25. 02. 2013

Половину дня пробыл дома, с сестрой, готовили вместе. После обеда ездил в город по делам с лекциями по уфологии Айраватыпрабху в ушах. В городе встретил «друга Кришны», дядю Мурада. Рустам проповедует ему уже больше 4 лет, и д. Мурад каждую неделю жертвует определённую сумму на воскресные программы в ашхабадском храме. У него свой небольшой швейный цех в центре города. Когда я зашёл к нему, в воздухе чувствовался сильный дым: это жгли одно сухое растение, по национальной традиции, которое отпугивает всё нечистое (людей оно тоже отпугивает неплохо J). На стене у д. Мурад висит календарь с изображением Кришны в позе трилингам. Мы поговорили немного, я оставил джинсы, чтобы их подшили, и поехал домой.
Вечером я дочитал круги и читал книгу Гурудева, когда мне позвонил Овез, мы раньше работали вместе, и предложил встретиться. Я вышел на улицу. Уже достаточно поздно, 9 часов вечера, моросит дождь. У того места, где мы договорились о встрече, находится «свадебный зал» - неплохой бизнес для современной Туркмении. Пока ждал Овеза, наблюдал, как юный пьяный дебошир всё что-то кричал и бил по припаркованным машинам, а пьяная чинная толпа, высыпавшая с место празднования, всё пыталась его успокоить. В голове вертелась всё одна фраза: «Кали йуга, кали йуга, кали йуга.. не найти здесь места, города, где можно будет не видеть всего этого». В голову полезли мысли о России. Я стоял на гладком тротуаре, и вокруг не было ни одной бутылки из под пива, ни одного окурка; ни одного «благоприятного» знака свастики или матерного слова, выведенных на остановке; не было и запаха испарённой мочи от асфальта, только свежий запах дождя и хвои, которую всё пытались искусственно поженить с местной землёй.Но при всей это внешней упорядоченности было и что-то внутри, как и этот пьяный мальчик, что кричал сейчас на весь двор и плакал, что-то и в сердце моём кричало, плакало о том, что при всём внешнем порядке дышать мне здесь нечем.. Подошёл Овез и мы ещё около часа говорили обо всём на свете: о наших друзьях, о политике, о будущем. Домой я брёл, как всегда, не один, а с чувством одиночества в груди. Юля встретила с трубкой телефона в руках, она говорила с мамой, а темы всё те же. Эстафетная трубка перешла мне, и мама рассказала о том, как она переживает о будущем, и на самом деле я понимал, мы все ужасно боимся одиночества, все очень боимся остаться одни. В конце концов, я услышал от мамы фразу, которая отозвалась и во мне: «нужно предаваться Богу, всё обустроится, на всё Его воля, ведь ты всё время так и жил!». И ещё сошлись на том, что когда мы принимаем сами решения, нам просто некого больше винить в своих ошибках, кроме самих себя. Тихий очень день, покой на сердце.