Другая жизнь В. Одинокий Париж

      Сегодня, этой серой ночью я все гнал напрочь от себя предательское чувство ненужности никому. А ночи в Париже все одинаково серые в это время года. Здесь нет у них такого чугуна - "черный глянец", как в России. Где звезды синее неба дневного... 

       Гнал Чувство самого Одиночества. Но в этот раз не справлялся... Совсем не справлялся с собой. Никак не удавалось. Не помогали даже старые проверенные уловки, а на новые выдумок сил не было.

       ...Ты опять сегодня не пришла и не звонила. Были съемки. Ты задержалась или тебя задержали. А может ты просто сердилась за ту неудачную пятницу...

        Я все понимал или старался понять... 

        Иногда, чтобы прервать тишину обоев, я брал в руки старую московскую гитару, сильно ударял в разноряд несколько аккордов. И шероховатые пальцы, зацепившись за полустертые струны, давали вдруг тоны звукам, так, что сердце снова, правда с перебоями и чихами, как большой старый фордовский мотор, снова заводилось в своих синусойдовых мирах.

           Я курил. Постоянно курил. А ты все не шла. Бутылка Бордо стояла на подоконике и так же, как и я, смотрела в окно. Нектар ночи исчезал где-то там высоко-высоко в лунной тишине.
Старый Эйфель мерцал немногочисленными огнями, но все они были так нечетки, полустерты границы этой башни, что временами казалось,  это "Колос" стоит там. На глиняных ногах... Как и все люди, впрочем. Все мы - Исполины, только в душах наших- тонкие стебли красных роз...

         Я опять бросил сигарету вниз с маленького балкона. И еще долго смотрел, как она летела, ускоряясь, своим трепыхающим огоньком, пока, наконец, напрочь не исчезла в том же тумане.

         Вдали прокричал петух. Откуда он здесь?! Да, почем знаю? У этих французиков вечно так: всегда что-то, но остается старое, что было раньше... То ли это мороженное, то ли мельница с пасекой, то вот этот петух...

          Я устал ждать тебя... Хотя я устал ждать тебя еще задолго до твоего появления... Отсюда та черта: .... в которой не было тебя, и жизнь сейчас.

           Ты так и не пришла. 

           В шесть лопнула струна. Запасных не нашел, хотя исшарил весь чемодан, точно помнил что брал с собой из Москвы... 

            Сегодня надо было опять идти на поклон тем чудакам из мюзик-холла. Здесь то я точно знал: все будет хорошо... Это такая биография, которую мне самому не переписать в этом французском городке. Что суждено, то суждено...

            В семь я уже спал. Надо было поспать. Гитара стояла в углу кухни, рядом с моей прокуренной крепким табаком тахтой...

           Петух все кричал... Ты не пришла...