во второй половине того памятного дня жители Вены стали свидетелями демонстрации боевой мощи германского воинства. Праздник был открыт воздушным парадом германской «Люфтваффе». Непривычные к подобным зрелищам венцы с неподдельным восхищением следили за стремительным полетом сводной эскадрильи, состоявшей из самолетов-разведчиков, истребителей и бомбардировщиков.

       Вслед за тем прошел смотр сил австрийских войск, переименованных в 8-ю армию германского вермахта. Гордые оказанной им высокой честью, австрияки «по-прусски» чеканили шаг, маршируя перед фюрером. До наших дней дошли многочисленные фотографии тех времен, запечатлевшие солдат австрийской армии, еще сохранивших свои прежние каски с австрийскими орлами, а также свои старые погоны и петлицы с 6-конечными звездами на мундирах, но уже успевших прикрепить над правым нагрудным карманом одноглавых орлов германского вермахта.

       Вслед за австрияками по площади Героев прошли колонны вооруженных сил Германской державы – мотопехотный батальон, легкая и тяжелая артиллерия, более сотни легких и средних танков и бронемашин. А завершали парад любимцы фюрера Великогерманской державы – «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».
      
       Столь радушный прием, оказанный большинством австрийцев введенному в Восточную марку ограниченному контингенту германских войск, объяснялся достаточно просто (хотя и не соответствовал штампам, могущим возникнуть в представлении людей, знакомых с событиями 1938 года в Австрии исключительно по легковесным голливудским мюзиклам вроде «Звуков музыки»). Автору настоящей миниатюры довелось ознакомиться с мнением на этот счет потомственного австрийского дворянина Филиппа фон Шёллера, ветерана XV Казачьего Кавалерийского Корпуса (счастливо избежавшего выдачи чинов корпуса, сдавшихся в мае 1945 года в Лиенце на честное слово британцам и вероломно выданных последними сталинским карательным органам), долгие годы возглавлявшего, после окончания Второй мировой войны, комитет по делам австрийской промышленности Государственной Экономической палаты, а с 1977 года - национальный Олимпийский Комитет Австрийской республики. Филипп фон Шёллер вспоминал:

       «Как Вы думаете, почему я – еще почти ребенком – не без воодушевления пошел воевать? Потому что мне, сыну офицера-драгуна Императорской и Королевской (австро-венгерской – В.А.) армии служба в (германском - В.А.) вермахте представлялась единственной возможностью принять участие в борьбе против несправедливости, причиненной моей стране 20 (всего 20!) годами ранее теми, кто одержал победу в Первой Мировой войне – уничтожения Австрийской монархии. Эта по сей день не замененная ничем равноценным великая держава - гарант порядка в Восточной Европе - была путем жестокого насилия низведена до уровня карликового государства – карликового государства, которое Клемансо, преисполненный традиционной для французов ненависти к Австрии, издевательски именовал не иначе, как «остатком».

       По прошествии всего лишь 20 лет экономического прозябания и жесточайшей социальной нужды образ старой, прежней, довоенной Австрии еще не успел поблекнуть в сознании австрийцев. Этот образ еще не был изгнан даже из сознания рабочих, многие из которых не давали изгладить его из своей памяти и из своих сердец. Прозябая в нищете, они не могли поверить в то, что у превращенной в карликовое государство, лишенной своих экономических ресурсов Австрии есть будущее...

       Мы же, тогдашние юноши, тогда еще не могли знать, что Уинстон Черчилль напишет в 1948 году в I томе своего исторического труда «Вторая мировая война» о «договорах, подписанных в парижском предместье»: «Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными... Они служили обоснованием курса, взятого на войну... В этом диктате нашел свое выражение гнев держав-победительниц ... Другой важнейшей трагедией был полный развал Австро-Венгерской империи в результате заключения Сен-Жерменского и Трианонского договоров. На протяжении многих столетий это уцелевшее воплощение Священной Римской империи давало возможность совместно жить, пользуясь преимуществами торговли и безопасности, большому числу народов, из которых в наше время ни один не обладал достаточной силой или жизнеспособностью, чтобы в одиночку противостоять давлению со стороны возрожденной Германии (под «возрожденной Германией» Черчилль имел в виду  Второй рейх, провозглашенный в 1871 году в Версале и просуществовавший под скипетром Гогенцоллернов до 1918 года – В.А.) или России. Все эти народы хотели вырваться из рамок федерации или империи, и поощрение их в этом стремлении считалось либеральным политическим курсом. Происходила быстрая балканизация Юго-Восточной Европы, что имело своим следствием относительное усиление Германского рейха, который, несмотря на усталость от войны и причиненные ею разрушения, оставался в целости и располагал в этом районе подавляющей мощью.

       Каждый народ, каждая провинция из тех, что составляли когда-то империю Габсбургов, заплатили за свою независимость такими мучениями, которые у древних поэтов или богословов считались уделом лишь обреченных на вечное проклятие.

       Вена, эта благородная столица, очаг так долго защищавшейся культуры и традиций, центр столь многих шоссейных, речных и железнодорожных путей, была оставлена коченеть от холода и голодать, подобно торговому центру в разоренном районе, покинутом большинством жителей... В национальной жизни германского народа образовалась зияющая пустота. Все сильные элементы, как военные, так и феодальные, которые могли бы объединиться для поддержки конституционной монархии и ради нее стали бы уважать и соблюдать новые демократические и парламентарные институты, оказались на время выбитыми из колеи. Веймарская республика, при всех ее достоинствах и совершенствах, рассматривалась как нечто, навязанное врагом. Она не сумела завоевать преданность или захватить воображение германского народа. Одно время он пытался в отчаянии ухватиться за престарелого фельдмаршала Гинденбурга. Затем мощные силы устремились по воле волн. Пустота раскрылась, и через некоторое время в эту пустоту вступил неукротимый маньяк, носитель и выразитель самых злобных чувств, когда-либо разъедавших человеческое сердце - ефрейтор Гитлер».

       Нет, мы, юноши, не могли тогда ничего знать об этих последствиях Парижских диктатов 1919 года, ставших ясными даже Черчиллю много позднее. Но нам было хорошо известно нечто другое - слабость, проявленная державами-победительницами 1918 года перед лицом Гитлера, их молчание по поводу ввода германских войск в Австрию и поддержка, оказанная Англией, Францией и Италией бывшему ефрейтору, ставшему вождем Третьего рейха, путем заключения Мюнхенского соглашения, что позволило ему ввести германские войска в Судетскую область, отделение которой они сами инициировали 20 годами ранее - вопреки международному праву и здравому смыслу.
      
       Неужели нам, тогдашним юношам, следовало быть умнее, чем крупнейшие деятели Западной Европы тех времен? Возможно ли объяснить мужество, проявленное этими юношами, для победы над которыми всему миру понадобилось почти 6 лет, только верой в упомянутого Уинстоном Черчиллем «неукротимого маньяка, носителя и выразителя самых злобных чувств, когда-либо разъедавших человеческое сердце»? Не правильнее ли и не честнее ли было бы признать, что у тех молодых солдат была совсем иная мотивация, движущая и солдатами предыдущих войн, а именно – любовь к своей Родине, а впоследствии, после Сталинграда, еще и опасения за судьбу этой Родины, в случае, если они не выполнят до конца свой воинский долг?»

       10 апреля в Австрии и в Германии (Старой державе, Альтрейхе) состоялось голосование за или против воссоединения. Австрийцы и немцы Старой державы голосовали раздельно. В Австрии бюллетени были зеленого, в Германии – белого цвета. Но текст, как на австрийских, так и на германских бюллетенях, был совершенно одинаковый:

       «Согласны ли Вы с состоявшимся 13 марта 1938 года воссоединением Австрии с Германской державой?», и: «Отдаете ли Вы свой голос нашему вождю Адольфу Гитлеру?»
      
       Под каждым из этих вопросов на бюллетене значились заключенные в круг слова «Да» и «Нет». Участнику плебисцита необходимо было поставить крест на одном из ответов, после чего опустить свой бюллетень в прорезь урны.

       Ныне уже не остается ни малейших сомнений в том, что – при всем недоверии к официальным данным национал-социалистической статистики! - результаты проведенного 10 апреля 1938 года по всей Великой Германии (в том числе и в свежеприсоединенной Восточной марке) нового всенародного референдума по вопросу об «аншлюсе» – явились неоспоримым свидетельством твердой воли подавляющего большинства всех тогдашних немцев (в том числе и австрияков) к воссоединению (в Австрии за «аншлюс» проголосовали 99,75%, а в Германском рейхе – 99,0% участников референдума). За присоединение Австрии к Германии проголосовал даже вождь австрийских социалистов Карл Реннер (хотя он полностью отдавал себе отчет в последствиях аншлюса для австрийской социал-демократии). Епископат римско-католической церкви Австрии во главе с кардиналом Инницером распорядился украсить все церкви Остмарка красными национал-социалистическими флагами с крюковидным крестом, «с радостью» подчеркнув в своем пастырском слове «выдающиеся заслуги национал-социализма в области национального и экономического возрождения».
      
       После «аншлюса» (или операции «Отто», названной так «в честь» кронпринца Отто фон Габсбурга - «Отто Последнего», как его именовали нацисты - которого предполагалось захватить в ходе операции, но которому удалось в последний момент ускользнуть) была осуществлена интеграция бывшей австрийской армии в состав вооруженных сил Великой Германии. В дальнейшем из австрийцев был сформирован полк СС «Дер Фюрер», вошедший в состав частей СС особого назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ). Австрийские войска в составе вооруженных сил Третьего рейха сражались ничуть не хуже немцев из других «имперских областей». Так, например, советскую Брестскую крепость летом 1941 года штурмовала 45-я пехотная дивизия германского вермахта, состоявшая из австрийцев.

       Здесь конец и Господу нашему слава!