День, вошедший в историю

День ещё не закончился. Он продолжается. Но он никогда не закончится, потому что вошёл в историю уже своим утром. В понедельник этот райский полуостров снова будет, в который уже раз, наш - российский!
Крым мне запомнился санаторием "Алушта".
Я не могу вспомнить какую-то значительность отдыха в этом санатории, потому что была зима. Правда, была она достаточно тёплой по сравнению с удмуртской. При температуре шесть градусов тепла в корпусах отдыхающих отопление не было предусмотрено. Корпуса тогда были рассчитаны на весенне-осеннее обслуживание.

Меня почему-то поселили отдельно с Перцевым. Перцев был мужик вполне приличный, а отапливаемая комната на двух отдыхающих мне показалась раем. Мы смотрели на печальное существование остальной оравы отдыхающих с сочувствием.
Мне трудно было представить тогда, как можно спать в вечно не просыхающей от влаги воздуха постели, накрывшись простынёй и одеялом! Однако за весь месяц проживания в Алуште мне не пришлось услышать даже малое недовольство отдыхающих.

Дело в том, что большинство "пациентов" прибыли с севера, к морозам были привычны, и зиму Крыма приняли за "бабье лето". Самое главное, снега же не было!
Перцев очень поразился моим рисункам. Он попросил нарисовать его портрет.
Я оценивающе осмотрел его данные и сообщил ему свою цену:
-Если ты предоставишь мне на ночь женщину, нарисую.
Сказано было, конечно, в шутку. Я и так бы нарисовал его портрет, отдохнув от работы над только что законченным рисунком пейзажа.
-Будет исполнено, маэстро! - активно отозвался Перцев.

Через час или полтора я уже усердно трудился над улучшением внешности его на бумаге. Портрет получил множество похвал со стороны нескольких друзей моего соседа по комнате.
Уже под вечер следующего дня Перцев пригласил меня к своей временной подруге.
Поехали мы в Ялту на автобусе. Мне пришлось посидеть на коленях мужика. Как потом я заметил, таким способом проехал я не только один. Стоя ехать в автобусе в Крыму было не принято.
Валентина, подруга Перцева, познакомила меня с Женей. Перцев вообще назвал её Женькой. Женька оказалась бабой дородной, лет тридцати двух или около того.
Стол был накрыт богато, вина было - завались. Чувствовалось, что садовые запасы хозяек не имели конца и края.
Выпили нескромно, закусили от пуза. К ночи Валентина приказала Женьке не кукситься. Женька выполнила приказ добровольно. Утром очень рано у меня с непривычки страшно заболела голова. В таком состоянии я был уже в постели бесполезен, поэтому быстро встал и оделся. В этот же момент я услышал, как дверь в квартиру тихо открылась. Вошёл сын Женьки. Увидев меня сидящим на стуле во всём одеянии, он довольно разочарованно присвистнул.

В этот же момент выскочили из второй комнаты Перцев и Валентина. Увидев их, парень чертыхнулся и исчез. Перцев шепнул мне:
-Запомни адрес!
Он перечислил мне улицу, дом номер, фамилию и имя Женьки. О, наивный Перцев! Он не знал тайну моей удивительной памяти. Когда он закончил перчислять данные Женьки, я уже забыл номер дома и название улицы. Женька встала, наконец, с постели, оделась. Немного минут спустя принесла бутылку водки, налила мне полстакана.
-Пей! - приказала тёплым голосом.
После этого мы с Перцевым собрались домой. Я нашёл свой пиджак на полу, потому что в нём денег как не было, так и не оказалось. Пиджак Перцева висел на плечиках и даже казался поглаженным.
Перцев почти каждый день смотрел на портрет, нарисованный мною и всё время не мог понять, как можно так рисовать?
Скоро мы уехали по домам. Перцев мне ещё года три писал письма с Урала. Он всё время в письмах сообщал мне о жизненном пути Женьки. После того, как он сообщил мне, что Женька вышла замуж, я перестал отвечать на его письма.

Алуштинские рисунки у меня хранятся. Сейчас думаю, что Крым ещё раз посетить, возможно, удастся. Ведь за границу ехать не придётся?

март, шестнадцатое число