Озеро моё

       В одном большом шумном городе было зачарованное место. Каким-то чудом сохранившиеся в центре мегаполиса древние дубы прятали за могучими стволами и кронами Светлое озеро. Почему озеро так в народе прозвали, - никто не знал. Одни считали, что оно сохранило свою ледяную прозрачность и чистоту благодаря множеству подземных родников. Другие рассказывали, что над озером никогда не бывает туч, и днем в нем всегда отражается ясное солнце, а ночью бесконечные звезды. Но никто не замечал маленький белый домик с голубой крышей, крыльца которого касались воды озера. Может, потому что заросли прибрежной сирени скрывали его от посторонних взоров, или потому что домик был обителью голубей?

      Но если в мире есть домик, то в него обязательно кто-нибудь войдет.
      На исходе дня, теплым закатным вечером Он случайно оказался около Светлого озера, и оно показалось ему знакомым. Он стал оглядываться, пытаясь в памяти восстановить калейдоскоп ускользающих образов, и незаметно спустился к самой кромке его вод. Увы... За полыхающими пурпуром кистями сирени Он увидел лишь белый домик с окрашенным сияющей лазурью крылечком и с резным лазурным наличником над окном. Может, этот пряничный домик из воспоминания детского сна? Но почему ему до щемоты в груди все знакомо и притягательно? Любопытство взяло верх.  Дотронулся  до маленькой двери, и та резко распахнулась. Пред ним за порогом предстала оглушительная тишь, да кромешная тьма, из которой Он вдруг почувствовал всем своим до предела напряженным существом зов бездны. Оставаться за порогом уже не было сил. Непонятное и более острое ощущение, чем страх, манило и затягивало, лишая воли и осознания происходящего. И Он сделал шаг в бездну.

      А переступив порог, Он увидел серебристый свет, заливающий сумеречную комнатку сквозь окно, за которым озеро виделось сияющей чашей, словно заполненной до краев ртутью, в которой, брызжа и пенясь, как сгусток масла, плавился и медленно мерк солнечный диск, просачиваясь в бездонную пропасть мрака. Его последние багряные отблески на оконном стекле неожиданно высветили абрис тонкого силуэта, окутанного светлой вуалью волос и ниспадающей в пол белой шалью. Мерцающее сознание вопросило к его обмершей на мгновение душе: «Что за сила притянуло меня к этой женщине, от которой невозможно отвести взгляд? И что за вселенская тоска сковала сердце?» Неуловимые тени воспоминаний, запечатленные в каждой детали комнаты, ожившими призраками закрутили его в лучистой воронке и сорвали печать с бытия. Он растерялся от до боли знакомой близости ее глаз, распахнутых, словно небесные врата. И только прагматичный разум сопротивлялся воскресшему сердцу и не желал разблокировать карту памяти.
Она же узнала его сразу, но все-таки вздрогнула, словно от неожиданности. Это сердце ее проснулось и дало толчок всему существу. Она так долго его ждала, что забыла о существовании времени. Для любящих и ждущих сердец разлука на несколько минут или на миллионы столетий не имеет различия. Каждое мгновение разлуки, как удары колокола разрушающей болью пронизывают сердце.  И тогда останавливается время, чтобы могло остановиться сердце и сохранить себя до следующей встречи.

       И Она пришла к нему на помощь. Взяла за руку, посадила в мягкое кресло у круглого стола с кружевной скатертью накрытого на две персоны; зажгла свечи и словно с игрушечной изразцовой печи крахмальной салфеткой сняла закипевший чайник; бурлящим напитком наполнила чаши с давно забытым ароматом из прошлой жизни; и разум его отступил. А она тихо попросила:
- Расскажи, как Ты жил?

     Сердце его впервые облегченно раскрылось, и Он стал рассказывать...
- Когда я был маленьким мальчиком, я очень любил читать книжки о далеких странах и путешествиях. Но особенно мне было интересно собирать книги, вырезки из газет и журналов об одном необыкновенном городе, который в далекие времена был на нашей планете.  Этот город населяли мудрые, красивые, добрые люди. Но это было не главное их качество. Они были Бессмертны. Куда делись эти люди? Куда делся этот город? Для всех была загадка. Но если сохранились о нем сведенья в древних манускриптах, в преданиях и легендах, значит город должен существовать. Многие путешественники пытались найти его в своих странствиях, а философы и библиографы в своих исследованиях.
 
       И я задался этой же целью, когда уже перестал быть маленьким мальчиком и долгие годы безуспешно колесил и шагал по горам и пустыням. Рациональный ум пытался убедить меня, что люди придумали эту сказку для стимулирования позитивных поступков к себе и друг к другу.  Но безуспешны были тогда попытки разума переубедить сердце и дать покой ногам. Я устал. Я начал терять веру. Мое путешествие, в которое я вложил последние силы и средства, закончилось. И, глядя с балкона захолустного отеля на пульсирующую от закатных  всполохов линию горизонта и на тусклые редкие огни, вымершего с началом темноты азиатского городка, я отчетливо вдруг осознал, что на рассвете самолет в последний раз унесет меня с этих бескрайних степей на родину. Мой поиск Города Бессмертных окончен. Отчаяние лузера охватило меня, и я напоследок, сев в арендованную машину, помчался в ночь. Степь сменилась холмами, холмы песками, и вдруг внезапно, словно мираж или театральная декорация, предо мной возникла, преграждая путь на десятки миль, монолитная трехглавая скала - несуразная для этой местности. В тот же момент началась песчаная буря, машина заглохла, и я понял, что сбился с ориентиров. Но оглядевшись, увидел огоньки, сверкающие во тьме спасительным созвездием пояса Ориона. Это было стойбище пастухов. Они сидели у костров, и никто не удивился моему появлению. Кто-то предложил лепешку, кто-то налил кумыс. Они говорили о своем.

      Я хорошо уже знал их язык, но особенно не прислушивался, лег у костра, закутавшись в овечий плед, и смотрел в бездонное небо, поджидая утро. Вдруг заиграл комуз, и ночную мглу прорезал глубокий чарующий голос. Песчаный ветер вновь взметнулся гюрзой и вытянулся меж холмов устрашающим смерчем, готовым вступить в поединок и затмить песком всех, кто посмел нарушить заунывную песню бури. Но так же внезапно - в мгновение смерч распался на множество крутящихся вихрей, которые словно послушные змейки, следуя песни факира, свернулись в кольца и утонули в барханах. На пустыню обрушилась абсолютная тишина, казалось, можно услышать как скрипят звезды, двигаясь по небосклону, если б не магический голос, поющий, как заклинающий и обволакивающий не только застывшие огни костров, присмиревших верблюдов, но и мое сознание, растворившееся в песне.

     Я понял, что это не просто песня, это история, которая передавалась многие-многие поколения из уст в уста. Я запомнил ее почти дословно и попытаюсь тебе воспроизвести. Слушай.

    Давным-давно на Земле под синим-синим небом среди песков красной пустыни, окаймленной непреступными скалами, стоял Великий город. А велик он был не своими храмами и дворцами, - их вообще не было в этом понимании. Узкие улочки, состоящие из одинаковых белых домиков с открытыми проемами вместо окон и дверей, спиралями закручивались среди прекрасных растений к центральной площади. Да это была и не площадь, а восхитительный сад необыкновенных деревьев, цветов и фонтанов. В саду у зеркального озера стоял такой же белый домик, как на городских улочках. В нем жил Король. И у Короля не было в доме окон и дверей. Ему нравилось, когда птицы и бабочки беспрепятственно влетают к нему и садятся на руки, а порывы свежего ветра приносят ароматы цветов и трав. Люди города очень любили своего доброго мудрого Короля. Ведь никто более него не мог понимать гармонию природы  и создавать Красоту.

    Этот город так я назывался - городом Вечной Красоты. К нему не вело никаких троп и дорог. Если же случайно кто-то и забредал сюда, то уже не желал уходить обратно. Люди совершенствовали свои таланты, постигали законы материи и энергий, учились ремеслам, только для одной цели - суметь творчески реализовать свои силы и накопленный опыт, чтобы спасти и приумножить красоту мироздания. И если кому-то удавалось раскрыть одну из тайн совершенства, то собирались все люди города на площади, чтобы оценить новое достижение, и если было всеобщее одобрение, - это был последний день в Вечном городе для нового Творца прекрасного. Город провожал его навсегда. С рассветом уходил мессия в далекий путь. Кто же Они, дошедшие до людей? Пророки или гениальные художники, философы, ученые,  политики?

       Только Король был в городе вечен. Никто не знал его тайны дара бессмертия. Всех, кто попадал в Вечный город, он даровал им, чтобы пришельцы успели постичь и реализовать свой духовный потенциал добра и красоты. Король совершал ритуал. В своем саду он собирал в серебряную чашу капельки росы. Вернее, цветы сами склонялись к чаше, издавая мелодичный звон, как тысячи хрустальных колокольчиков. С последней росинкой с цветка опадали лепестки, и ветер разносил хрустальную музыку по всему городу. Король каждому новому адепту всегда говорил одно: «Я омываю тебя светлыми слезами Красоты во имя Вечной Любви. Теперь ты не сможешь лгать и притворяться, оставаться равнодушным и жестоким по отношению к себе и ко всему сущему. Если твое сердце окажется столь светлым, то найдет заветную дверь и станет потоком спасения для всех заблудших душ». После этих слов он давал испить чашу. Одного глотка было достаточно, чтобы адепт почувствовал и осознал единое желание, заполнившее сердце - желание Вечной Любви.

        Никто не знал историю возникновения Вечного города среди красных песков. Только Король помнил удивительное превращение беглеца-поэта преследуемого и гонимого за его дерзостные стихи против жестокого наместника страны. Чтобы спастись, он был вынужден уйти в огненную пустыню. И когда силы покинули его, он взмолился: «Господи, за что? Ведь я стал  поэтом, потому что сердце мое переполняла огромная любовь к красоте мира. Ведь более никто, как я не мог вознести и воспеть Любовь и обличить зло. Мне так хочется донести красоту истинной любви до всех сердец. Господи, помоги мне в этом!»

        И тут он услышал нежный звон колокольчика. Он открыл глаза и увидел пред собой в раскалённом песке огромный цветок, в чашечке которого блестела роса. Он выпил росу и ощутил необыкновенную силу и легкость. Но колокольчик не смолкал, а зазывно позванивал, будто приглашал следовать за звуком. И он пошел. Шел день, вечер, ночь не уставая и больше не мучаясь жаждой. А к утру он вошел в прекрасный оазис.
 
        Лучших мест на Земле он еще не созерцал - необыкновенные птицы, плоды, цветы. Изобилие красок и запахов кружили голову даже такому изощренному в фантазиях поэту. А когда он встретил большую белую корову с двумя телятами… Поэт подумал: «Может, я уже умер? Или мне это снится?» Но вдруг снова услышал знакомый звук колокольчика. И там – в оазисе он увидел впервые Ее. Это была маленькая, даже можно сказать, крошечная фея. У нее были сияющие серебристо-лазурные волосы и крылышки из росинок. Когда она перелетала с цветка на цветок, росинки позванивая, скатывались с крылышек. Маленькая фея смотрела на него и почему-то радостно смеялась. И смех ее разносился, как звон того хрустального колокольчика, что его сюда привел. Вероятно, эта фея была самой веселой из всех фей.

        С тех пор Поэт стал жить в саду Маленькой Феи. Она не говорила, или он просто не слышал ее слишком тонких звуков, но ему казалось, что он ее и так прекрасно понимал. Когда у него все получалось - в постройке дома из опавших веток и в посадке растений в благодатном оазисе, который благодаря его усилиям день ото дня становился все великолепнее на отвоеванной у пустыни земле. Он никогда не забывал и о бережном уходе за белой коровой, которая давала ему превосходное молоко. А Фея, переливаясь серебряным звоном, в награду всегда орошала росой его разгоряченное лицо живительной свежестью, слегка прикасаясь своими нежными крылышками. И тогда водопадом вливалась в уставшую плоть сила, которая каждую его клеточку заряжала, заполняла животворным светом и энергией нежности соловьиной трели в майскую ночь и мощью грозовой молнии. Сила Гармонии, которую невозможно превозмочь сердцем и разумом, взрывает душу. И душа, взлетев, какое-то время парит над своим пристанищем – телом, давая человеку возможность  осознания сути своей жизни на Земле. Самый верный тест для разума и сердца на человеческую сопричастность во вселенской любви – молния прозрения в песне соловья. Пробудившиеся в яви обретают прозорливость и чувствительность, граничащую между гениальностью и безумием, ибо становятся  частью Вселенской Души.
 
       Тогда он не понимал многое и принимал все, словно играл роль в чужой пьесе. Он не ощущал себя ее творцом, а только актером, и ждал маэстро – «Случая», который всегда притягивает перемены.  И никогда поэт не задумывался, почему у его маленькой спасительницы глаза иногда грустно разглядывают его то с сомнением, то с надеждой.

        И пришло время,  когда к нему из пустыни пришли первые люди, - странники, потерявшие свой путь. Он их учил всему, что сам постиг. Он давал им росу Маленькой феи, ибо заметил, что испившие ее, не болеют и не старятся, ведь у них появляется великая цель всей их жизни. Он стал Королем в Вечном городе. Но в душе еще оставался поэтом, ведь он так любил красоту. Король никому не рассказывал свою историю и не показывал Маленькую Фею, с которой каждый день виделся в саду, пока с заходом солнца она не засыпала в цветке. Тогда он уходил в свой одинокий дом и писал стихи о своей незабвенной мечте - обрести вечную любовь.
       
         Однажды к городу подошел большой караван навьюченных верблюдов, лошадей и мулов. Люди каравана сказали, что песчаная буря их долго  мотала по пустыне, они сбились с пути и просили дать им воды и возможность немого отдохнуть. Они сопровождают ханскую дочь. Король захотел  увидеть Принцессу. А когда увидел, то понял, что это именно та, о которой он столько мечтал. Короля не смутило, что она оказалась из той страны, откуда его изгнали столь жестоко и позорно. Даже страшных убийц, обезображенных проказой и пороками падших и заблудших грешников тогда не лишали гражданских прав, не отлучали от дома, людей, бога и ханского суда, от которого любое наказание – тюрьма иль плети принималось, как его забота о народе своем.

        Но его - поэта - единственного обрекли на изгнание, приговорив к мучительной смерти, загнав изможденного и униженного в мертвые пески, не оставляя шанса выжить, где спасителями от мук были лишь ядовитые скорпионы и змеи.

        Мог ли он мечтать тогда, что когда-нибудь дочь могущественного хана будет просить у него крова и воды. «Да, я дам ей все, чего лишил меня ее отец и положу к ногам ее весь мой мир, - всё, что она пожелает, чтобы только заслужить любовь». Его голова кружилась и дурманилась от звука ее позолоченных каблучков и перезвона золотых монист. Забытый звук монет отражался барабанной дробью в висках, будоража кровь. Шелковые одежды, роскошные иссиня-черные волосы и персиковая кожа Принцессы источали сладкие пряные ароматы. А прикосновение ее маленькой, расписной изящным узором ручки, с острыми багрово-алыми коготками, где каждый пальчик окутан тонким золотым орнаментом кольца с сияющими цветными алмазами, оказалось столь знойным и властным, что навсегда подавило в нем волю сопротивляться. Могучая анаконда сдавила его сознание кольцами липкого блаженства, страсти и желания. Иные чувства, мешающие желанию Короля обладать Принцессой, были вытеснены из сердца и разума. Он даже не мог вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как он стал правителем Вечного города. И является ли Принцесса дочерью тому хану или его праправнучка?  Король был впервые счастлив и горд, осознав свой статус, дающий право самоличного выбора своего будущего. И не задумываясь, что будущая судьба Вечного Города также зависит от его выбора,  он безоглядно предложил Принцессе стать его супругой.
               
         Она тоже оценила сразу возможность стать единственной Королевой, а не шестнадцатой женой старого кочевого щейха, куда ее сопровождал караван. Но ей не понравился его дом: «Как можно жить без затворов - окон и дверей? Если не сделаешь - я уеду».
 
        Он тут же согласился. И она стала его Королевой. В Городе начались глобальные перемены.
Ее второй вопрос был:
- Почему нет огня?
- Он нам не нужен, ответил Король. - Ведь так много света, которое нам посылает Небо.
- А как же вы готовите пищу?
- Мы не готовим пищу. У нас есть три коровы, они дают молоко, из которого мы делаем масло, сыр, сметану, мороженное и многое другое. У нас есть разнообразные растения, которые дают нам постоянно превосходные плоды.
Тогда она спросила:
 - А зачем вам столько деревьев?
Король удивился:
- Разве ты не видишь, как они красивы? Но они еще дают свежесть и влагу нашему Городу. Весной они зацветают, летом нас охраняют от зноя, а осенью одаривают обильными урожаями.
- Странно, - сказала Королева, - там, где я жила не нужны деревья, там нужны пастбища, чтобы было, где пастись скоту. А с сухими деревьями, что вы делаете, разве не сжигаете?
- Нет, мы из них делаем посуду, музыкальные инструменты, мебель.
- А где пасется ваш скот, и как вы готовите мясо?
- Мясо? – снова  удивился Король. Он уже стал забывать это слово. - А зачем оно? Можно прекрасно обойтись без него. Вот увидишь, моя милая Королева.
- Посмотрим, улыбнулась она ему в ответ, и глаза ее сверкнули.

       А через год у Короля и Королевы должен был появиться первенец. Король ликовал. Он чувствовал себя очень счастливым. Он решил, что он обрел Вечную Любовь. Ведь, что еще надо? Он Король самого прекрасного Города, у него красавица ханская дочь - жена, которая скоро подарит ему наследника.
       Однажды Королева позвала его и говорит:
- Я видела страшный сон. Я должна умереть в родах вместе с ребенком.
 Король зарыдал.
Но она продолжала:
- Меня может спасти только одно условие, если ты его конечно выполнишь. Но я не могу тебе это сказать, зная твою доброту. Пусть лучше я погибну и мой ребенок со мной, чем буду знать, что причинила тебе страдание.
- О, моя любимая Королева! Как можешь ты так говорить. Ведь ты знаешь, что ничего нет для меня дороже нашей Любви. Я выполню для тебя все, только не оставляй меня. Обещаю!
- О, мой Король, мне приснилось, что если я съем коровье сердце, то роды пройдут успешно и у тебя будет достойный наследник.

        Король выполнил обещание, данное своей любимой. Он сам зарубил одну из трех коров, вытащил сердце и принес своей Королеве. На следующий день она родила ему сына с лицом ангела. И Король омыл руки, взял сына и стал вновь самым счастливым.

        Через год Королева ждала еще ребенка. И опять она позвала Короля и сказала, что ей приснился дурной сон. Если она не съест коровье сердце, то умрет.
     Король не мог отказать и во второй раз и, взяв топор, зарубил вторую корову чтобы спасти свою Вечную Любовь - Королеву. Она родила второго сына с лицом ангела. И Король вновь повеселел.

        Еще через год, когда Королева собралась рожать, она позвала Короля, и уже не говоря ни слова, молча протянула топор. И тут Король отпрянул.
- Я не могу, это последняя корова в Городе. Это та большая белая корова, которая встретила меня, когда я вышел из пустыни. Она спасла меня и помогла выжить.
 
        Но Королева не стала слушать, она вытолкнула его с топором из дома и закрыла на засов дверь. Король испугался, что может потерять свою Любовь навсегда, и пошел к большой белой Корове.
Она, кажется, ждала его. Лизнула шершавым горячим языком по щеке, посмотрела огромными влажными зрачками ему в глаза, вздохнула, отвернула голову и закрыла веки. Какое большое и горячее было у нее сердце. Оно билось, пока он нес его до своего дома, и остановилось только в руках его любимой Королевы. А на следующий день родился третий сын с лицом ангела. И Король снова обрел счастье.
 
        Но утром пришли люди города к своему Королю и стали звать его. Они давно с ним не общались, ведь Королева приказала срубить сад и сделать из него колья, а ими огородить всю площадь с Королевским домом высоким забором.
И сказали Люди Королю:
- Мы не можем оставаться в Городе, где правит бездушный  Король, который выбрал своим изощренным разумом, питаемым фантазиями страстей, Королеву с именем - Зло. Ты Король не понимаешь, что Она питается не коровьими сердцами, а твоим, в котором поселилось предательство. А когда она доест твое сердце, то унизит и растопчет, как это сделал ее предок с поэтом, впрочем, ты уже этого даже не почувствуешь, ведь тебя не будет. Будет Король - Предатель. Мечта об истинной Любви удерживает священный огонь Божественного Духа только в сердце со светлой душой, а у предавших  мечту, - меркнет сердце и пустеет душа, ибо искра вечного Духа возвращается в свою светлую обитель, куда черной душе уже не подняться. Предателям  нет места во Вселенском соборе Вечной Любви. Им нет нигде пристанища. Им обрадуются лишь черви.
 
        Вечного города больше нет, потому что в нем нет Любви. Там где правит Зло, - нет места для Красоты, Творчества и Духовного Совершенства. Зло и Предательство породили сыновей с именами Ложь,  Глупость и Жестокость. Нам не нужен такой Король. Мы не хотим жить в этом Городе.
И Люди ушли.

 А Королева очень обрадовалась:
- Они тебе завидуют, у них нет жены-принцессы, они не постигли настоящей любви, они не имеют сыновей - ангелов. Придут другие люди. Успокойся.

        И Король успокоился. Ведь действительно, пришли другие люди. Правда, они не занимались искусством и науками. Они вырубили оставшиеся деревья, обзавелись скотом, построили  дома - крепости. А к его сыновьям пришли новые учителя, и научились они метко стрелять, рубиться саблями и проводить все вечера в веселых компаниях.

        Как-то раз Король остался надолго в одиночестве. Королева уехала навестить родственников, а сыновья где-то как всегда состязались. И Король решил прогуляться по его до-неузнаваемости изменившемуся городу. Дома все спрятались за безобразные изгороди, а вокруг города возвышалась (гордость королевы) крепостная стена с башнями и пушками. Зачем эти стены и пушки, ведь мы никогда не воевали? В одной из башен он услышал стоны. Он спросил у стражника:
-В городе есть больные? Это больница?
- Нет, ответил страж, - это тюрьма.
 
        Потрясенный увиденным Король вышел за ворота города и за крепостной стеной вдали, в узком ущелье меж скал заметил уцелевший островок зелени. Он устремился туда, трепеща от знакомого аромата, молясь, что это не мираж. О, чудо! За горным ручьем и за высокими острыми камнями прятался волшебный по красоте сад, где воздух был насыщен пением птиц, жужжанием пчел; мерцающий цветными бликами бабочек; а тонкие эфиры цветов, перемешиваясь с тягучим медовым запахом земли, обволакивали его забытой негой и силой. И вдруг Король услышал звон колокольчика, такой нежный и волнующий, что у него зашлось сердце. За все эти годы, как ханская дочь переступила его порог, он ни разу не вспомнил о своей Маленькой Фее. Он был околдован страстью к своей Королеве, и сейчас услышав хрустальный звон, словно просыпался после продолжительной болезни. И вот, наконец, он увидел Ее. Маленькая Фея сидела в сердцевине белой лилии и смотрела на Короля незнакомыми глазами. В них уже не было того безграничного света и тепла, они сияли светом  далеких звезд.

         Король заплакал:
- Я ошибся, меня обманули, я думал, что нашел Истинную Вечную Любовь. Что мне делать? Помоги мне, Маленькая Фея. Ведь я знаю, что ты самая добрая. Позволь мне напоить твоей росой мою Королеву и сыновей. Я знаю, они сразу изменятся. Ведь они такие красивые - похожие на ангелов.
 
        Маленькая Фея печально смотрела на Короля, но ведь она была самая добрая на свете. Она стала летать с цветка на цветок и наполнять их своей звенящей росой. У Короля не было с собой чаши для росы, и он решил просто сорвать эти цветы и принести в дом. Начало смеркаться, и Король даже не заметил, что в одном из соцветий заснула Маленькая Фея, он сорвал и его. Очень довольный, с огромным букетом он вернулся в свой каменный дворец. Выбрав самую большую золотую вазу с орнаментом из драгоценных алмазов, поставил цветы и стал ждать сыновей. Не дождавшись, ушел спать, а они тут и пришли. Увидев, в дорогой вазе странный букет, они раздраженно высыпали его на пол, и неожиданно из одного цветка выпорхнула Маленькая Фея с длинными  лазурными волосами и прозрачными крылышками. Сынки охнули, но не растерялись. Один хлопнул в ладоши, чтобы она не вылетела в окно, второй закричал: «Танцуй, танцуй!», - а третий сказал: «Держу пари 100 против 1, она не выдержит и часа». Братья захохотали и ударили по рукам.

           - Танцуй, танцуй, - орали они, - или мы прихлопнем тебя как муху.
Но Маленькая фея и не собиралась улетать. Она кружилась над ошалевшими от хохота братьями, и капельки росы звенели тысячами хрустальных колокольчиков, рассыпаясь радужным дождем на их воспаленные лица. Но все бесполезно, лица их не светлели и не преображались, а превращались в застывшие маски мертвых ангелов, за которыми бесновались лишь красные глаза жестоких уродов.

           - Ах, она еще нас поливать чем-то вздумала, - взбесились братья. - В огонь ее, в огонь! И один из них, схватив ее в потный кулак, под улюлюканье остальных, бросил в огромный камин, в  котором уже дозревала туша барана.
           Утром Король первым делом вбежал в спальню к братьям и вскричал:
- Мои милые сыновья! Пошли со мной! Я подарю Вам бессмертие. Я подарю редкий шанс познать и постичь Вечную Истинную Любовь. Может, вы станете счастливее меня и не ошибетесь.

         Сынки в ответ пробурчали:
- Зачем она нам Вечная иль Истинная, у нас и так разной хватает, отдохнуть некогда. А бессмертие, впрочем, можешь дарить. Где оно там у тебя?
          Король повел их в комнату, где на полу вперемешку с обглоданными костями валялись увядшие цветы, и удивленно спросил:
- Почему они не в вазе?

          Братья переглянулись:
- Да, случайно уронили, но зато потом была потеха. Представляешь; из цветов вылетела такая муха волосатая и стала нас чем-то поливать, мы от нее еле отбивались, убегали, а она - надоедливая такая. Пришлось ее загнать в огонь, а то бы покусала еще. В общем, - пшик, и только облачко от нее маленькое осталось, да вылетело в окно.

         Король смотрел на них, как в первый раз видел. То, что он гордился их ангельской красотой, оказалось лишь масками, за которыми прятались ложь, глупость и жестокость, - правы оказались Люди, покинувшие его город.
- У меня нет больше сыновей. Уходите. Вы убили Истинную Вечную Любовь,  которую я не смог сразу распознать. Видно мне не хватило в сердце света, поэтому душу мою отравил убогий разум, погрязший в человеческой гордыне. Но я буду искать ее. Я отказываюсь от королевства и бессмертия. Я найду ее!

        - Король сошел с ума, решили между собой братья и отправились верхом на лошадях чрез пустыню к загостившейся матери - Королеве. Но в середине пути их настиг черный смерч. Братья обнялись, да так и окаменели. А когда смерч ушел, в красной пустыне возникла неприступная монолитная скала с тремя вершинами, которая навсегда преградила дорогу к Вечному городу.

         Он прекратил свое повествование, отхлебнул из чаши уже остывший напиток и недоуменно обвел взглядом комнатку, стены которой растаяли в темноте, и потерялось ощущение ее границ. Было обозначено лишь окно, словно повисшее в воздухе, сквозь которое теперь были видны мерцающие из океана черной бездны звезды - холодные и острые, словно полярные айсберги. И только догорающие свечи освещали небольшой островок стола и отражались в широко распахнутых глазах странной женщины, сидящей в кресле напротив него и все еще кутающуюся в длинную синюю шаль.

- Вот такую историю спела старуха из стойбища. И я поверил ей, и решил найти эту Маленькую Фею. Я буду выращивать для нее цветы. Я буду ее жалеть и охранять. Теперь я понял, что мне нужно - Истинная Вечная Любовь. Вот только вчера я прилетел домой из той проклятой пустыни, а сегодня - как-то забрел сюда, к озеру. Он замолчал, разум его возвращался, волнами накатывая недоуменные вопросы, но ответы зависали где-то в животе.

      - Верно, ты очень устал с дороги и Тебе необходима роса? Она подошла к нему с серебряной чашей и окатила цветочной свежестью. А затем, нежно прикасаясь тонкими пальцами к его влажным прядям над висками, с удивлением наблюдала, как лицо его превращается в маску с отвратительной гримасой порока, но она все же, надеясь на чудо, протянула ему испить чашу и спросила:
- А Может, Маленькой Фее совсем не надо, чтобы ее жалели и охраняли? Может она ищет постижения истины земной Любви? И тогда она перестанет быть Маленькой Феей и женщиной с чайником... И ты узнаешь, - Истинная Любовь более Вечности! Постигшим этот вселенский смысл земного бытия открыт путь в Вечность - портал, где Истина - ключ, а Любовь - дверь. Если ты обрел в своем сердце Истину, я распахну Дверь в Вечность, куда могут войти только обрученные светом души. Хочешь войти в эту Дверь? Ведь я поверила тебе, мой Поэт, что ты найдешь меня. Я ждала.

      Он оттолкнул чашу - Чего ждала? - После омовения, как после холодного душа, разум его вернулся, и он изменившимся голосом развязно продолжил:  - А ты – ничего, симпатишная. И похлопав ее по спине, он сорвал черную шаль.
          
      Проснулся Он на дощатом пыльном полу, когда уже во всю сияло солнце, впиваясь в лицо острыми спицами сквозь щели стен. А где-то рядом дребезжали трамваи и уличные голоса, вплетаясь в отголоски колокольного звона и птичьего гомона. Он огляделся: «Как это я здесь оказался? В голубятнях я еще не спал. Так тут была еще девица какая-то.  Даже имя не спросил. Хорошо, что сама смоталась пораньше. Даже не помню всего, что я там ей нагородил. Начал с того, что я бедный путешественник, ну, потом понесло, а вроде - вчера не пил лишнего... Хорошо сообразил и не сказал, что работаю на скотобойне, тогда бы уж сразу не отцепилась. Бабы думают, что парное мясцо, сочившееся горячей кровью с особым - будоражащим ноздри запахом свежей смерти, можно выносить тоннами. Придется на работу заскочить, и чтобы жена поверила, что я с ночной смены, захвачу ее любимого деликатесу. И чего она так любит коровьи сердца? А сынков в тир сегодня поведу, давно обещал. Пивка б щаз  холодненького…»

        А в окно новый день вливался холодной платиной, сквозь бахрому паутины высвечивая на подоконнике старую амфору с цветком, в котором была  Маленькая Фея с сияющими перламутровыми волосами и с крылышками из росинок. Но он больше не смотрел в окно, поэтому не увидел ни цветка, ни странное природное явление - водная рябь застыла алмазными гранями на зеркале озера от леденящего взгляда из лазурного окна голубятни. Это Маленькая Фея, словно хрустальная стрекоза,  всматривалась в осколки зазеркалья, не замечая пробудившегося мясника. Ведь он не узнал истинную Любовь, - не в образе сказочной Феи, не в земном образе доброй женщины.
 
       Он забыл, что был Поэтом, потеряв навсегда светлую нить Ариадны, когда Вдохновение было сродни Пророчеству, выводя сознание в иные миры из лабиринта собственного эго. Он разучился отражать совершенство весеннего цветка, как великую мистерию Природы. Ведь только Поэту присуще отнимать у цветка формулу его души, чтобы в вибрации слов запечатлеть его на века, передав все очарование сущности, в которой присутствовал и нежный аромат его рождения, и светлая грусть увядания, и горечь расставания с миром земных грез. Только Поэт способен вознести над миром бытия светлое знамя любви и призвать на борьбу с хаосом, удерживаясь лишь за нить Вдохновения. Только Поэт, прошивая душу свою заточенной иглой благодати, проливает на белые листы проникновенные слова Логоса. Ибо только из нити раскаленных светом слов Поэт может соткать сакральный узор, в котором каждый проявленный знак духовного Совершенства станет матрицей божественного просветления на пути Спасения.

      Он навсегда потерял ключ к заветной двери. Он больше не существует для вечности. Он зашнуровал ботинки, потянулся, закурил, бросил последний взгляд в мерцающую радужными бликами пустоту, и ушел теперь уже навсегда из белого домика с лазурным окном и крылечком.

      В эту ночь над озером впервые бушевала гроза, а утром, когда все стихло, вдруг все люди заметили и пожалели, что обители голубей не стало. Возможно, ее смыли воды озера моего.