Я обязательно вернусь часть первая

                Глава первая
Чтобы рассмешить всевышнего,
 поделись с ним своими планами…

Пятница, как завершающий аккорд трудовой недели началась с аврала. Я сидел у себя в каморке, которую сотрудники нашей фирмы громко называли лабораторией. Передо мной на столе лежали потроха резервного сервера, который напрочь отказался создавать  копии данных. Если быть честным, я ковырялся в потрохах сервера,  так сказать для начальства, тянул время к концу рабочего дня, показывая кипучую деятельность по восстановлению работоспособности столь нужного агрегата. Виной всему был плохо закрепленный шлейф, который Костя, наш сменный мастер, утонув в глазах Мариночки – юной  красавицы - дежурной по связи с клиентами, коряво воткнул в разъем и, не проверив сделанную работу, сел ей на уши.  Получил от неё очередное наставление куда идти, и что делать со своими предложениями по теме «как мы можем классно вместе провести выходные».
 Костя, который считал себя неотразимым у дамского общества, жутко обиделся и ускакал жаловаться на судьбу своему сменщику. Сервер, проработав несколько часов, ушел в себя. Я, как главный реаниматор техники на фирме получил срочное задание по его восстановлению.  Когда часы уже показывали шестнадцать с двумя нолями, и я готовился  к плавному завершению рабочей недели, ко мне в каморку влетел наш сисадмин  Виктор.  Размахивая от избытка чувств, зажатой в руке курительной трубкой, исходящей приятным дымком он заверещал,
- Влад там у нас навернулся главный бесперебойник.
Блин я так и знал, что эта пятница спокойно не закончится,  есть у меня такое свойство пятой точки иногда предвидеть некоторые неприятные моменты заранее. Ведь была мысль, часика в три отпросится у начальства по какой нибудь служебной надобности и свалить с работы. А теперь придется сверхурочно ковыряться в кишках этого навороченного забугорного дивайса, который, скорее всего не выдержал бьющегося в конвульсиях сетевого напряжения энергетических просторов нашей Родины и тихо почил.
- Витя, там делов всего-то, передернуть концы с бесперебойника в сеть, а на неделе я его в чувство приведу, - я попытался мягко съехать с темы,
 - да я бы легко, - ответил Виктор, но тут шеф подошел ни к стати и теперь ярится у нас в серверной. Я тяжело вздохнул,
 - ладно, сейчас подойду. Зная, что шеф обладал прескверным характером и патологической тупостью, а держался на должности благодаря родственным связям с хозяином фирмы я, не отставая от Виктора порысачил осмысливать проблему.
Зайдя в серверную я обнаружил там практически весь ее состав, обступивший лежащий на стуле агрегат забугорного происхождения, подванивающий сгоревшей изоляцией.
- Когда будем выносить прах покойного, - поинтересовался я.
- Ты не умничай, - сказал директор, - сидите тама в раболаториях, а здесь оборудование ломается.
- Ну, так на то мы и рабы науки чтобы в раболаториях сидеть, - съехидничал я. О грамотности нашего директора ходили легенды. На совещания, мы с другом Вовкой Сорокиным  - начальником отдела программного обеспечения, ходили с блокнотами, записывая перлы выражений шефа. Чего только стоила фраза, выданная на совещании с начальниками отделов,
 - вы беззубые руководители,- вещал шеф,  высоко задрав указательный палец левой руки, -  с подчиненными нужно проявлять ЗУБОСТЬ, -  конец цитаты, все руководители  онемели, осмысливая эту самую зубость.
     -Ничего не знаю, а чтобы бесперебойник к вечеру работал. Иначе будем делать выводы, - набычившись, сказал шеф,
- есть, выгнув грудь колесом и придав себе, вид придурковатый, чтобы не смущать высокое начальство, как завещал Петр Великий я схватил в охапку здоровенное, двадцати килограммовое чудовище и поволок его к себе для ревизии неисправности и реанимации.
В общем, мне сравнительно повезло, вылетел всего один силовой ключ, но пока я его нашел и заменил, время уже приближалось к половине одиннадцатого вечера, и со своими планами на сегодня можно было распрощаться. Поэтому я,  уже не спеша, собрал свою аварийную сумку, с которой не расстаюсь никогда, кроме душа и постели, обесточил аппаратуру и потихоньку побрел через парк домой. Задумавшись о том, чем буду заниматься завтра в свой законный выходной, я не услышал шороха тихих шагов за спиной. Грамотно поставленный удар по шее чуть ниже правого уха отправил меня в отключку. Очнулся я, лежа лицом к звездному небу от дикой головной боли и тихого невнятного бормотания рядом со мной какого-то субъекта, которого довольно ясно освещала полная луна. Сухой как вобла дедок лет эдак ста не меньше, дирижируя себе рукой, что-то  бормотал, рассматривая грязно-желтую бумажку  и часто цыкая зубом. Я попытался подняться, но тело от груди и ниже как будто отсутствовало. Приподняв голову, и вытянув ее, словно курица как можно дальше, я рассмотрел, что лежу на земле в позе золотого сечения.  Вдоль рук и ног проведены белые вроде бы мелом начерченные прямые линии, соединяющиеся  вокруг меня в ровную окружность.
 - Э дед ты чего это творишь, заорал я, а ну прекрати немедленно. В конце фразы мой голос от сильного волнения неожиданно дал высокого петуха, дедок злобно зыркнул на меня, цыкнул зубом, и повелительно махнув рукой, будто поймал муху, продолжил что-то бормотать, глядя в свою бумажку. У меня по коже головы промаршировал батальон мурашек и умчался, куда-то на просторы моего тела, немного погодя вернулся назад с таким же количеством пленных. Я пытался что-то сказать, но язык впал в летаргию вместе с телом. Дедок очень здорово смахивал на брата старика Хотабыча из одноимённой детской сказки. Ну, то есть маленькое сморщенное как засыхающее яблоко личико, обрамленное редкой пегого цвета бороденкой. Маленькие довольно таки злобные глазки, крупная бородавка на левой щеке, какой-то несуразный халат. Правда, на ногах не легкие восточные туфли с загнутыми носками, а добротные сапожки с короткими голенищами и на голове не чалма, а шапка типа перевернутого туристического котелка с плоским днищем. Дед засунул бумажку в карман своего халата и, прижав кулачки своих сухих лапок к груди, глядя на меня, гаденько захихикал. Поперхнувшись, нахмурился, кашлянул и сказал скрипучим, как несмазанная дверь голосом,
 - ничего абд, скоро все будет хорошо, затем, задрав полу халата, извлек из кармана широченных шаровар небольшой тяжелый мешочек и сунул мне его в карман куртки. После этих манипуляций, он упал на карачки.  Ползая вокруг моей неподвижной тушки начал сдергивать со своих рук кольца, из какого-то серого металла, во множестве усеивавшие его пальцы. Ну не золотые это  точно, даже в темноте видно, и стал быстро одевать их на мои пальцы !? Затем подскочив, снова задрал полу халата, но уже с другой стороны, достал сверток, который глухо звякнул содержимым и положил его на траву. Из свертка дед достал кинжал с изогнутым волнистым лезвием и дребезжащим голосом запел, какую-то песню на непонятном языке, напевая, он упал на колени и поднял вверх свои тощие, но жилистые лапки. Обхватив навершие кинжала с тускло светящимся густо-сиреневым цветом камнем, он с силой вогнал его в землю у подошвы моей левой ноги. У меня от этого движения сердце бухнулось испуганным щенком в горло и ускакало обстукивать пятки. Навершие кинжала вспыхнуло ярким светом, преломляясь сиреневыми лучами на гранях камня , и плавно затухло. Затем, доставая из свертка другие, такие же кинжалы ту же операцию совершил у правой ноги и рук. Вместе с навершиями кинжалов, призрачным белым цветом вспыхивали, и линии в точках соединения которых, торчали из земли эти кинжалы вокруг меня. Моя тушка заходилась от тихого ужаса детских кошмаров, когда кажется, что тебя кто-то большой и страшный догоняет, а ты как муха в варенье с трудом переставляешь ноги на месте и безмолвно кричишь. Только переставить ничего кроме головы не получалось, я с бешеной скоростью вертел ею глядя на все манипуляции старика. Дедок, встал за моей головой руки его тряслись. Он достал очередной кинжал и какую-то металлическую пластинку, блеснувшую в свете луны. Чиркнув кончиком лезвия себя по ладони, подставил пластинку под закапавшую кровь, затем с силой прихлопнул  ее к моей груди. От пластинки по коже моего тела волнами пошли иголки, как будто я его все отлежал, и теперь оно приходило в себя. Он снова встал за моей головой на колени. У меня от ужаса шевелились на голове волосы. Дед двумя руками поднял кинжал над собой и речитативом стал читать какую-то абракадабру. За его спиной раздался топот ног, и возбужденный срывающийся от волнения голос крикнул,
 - брось нож! стреляю! Дед еще выше поднял кинжал. Раздался громкий хлопок выстрела. Лоб деда взорвался мелкими осколками и выплеснул на меня содержимое своего черепка. Последнее, что я услышал, перед тем как уйти в страну Морфея было,
 - Сашка ты охренел в руку надо было, - так я бл... туда и целился. После чего тушка деда уже неуправляемая выронила кинжал, который перевернулся в воздухе и с глухим стуком врезался в мой лоб. Этот удар стронул моё и так качавшееся на грани сознание в положение «выкл», закрывающиеся глаза ослепила яркая фиолетовая вспышка, осветившая на миг всё вокруг, и выделившая тенью на земле гротескную фигуру старика с нелепо раскоряченными руками.  занавес, темнота.

                Глава вторая

Утро красит нежным цветом...
Рядом со мной кто-то тихо переговаривался. Я с трудом пытался разодрать веки, но они,  со скрипом, едва сдвинувшись, вновь возвращались на место. Глаза словно были покрыты наждачной бумагой, которая, цепляясь, друг за друга песчинками, надежно удерживала чугунные створки глаз. В горле прошел самум и оставил после себя кучу песка и как минимум пару дохлых верблюдов, причем перед смертью они чего-то очень сильно испугались и сделали свои дела у меня во рту. Судя по запахам, окружавшим меня, я находился в обиталище эскулапов. Моя память не бродила по закоулкам, вспоминая, где я и что было вчера, я ясно помнил, что было со мной ночью, хотел попросить воды, но вместо этого мое горло издало невнятное карканье.
- Очнулся?  Прохладная маленькая ладошка, легла мне на лоб, на котором уютно устроилась, судя по ощущениям или здоровенная шишка, или здоровенная вмятина, интересно ножик-то не со второго этажа падал. Правый глаз, наконец, со скрипом приоткрылся. На меня смотрели карие глаза симпатичной медицинской сестрички. Вторая стояла около дверей и при первых признаках моих телодвижений, сразу вышла из палаты. - Воды! Наконец просипел я. Ловко подхватив с подушки мою многострадальную голову, девушка поднесла к губам зажим с комком мокрой марли, к которому я присосался как вампир, проведший в склепе без пищи тысячу лет, только дав мне слегка пригубить, вожделенный кусок марли отобрали. На мой немой вопрос сестричка сказала,
 - сейчас придет врач посмотрит вас и если разрешит тогда я вас напою, он подозревает cсотрясение мозга. Я, напыжившись, разлепил второй глаз, быстренько провел ревизию своей драгоценной тушки. В голове мерно гудел колокол, при раскачивании  он ударялся своими  краями  о череп и вызывал пульсирующие всплески боли. Место на груди под марлевым прямоугольником, там, где подозрительный тип пришлепнул пластину, тихо зудело. Общие ощущения организма – недоперепил, то есть выпил больше, чем мог, но меньше чем хотелось, по-другому не опишешь, хотя мой друг однажды после веселого вечера оценил свое состояние примерно так, - тело как вата и вся эта вата болит. Жаль только, что веселого вечера у меня не было, проявились только его последствия.
Дверь в палату снова открылась, в комнату вошел мужчина в белом халате прямо таки богатырских пропорций. Из его халата не напрягаясь можно было пошить двухместную туристическую палатку. После некоторых манипуляций с моим телом, врач заставил меня поводить глазами за хромированным молоточком  с чёрной резиновой нашлёпкой на одном конце. Попросил вытаращить на него глаза, высунуть язык, задумчиво почесал свой подбородок. Посмотрел на свет рентгеновские снимки разных фрагментов моей тушки и сказал, - странно никаких симптомов сотрясения нет.  Повреждений ни внешних, ни внутренних тоже нет, исключая ссадину на лбу, а в сознание вы не приходили двое суток, хотя все показатели организма в норме. 
- Сколько? - Я потрясенно уставился на врача, - да молодой человек, сегодня пошли третьи сутки, как вы находитесь у нас в реанимации. Ну-с, так как вы себя  чувствуете молодой человек,  вас ничего не беспокоит. Да не так чтобы очень не беспокоит, перебил я его, - дикая головная боль и вот это еще зудит. Я указал рукой на марлевый прямоугольник и общее состояние организма как после перепоя. Врач хмыкнул,
-  там, на груди у вас свежая татуировка, которую м-нэ-э,  если хотите, сведем, а голова, - он сделал паузу,-  я думаю, скоро пройдет.  Это последствия нервного стресса, в остальном вы абсолютно здоровы, аж зависть берет. Ага, кто бы говорил, - я окинул взглядом могучую фигуру.
 – Ну, что же, он встал и прошёлся перед кроватью, - можете полежать у нас пару дней и потом, мы вас выпишем. Он вопросительно посмотрел на меня, хитро сощурив глаза. Я робко вставил,
 - а можно меня сегодня выписать. Медицинская гора обхватила себя одной рукой, на неё утвердила вторую, которой опять был пойман подбородок. После недолгого размышления, местное светило от медицины пророкотало,
 -  хорошо, ещё раз измерим температурку, давленьице, и если всё в порядке, то вам  принесут  одежду, и можете потихоньку одеваться. Да кстати, к вам там посетитель пришел и настаивает на встрече. Медицинская гора, присевшая было на жалобно скрипнувший стул, снова легко поднялась  и величественно выплыла в дверь, через которую тут же просочился  милиционер с накинутым на плечи белым халатом.
- Здравствуйте, давайте знакомиться я майор Дудник,  Краснопресненский РОВД. Он, будто разгоняя дым от сигареты, помахал в воздухе своим удостоверением. Врач разрешил немного поработать с Вами. Видя, что я возмущенно набрал в легкие воздуха, он жестом остановил меня.
- Это неофициальная беседа. Готовы,  после моего утвердительного кивка, он начал перечислять.
- Итак, вы Влад Решетников двадцать один год, неженаты. Проживаете по адресу Семёновская двенадцать, квартира пятьдесят. Родителей нет, работаете в фирме по разработке и продаже программного обеспечения.  Всё правильно? Он вопросительно уставился на меня. После утвердительного кивка он продолжил сообщать  все подробности моего существования в этом мире до той самой минуты, когда со мной приключилось это странное происшествие.
 - Что вы можете поведать мне о случившемся, -  спросил он. -  Я подробно с мельчайшими деталями начал описывать все, что со мной произошло в парке. Майор поощрительно кивал головой.  Когда я дошел до описания кинжалов, майор, выставив вперёд руку, с раскрытой ладонью, обращённой ко мне, сказал,
- а вот здесь минутку, кинжалов на месте преступления не было. Только цилиндрики из бронзы стоящие в четырех точках на земле. Я возмутился,
- вы, может быть, скажете, что и деда не было. Я ведь ясно видел, как он втыкал кинжалы с камнями сиреневого цвета в навершие.
 – Нет, милиционер  отрицательно покачал головой, - вот как раз дед, был, и кинжал в руках у него был. А в землю воткнуты просто цилиндрики из бронзы без камней.- Майор упрямо наклонил голову. - Врач сказал, что эти неточности в восприятии у вас, могут быть следствием тяжёлого нервного стресса. Похоже, этот человек проводил с вами, судя по пентаграмме, начерченной в круге, какой-то сатанинский обряд,  Майор замялся, - только понимаете,  в протоколе, который вы  подпишете у нас в отделении нужно, чтобы было указано, что вы слышали предупредительный выстрел в воздух. Я отмахнулся,
 - Да не вопрос хоть два, если бы ваши ребята не успели, я  с вами сейчас не разговаривал. Майор хитро улыбнулся,
- это спасибо скажите двум школьницам, которые тусили в парке и, услышав ваши возбужденные вопли, вызвали наряд милиции.
 - Да?  я приподнялся на кровати  - А где я,  смогу увидеть ребят, которые меня выручили? - А зачем они вам с подозрением спросил майор
. - Да поблагодарить хочу. Не каждый день меня из-под ножа вытаскивают. Я невольно прикоснулся к ссадине на лбу. Майор потёр пальцем переносицу.
 - Это, пожалуйста, придете, послезавтра в отделение подписать протокол, а они как раз сменятся с патрулирования.
– Да, ещё один вопрос,  поморщившись, я сел,- адреса девчонок можно узнать? Хотелось бы и их также отблагодарить.
- Нет проблем, майор поднялся со стула, - будете в отделении, там подскажут. Распрощавшись с майором, я оделся, получил в камере хранения свою сумку и семь  колец,  тех самых которые одел мне на пальцы  дедок. Я так и не смог на глаз определить, из чего они сделаны. А так же, мне вручили холщовый мешочек с двумя тяжелыми бронзовыми ключами. Вот чего дед  мне сунул в карман куртки. О том, что это вещи не мои, я скромно промолчал, хоть какая-то компенсация от покойного сатаниста.  Деду они уже ни к чему, а мне может в хозяйстве пригодится. Ключи и кольца, чтобы не оттягивали карманы, я запихал в свою поясную сумочку к инструментам. Попрощавшись с врачом и сестричками, и сказав спасибо за заботу, я побрел домой поправлять пошатнувшееся здоровье, благо больничный на три дня мне сочинили, на почве нервного расстройства. 


                Глава третья
Дальше становилось все
страньше и страньше…

Ночью, несмотря на принятое перед сном обезболивающее, я с трудом заснул. В  голове  продолжал гудеть колокол и хотя пульсирующая боль стала меньше но всё таки она присутствовала . Дергала болью наколка. Я полюбопытствовал, и все-таки залез под наклейку, там аккуратными точками и линиями был выбит  рисунок барса, растянувшийся в прыжке. Нет, не буду выводить, красивый получился. Немного помаявшись, я с трудом заснул, сны снились бредовые, почивший дед, почему то в развеселой женской ночнушке в розовый горошек с бигудями на бороденке тряс меня за грудки и требовал вернуть его вещи. Врач из больницы гулким басом говорил мне, что я абсолютно здоров и стучал резиновым молотком по лбу. Транзисторы с материнской платы сервера, который я ремонтировал на работе, разбегались с платы, быстро шевеля лапками. Я их ловил, но они шустро уворачивались и прыгали со стола и ещё много всякой хрени, которую я даже не запомнил.
Проснувшись под утро весь в поту на скомканной простыне, я полез в холодильник достал минералку, и сев на подоконник на кухне стал рассматривать двор. Еще не полностью ушедшая темнота, серым саваном скрывала мелкие детали, но по верхам уже начали появляться краски раннего утра. Около старенького гаража местного инвалида на земле слегка зеленоватым цветом светилась тонкая как нитка линия выходящая из под каменного забора и искривляясь ныряла под дом. Заинтересовавшись, я быстро надел спортивный костюм, куртку и вышел во двор. Здесь эта светящаяся нитка уже виделась толщиной с карандаш и проходила не на земле, а в сантиметрах пяти над ней. Попробовал пошуровать палкой и ничего, не добился, так как в месте пересечения, линии палкой, она просто исчезала. Я, решившись, подставил под неё руку. На ладони линия не отражалась, свободно проходя сквозь нее, но появилось ощущение щекотки.
 - Чего-то потерял?  Хриплый голос вывел меня из состояния исследователя. За моей спиной стоял наш дворник дядя Миша, несмотря на теплый сентябрь в ватнике и шапке-ушанке, на его словно вырубленном из камня лице с глубокими морщинами сквозило недоумение. – Сидишь, в воздухе руками водишь, ты же вроде раньше не курил всякую дрянь, чтобы тебе черти мерещились.
- Нет, дядь Миш, это я так, просто теорию одну проверяю. До меня дошло, что он не видит эту линию. Дядя Миша поскрёб рукой небритый подбородок.
 - М-да, вчера тоже здесь один сидел и как ты рукой водил. Я быстро спросил,
 - это такой небольшого роста старичок?
 - Нет,  дворник покачал головой, - тут молодой крепкий парняга в добротной одежде сидел. Дядя Миша задумчиво достал пачку Беломора и, зажав метлу под мышкой, побрел в сторону ворот двора. Да странно, какие-то загадки начали появляться в моей жизни. Я убрал руку со светящейся линии. Голова, наконец, перестала болеть и я озадаченный тем, что я вижу какую-то линию, которую не видит дядя Миша, но видит какой-то парень,  поднялся к себе в квартиру. Моё общее самочувствие улучшилось.  Шустро, но с ленцой сделав зарядку, умылся, внимательно рассмотрел себя  в зеркале, после приключения в парке ничего не поменялось, на меня таращилось обыкновенное славянское лицо. Глаза серые, нос с горбинкой, на лбу ссадина, прикрытая чубом. Волосы у меня светлые можно сказать русые, на левой брови косой шрам, в детстве лопнувшей  тетивой от самодельного арбалета рассекло, волевой подбородок, это знакомые девчонки сказали, мать говорила упрямый. Плечи довольно широкие, да и ростом бог не обидел, это всё последствия занятий спортом. Снял наклейку с барса, пусть кожа дышит, удивило то, что барс выглядел так, как будто я его наколол год назад, ни воспалённой кожи, ни припухлости.  Проглотив наскоро сооруженную яичницу, я решил с пользой провести больничный и поразгребать дела накопившиеся дома. Навел порядок на полках, перемыл, наконец, высокую стопку посуды, все время откладываемую на потом. Вымел кучу мусора понемногу появлявшегося во всех углах квартиры и на моем рабочем месте. Убрал паутину, с которой борьба никогда не прекращалась и шла с переменным успехом. Наконец разделавшись  с хозяйственными делами  сел за блок питания, рассчитанный и собранный мной еще в прошлом месяце, но яростно, сопротивлявшийся попыткам запустить его. Подключив приборы и зажимы питания к плате блока я, остекленело смотрел на свою разработку и тихонько офигевал.
Все детали светились еле заметным мягким зеленоватым светом разных оттенков. Дорожки платы тоже мягко переливались волнами того же цвета, а в одном месте часть платы светилась гораздо более блекло. Я помотал головой. - Никакого свечения. Тьфу ты, привидится же такое, но подспудно полез в то место, где начиналось привидевшееся мне блеклое свечение. Потыкал щупом осциллографа в контрольные точки.  Ну, в принципе так оно и есть. Вот та деталька, на которую я грешил, когда прошлый раз искал неисправность. Просто пожалел лишних денег и поставил транзистор попроще, чем предписывалось расчетами, то есть воткнул в плату, что было под рукой. Так, теперь после замены детальки все запустилось и заработало. Я сидел в кресле перед журнальным столиком и с отвисшей челюстью смотрел, как  мой дивайс наливается мягким без проплешин свечением. Так бегом, где-то тут у меня валялся старый, нерабочий мобильник. Подсоединяем зарядку, то же свечение, но с темными серыми пятнами нерабочих деталей и серым пятном дисплея, на котором острыми зелеными зубчиками переливался обрывок шлейфа питания.
Ошарашенный открывающимися перспективами я возбужденно забегал по комнате. Ведь я теперь любой дивайс могу без схемы отремонтировать и настроить.  Видимо это от нервного потрясения подумал я, когда дед решил с какой-то целью меня прикончить, включились какие-то внутренние резервы, и вот проявилось во мне умение видеть энергетические потоки. Круто, я вижу энергию, причем не постоянно, а когда сосредоточусь.  Если первый раз у меня, это произошло случайно, то теперь, с каждым разом мне становилось делать это все легче и легче.
Сев посреди комнаты на пол я расслабился, и слегка прикрыв глаза начал осматриваться. В стенах мягко светились провода сети, около дивана розетка светилась одним зеленым кружком, второй подслеповато щурился серым, точно, там контакта нет, еще на прошлой неделе хотел залезть зачистить и подтянуть контакты, да как-то руки не дошли. Я вскочил на ноги, теперь внутри разгорался зуд чего-то делать куда-то бежать свершать великие дела, спасать мир в общем как любой русский человек нормальной психологической ориентации. Я начал мерить комнату шагами с чего начать? На ум кроме бредовых идей переустройства мира ничего не приходило. Понемногу зуд дурости начал спадать я припомнил, что многие прогорали на этой идее спасти весь мир. Весь мир сделать счастливым невозможно, это доказали  великие личности надорвавшись на претворении в жизнь  этой идеи. Мои философские измышления нарушил звонок в дверь. На пороге стоял мой сосед Сеня, типичный представитель алкашей эпохи развитого социализма. В темно синих хб трениках  с вздувшимися на коленях пузырями. Где он их только достал, их же еще при Советском Союзе выпускали, в несвежей тельняшке, с трехдневной щетиной на лице, опухшем  от той же продолжительности  употребления крепких напитков. Картину довершал свежеприобретенный, фиолетово-черный фингал на правом глазу.
- Здарова! Подмигнув мне левым глазом, так как правый временно имел ограниченные синяком параметры, и  ухмыльнулся щербатым ртом. Видок потрясающий. Неподготовленный человек,  перепугавшись от такой картины, получил бы стойкую икоту.  Я, зная Сеню как тихого незлобивого человека, даже не дернулся и спросил,
 -  с чем пожаловал? и кивнул на глаз, - где приобрел такое роскошество?
 - А-а Сеня досадливо махнул рукой, Наташка поставила в целях профилактики от запоя,
 - ну и как помогло? - Сеня, кивнув головой, развел руки в стороны, мол, полюбуйся, красавец.
 - Слушай Влад посмотри, я тут надыбал несколько штуковин, может, возьмешь на запчасти.
- Где добыл? Я грозно, как мне казалось, посмотрел на Сеню, он протестующее вытянул ко мне ладони в отрицающем жесте. Сеня знал, что ворованные агрегаты я не беру.  Он один раз уже ходил с полученным от меня фингалом, когда приволок ворованный нотик, который я быстро вычислил в сетке в объявах о кражах. - Ладно, являй, чего притащил. Сеня махнул рукой в сторону своей однокомнатной квартиры-берлоги,
 - пройдем ко мне,  и испарился из моего дверного проема как джин из сказки. Я прошел. В спартанской обстановке с рваными засаленными обоями скромно расположился стол и два табурета. На третьем, стоявшем без одной ноги в углу комнаты, упокоился навеки потухший телевизор со скособочившейся на нем комнатной антенной и уныло повисшим кабелем. Вдоль стены выстроилась длинная батарея разнокалиберных, пустых бутылок показывающих как на диаграмме постепенный  переход хозяина от более дорогих качественных напитков к более простым и забористым. Отдельной кучкой лежал венец деградации личности, бутылочки из-под одеколона и спирта.  В центре на расстеленных на полу газетах лежали два системных блока и небольшой прибор. 
- Сперли? Я нахмурил брови.
 - Ты чё я же в курсе, лицо Сени изобразило высшую степень возмущения, - нашли на мусорке, ты же знаешь, сейчас много чего выкидывают. Я задумчиво уставился в потолок. - Ну, хорошо, сколько ты за весь этот хлам хочешь? Сеня напрягся,
- а сколько дашь?
– рубль, тут же ответил я.
 – Не, ну это, - Сеня развел руками. Я, усмехнувшись сказал
- называй цену купец, Сеня почесал затылок,
-  дык разве я знаю.
 – Хорошо, я заберу этот хлам домой, рассмотрю и потом заплачу, идет? Сеня махнул рукой,
 - идет. Затем я взглянул расфокусированным взглядом вокруг себя, проводка в квартире у Сени являла собой копию хозяина в смысле потасканности жизни. Вбитый в стену здоровенный гвоздь, выполнявший функцию всего Сениного гардероба, пробив провод, проходящий в стене, оставлял после себя серо-зеленоватую размытую тень вместо нежного зеленого свечения исправной проводки.  Розетки без энергии смотрели на хозяина серыми кружками отверстий. На одной стене розетка отсутствовала, из дыры в стене торчали два провода, проблескивая яркими зеленоватыми огоньками. Сеня ты бы гардероб перенес, а то, как раз гвоздь в провод всадил, да розетку исправь, а то под градусом влезешь, убьет.  Я повернулся к Сене и застыл от открывшейся картины, вокруг его тела тускло светился овал серого цвета. Местами раздерганный, с рваными краями  и спутанными  тонкими энергетическими волосками.  Около печени серое свечение почти угасало, и на его месте проявлялись неровные черные пятна.
 -Ты чего? Сеня внимательно начал осматривать себя,
- да нет, все нормально, я потер рукой лоб. -  Я тут вспомнил кое-что своё, просто дела у меня, - Сеня облегченно хихикнул,
-  ну и взгляд у тебя был, будто сквозь меня посмотрел, как рентген,
 -  Сеня! печень лечи. Сеня махнул рукой,
 - не беспокойся, сейчас полечим, он, по- своему понял мой совет.
Мы быстро перетащили агрегаты ко мне в квартиру, и Сеня, попросив не откладывать с ревизией и оплатой,  быстро убежал к себе. Я  сбросил боковые крышки  с системников. На материнках тускло, оранжевым цветом светились таблетки батареек БИОСа.  Я подсоединил обвеску и запустил компьютеры. Странно, кто это выкинул рабочие машины, довольно таки не старой комплектации. Хорошо, машины вроде в порядке, правда, на одной, боковой кулер, не зелёного, а сероватого цвета, надо перебрать. Теперь прибор, чем-то напоминает молоток, порывшись  в сетке, нашел заковыристое название фазоаурометр – прибор для определения ауры человека. Я так понял, мне теперь такое добро ни к чему, теперь я сам себе прибор, вот смотрю на руки, вокруг них тонкое нежно зеленое свечение волоски энергии ясно видны в полумраке комнаты, только не скомканные как у Сени, а прямые. Ладно, с этим потом, я отнес Сене деньги за системники. За прибор сказал,-  если хочет пусть им гвозди заколачивает. Сеня, изнывавший из-за отсутствия в доме горячительных напитков и получив на руки деньги, расщедрился и махнув рукой, коротко сказал мне, -  дарю.
После всех этих дел я заглянул дома в холодильник, который показал мне пустое нутро. М-да аппетит  от приключений не исчезает, а наоборот усиливается,  а отсутствие продуктов питания, только усиливает этот эффект. Раз еды нет, необходимо чем-то отвлечь организм. Для обмана желудка, я принялся рассматривать кольца, доставшиеся мне в наследство от деда. Шириной миллиметров пять, тускло - серого цвета, с какими-то зеленоватыми бликами, периодически пробегающими по их поверхности. Попробовал ковырнуть   металл ножом,  ты смотри, какие твёрдые, не поцарапаешь.  Ради науки, решил рискнуть, взял надфиль. М-да, надфиль скользит по кольцам, не оставляя следов. Ладно, пока прекратим эксперимент, ещё испорчу кольцо. По поверхности колец, змеились какие-то значки похожие на пиктограммы, связанные между собой вроде бы арабской вязью. Сейчас не до этого, потом как нибудь возьму лупу и рассмотрю эти каракули. Для прикола нацепил их на пальцы, ничего так внушительно смотрятся. Желудок, на время обманутый экспериментами, буркнув что-то нелицеприятное в адрес хозяина, начал  с рычанием кидаться на ребра, заявляя о том, что его надо кормить. Делать нечего, я захватил с книжной полки наличность и побежал в магазин, потому как молодой здоровый организм за сутки вынес из дома все запасы продовольствия.

                Ретроспектива отступление первое
Где-то в Эрраде, окраина Аладера…
В высокой просторной комнате в полнакала горел магический светильник, бросая причудливые тени от резных спинок  массивных стульев и сидящих на них людей на стены и  тяжелые шкафы из темного полированного дерева в которых угадывались корешки  фолиантов и толстые рулоны свитков. На свободной от шкафов стене висел гобелен с вышитой на нем сценой какой-то охоты. Вокруг круглого стола  вырезанного из такой же, как стулья темной древесины находилось три человека. Один из них председатель совета магов Эррады. Посторонний человек вряд ли узнал его принадлежность к могущественной структуре. Пожилой мужчина с нервным бледным лицом и массивным золотым перстнем на правой руке и неприметной серой накидке полностью скрывавшей его одежду. Второй, в черной рубашке, серых бриджах подпоясанных черным кожаным ремнем, на котором висел кинжал в черных ножнах, его лицо с массивной нижней челюстью и хищным выражением в прищуренных глазах выражало недовольство. Третий, развалившись на стуле, был одет в форменный сюртук министра внутреннего порядка и по совместительству начальника тайной полиции Эррады. По его блеклому, неприметному лицу с водянистыми, серыми, слегка на выкате глазами, практически невозможно было определить эмоции. Только нервный дробный перестук ногтей по столу указывал на его волнение.
 - Что вы скажете нового Хольд. Зачем попросили нас о встрече - обратился к главе клана Росомах председатель. Слегка поерзав на стуле, мужчина в черной рубашке сказал,
- наконец удача улыбнулась нам, мои охотники нащупали место, куда спрятался  Заур, я думаю, через пару дней его привезут в магистрат. Председатель хлопнул ладонью по столу,
 - вы уверены, что на этот раз его поймают? Он уже дважды выскальзывал у вас из-под носа. Хольд зло хмыкнул,
- у вас он тоже порезвился, и ничего ваша хваленая охрана  не смогла ему противопоставить. Министр Кергал примирительно поднял руки,
- господа, не упрекайте друг друга, Заур нужен всем, но есть одно маленькое но, он нужен живым, и в состоянии говорить. Королю нужно знать его связи в Корнеле и о чем он успел договориться с тамошними магами. Вам магистр необходимо знать, что  Заур смог вывезти из проклятого архипелага, судя по тому что, ваша охрана была просто сметена его заклинаниями, он смог вывести достаточно много. Вам уважаемый охотник, необходимо восстановить свое реноме. Повторяю, король лично заинтересован в поимке Заура. Они еще посовещались по взаимоинтересным вопросам примерно около часа. Через некоторое время комната опустела, последним неприметный дом на окраине столицы  покинул глава самого могущественного клана охотников за головами в Эрраде.
               
                Глава  четвертая
Вот новый поворот
что он нам несет…
 На улице мне интересно было смотреть на людей. Как будто слепой после операции на глазах впервые увидел мир. Всё вокруг поражало новыми красками, неожиданными открытиями и знаниями. Вокруг тел  всех людей светились разноцветные овалы. В основном преобладали серо коричневые и темно красные цвета, изредка промелькнет зеленый или голубой и оранжевый, но основным цветом был серый* (реальные цвета аур людей) интересно, не отсюда ли пошло выражение «серая масса толпы». Передо мной по тротуару, брела старушка в стареньком пальто и  вязанных нитяных перчатках, тяжело опираясь на палку. Меня поразила её серая издерганная аура с рваными краями и черными неровными пятнами по поверхности. Приду домой, все-таки надо будет порыться в сетке, что эти цвета обозначают, подумал я. В нескольких местах, над землей струились зеленые и оранжевые тонкие линии, очень редко проблёскивали синие. Они внезапно появлялись и исчезали в стенах зданий или просто выходили из асфальта и исчезали в нем же через пару метров. Тускло светились в дневном свете кабеля связи и электрические провода, толстыми шнурами горели троллейбусные линии.
Затарившись в магазине необходимыми продуктами и купив в бытовом отделе баллончик для газовой зажигалки, я потащил домой два объемистых пакета с всякими вкусняшками. Открыв дверь, подъезда, я в предвкушение скорого обеда, шустро поскакал по ступенькам на  второй этаж. Желудок тихо подвывал от предчувствия скорого получения еды. Зажав один пакет под мышкой, я торопливо достал из кармана ключ и, открыв дверь квартиры, шагнул внутрь. Навстречу мне из прихожей метнулась быстрая темная тень. От удара под ложечку я сложился, как перочинный ножик и с натугой хватая воздух широко открытым ртом, роняя пакеты на пол, сделал на непослушных ногах два коротеньких шажочка. Дверь сзади захлопнулась. Мощный пинок в зад прекратил мои потуги в попытках перемещения ног и дальнейший путь в свою квартиру я продолжил, плавно скользя по свежевымытому полу в скрюченном положении на боку. Когда я немного продышался, то начал исподволь рассматривать нападавших, умело пакующих мой организм бельевой веревкой. Попытка сопротивляться, была жестко пресечена могучим ударом в мое многострадальное тело, который дал ясно понять рыпаться не стоит. Оба, здоровенные дядьки лет тридцати – тридцати пяти, в тончайших темно-серых мягких кожаных рубашках со шнуровкой на груди. Короткие чуть ниже колен черные  бриджи из тонкой шерсти, на ногах легкие сапожки, плотно обхватывающие ноги. На поясах, сплетенных из полосок кожи, на коротких ремешках с обеих сторон пряжки висели два небольших подсумка соединенные снизу опоясывающей бедра полоской кожи шириной примерно в сантиметр. На поясе и на полосках закреплены бронзовые кольца, в которых как у ковбоев револьверы,  вертикально висели в обтянутых черной кожей ножнах короткие кинжалы.
Каштановые волосы собраны в хвосты и переплетены цветными шнурками из кожи. Лица у обоих  звероватого вида с хищным выражением профессиональных убийц. Два клона Шварценегера как из-под копирки, только один чуть повыше второй пониже и поплотнее. Здоровенный, внимательно осматривая комнату, сказал,
 - Заур, мы тебя предупреждали, что ты не сможешь от нас спрятаться. Куда бы ты ни пытался исчезнуть с Вортана. Ты даже не побоялся отправится на запретные земли, но мы тебя и здесь нашли. Верни камень Горона и мы,  может быть, отпустим тебя.  Второй, который пониже и поплотнее ухмыльнувшись, сказал,
- тебе не помогла даже смена тела.
 -Какой камень? какое тело?- Подвывая от боли в отбитых боках, спросил я,- вы ошиблись, я ничего не знаю, я ничего не понимаю. Кто вы такие. Мордовороты, переглянувшись, рассмеялись,
- ничего сейчас отправимся домой, там тебе быстро мозги промоют, все сразу вспомнишь, правда твоей башкой потом сваи в землю забивать можно будет, на большее той каши, что останется в твоем черепе не хватит. Плотный, порывшись у меня в пакете поднятом с пола, достал кольцо краковской колбасы и отхватив зубами изрядный кусок передал ее напарнику,
 - а ничего здесь абды кормятся, сказал он обращаясь к партнёру. Затем, обрабатывая могучей нижней челюстью мою колбасу, обращаясь ко мне, продолжил,
 - А кто мы такие? Он поскреб своей лапищей шею, -  мы вольные охотники за головами, нас нанял совет магов Эррады чтобы вернуть камень – накопитель,  который ты у них похитил. Если возможно, то доставить тебя целиком или по частям, он довольный своей шуткой радостно заржал.
 - Мы долго искали, какую ни будь вещь, принадлежащую тебе, чтобы по ней найти след и место, куда ты скрылся. Ты умело спрятался, здесь признаю этот факт. Нам пришлось потрудиться и раскошелиться на амулет древних.  Наша настойчивость была вознаграждена и вот мы здесь, ты у нас и мы получим свои монеты, доставив тебя в Эрраду. То-то парни из совета будут рады. Я, выпучив глаза, просипел,
 - но я не Заур.
 - Ага,- плотный нагнувшись, рванул рубашку у меня на груди,- и наколка дома Барсов у тебя на груди не твоя.
Я,  не зная как выкрутиться из этого положения, заорал,
- помогите! Убивают! Высокий удивленно поднял брови,
 - Заур, неужели ты думаешь, что мы не предприняли мер предосторожности. Вокруг нас висит «полог тьмы» поэтому  нас никто не слышит и не видит, другой вопрос, как просто ты попался, неужели не почуял магии переноса. Может переход в запретные земли с переносом тела так на тебя подействовал. Кстати, ты приобрёл неплохое тело, но это ненадолго.  Господин Зоргил очень зол на тебя за разгромленный зал плетений.  Ну да ладно, не будем медлить, нас уже заждались. Раскрыв подсумок, меньшая копия высокого клона, резко сжав, подбросила в воздух передо мной три небольшие шестиугольные звездочки из темного металла. Звездочки взмыли вверх и зависли в воздухе. Раздался звук, будто бы исходящий от тонкой гитарной струны. Воздух  между звёздочками замерцал, пошел мелкими черными точками. Охотник достал из нагрудного кармана рубашки бумажку и прочёл короткое слово. Снова раздался звук,  но уже чмокающий. Пахнуло озоном, звездочки ярко вспыхнув, исчезли.  Иссиня-черный овал портала, возникший в моей квартире, покрывался мелкой рябью и дрожал как ртуть. 
- Давай быстрее, в запретных землях магия очень нестабильна, высокий охотник поторопил своего партнера. Раскачав мою тушку, упакованную бельевой веревкой  снятой с моего же балкона подельники метнули меня в провал портала, а сами, вытянув руки, будто ныряя в воду, прыгнули в след. Я на мгновение казалось, оглох и ослеп.  Одно из колец на моей правой руке полыхнуло ярким серебряным светом. Шлепнувшись на песок, я увидел, как спустя мгновение портал за моей спиной с тонким хрустальным звоном рассыпался на плоские черные лезвия  и схлопнулся.  Мои похитители, изрубленные этими лезвиями, приземлились на песок рядом со мной, но уже в разобранном на части виде.  Высокий стал ровно на голову ниже, и сейчас его тело без головы и рук билось в конвульсиях, разбрызгивая вокруг фонтанирующие струи крови. Второй, злобно ощерившись, полз ко мне с зажатым в  правой руке прямым кинжалом. Ног ниже пояса просто не было, вернее ниже пояса ничего не было, вместо нижней части тела во все стороны торчали лохмотья бриджей и быстро намокали кровью. Оглянувшись, на то, что осталось от его нижней части тела, он  с ненавистью зарычал, и вытянув руку с кинжалом вперёд, рванулся ко мне. Это движение полностью лишило его сил. Он уткнулся лицом в песок, его тело пошло мелкой дрожью, аура до этого светившаяся вокруг его тела коричнево-красными и бордовыми сполохами  начала быстро угасать. Меня колотило как в припадке, рот наполнился горечью. Меня вырвало, потом еще. Я валялся на песке и с натугой, будто после стометровки выжатой на пределе сил тяжело дышал. Немного отдышавшись и отплевавшись, я, извиваясь и стараясь не испачкаться в крови, забрызгавшей все вокруг, пополз к кинжалу, торчащему из руки умершего похитителя. Со связанными за спиной руками и телом упакованным веревкой как  кусок копченого мяса, это было довольно сложно. После получаса мучений, мне удалось освободиться от веревок. Выворачивая непослушные пальцы, сведенные в предсмертной судороге, я выдернул кинжал из руки охотника без ног. Хрен вы, куда меня доставите, -  сказал я,  и мстительно пнул ногой покойника. Отойдя немного в сторону, я сел на песок и начал обдумывать  возникшую ситуацию, извечный русский вопрос  -  что делать!?
Я где то в пустыне, об этом свидетельствовали барханы песка и явно не детская жара. Побегав по барханам, я  везде видел одну и ту же картину. Куда доставал мой взгляд, песок и редкие колючие кусты, как его там, толи аксакал, толи саксаул, не помню. Наверное, при схлопывании портал спонтанно изменил место высадки и меня, вместо какой-то Эррады, закинуло в неизвестность. Ясно также, дедок где-то напроказничал, причем серьезно, раз его принялись активно искать и нанимать охотников за головами. Дед, выполнял какой-то ритуал переноса своего сознания в мое тело и скорее всего, именно выстрел в голову нарушил   ход этого ритуала, так что я остался в своем теле, а дед потерял и тело и сознание. Кольца у меня на руках не простые, а заряжены какой-то магией, но я не ощущаю в них энергии и тем более не вижу ее. Мои проявившиеся способности это не моя заслуга, а скорее последствия неудачной попытки переноса, поэтому какие бонусы и минусы еще меня ожидают неизвестно.
Передохнув и справившись с лошадиной дозой адреналина в крови, я провел ревизию, чего у меня на данный момент есть. Бумажный пакет с куском колбасы, пластиковой двух литровой бутылкой минералки и двумя рыбными консервами, который прихватил один из обормотов. К сожалению, хлеб и масса всяких вкусностей осталась дома на полу во втором пакете. Пришлось, преодолевая брезгливость помародерничать  обшаривая трупы охотников. Здесь улов меня порадовал, ребята были упакованы по максимуму. Четыре добротных   кинжала бритвенной остроты с выгравированной на лезвии у рукояти клыкастой мордой, какой-то животины.  Четыре метательных ножа, которые были у них в ножнах под рубашкой на каждом предплечье. У мелкого, еще в потайных кармашках под  воротником рубашки, четыре звездочки из темно - серого металла. Как их там, вроде сюрикены. Эх, еще бы уметь правильно и точно их метать. Ставить эксперимент в пустыне не стал, звёздочка вмиг исчезнет в песке.  Отказавшись от экспериментов, я продолжил перебирать наследство. Штук сорок шестиугольных монет  с отверстием посредине нанизанные на тонкий, но прочный кожаный шнурок, судя по цвету и тяжести золотые. Монеты похожи на арабские, я, где-то такие видел. Отдельно, второй шнурок с десятком таких же шестиугольных  серебряных монет, и кожаный кисет с кучей круглых медных монеток, с наглой, холёной мордой  правителя на аверсе, неизвестно какой страны. В отдельном тонком кисете лежал серебряный диск  сантиметров пять в диаметре, с выгравированным на нем рисунком непонятно что изображающим, какие-то каракули, значки и линии. У большого охотника, за спиной оказался аккуратный, из мягкой кожи превосходной выделки рюкзачок, в который я все добытое и сложил. Среди вещей, мне часто попадались, неизвестные  предметы найденные в поясных подсумках и карманах рюкзака. Разноцветные стеклянные пузырьки, порошки, всякие металлические загогулины вроде отмычек и прочее, чему я не находил объяснения. Все эти незнакомые мне прибамбасы я  завернул в одну из рубашек и спрятал в отдельный карман рюкзака, в котором, кстати, было несколько полосок сушеного мяса. Четыре лепешки из пресного теста,  несколько колбасок из сушеных спрессованных фруктов да пол-литровая фляга воды. Довершал все моё имущество ремнабор в кожаной сумочке, которая у меня висела на поясе под курткой. Скальпель, мультитул, пинцет, кусачки, отвертка со сменными наконечниками, импульсный микропаяльник с двумя запасными аккумуляторами, пробник-индикатор на ЖК матрице, целлофановый пакетик с кучкой наиболее частых в ремонте деталюшек и два тяжелых бронзовых ключа подогнанных мне Зауром. Да, совершенно забыл, во внутреннем кармане куртки пьезоэлектрическая зажигалка и почти полный баллончик с газом, как раз купил накануне. По дороге домой, я  заправил зажигалку. Горсть нашей мелочи и полторы тысячи рублей, шариковая ручка, карандаш, блокнот, мобила в кармане и часы на руке, причем чистая механика с автоподзаводом, а не китайский бренд. Мобилу, проверив сканер радиоприемника, выключил. Сеть отсутствовала, как и  радиоприем. По своей хомячьей природе я не смог ни с чем расстаться все добро найденное у охотников упаковал, пригодится, тем более я не знал, куда меня закинул портал, оборванный магией кольца доставшегося мне в наследство от Заура. Имя странное, вроде восточное. Логически я рассудил, что так звали деда, с которого все началось. Явно вокруг меня была не Эррада, да и названия такого я у нас не слышал, может, где-то в Греции, что-то созвучное с Элладой. Греция, почвой очень похожа на Крым.  Но там нет такого количества песка, это больше похоже на пустыню Каракумы.
Промучившись около часа с сухим, сыпучим песком я закопал охотников, насыпав над ними небольшой курган. Покрутившись на одном из барханов который возвышался над остальными, я методом научного тыка выбрал направление движения, тоесть закрыв глаза, ткнул пальцем в пространство  наобум и побрел по раскаленному песку в указанную пальцем сторону, обмотав голову куском охотничьей рубашки наподобие чалмы. К ночи, совсем выбившись из сил, я остановился на привал  в распадке между двумя высоченными барханами. За светлое время суток, я протащился по моим расчетам по мелкому, расползающемуся под ногами песку километров двадцать. Во всяком случае моя Нокия, не смогла настроится на спутники JPS и пройденный путь, я оценил по встроенному в нее шагомеру.  Нарубил острым, как бритва кинжалом сухого, колючего кустарника и, устроив в ямке небольшой костер, я с невеликим комфортом устроился на ночевку. Солнце свалилось за горизонт, стало, сразу темно и холодно. Песок и воздух быстро остывали. Я лежал у костра, подложив под голову рюкзак, и обдумывал свое положение. Единственный бонус на сегодня, это перевод в разряд покойников двух мордоворотов и приобретенное у них имущество. А вот в минусах, огромное количество люлей которых я наполучал в течение нескольких последних дней, незнакомые места, где я оказался, и дальнейшие мои телодвижения. Мысленно я не раз возвращался к своему похищению, знать бы всякие там приемы. Сейчас в свете последних  событий очень бы пригодилось, может быть, я и справился бы с теми бугаями, что поджидали меня дома, хотя, судя по хищной грации в их движениях и по качеству ударов по моей тушке, не помогли бы и приемы. Я не говорю, что я неспортивен. Спортом я занимался с детства, но не руко-ного машеством или боксом, которые обычно помогают в тяжелых ситуациях, даже обидно, а обычной легкой атлетикой,  десятиборьем. Отец считал, что именно десятиборье развивает нужные мужские качества. Мои родители погибли в автокатастрофе, тогда мне можно так сказать повезло, я не поехал с ними отдыхать, поступал в это время в институт. Ночью на трассе они врезались в брошенный на обочине прицеп, залапанный грязью так, что слился с дорогой. Вскоре после их смерти, я забросил занятия большим спортом и вгрызся в гранит науки.
 При мечущемся свете костра я оценивал свои шансы выживания в незнакомой мне стране. На военке дали пострелять один раз из автомата и пистолета, вот собственно и все навыки владения огнестрельным оружием, про холодное, я уже не говорю. Хорошо знаком с кухонными ножами в процессе нарезки овощей и колбасы, чистке картошки, ну не военный я человек, хотя пацифистом назвать сложно, в случае чего могу и лоб закатать, правда, как оказалось против спецов, не осилил. В общем, все зависит от того, в какую страну, я попал, в Сомали, так навыки владения оружием очень бы пригодились. Буду уповать на то, что я где-то в одной из бывших республик разваленного одним лысым уродом Союза.
Так, уже лучше, луна взошла, обычная вроде нашенская, звезды осыпали всё небо сверкающей пылью, но знакомых созвездий, из которых я знал целых три, я не наблюдал. Скорее всего, Сахара или Каракумы. Местные жители не толпились в очереди, чтобы подсказать мне,  где я и куда мне идти дальше. Пока только одни вопросы их много количество их растет в математической прогрессии, и ответов на них нет. Ну, ничего, утро вечера мудренее, там разберемся. Ночью мне снились фантастические картины явно не из моей жизни, какие-то джунгли с огромными стволами деревьев обвитых толстенными лианами, развалины  зданий, какие-то подземные хода, затянутые паутиной  проемы окон и дверей, разрушенных и почти целых домов. Какие-то письмена на древних камнях, свитки, покрытые  непонятными рисунками. Под утро, лязгая зубами от холода, я снова развел костерок, доел остатки колбасы и одну полоску сушеного мяса, экономно запил все водой. Идти еще неизвестно сколько, а при такой дневной температуре, когда рубашка уже шуршит от соли высохшего пота, моих запасов надолго не хватит, нужно срочно пополнять. Огромный солнечный диск, вывалился из-за горизонта.  Сразу, без перехода с ночи на утро, наступил день. Я на автомате закидал костерок песком, ага ща пожар в пустыне как устрою. Со скрипом в натруженных песком суставах разогнулся и побрел дальше в неизвестность, изредка сверяя направление на местности, с программой «электронный компас»  на смарте, благо модель Нокия N97 это позволяла. Простенькая программка, на дисплее  круг, нажимаешь кнопку, появляется радиальная линия. Всех делов, чтобы идти в нужную сторону, нужно просто совместить стрелку на круге с линией, или поставить маркер, ориентируется эта приблуда по сторонам света. Вот так, уныло переставляя ноги, я брёл по ландшафту, не балующему своим разнообразием. Песок шуршал под ногами. Белый диск солнца заставлял подслеповато щуриться и подолгу идти с закрытыми глазами, благо живого вокруг ничего не появлялось, даже насекомые попрятались.
               
                -- ! --
В тени пальмы на искусно плетенном из лозы кресле сидел старик с трубкой в руке. На столике перед ним стоял  шар из дымчатого стекла, передняя часть его была срезана и тщательно отполирована на ней с высоты полета птицы была видна крошечная фигурка человека бредущего по песку. Старик задумчиво посмотрел  на небо, если не дойдет, прийдется прийти ему на помощь, очень интересно из какого мира он к нам пожаловал, что он принес в наш мир.