Тромбон григория ройтфарба

ТРОМБОН ГРИГОРИЯ РОЙТФАРБА
                Борис Турчинский
Теперь говорят, что высшая честь и самая большая известность, поистине народное признание - если имя твое есть в Википедии, всезнающей Интернет-энциклопедии. Об украинско-российско-израильском музыканте Григории Ройтфарбе в Википедии есть большая статья. Его хорошо помнят в Украине, он – народный артист Татарской АССР, им гордятся в Израиле. Ройтфарб – профессор Иерусалимской Академии музыки и танца им. Рубина. Солист симфонического оркестра города Раананы. У него масса почитателей и множество учеников, которые уже и сами давно стали хорошими учителями.
Ройтфарб  Григорий Зельманович (7 ноября 1937 года, Житомир) — российско-украинский и израильский тромбонист; педагог, заслуженный артист ТАССР (1980 г.), народный артист Республики Татарстан (1987 г.), профессор Казанской государственной консерватории (Академии) им. Н. Г. Жиганова (зав. кафедрой медных духовых инструментов 1993—1996). Солист государственного симфонического оркестра Республики Татарстан. С 1969 года  солист оркестра Татарского театра  оперы и балета им. М. Джалиля.  С 1970 года солист оркестра Татарской  филармонии.
Вот что писал о нём выдающийся советский дирижёр, народный артист СССР Натан Рахлин: «Отличный тромбонист-виртуоз, чья творческая деятельность, кроме безукоризненного мастерства, отличается своеобразным обаянием, благотворно отражающимся на взаимоотношениях. Он заражает взыскательностью, фанатичной преданностью музыке» 
«Еще будучи  студентом училища, Гриша удивлял  нас своей виртуозной игрой  на тромбоне. Он часто играл  перед студентами и педагогами, не только на академконцертах  и экзаменах, но и устраивал  сольные выступления. Программа  его всегда отличалась своею сложностью, где сочеталась высокая музыкальная культура с техническим совершенством и отточенностью всех музыкальных фраз. Вспоминается, как на бис его просили исполнить «Полет шмеля» Римского-Корсакова из оперы «Сказка о царе Салтане» А ведь тромбон по своим техническим возможностям – это далеко не скрипка. И для исполнения этого маленького, но виртуозного произведения нужно ох, как владеть таким инструментом! Григорий с легкостью с этим справлялся, вызывая восхищение студентов и преподавателей училища. Вот такой небольшой штрих к рассказу о его исполнительском таланте!» 
Григорий Ройтфарб работал с известными советскими и зарубежными дирижёрами, такими как И. Шерман, О. Коган, Г. Проваторов, М. Ростропович, К. Остерайхер, Ю. Мюллер, Ю. Тояма. Не менее впечатляющи  совместные выступления Григория Зельмановича в различных ансамблевых составах с такими видными музыкантами современности, как М. Ростропович, Э. Гилельс, Г. Кремер, Н. Гутман, Б. Гольдштейн, М. Венгеров, В. Третьяков, Я. Зак. Вместе с оркестром оперного театра он представлял искусство России в Испании, Германии, Польше, Португалии, Дании, Франции, Голландии и других странах. Но наибольшее влияние на него оказали дирижёры Натан Рахлин и Фуат Мансуров, которые в разные годы возглавляли Государственный симфонический оркестр Татарстана.
 Какими они  были, эти выдающиеся дирижеры  современности? Какими запомнились  Григорию Ройтфарбу, которому посчастливилось не просто встречаться с ними, а вместе работать? Было ли в их работе с оркестром что-то общее и что их принципиально отличало друг от друга?
«Трудно их  сравнивать, две эти весомые личности  в музыкальной культуре России, - рассказывает Ройтфарб, - у Мансурова все было предельно точно – как на репетиции, так и на концерте. У Рахлина репетиции иногда проходили долго, и даже становилось скучно. Но на концерте Рахлин всегда был в ударе и тогда главное было - идти за дирижером. Он мог все делать по-другому, в новой интерпретации. Все и всегда ждали от него сюрпризов».
Известно, что  именно Натан Рахлин сделал  из Казанского оркестра один из лучших симфонических оркестров страны. В 1973 году  Рахлин исполнил с ним Траурно-триумфальную симфонию Берлиоза. Вся вторая часть в ней – соло тромбона. Играл Григорий Ройтфарб. Успех был потрясающий!
Великий Рахлин  начинал свою карьеру музыканта  полковым трубачом в Гражданскую и часто рассказывал музыкальной молодежи об этом. Григорию Ройтфарбу не довелось побывать на той войне, но корни семейной традиции музыкантов Ройтфарбов – в российских, еще дореволюционных, полковых оркестрах.            
 Из интервью с Григорием Ройтфарбом.            
«В нашей  семье музыкантами были дед,  отец, я, другие родственники, целая  цепочка преемственности поколений  служителей музыки. Дед играл  еще в оркестре царской армии  и был отличным оркестровщиком, меня он многому научил. Как-то он отдыхал в соседней комнате, а я занимался на скрипке, играл "Рондо" Моцарта. В одном месте квинта все время у меня выходила нечисто, я это слышал, но не мог понять, как исправить. Дед подошел ко мне и мигом подправил пальцы так, что сразу все получилось: "Вот так нужно играть!" – сказал он и пошел в свою комнату».            
 Не тогда  ли маленький еще Гриша впервые  задумался о важности физиологии  в музыкальном искусстве? Не  отсюда ли, от этого простого  совета деда, идея серьезно рассмотреть участие мышц на уровне волокон? Позже это вылилось в серьезную научную работу Ройтфарба по физиологии мышечной деятельности музыканта-исполнителя на духовых инструмента.
Ройтфарб - автор многих научных и методических разработок, в которых он на высоком профессиональном уровне освещает проблемы исполнительства на медных духовых инструментах, подробно рассматривает строение мышц человека и закономерности их двигательной деятельности. Наиболее весомые из них — "Физиология мышечной деятельности и развитие амбушюра исполнителей на медных духовых инструментах", вышедшая в Казани в 1995 году, и "Школа ежедневных упражнений для тромбона" (также в Казани, в 1994 году). В 2004 году в Тель-Авиве вышел вариант этой «Школы…», предназначенный для валторны (на английском языке).            Поэт сказал: стихи не пишутся, они случаются.  Вот так же и желание научно оформить свой творческий опыт и свое вдохновение однажды будто само собой пришло и к думающему музыканту. Со временем у Григория Ройтфарба расширился диапазон, особенно в верхнем регистре, улучшилась эластичность губ, пришла хорошая беглость языка (двойное и тройное стаккато), появились трели в различных регистрах, вибрато, и вообще - много такого, чего не было раньше. И пришел момент, когда научная работа Ройтфарба отправилась в Москву в портфеле важного рецензента.  Видный музыкальный  деятель, профессор Московской консерватории Ю. А. Усов, будучи в Казани в качестве члена государственной комиссии в Казанской консерватории, получил её от автора с просьбой о рецензии.            
 Тромбонист ожидал  беглой записи о нужности этого  методического пособия, когда  московский гость просматривал его в перерывах между экзаменами, но Усов не пожелал делать это на скорую руку, поняв, какой глубокий труд перед ним. Он сказал:  «Григорий Зельманович, работа меня так сильно заинтересовала, что я ее забираю в Москву, хочу ее внимательно изучить!»            
 Через две  недели в Казань пришла рецензия  и письмо, в которых говорилось, что эта тема впервые освещается  в методической литературе. В  рецензии было подчеркнуто, что очень  важным моментом являются разделы,  где описывается физиология мышечного волокна, механизм мышечных сокращений, что позволяет правильно и с максимальной пользой для исполнителя наладить весь тренировочный процесс. Этот научный труд Григория Ройтфарба по сей день актуален и уникален.               
           Из интервью с Григорием  Ройтфарбом:          
«У нас  после деда остался его кларнет  немецкой системы. Я его начал  осваивать и даже выучил знаменитую в то время польку "Дедушка". На этом остановился и решил, что скрипка и тромбон важнее. Позже я учился в Житомирском музыкальном училище в классе своего отца Зельмана Зусиевича Ройтфарба. У него, кроме абсолютного слуха, было много других музыкальных способностей. Отличный организатор музыкальных коллективов, он поставил силами студентов и преподавателей оперу С.Рахманинова "Алеко" и большую концертно-музыкальную сюиту на музыку из оперы М.Глинки "Иван Сусанин". Все оркестровки были только его. Любил он это делать и делал на очень высоком уровне. Память о моем отце и о его вкладе в культуру Украины живет в музыкальных кругах Житомира…» 
     Отец Григория Зельман Ройтфарб – фронтовик, прошел всю Великую отечественную войну до последнего дня, мужественно перенес все её тяготы. Студенты очень любили его, всегда с трепетом ждали его оценки и высоко ценили его мнение. Авторитет этого универсального музыканта среди преподавателей был исключительно высок. Блестящий скрипач и преподаватель игры на этом инструменте, он вёл занятия и на всех духовых инструментах. Особенно любил баритон и тромбон и прекрасно ими владел. А его постановка оперы С. Рахманинова "Алеко" в июне 1955 года стала важной вехой в истории музыкальной жизни Житомира. В то время Зельман Зусиевич дирижировал симфоническим оркестром училища и, по воспоминаниям местных музыкантов, это был поистине расцвет профессионального уровня коллектива всего училища в целом. 
В армии Григорий Ройтфарб очень дружил со своими земляками и товарищами по житомирскому музыкальному училищу  солдатами П. Демчуком и В. Фрегером. Вот уж, что называется, "не в службу, а в дружбу!". Училище вообще оставило большой след в его жизни и музыкальной карьере, многие преподаватели навсегда остались примером.
На  курсе было много фронтовиков. Они  были, можно сказать, первыми воспитателями  – поддерживали порядок в группе и следили за тем, как и чем занимается молодежь, причем не только по предметам.  Григорий  Ройтфарб всегда вспоминает добрым словом старосту курса В. Шатковского, партизана войны, он вернулся из боев без ноги. Классным руководителем был П. Н. Шурубура – очень толковый преподаватель, настоящий, справедливый наставник. С. А. Каплун – блестящий преподаватель теории музыки. В. В. Оробинская, также теоретик, душевный человек, всегда готовая прийти студенту на помощь в любом трудном вопросе, И. А. Древецкий – заведующий духовым отделом училища.
Обстановка  в училище была семейная, теплая, но занимались, как говорится, "без дураков", с утра до вечера. Почти все время студенты проводили в стенах училища, и специалисты выходили затем оттуда хорошие. Может быть, поэтому так славен своими традициями в музыке музыкальный город Житомир?
Традиции  эти распространились и на другие республики страны и сыграли в судьбе Григория Ройтфарба добрую роль.
Позже, в годы учебы в Казанской консерватории, одним из преподавателей Г. З. Ройтфарба был Ш. Г. Низамутдинов, который в свое время служил срочную службу в Житомирском военном училище. В то время там был очень толковый дирижер A. Колоней, который, несмотря на строжайший запрет для солдат срочной службы учиться, где бы то ни было, брал на себя риск и разрешал им посещать занятия в местном музучилище, понимая, как это важно для молодых людей.
Шамиль  Низамутдинов именно таким образом занимался в Житомире у отца Григория Ройтфарба по классу тромбона. Затем он окончил консерваторию в Москве и стал одним из ведущих преподавателей консерватории Казани. Жизнь поворачивалась так, что Григорий Ройтфарб не мог поступить в украинские консерватории, ведь судьба, как говорится, играет человеком, но человек упорно играет на своем любимом тромбоне! И тогда отец, видя тщетные попытки, сказал сыну: "Езжай в Казань, к Шамилю!" Так в судьбе Григория появилась Казань, где он встретил самый теплый прием и накрепко и надолго связал свою жизнь с этим городом на Волге. А начиналась и крепла эта связь – в патриархальном музыкальном Житомире. 
Григорий  Ройтфарб рассказывает. «Мне часто  вспоминается игра отца на  скрипке… Я еще совсем маленький.  Отец играет какую-то грустную  еврейскую мелодию, и мне это  ужасно нравится. В бытность Натана Рахлина  дирижером Государственного симфонического оркестра Украины, в его оркестре играло аж три Ройтфарба – скрипач, флейтист и валторнист, все они – мои родственники по отцовской линии».
У тромбониста  Григория Ройтфарба нередко спрашивают, почему он выбрал именно этот  инструмент, ведь он любил  и скрипку, одинаково виртуозно владел, ими обоими… Григорий Зельманович рассказывает, что на его выбор повлияла… армия.
Нет, он не был призван сразу в оркестр или ансамбль, как это бывает нередко с талантливой консерваторской молодежью. С ним получилось, как в том анекдоте про полуграмотного старшину, который говорил: «А шибко вумные будут грузить чугуний!» 
Грузить пришлось своими музыкальными пальцами зерно в Павлодарском крае. Шел 1956-й год, «на повестке дня» в стране стояла целина… Потом был саперный батальон в Забайкалье, где тонкие чуткие пальцы пригодились тоже - чтоб не ошибиться саперу хотя бы даже и один раз... И лишь спустя полтора года – профессиональный военный музыкальный коллектив – оркестр штаба Забайкальского округа. Оркестр играл  не только марши, но и вальсы, сюиты, части симфоний, аккомпанировал  солистам. Именно тогда Ройтфарб, что называется, «подсел» на тромбон.
В 1965 году  в Казани произошло событие,  ставшее знаменательным для всей  страны. На сцене Государственного театра оперы и балета состоялась яркая премьера оперы «Катерина Измайлова» восстановленного к тому времени в правах великого Дмитрия Шостаковича. До сих пор Григория Ройтфарба волнуют воспоминания об этой постановке и о его встречах с Шостаковичем.            
 В то время он играл партию второго тромбона в оркестре. В опере есть довольно открытое и ответственное соло тромбона и арфы в конце первого акта. Во время репетиций, как только оркестр доходил до этого места, дирижер обычно говорил: «Это пропустим, идем дальше». В этом была хитрость постановщика оперы Шермана: он заранее решил поручить Ройтфарбу это соло. С этого момента Григорий Ройтфарб – первый тромбонист оркестра.            
 После этого  соло, поднимаясь на свой дирижерский  подиум, Шерман тихо сказал виртуозу-тромбонисту: «Дмитрию Дмитриевичу очень понравилось ваше исполнение, и, поскольку у вас мягкое и красивое звучание инструмента, он разрешил в дальнейшем играть это соло без сурдины». Кстати, у Ройтфарба ее и не было...                Ройтфарб не только "сел" на тромбон - как он сам говорит, он положил его горизонтально.
«Встречаю  я как-то на очередной "халтуре" (без халтуры - что за духовик?) в другом оркестре своего бывшего коллегу Леонида Виноградова, - рассказывает друг Григория Ройтфарба по совместной работе в оркестрах Израиля Самуэль Шифрин (кстати, родной брат прославленного артиста Ефима Шифрина), - и состоялся у нас разговор о Грише.            
 В Израиле именно в камерных оркестрах иногда ставятся программы, изначально предназначенные для исполнения большими оркестрами, и для участия в них требуются приглашенные духовики.             В феврале 2001 года я и познакомился с Григорием Ройтфарбом в симфоническом (камерном) оркестре Раананы, где в то время я работал. Репетировали Вторую симфонию Чайковского и Девятую симфонию Шуберта. Гриша скромно взялся исполнять партию третьего тромбона, что, как выяснилось потом, было для него вообще впервые. Мы сразу же подружились. Обратил ли я внимание на что-то особенное в его игре? Нет, пожалуй… Играет чисто, грамотно, музыкально. И так прошел почти год. Встречаю я этого самого своего коллегу Леонида Виноградова, и произошла у нас примерно такая дружеская беседа:            
- Ну, как тебе  Гришина система?            
- Что за система?  – спрашиваю.            
- Ну, ты обратил  внимание на то, как Гриша играет?            
- Играет здорово, а что такого? Не первый, не последний…       
- Да ты что!  По его системе уже половина медников занимается! И тромбонисты, и трубачи, и валторнисты… Ты видел, как он разыгрывается перед репетицией?            
- Да, как-то тромбон  держит горизонтально… И еще  трели или тремоло все время  играет вместо общепринятых выдержанных звуков и гамм.            
Вот это  и есть его система разыгрывания. Ты поговори с ним, он тебе  много чего откроет. А не  обратишься, так он скромный и  никому своего мнения не навязывает
"Я  стараюсь осваивать новые приемы исполнительской техники. Это двойное, тройное стаккато, аккорды, перманентное дыхание, вибрато, сложные ритмические рисунки. Вообще я люблю играть все, что поддается игре, люблю находить образы, из всего стараюсь делать музыку", - делится Григорий Ройтфарб. А других музыкантов, бывало, на написание музыки подвигало и вдохновляло одно только то, как ищет их коллега Григорий, как даже еще и не играет, а только приближается к музыке. И был в этом смысле интересный и показательный случай.
      Друг Григория Ройтфарба Александр Миргородский, член Союза композиторов Татарстана, к сожалению, уже покойный, обратился к нему с предложением что-то написать для тромбона, а что - он не знал. "А ты приди и послушай, как я разыгрываюсь", - посоветовал Григорий.
      Александр пришел. Долго молча сидел и  слушал. Так появилась соната для тромбона соло - произведение, которое Александр Миргородский посвятил вдохновившему его другу. Ритмически очень сложное произведение, даже Григорию, с его опытом, пришлось немало потрудиться над ним. Вторая часть – фуга со сложным музыкально-тематическим материалом.
      К сожалению, Ройтфарб был тогда занят, а Миргородский спешил представить  свое детище на суд Союза композиторов, и обратился к ряду московских тромбонистов. Посмотрев ноты, они ему авторитетно заявили: "Это не играемо на тромбоне!" "А в Казани есть тромбонист, что справляется!" – не сдавался Саша. "Так езжай в Казань и пусть там тебе играют". Так никто и не взялся за исполнение.
      …Саша умер, и это замечательное произведение так и не удалось записать. До сих пор Григорий испытывает чувство вины перед другом...
Значительна деятельность Григория Ройтфарба в качестве педагога. Среди многих его питомцев, прошедших за долгие годы через его руки, Г.Ройтфраб особо выделяет таких музыкантов, как А.Шадров – заслуженный артист Татарстана, лауреат международного конкурса; В.Семенов – заслуженный артист МАССР; Р.Валеев – лауреат республиканского конкурса, преподаватель Казанской консерватории, солист симфонического оркестра Республики Татарстан; А.Пошовкин – лауреат республиканского конкурса, солист оркестра «Новая опера» в Москве; В.Старченко – основатель кафедры духовых инструментов Ровенском государственном институте культуры, заслуженный работник культуры Украины; других исполнителей, которые работают в различных симфонических оркестрах; преподавателей престижных музыкальных заведений. А ведь это главное: учитель, воспитай ученика, чтобы было, у кого учиться!
«Талант, оценённый даже в Израиле» - можно сказать о Григории Ройтфарбе. Звучит оптимистично, но не без иронии. Глубинный смысл этой фразы будет понятен не всякому, а только тем, кому приходилось в стране Израиль круто менять себя. Ведь здесь замечательный архитектор может стать плиточником, а светило медицины – санитаром. Это Израиль. Тут все таланты, и звездных ролей не хватает каждому. 
      Так что пример виртуозного музыканта Григория Ройтфарба, который и в Израиле был принят и оценен как виртуоз,  говорит о многом. Если тебя принял Израиль в твоем прежнем качестве, не изломав круто твоей  прежней судьбы, считай, что в жизни ты состоялся не только на все сто, а и на целых двести!..
      Годы  совместной работы с Григорием Ройтфарбом тепло и по-доброму вспоминают его израильские товарищи по цеху  - А. Чечельницкий, С.Шифрин, А. Ройзман.
      Алекс Ройзман, ведущий преподаватель класса трубы в Израиле: «Мне было немногим за 20, когда я учился в Казанской консерватории и работал в оркестре под наставничеством Григория Ройтфарба. До сих пор помню его поддержку советом, словом, даже взглядом или просто кивком головы. Сегодня я сам преподаватель консерватории в Израиле и, наставляя своих воспитанников, всегда вспоминаю, как это делал Григорий Зельманович».            
К счастью, в судьбе Григория Ройтфарба не было всего того, что пришлось испытать фронтовику-отцу. Не было ни огня, ни водных рубежей. Случались, конечно, сложности в связи с новой жизнью после переезда в Израиль, который поначалу тоже не встретил нового репатрианта фанфарами. Но не было в судьбе пороха и дыма, а были – и тогда, и потом, как самое главное в жизни, - медные трубы. Вернее, его любимый инструмент – тромбон!