В мире один человек. Глава 21

– Видишь ли, Вася, – помолчав недолго, продолжал Коломейцев поучительным тоном, – во сне совершать преступления и безопаснее, потому что, если дело дойдёт до суда, можно и проснуться, как это всегда бывает!.. Поэтому я хотел бы убить кого-нибудь во сне, чтобы таким образом удовлетворить свою звериную потребность в крови, в убийстве и даже садизме!.. Я уверен, что любой, самый благородный в душе человек – садист в душе!.. Чем благороднее, чем добрее – тем, может быть, в душе и более садист… И я тебе докажу это!.. Вот хотя бы тупое животное, живущее на убийстве, которое, перестав убивать, закончит своё существование… Это животное – оно не может быть жестоким просто так, оно убивает из необходимости!.. А ЧЕЛОВЕК – у него нет необходимости, он за всю жизнь самой малой твари, может быть, не убьёт – и таких множество, готовых упасть в обморок при виде крови, и тем не менее с удовольствием поедающих колбаску, окорока, гусятину, курятину и всё, что состоит из мяса! Эти люди похожи на кота, принявшегося за свежую рыбу, которую ему бросили, чтобы он насытил себя, – этот кот уплетает рыбу и не имеет решительно никакого представления о том, где может обитать такое странное существо, не похожее ни на что, что до сих пор видел кот! Главное для кота – вкусовые качества рыбы! Так и люди, о которых я сказал!.. Но мысль, как бы не потерять нить мысли!.. Слушай!.. Человек благовоспитан, покладист, добродушен и так далее, всё прощает своим обидчикам – и скажи, разве удивительно, что мы иногда узнаём о каком-нибудь факте убийства?!. Да гораздо удивительнее будет, если когда-нибудь совершенно все станут настолько хороши, что в обществе не произойдёт ни одного преднамеренного убийства!.. ЧЕЛОВЕК всё-таки очень долго был убийцей, убивал всё – живое – и зверей и людей, подобных себе, врагов!.. Как же ему настолько всё растолковать, настолько сильно внушить, чтобы он и посметь не думал решиться на такой акт, как убийство!?. Вообще – акт чудовищный, слов нет, возмутительный акт!.. Но человек, Вася, видишь ли, несовершенен до того, что часто хочет непреодолимо сделать что-то гнусное, подлое! Таковы множество мерзавцев на свете, именно подличающих по причине своей  психической странности, в результате которой им хочется болезненно испортить что-нибудь, изгадить, изломать, кого-нибудь оклеветать!.. Вот хотя бы страсть обывателя к клевете, к сплетне, к слуху – это именно то странное в характере человека!.. Но это наиболее безопасный вид подличанья! Если бы так же безопасно было воровство, поджог, убийство, изнасилование – мы явились бы свидетелями этих преступлений в таком большом количестве, при котором существование сделалось бы немыслимым, так оно было бы невыносимо и физически и психически!.. Таким образом, убийство, как и всякое преступление, всегда будет тянуть к себе!.. Человеку придёт в голову украсть даже то, что ему не нужно, просто как бы из спортивного интереса! Ведь, что такое – украсть?.. Украсть – значит так ловко пустить в ход возможности своего ума и рук, при которых определённый предмет, вещь – что бы это ни было – невидимо для окружающих из одного места переместился бы в другое, удобное для похитителя, из которого похититель мог бы брать известную вещь совершенно свободно, пользоваться ею совершенно свободно и класть её снова на прежнее место!.. Вот, что такое украсть!.. Тут много любопытного с точки зрения самой техники исполнения!.. Вещи самой тебе и не надо – но украсть эту вещь из спортивного интереса ты можешь, ты пойдёшь на это по своей человеческой недоброкачественности!.. Преступно?!. Хорошо – тебе ещё лучше, ибо ты уже чем-то рискуешь!.. По-моему, из риска, из радости риска иные и идут на кражу, на похищение, вообще на всякую авантюру, ибо ПРИКЛЮЧЕНИЕ – вот, что им нужно! ПРИКЛЮЧЕНИЕ! ЭТО ИСКАТЕЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЙ!.. Им на голове кол теши, а они всё равно захотят ПРОВЕРИТЬ СЕБЯ!.. А убийство?.. В порыве гнева каждый из нас множество раз готов был схватиться за нож, за топор, за ружьё, да за что угодно – при этом мало что соображая, но горя единственным желанием, жгучим и сладостным!.. Нет, это не от того, что мы садисты! Это естественно вполне и происходит само собой!.. У большинства людей вспышка ярости, при которой желание убить очень сильно, так сильно, что трудно не поддаться его искушению, тут же гаснет при мысли о возможной картине последствий, которые должны будут явиться вслед за убийством!.. Но не у всех, есть такие, что забываются и тогда тупой инстинкт вершит своё дело!.. По сути дела страсть убийства не зря заложена в крови, когда-то она являлась мощным стимулом к существованию! Борьба, одним словом, борьба!.. Пролитие крови!.. А нынче среди людского общества это зовётся преступлением и запрещается! Только как запретишь?!. Вот поэтому-то я и говорю, что хотел бы совершить убийство во сне… ну не наяву же, в самом деле, убить мне кого-нибудь только из-за того, что во мне дрянная кровь и темнеет в глазах!?. Это мелко, я понимаю, об этом и говорить не нужно и тем более похваляться, что ты во сне совершишь убийство или что угодно! И я лишь говорю с той целью, чтобы объяснить, чтобы выявить какую-то закономерность: а с этой целью стоит говорить даже о самых ужасных вещах, о которых говорить вообще-то не принято, не позволительно и вообще лишне!.. Вообще же тема эта противная и на эту тему лучше бы и не говорить даже с точки зрения выявления каких бы то ни было закономерностей, потому что лучше, как говорится, один раз сделать, самому… а не болтать!.. Лучше не болтать на эту тему!.. Ты, Вася, ещё решишь по чему-нибудь, что я кого-нибудь убил или, если не убил, так готовлю убийство, а если не решить, то всё равно останется в душе неприятный осадок – тоже нехорошо!.. Впрочем, всё это относится к бреду, не воспринимай всерьёз!.. Я вот сейчас готов был тебе целую лекцию прочитать и вдруг подумал: «А стоит ли попусту воздух раздражать?..» И ещё говорить об таких отвратительных вещах, об убийстве!?. Как будто смысл жизни в том, чтобы кого-то убить, кому-то отомстить, почувствовав в себе обиду!.. Гм!.. Как-то даже смешно! Если и надо кого-то убить, так себя только, может быть, единственно себя: как раз в цель-то и попадёшь и уже больше никого убивать не придётся, и уже больше ни на кого обижаться не придётся!.. Сумасшествие!.. Вот взять сумасшествие!?. Ты не знаешь, что это такое? Да и откуда тебе знать, Вася!.. А я, кажется, чувствую, Вася!.. Я, наверное, точно когда-нибудь кончу тем, что сойду с ума, просто чувствую, что так будет!.. А предчувствие – это немало, как всегда оказывается в последствии, предчувствие – самое главное в таких делах, а может быть, предчувствие-то и приближает именно то, чего боишься, а не было бы предчувствия, так и ничего бы, может быть, не было!.. Всё дело даже в навязчивости какой-нибудь мысли! Вот я внушу себе, что я должен сойти с ума, ну когда-нибудь должен и, хотя я на практике и не знаю, что это такое, однажды это ЖЕЛАНИЕ сбудется!.. Странно, не правда ли?.. ЖЕЛАНИЕ!.. Оказывается, ещё можно этого и ЖЕЛАТЬ?!. БОЯТЬСЯ этого и его же ЖЕЛАТЬ!.. Какой-то парадокс, что-то болезненное неотвратимое!.. Это над ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ РОДОМ, Вася, нависло, над всеми, не только надо мной!.. Все это чувствуют – и ты, Вася, видимо, чувствуешь! Я это предполагаю!.. И молчи, не возражай! Дай высказаться!.. Словом, полный кошмар, что-то дьявольское, жуткое!.. Зачем мы вообще родились!?. И надо было!?. Пусть бы жили зайцы, лисицы, ежи, орлы, бизоны, пантеры, медведи!.. Пусть бы себе жили, гонялись друг за другом, поедали бы друг друга, а в часы отдыха мяли бы зелёную траву в полях и лугах!.. Они бы не знали, что такое солнце, почему бывают зима и лето, они бы ничего не знали (как, впрочем, и сейчас не знают), но это прекрасно – ничего не знать!.. Кто сказал, кто повелел, что надо что-то знать, что-то уметь, о чём-то думать!?. Разве надо это всё, чтобы просто жить и испытывать удовлетворение от жизни, просто от существования?.. Его называют, это существование-то, животным, скотским, а сами в тайне жалеют, что уже решительно ни от чего не могут ощущать удовлетворения и рады бы уже уподобиться скотам, бизонам и буйволам, и мчаться где-нибудь в прериях, чтобы только ветер в ушах свистел!.. Но увы!. Увы!.. Эволюция, развитие!.. Уже не ощущение физической силы, выносливости, а предметы духовные!.. Погружение в умственную работу – и вот уже не ветер свистит в ушах, а вся Вселенная свистит в мозгах!.. Тоже своего рода и удовольствие… да получается расхождение!.. Реальность и возвращает назад и тычет носом в проблемы первоначальные – и ты уже не знаешь, что есть что! Не знаешь, что есть главное, основное!.. Не знаешь даже – радоваться ли тому, что приобретаешь, или тосковать по тому, что теряешь!?. Да, мы, конечно, не бизоны, не буйволы, – придумали спорт!.. Теперь дело за тем, чтобы иногда вспоминать, что у нас есть руки и ноги и что мы – ах!.. – рождены мамой и сами ведь – опять ах!.. – кого-то можем родить и даже должны, потому что ведь закон природы!.. А мы удаляемся от природы, удаляемся – но к чему приближаемся, позвольте спросить!?. И сами не знаем, к чему приближаемся, и никто нам не скажет – куда мы движемся и что там уготовано нам в грядущем!.. Вот так вот, Вася, и молчи, не возражай! Спи, если хочешь, только дай мне высказаться!.. Да ты и уснул, наверное!?. А, впрочем, всё равно!.. Я ведь это не столько тебе говорю, сколько себе! Главное – это себе сказать и самому уяснить то, что неясно, туманно, хаотично, беспорядочно!.. А что такое для меня ЖИЗНЬ?.. Полный бардак, полная неразбериха!.. Я уже мало что понимаю из окружающего!.. Раньше всё понимал, теперь очень мало понимаю, а потому и хочу себе втолковать, хочу для себя уяснить – и чем более втолковываю себе, тем ещё меньше понимаю, тем более путаюсь и сбиваюсь!.. Но это не всегда же так будет?.. А?.. Не всегда?!. Ведь уясню же я для себя когда-нибудь!?. Ха! Как я смешон этими вопросами, как жалок, даже самому себе кажусь именно этими вопросами! А ты, Вася, молчишь, наверное, оттого, что тебе стыдно за меня, за то, что я тут эти вопросы задаю!?. А ты прав!.. Человек должен твёрдость иметь и молчать! Чтобы никаких вопросов, чтобы только цель, какая бы то ни было цель!.. А вопросов не надо, не надо унижаться до вопросов… а лучше молча, молча делать своё дело – и терпеть до последнего!.. Какая там цель – маленькая или большая, справедливая или ошибочная – не всё ли равно!?. Главное – цель и вера в целесообразность цели, в необходимость её!.. Бесцельность – вот, пожалуй, самоубийство! И таким самоубийством многие кончали и кончают сейчас!.. Бесцельность существования!.. Я ведь тоже об этом много думал и многое понял!.. Трудно иметь цель, хотя и надо, и трудно страдать из-за цели – и надо страдать, ибо страдать из-за цели это, во-первых, благородно, во-вторых, прекрасно!.. Это только человеку под силу!.. А страдать просто так – ещё труднее, вдвойне, втройне, вдесятеро труднее без цели-то!.. Поэтому, я думаю, коли страдать, так уж с целью, со смыслом каким-нибудь!.. И наверное, я не ошибаюсь в этом, хотя во многом остальном могу ошибаться, как всякий, слабый, тщедушный человек, умирающий заживо только потому, что ему вовремя не сказали ласкового, доброго слова!.. Кстати, о слове, о ласковом, добром слове – очень кстати подвернулась такая тема!.. Люди, Вася, существа загадочные, но все, может быть, похожи друг на друга, как сказал товарищ Базаров, – это тот, который потом умер и сожалел, что так ничего и не сделал!.. Они все похожи… да-а!.. и почти во всех случаях испытывают все чувства одинаково! Могут быть оттенки или разные причины, но это не меняет дела!.. Но я хотел мысль сказать, Вася, которую уже  не теперь, а раньше обдумал! Человек, Вася, чтобы он ни делал и в каких бы он условиях его ни делал – он ведь в течение всей своей жизни стремится только к одному, – а знаешь, к чему?!. Да к хорошему отношению со стороны других людей, к уважению, к любви!.. Как ему хочется, чтобы его любили!.. Это я, Вася, только недавно понял, буквально на днях, и, когда это подумал, мне вдруг так плохо стало, так ужасно плохо при мысли, что меня никто не любит, не любит и не будет никто во всю жизнь любить!.. Вот ведь, Вася, в чём весь ужас-то нашей жизни состоит!.. Со всех сторон мы видим только отчуждение, холодность, злость, бессердечие – и под конец всё это и нам передаётся и под конец всё это  будет исходить от нас, если уже не исходит. Как нечто трупное, как элементы разложения того, что, не найдя поддержки, умерло!.. Говорят вот – себялюбие!.. Да это прекрасно было бы – любить себя и ни от кого любви не ждать, единственно на себя и уповая!.. Да только как себя любить и за что!?. Вот я, например, и любить-то себя толком не могу, а то, если бы мог, счастлив бы был, как всякий эгоист, которому не нужна никакая любовь и который своею любовью проживёт, варится, так сказать, в своём собственном соку!.. Но за что себя может любить человек – и, главное – как?.. Этакой животной, слепой любовью что ли?.. Насыщать себя, веселить, развлекать, наряжать в разные хорошие наряды, чтобы покрасоваться на людях и те подумали про себя: «Ах!.. А мы такое позволить не можем при наших стеснённых средствах!..» Ладно!.. Пока ещё средства стеснённые у меня… что ни говори, средства-то у меня стеснённые, у меня ведь нет таких заботливых родителей, как у тебя хотя бы, Вася… Вот я накричал на вас, когда от вас уходил – как это, кажется, давно было, да и было ли! – и я ведь, Вася, правильно накричал! Мир несправедлив и безжалостен, он раздаёт свои милости как попало, не смотрит, кому больше даст, кому меньше, а кому вовсе шиш! Ничего не даст!.. И как тут быть – никто не знает, да и никто этому не поможет… Правда, вот, что касается коммунизма, в который сейчас мало кто верит… Слишком много в одно время говорили про коммунизм, а тут – реальная жизнь!.. И как-то этим, может быть, веру отбили… Коммунизм, это, однако, не религия, это новая ступень, а коли ступень, то общество и взойдёт на эту ступень… Представляешь, Вася, все сейчас бессознательно, инстинктивно ждут чего-то нового, как бы свежего потока!.. омут-то наш, нашего общества, стал протухать, нужны перемены, новые сильные перемены, новые сдвиги, чтобы всем стало легче жить! А то ведь жить труднее с каждым годом, потому как, Вася, кризис духа и… перспективы! Перспектива нужна, покажут пусть нам перспективу и скажут хотя бы – скоро ли это будет всё, то благословенное время, когда от каждого по способностям!.. Это, пожалуй, самое главное – когда от каждого по способностям!.. Человек талантливый, творческий, одарённый должен не в тени быть, а пользу приносить! И не надо этому человеку палки в колёса, не надо проверять его до того, пока он не сойдёт с ума!.. Талантливого-то человека очень просто свести с ума, посредственность не сведёшь, а талантливого запросто отвадить, ибо талантливый ум – хрупкий ум, восприимчивый, поломать в два счёта можно и будет умственный и духовный инвалид!.. Говорят, что, мол, талант сам себя покажет, проявит, но давно уже поняли, что это ошибка, но всё равно продолжают это самое говорить!.. И что ни говори, дети обеспеченных родителей имеют большую возможность окончить высшее учебное заведение, получить высшее образование!.. Стипендия, которая выплачивается студенту – это какое-то жалкое пособие, мне, например, этих денег не хватает, я должен ещё где-то доставать! Уже затруднения!.. Не скажешь, что я только занят наукой, я больше того занят проблемой – где бы денег раздобыть!?. А скажи, разве учёба в университет – не та же самая работа?.. Да чтобы общество делало без образованных людей, без специалистов?.. И однако, студент должен прозябать и мечтать о тех временах, когда ему не придётся беречь каждую копейку! Да тут не о пользе обществу будешь думать, а о том, как бы себе больше пользы сделать – а на остальное махнёшь рукой!.. И вот опять же – при поступлении в вузы всевозможные конкурсы!.. Кто-то поступает учиться, а кто-то не поступает, – а образование надо дать всем желающим!.. Пусть их будет очень много – но надо дать всем! Знания должны быть в равной мере для всех!.. Нам ли ориентироваться на Запад и говорить себе, что у нас всё-таки легче, чем на Западе, свободнее!.. Да, у нас нету богатых и бедных, нет голодных и оборванных – но надо ли этим кичиться, ведь это само собой разумеется, общество-то у нас социалистическое!.. Прошли те времена, когда надо было накормить, одеть, обуть, дать работу! Впрочем, работа всегда была и будет, не о том речь, работы очень много, всякой работы, даже подчас лишней и ненужной!.. Словом, времена сейчас другие, запросы другие, людям нужны знания, книги, интересная, творческая и полезная работа, а не такая, чтобы закрыв глаза, делать! Нет, мало сейчас человеку, НОВОМУ человеку, просто жить, кушать, пить, слегка, для отвода глаз где-нибудь работать, отбывать некоторое количество времени где-нибудь, чтобы только не ругали!.. НОВЫЙ человек сознательнее старого, его не удовлетворишь едой, питьём, да крышей над головой, времена настали другие, хуже ли, лучше ли, но другие настали времена и НОВЫЙ человек думает, думает обо всём, о чём только может подумать!.. Мда-а!.. НОВЫЙ человек!.. Есть такой! Может быть, это я и ты, Вася, и другие, кое-кто, не все подряд, редкие ещё – но есть, НОВЫЕ!.. А дальше – больше будет, и через какое-то время – ну, десять, двадцать лет – станет НОВЫХ людей большинство, потому как – время идёт вперёд и каменный век всё отодвигается и отодвигается куда-то на задний план! Да скоро кончится двадцатый век, скоро начнётся третье тысячелетие, понимаешь, какая грандиозная штука!?. А мы готовы, мы сможем жить там, в третьем тысячелетии?!. Нет, это не праздный вопрос, Вася, а вполне справедливый!.. Жить-то будет труднее, потому что людям на земле, всему человечеству вообще жить всё труднее и труднее!.. Не легче, нет, – а труднее!.. И на фоне этого третьего тысячелетия мы должны страдать от мелких страстишек и кончать самоубийствами, если не сходить с ума!.. Знаешь, мне кажется, что вся мерзкая, грязная жизнь, что только ни есть отвратительное – всё это уйдёт в былое вместе с этим веком, даже многие страсти человеческие погаснут, кончат своё существование!.. Я ведь, Вася, от злости всё тогда сказал у вас, я ведь не такой, совсем не то думаю, и уж не знаю почему во мне эта злость заговорила!.. Да, я, правда, не видел ничего хорошего в жизни, одни жуткие вещи – и припоминать-то не хочется! – но не думай, что я этим испорчен, я ведь всё это могу чувствовать… я ведь не одинок в обществе!.. ну как я могу быть одинок, я же понимаю, вижу и понимаю!.. Хотя, казалось бы, во мне должны были развиться одни хищнические инстинкты, но нет!.. не развились, я плюю на всё, на всю эту суету сует! Я не стану карьеристом и!.. что я такое там, у вас наговорил… я и не упомню!.. Как я от вас тогда вылетел пулей, так ничего и не помню!.. Это иногда бывает!.. И хорошо, что не помню, хорошо, что забыл, а то, когда вспоминаешь такие вещи – стыдно становится за отдельные слова!.. Но это не только мне – это всем людям за себя стыдно становится!.. Вот так! Стыдно!.. Да и вообще, если о стыде, за всё стыдно – и за других и за себя, за то, что ничего не можешь, даже правды сказать не можешь, кому нужно, бросить правду в лицо, в глаза! Это ведь опасно – говорить правду!.. Даже с преподавателем в университете много не поговоришь! Молчи в тряпку и слушай, что тебе говорят, а попробуешь свою линию вести – не простят! И полетишь за какое-нибудь слово из университета – и ничего не будет… ничего!.. Стыдно, Вася, знаешь, как стыдно!.. Вы-то правы  с Надей, но какая-то ретивая во мне заговорила против вас!.. Ну, в самом деле – разве вы мне враги какие-нибудь, классовые там или ещё какие!?. Да смешно и думать!.. Однако, что-то такое во мне зашевелилось!.. Зашевелилось против вас! Обидно вдруг стало очень!.. Слушай!.. Знаешь, о чём я сейчас подумал?.. О твоей сестре!.. Я сказал, что люблю её, только ты ей не говори об этом, не надо!.. То, что я люблю – это моё дело… Я самоубийством не кончу из-за того, что Надя на меня накричала, это глупо было бы!.. Трудно ей будет в жизни, твоей сестре, она, наверное, несчастна будет… Как будет несчастна – не знаю, но в общем будет несчастна. Нам-то, мужчинам, трудно, а им, женщинам, и подавно, а уж неглупым – вдвойне… Мы ещё хоть что-то можем, а что может женщина в нашем обществе, где на словах равноправие с мужчинами, а на самом деле – ещё далеко до равноправия!.. Да и какое может быть равноправие, души только травят женщинам!.. Гм!.. С одной стороны удивляются, что в настоящее время семья терпит крах, с другой стороны подогревают женщину – дескать, равноправие, свобода!.. А целостность семьи и полное равноправие – совместимые ли вещи?.. Веками было одно положение, теперь его исправляют – и разумеется, возникают разные побочные последствия!.. Раньше муж был глава семьи – а разве теперь это скажешь?.. Во множестве семей твёрдо нету главы, а то ещё в качестве главы выступает жена!.. Пообещали женщинам свободу – а свобода эта чревата такими значительными последствиями, что в последствии может оказаться ещё похуже рабства!.. Слушай!.. Я всё что-то не то говорю, а остановиться не могу и сказать не могу о главном, как будто что-то мне мешает… такое ещё не было со мной, такое – впервые!.. Меня сейчас ДРУГОЕ должно волновать и беспокоить, а это… это ерунда всё, всё не то!.. Что-то есть серьёзнее, значительнее, но я ещё не разобрался, не понимаю… я как слепой какой-нибудь, который бродит в незнакомом месте и всё на что-то натыкается, а выбраться никуда не может – а вблизи ни души!.. Я себе напоминаю такого слепца, такого несчастного человека… Знаешь, Вася, я в отчаянии, я так не могу!.. Ты только пойми, ты только поставь себя в моё положение – и может быть, тебе что-нибудь покажется странное, несуразное?!. Я затравлен, как дикий зверь – меня осталось только убить… или я кого-нибудь убью!.. А больше я ничего не могу – только убить и могу, как зверь, которого в угол загоняют… Раньше мне всё легче представлялось, как-то легче, свободнее, теперь же  труднее стало, словно я сжат в тиски… не продохнуть! Так и давит что-то на мозг, на душу! Я раздражителен стал, я спокойно на людей не могу смотреть, желчь во мне!.. Ненавижу я их… За что?.. За то, что, как овцы, ходят по улицам, сами не зная, что им надо, за то, что муки принимают, как я?.. Я не знаю… Но это в последнее время уже невыносимо! Словно издеваются надо мной все – люди, деревья, дома, все вещи!... Я вот даже на вещи смотреть спокойно не могу: подумаю, глядя на какую-нибудь вещь, которая на глаза вдруг попадётся, – зачем эта вещь? Чтобы облегчить мне существование или чтобы сделать его непереносимым?!. И мне кажется порой, что я попал в какой-то жуткий, безвыходный круг вещей и понятий, которыми надо как-то странно играть что ли, манипулировать, но чтобы только не ошибиться! Весь фокус состоит в то, чтобы не ошибиться, а ошибся – расплачивайся за ошибку, плачь, рви на себе волосы, делай что хочешь – ТЫ ОШИБСЯ и уже ничем себе не поможешь!.. И вот мне кажется, что один неверный шаг – и я ОШИБУСЬ и всё полетит к чертям, в пропасть!.. Да, может быть, я где-то уже ОШИБСЯ и лечу туда скоро буду там!.. Я пытаюсь разобраться… понять… – этого-то и не надо бы делать, этот-то и подведёт, а ничего с собой поделать не могу!.. Устал я, от чего-то устал, здорово устал духовно, морально – и чем эту усталость исправить – не знаю… Видишь, я не то чтобы отдельными людьми недоволен, вижу я, понимаю, что не в отдельных людях дело, не люди отдельные виноваты, но в целом происходит нечто столь бессмысленное, нелепое – именно для отдельного человека, для человеческой единицы!.. Нет, я не в силах придумать объяснение, это только моментами может приоткрыться – в самом углу сознания! Я это улавливаю и отдаю в этом отчёт, тогда как все другие люди в этом отчёта не отдают… они видят причины своего неудобства, своей, так сказать, подавленности в видимых вещах, в явных, выпуклых!.. Им сказали плохое слово, испортили настроение, где-то сделали что-то наперекор их желанию – и вот они сваливают всё на людей, на законы! Но не в людях, не в законах дело – и вот тебе доказательство! Какие бы ни были хорошие вокруг люди и законы и обстоятельства жизни – человек всегда найдёт что-нибудь такое, что будет подавлять его, омрачать его сознание. Вернее, это не он найдёт, а его найдут, ибо человек никуда не уйдёт, не скроется… Наверное, дело в том, что иначе и быть не может – и человек всегда должен находиться в напряжении, а все неприятные его мысли и ощущения – это естественное состояние…
Коломейцев едва успел сказать последнее слово своей длинной, сбивчивой тирады, в которой часто его голос казался Сушкину не в меру взволнованным в таких местах речи, в каких вроде бы можно было сохранять относительное спокойствие, – итак он едва произнёс последнее слово, как за стеной, со стороны улицы раздались сначала еле слышные звуки, заставившие обоих наших полуночников как бы внутренне вздрогнуть, потом более сильные, происхождение каких могло показаться не совсем понятным, – как бы в стену дома ударила своими рогами недовольная корова, ожидающая, когда же возьмутся её доить наконец. Затем послышалось хлопанье двери с улицы, шаги в коридоре и даже голоса. Коломейцев положил свою руку на плечо Сушкину и сказал:
– Будем сидеть тихо – и услышим что-нибудь любопытное…
– Это кто же?.. Ты знаешь?.. – сиплым голосом спросил Сушкин.
– По крайней мере догадываюсь…
С тяжёлым чувством Сушкин подумал о том, что вот сейчас откроется дверь, кто-то войдёт – и начнётся совершенно далёкое от того, что было только что у них с Коломейцевым; ему даже как-то удивительно показалось одно – именно то, что посредством человеческого языка можно выразить самую глубокую и сокровенную мысль, самое мимолётное, тончайшее ощущение и в то же время говорить о предметах глубоких, слишком видимых, о которых говорить, может быть, нет никакой надобности. Теперь его состояние души было таково, что ему хотелось слушать Коломейцева и думать вместе с ним над «больными» вопросами. Но вот должна была открыться дверь и должен был кто-то войти «посторонний» – и с недоумением Сушкин подумал о том, что через минуту он, может быть, услышит такие слова, такие речи, какие ему вовсе не нужны и какие могут вызвать в нём раздражение и досаду, как вообще в человеке вызывает всё пустое, лишённое внутреннего содержания. Любопытно будет подчеркнуть ещё одну деталь, заставившую Сушкина поразиться – это деталь чисто умозрительного характера и в другой раз её, или подобную ей, не стоило бы и упоминать в виду того, что они – предметы весьма нереальные и весьма незаметные даже для глаза самого человека, с которым случаются, ибо зачастую человек лишён возможности тщательно следить за собой, за ходом собственных мыслей и чувств – но именно эти предметы, чаще всего не осознаваемые, влияют на человеческие поступки, заставляя человека из множества вариантов решения какой-либо задачи выбрать один. Эта деталь, поразившая Сушкина, состояла вот в чём. Он подметил одну какую-то смутную закономерность всех являющихся один за другим событий, свидетелем которых был. Всякое событие являлось почти внезапно, его невозможно было предсказать заранее и знать, в каком виде оно придёт – но всякий раз событие как бы заставляло пересматривать уже имеющийся в наличии жизненный опыт. И этот пересмотр жизненного опыта показался ему беспрерывным, живым, разумным процессом, где человек, в данном случае он, Сушкин, играл роль как бы некоего подопытного кролика, роль своеобразного нерва, испытываемого на прочность в эксперименте, которым можно с полным правом назвать жизнь. Надо добавить, что с каким-то неприятным содроганием души Сушкин произнёс про себя: «Ставится эксперимент… но где же экспериментатор!?.»