I. Злые бусы. Глава 6. Дурной поступок

      ОТРИЦАНИЕ ИМЕНИ.
       
      Часть 1.
           ЗЛЫЕ БУСЫ.
       
      Глава 6.
           ДУРНОЙ ПОСТУПОК.

   Раньше Марика училась замечательно, несмотря на то, что порой приходилось делать уроки в собачьей будке. Теперь все её силы отнимала справедливая борьба. За эту ночь она девчонку просто добила. Марика приплелась в школу, почти ничего не соображая и не реагируя на окружающее. На первом уроке она заснула и даже успела капельку выспаться и восстановить силы, прежде чем это заметил учитель. Поскольку Марика выглядела ужасно, он предположил, что она заболела, и посоветовал идти домой.
    - Нет-нет, - испугалась Марика, - я очень здорова.
    Мысль о том, что ей придётся весь день провести с двумя нудными убийцами, едва не заставила её скончаться.
   Утром бабушки были с ней очень любезны, не дёргали, не нравоучали – могут же, когда захотят! Они даже успели испечь пирог в форме лебедя, но не полез он в Марику.
   - Может, сходим сегодня к морю? – подлизывались Лизаветы. Внучка была не в силах отвечать, и молча ушла в школу.
   А там – вот новости! Васятка пересел от неё за другую парту. Он сидел один, и она одна, и ребята хихикали и перешёптывались. Ну и ладно. Зато она немножечко выспалась.
   Слухи о том, что это её бабушки причастны к вчерашним беспорядкам, ещё, как видно, не распространились по городу, потому что никто ей на этот счёт ничего не сказал. Скажут завтра.
   - Хорошая вещь, - учитель показал на кулон в виде волчьей морды. – Для правильного выбора пути, я не ошибаюсь?
   - Много для чего, - буркнула Марика, спрятав украшение в кулак.
   - А ты знаешь, - сказал наставник, - что всё будет зависеть от поступка, который ты совершишь в первые три дня? Была и у меня в твоём возрасте похожая вещь.
   - От какого поступка?
   - Что за поступок?
   - Я тоже хочу такую вещь.
   - Эй, Марика, где добыла? – заинтересовались ребята, в основном, мальчишки.
   - Где, где – на бороде! - сообщила грубиянка.
   - Мама мне сказала, что никто не знает, какой поступок отмечается там, - учитель поднял палец к небу. – Он может самому тебе казаться хорошим, а на деле кому-нибудь навредить. Или ты сам можешь считать его дурным, но вдруг оказывается, что выручил кого-то. Поэтому гадать или делать что-то специально нет смысла.
    - А какой поступок совершили вы?
    - Иногда я задумываюсь, но не вспоминается, - был ответ. – Мне не до поступков было. Я готовился к экзаменам, всё время за книгой сидел.
   - Ах, вот оно в чём дело, - засмеялись ребята, намекая на то, почему их учитель стал учителем. Марика показала Васятке язык. Васятка отвернулся к окну и стал считать ворон.
   На перемене он и не подумал подойти к Марике. Увлечённо менялся с мальчишками вырезками из журналов. Тоже мне занятие! Марика делала вид, что ей всё равно.

   *
   А на большую перемену у Марики был запланирован не просто дурной – отвратительный поступок. Она собиралась оказать услугу анчу, а что может быть хуже? Но поборнице правого дела поступить иначе было невозможно. Особенно в свете вчерашних событий. Надо быть благодарной.
   Что бы ни говорили ей другие поборники, и что бы она сама ни говорила, Марика собственными глазами видела «Чёрного мстителя» - волшебный пиратский корабль. Она была на пляже и ощутила на себе это гибельное колдовство. Нет, оно не избирательно, оно уничтожило бы Някку, и её, и Васятку, и их мам, и Марикиных бабушек, и дом с голубыми наличниками, и даже гору Иканку, на которой стоит столица. Легенды об этом явлении девочка знала очень хорошо. Разве, когда рушатся горы и целые улицы летят в образовавшиеся пропасти, можно определить, где свои, где чужие? Правда, старые бунтари Корки, причастные к этому, не покинули своих домов и не вывезли из города свои семьи, но кто их знает, почему. Может, у них дома специально защищены или стоят на надёжном месте.
   Миче Аги спас Иканку и столицу Някку. Марика намеревалась спасти Миче Аги.
   Это решение пришло к ней ещё в театре, и план такой она придумала ещё там. Вчера, конечно, было бы проще и разумней, но ошарашенная открытием, что её бабушки – бандитки, она забыла сообщить обо всём королевичу.
   Марика улизнула со школьного двора, бросила монетку извозчику и попросила ехать быстро. И мигом оказалась у другой школы, в Повыше. Там, во дворе, также галдели и носились дети, высыпавшие на воздух по причине хорошей погоды.
   Отыскав взглядом Рики Аги, Марика направилась к нему и, растолкав локтями толпу мальчишек, позвала:
   - Эй ты!
   - Это кто ж такая? – спросили друг у друга ребята, а потом спросили у неё: - Эй, ты-то кто?
   - Не ваше дело, - представилась девчонка и кивнула Рики: - Поговорить надо. Наедине.
   Мальчишки захохотали.
   - Я разберусь, - сказал Рики.
   - Если что – зови на помощь, - гоготали подростки, но Рики уже шёл вместе с Марикой к ограде.
   - Чего не орёшь: вот, мол, школу взрывать пришла? – ехидно поинтересовалась вредина.
   - А надо?
   - Не выделывайся, а слушай. Это не я пыталась взорвать твою лавку.
   - Я знаю.
   - Ладно. Слушай дальше. Я вчера в театр ходила, только не сразу в зале была. А была я в… В костюмерной.
   - Зачем?
   - Ладно, в подвале была. Иногда я экономлю деньги или от бабушек сбегаю, и лазаю через подвал.
   - О, так ты не сразу на фонаре висела?– не удержался Рики.
   - Я была за дверью. Дверь была закрыта. Но она старая и сквозь неё всё слышно. Перед дверью говорили двое, сидя на полу.
   - Сидя?
   - Или лёжа. Я прямо к полу приплющилась, чтобы расслышать. Да, я подслушала. А что было делать?
   - Тебя не выпускали? Надо было кричать.
   - Да нет же! Они говорили о твоём брате.
   - О Миче или о Петрике?
   - О Миче! Сто раз сказала.
   И Марика очень точно передала весь разговор.
   - Понимаешь? Они замыслили убить твоего Миче. Женщина сказала: «Как можно быстрей. Несколько ближайших дней тебе на это».
   - Вот как, - задумчиво протянул Рики. – То-то я прямо покоя лишился. Вот чувствую, что Миче что-то угрожает, и всё тут.
   - То есть, ты мне веришь?
   - Конечно.
   - Я не вру.
   - Я знаю. Спасибо. Скажу взрослым. Надо меры принять.
   - Ну и всё. Ну и ладно. Я пойду, пожалуй. А ты и вправду, скажи брату-то своему.
   - Спасибо. И слушай, попроси у Лалы прощения за дохлую кошку. Самой же легче будет. Вон она, Лала.
   - Это не я, - струсила поборница правого дела.
   - Ты. Петрик сказал, а он точно знает.
   - Ладно, - неожиданно для себя согласилась Марика. Подошла к Лале и сказала:
   - Прости. Я была дурой. Ну, когда тебе кошку подбросила. Простишь, а?
   - Конечно, - ответила Лала, но было видно, что Марика ей крайне неприятна. 
   Совершив эти странные для неё дела, бунтарка отправилась на урок. В калитке она услышала голос Лалы:
   - Рики, куда? Ты прогуляешь занятия?
   - Скажи, что я заболел, - махнул рукой Рики и стрелой пронёсся мимо Марики. Вскочил в извозчичий экипаж и крикнул: - На Вершинку. Прямо ко дворцу.
   «Ну, началась у них теперь кутерьма!» - подумала Марика, не предполагая, насколько большие последствия будут у этой кутерьмы и как она сама завязнет во всём этом деле.
   - Спасибо! – снова крикнул ей Рики, проезжая мимо.
   «Вежливый ещё какой на мою голову!» - огорчилась Марика. Ей хотелось бы, чтобы анчонок был грубый и злой и звал свою собаку Масика Кабысдохом.

   *
   А к обеду, полушутя, полусерьёзно, вся Някка стала говорить: во всех последних событиях виноват Аарн Кереичиките, волшебник и наставник молодых магов. Кто-то негодуя, кто-то смеясь, строили разные предположения. Друг Охти, Аги и Корков просто выжил из ума – вот и всё.
Старые обиды вдруг дали о себе знать. Разве вы не знаете? Весь род Кереичиките был в рабстве у Корков. Вот теперь Аарн решил поквитаться. Или вот ещё что: зверская натура оборотня берёт своё. Аарн оборотень, вы не слыхали? Запирайте на ночь двери, а то он превращается не в кого-нибудь там, не в мышь, и не в белку, а в злого волка. А ещё он, говорят, из Красивых Горных людей. А они ведь выходцы из другого мира. И кто там знает, чем они занимались в древности в наших горах и пещерах, и что у них на уме.
   Вот такими слухами наполнилась Някка. Люди говорили и сами удивлялись такой нелепости. Лично я не встречал никого добрей и мягче Аарна. Но говорили же всё равно! Слухи, как известно, страшная вещь. Клевета разрушает сердца, не даёт покоя, делает жизнь жертвы невыносимой. Разрушенную клеветой репутацию трудно восстановить. Оттого все, кто знал Аарна, пришли в ужас. И ладно репутация. Если речь идёт о том, кто рождён иным или у чужаков, его жизнь подвергается опасности. Чуть  что – на оборотня с Навины ополчится весь город.
   Было понятно, кто распространяет слухи: тот самый усатый тип, сбежавший благодаря прыгнувшей с дерева кошке. Уже тогда было ясно, что он что-то имеет против Аарна и желает ему далеко не самого хорошего. Сам Аарн клялся, что никогда его не встречал, не видел, не слышал ни о ком похожем. Ни здесь, на Винэе, ни на Навине, планете, откуда он родом. Аарн не представлял, за что этот усатый человек озлоблен на него и чего ему надо.
   Поскольку в нашем кругу стало известно о разговоре, подслушанном Марикой в театре, друзья Аарна решили, что он как-то связан с тем, что происходит. Соответствующим службам было приказано искать усатого, и задержать также любую женщину, которую заметят с ним.
   - А если заметят с ним кошку, пусть кошку лично мне принесут, - добивался Аарн.
   Но найдут ли усатого или нет, а слухи требовалось прекратить немедленно. Для этого нужно было объявить во всеуслышание о том, кто действительно во всём виноват. А виноваты были Марикины бабушки. Услышав по пути из школы разговоры об Аарне, Марика поняла, что теперь ареста не миновать. Лизавет заберут в тюрьму ещё до суда, и об их причастности ко всему нехорошему в Някке объявят уже сейчас. Как бы ни пёкся королевич о Марикином благополучии, он не сможет больше оттягивать арест преступниц. А может, и арест самой Марики. Поэтому остаток дня у девчонки прошёл ужасно.
   Она оказалась права. Сам король сказал:
   - Ребятки, выручайте нашего простачка. Ни Аарн, ни его репутация не должны пострадать. Петрик, сынок, больше нельзя покрывать эту преступную шайку чокнутых тёток. Ты, конечно, надеялся, что они испугались и затихнут, но видишь, как дело повернулось.
   Поэтому, когда Петрик прощался на пристани с Миче, спешно отправленным им же в дорогу, то всё это ему объяснил и добавил, что, по большому счёту, согласен с мнением отца.
   - Петрик, подумай, может кто-то пытается ускорить арест бешеных женщин?
   Королевич всполошился, потому что ему была известна способность Миче порой таким вот внезапным способом предсказывать события или объяснять суть происходящего. Но понятно, что слова отца, если он король, надо понимать, как приказ.
   - Но что мы можем сделать в этой ситуации? Как выручить Аарна?
   - Сначала выручи меня. Давай, ты отменишь эту поездку. Неужели никто, кроме меня, не сможет выполнить поручение за морем, в Сароссе?
   - Никто, Миче. Не спорь, пожалуйста.
   Понятно, что когда ваш старший брат королевич, его просьбу прокатиться за море тоже следует понимать, как приказ.
   Петрик помахал рукой вслед быстроходному судну, а сам отправился к Аарну, но вовсе не затем, чтобы поговорить о создавшемся положении. Там, у Аарна, его ждал Рики, и у этих троих было намечено тайное дело. Связано оно было с магией, с древнейшим и сильнейшим колдовством мира Эсьняи, и имело целью защитить жизнь Миче всегда и везде, независимо ни от чего. Обратить для него всё худое в хорошее.
   Это старое заклинание использовали родители, отправляя детей в дальнюю дорогу. Петрик, который носит прозвище Чудила, решил, что с братьями такой фокус тоже пройдёт. Он собрал компанию единомышленников и устроил так, что Миче отправился в далёкий путь. Это – непременное условие колдовства, как объяснил ему Аарн – именно он был знатоком древнего ритуала. А его жена Сая и Рики присутствовали, как ученики. Собственно, под путём могло пониматься большое дело, свадьба, даже выпуск из школы и вступление во взрослую жизнь, но какая-то, пусть незначительная дорога должна присутствовать. Пусть даже в соседнюю деревню на ярмарку. У Миче не намечалось ничего такого, поэтому, Петрик организовал ему настоящую далёкую поездку с ответственным поручением.
   И только после совершения колдовства, королевич отправился в дом с голубыми наличниками.

   *
   Марике кусок не лез в горло. В буквальном смысле. Она кашляла и давилась, на глаза наворачивались слёзы. Она готова была, как Васятка, пересесть от своих Лизавет за другую парту, но вот беда – не было парт на кухне. Марике было жутко и противно, а ведь на самом деле, она должна была радоваться обретению единомышленниц, да ещё в собственной семье. Как теперь устроиться на руинах рухнувшего мира? И до этого-то он был каким-то неустроенным.
   И конечно, случилось то, чего Марика ожидала. К ним в дом приехал королевич Петрик в сопровождении тех троих мужчин, что обыскивали их жилище в ночь, когда бандитки подожгли магазин.
   - Марика, мне жаль, - сказал Петрик после того, как бабушкам было объявлено об аресте. Она отвела глаза.   
   - Короче, собирайтесь, дамы, в тюрьму. Вещички тёплые берите, - посоветовал старший полицейский.
   Лизаветы заломили руки, запричитали и попытались убедить пришельцев, что они на самом деле очень хорошие. Оглушённая всем этим, Марика пошла собираться. Она так долго ожидала, что её арестуют, что успела продумать, что возьмёт с собой. С сумкой через плечо она вышла в кухню, когда бабушки ещё причитали и бестолково метались по дому. Девчонка тихо попросила:
   - Мне бы тряпочки… иголочки… ниточки, карандашик там… Чтобы было чем заняться.
   - Где?
   - В тюрьме.
   - Тебя пока никто не трогает, - осчастливил её королевич. – Но будешь чудить, отправлю куда-нибудь.
   - Я не буду чудить, - пообещала Марика. – Но как же бабушки? Заболеют ещё в тюрьме.
   - Тюрьма-то нормальная, - оскорбились полицейские. Наоборот, твоих бабушек там вылечат. Мозги вправят.
   - Ой, капельки-то возьмите! – вспомнила внучка. – Носочки вязаные…
   - Ты не паникуй, дочка, всё выясним, всё утрясём.
   - Допросим…
   - Допросите?
   - Конечно. Вдруг бабушки твои не по доброй воле вытворяли всё это. Вдруг им приказывал кто-то. Разберёмся.
   - Да, всё выясним, всех выловим, всех вылечим ко всеобщему благу и безопасности, - усмехнулся младший из полицейских.
   - А я? – проблеяла Марика.
   - О тебе позаботится сам королевич. Слушайся его.
   Суета улеглась только к полуночи. Девочка со слезами на глазах поцеловала своих неразумных бандиток, а те напустили на себя скорбный и строгий вид невинно обиженных. Полицейские увезли их и их торбы. С Марикой остался Петрик.

   *
   Они сидели на кухне и смотрели друг на друга.
   - Ты подослал Аню эту вашу? – спросила Марика.
   - Хотел, чтобы ты была настоящим делом занята. Которое не оставляет времени на разные глупости. Кстати, конкурс не выдумка, и предложение пока в силе.
   - А почему?
   - Аня говорила что-то о помощи талантливым детям. Отличная идея, ты не находишь? Вот тебе пример, как одна задумка рождает другую и появляется хорошее дело.
   - Всё-то ты врёшь. Ваш дурацкий Миче давно уже эту вашу идею осуществляет. Вы хотели, чтобы я прибилась к дурацким анчу. И стала другой.
   - Ты говоришь о моём брате, девчонка. Во мне тоже кровь анчу, если ты не помнишь. И в твоих обожаемых Корках.
   - Прости.
   - Ты попросила прощения? Удивительно. Спасибо тебе за сообщение о разговоре в театре.
   - Не за что.
   - Вставай, - велел королевич. – Бери свою сумку и пошли со мной.
   - Куда? В тюрьму? В приют? Но у меня козы! И куры, и огород, и ослик, и кошка, если бабушки её не выгнали.
   - И служанка, которая за всем присмотрит.
   - У нас жилица.
   - Та смешная дама с жуткими бусами, что приезжает в это время каждый год? Так у неё своя служанка. Разбуди её, сообщи, что бабушки срочно уехали, а ты ночуешь у знакомых. Пусть сама сделает завтрак. А потом разберёшься. Будешь рядом. Поживёшь в нормальной семье. Там есть мама, папа, посмотришь, как это бывает.
   - Я знаю.
   - Не думаю. Это недалеко. Будешь присматривать за хозяйством.
   - Служанке надо платить, поэтому я сама…
   - Я научу тебя зарабатывать. Кстати, за победу в конкурсе положен денежный приз.
   - Ты и победу подстроишь?
   Королевич не на шутку рассердился:
   - Это не в моих силах, Марика. В нашем городе конкурсы судят неподкупные люди.
   - Ну-ну.
   - Хватит пререкаться. Хватай авоську и идём. После школы зайдёшь сюда и займёшься хозяйством.
   - Почему я должна куда-то идти? Почему мне нельзя спать дома?
   - Потому, что тебе потребуется защита после того, как город узнает, кто виновник всех происшествий. Когда страсти улягутся и всё успокоится, ты сможешь вернуться домой насовсем, если захочешь. Ты самостоятельная девочка. Не пропадёшь. Но сейчас тебе трудно придётся, а эти люди смогут тебя защитить.
   Марика и сама думала об этом. О позоре и о том, что без бабушек в доме жутковато.
   - Ладно, - покладисто сказала она, и уже подхватила с пола сумку, но тут сообразила: - Все твои знакомые анчу. Или их знакомые. Или даже друзья. Не хочу.
   - А я не хочу сейчас ходить по Някке и искать семью, где никто не знаком ни с одним анчу. Я устал и хочу домой. Поверь, по сравнению с тем, что вот-вот начнётся, жизнь даже в Нтолле, подземной империи анчу, покажется тебе удовольствием.
   Тут раздался новый голос. На лестнице, ведущей на второй этаж, стояла госпожа Кис. На ней был жёлтый халат, но она, тонкая, молодая и прекрасная, со светлыми косами, заплетёнными на ночь, смотрелась в нём словно сказочная царица из страны Золотых Холмов.
   - Ваше высочество, - сказала она, - не будет ли более правильным показать, что Марика не боится?
   - Я не боюсь, - тряхнула сизыми волосами глупышка.
   - Пусть девочка останется в этом доме, и я научу её противостоять.
   - Её есть, кому учить, - ответил Петрик. – Вы, сударыня, здесь ненадолго.
   - И тем не менее. Скажи, Марика, ты уверена, что тебя не обманывают и не ведут в приют? Тебя запрут там, твои козы передохнут, твоё хозяйство разграбят. Тебя постигло несчастье, и не лучше ли остаться под своим кровом, с женщиной, которую ты знаешь, и которая принимает в тебе участие?
   - Я нашёл девочке опекунов, - сердито возразил королевич. – Зачем мне её так долго уговаривать, если бы хотел отправить в приют? Пришли бы соответствующие чины и сделали своё дело. И Марику никто бы не спросил. Я не лгу.
   - Так что же мне делать? Я не знаю, - растерялась Марика.
   - Достойней остаться дома и с честью выдержать испытания. Вот это – славный поступок, - произнесла госпожа Кис слова, любимые Марикой. И та решилась:
   - Я пока здесь останусь. Можно, Петрик? Я так хочу. Пока госпожа Кис здесь, я бы побыла с ней, а когда она уедет, тогда как скажешь. С другой стороны, ведь ты королевич, и если прикажешь…
   - А вы прикажите ей, ваше высочество, - насмешливо произнесла женщина. – А заодно расскажите, что прикидываясь заботливым и добрым, хотите её перевоспитать. Хотите, чтобы она была с вами, приняла вашу сторону добровольно, без нажима.
   - Марика это знает. Вы ведь всё слышали.
   Да, Марика знала, но когда так говорила госпожа Кис, всё это казалось оскорбительным для её чести и достоинства.
   - Так докажите, что уважаете Марику. Оставьте ей свободу выбора.
   Не оставит, решила бунтарка. И приготовилась отстаивать свою свободу.
Но Петрик устало провёл ладонью по лицу.
   - Я думаю, вы правы, сударыня, - сказал он. – Уже поздно, и девочке, конечно, лучше остаться здесь. Хватит с неё на сегодня потрясений. Пускай пока поживёт с вами, если она к вам привязана. А дальше посмотрим. Но вам предстоит защищать её.
   - Я справлюсь.
   - Но в любое время, Марика, ты можешь обратиться за помощью ко мне.
   Она кивнула, а Петрик ушёл, так просто уступив её желанию остаться с госпожой Кис. Дал возможность немного прийти в себя и наладить быт, пока её жилица здесь.
   На радостях, Марика хотела по-детски обнять госпожу Кис, и, даже, может, немного поплакать, но что-то остановило её. Какое-то гадостное чувство. Насмешка. Злая и неестественная. На женщине не было синих бус, но, возликовавшее, было, от этого сердце Марики, тоскливо трепыхнулось.
   - Госпожа Кис, ваши бусы…
   - Ах, Марика, такое несчастье! Они рассыпались там, на площади. Я не смогла их собрать. Нашла одну только бусину.
   И она выудила за длинный шнурок одинокую стекляшку, глядящую на Марику с превосходством и злостью.
   От досады Марика прикусила губу и отшатнулась от госпожи Кис.
   - Я пойду спать, - сказала она. И подумала про себя, что лучше бы, наверное, было отправиться с королевичем в какую-то там семью, чем оставаться под одной крышей с этой отвратительной бусиной.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2014/03/21/1808
Иллюстрация: Рина, Яндекс.Фотки.
http://fotki.yandex.ru/users/maramarin/view/584900/?page=0