Внутренняя крепость

Когда пойду дорогою смертной тени, не убоюсь я зла…

…


Чувствовать страх естественно.


Чувствовать страх естественно, когда вокруг происходит страшное. Когда люди, еще вчера приличные, образованные и читавшие Достоевского, превращаются в бьющихся в истерике бешеных псов.


Испытывать страх, смущение, а потом и гнев…

...


За дни, прошедшие с начала патриотического психоза мне наговорили такое... Кто я, куда мне ехать, и что с такими предателями надо делать...  Услышал я и вещи настолько странные, что редко услышишь от больных…


Думаю, это не так уж страшно.

...


Не страшно, когда твой народ сходит с ума. Не страшно, когда черное называют белым, а белое черным. Не страшно, когда твой народ требует крови.


Страшно когда сам становишься таким.

…


Тем кто остается собой, тем кто стоит за правду, бояться нечего. Нам придется услышать много глупостей, нам могут нанести обиду и даже сделать больно…


Но мы избежали худшего.

…


Недавно, когда еще один патриотически настроенный безумец в очередной раз обозвал меня майдановцем, бандеровцем и фашистом, я понял одну важную и прекрасную вещь...


Я понял, что люди, оскорбляющие нас и называющие майдановцами, или на свой коверканный лад "майданутыми", ничуть не оскорбляют нас.


По глупости своей они присваивают нам высочайшее звание, которого мы, если честно, еще не заслужили.


Они присваивают нам звание героев. Звание Настоящих Людей.

…


Могли ли мы надеяться на большее…?


Они приравняли нас, скромных людей самых мирных профессий - к Героям, которые шли с фанерными щитами против автоматов и бронетранспортеров... и победили.


Нам стоит признать, что по сравнению с этими людьми, с настоящими майдановцами, жившими несколько месяцев в палатках на осажденной площади под угрозой штурма - мы никто и звать нас никак.


И нам следует знать, что люди, называющие нас так - оказывают нам высшую честь. Честь, которой мы не заслужили, и право на которую нам еще предстоит доказать.


Честь, которой нам придется быть достойными.

...


Нам придется доказать, что эти люди правы.


Доказать своей будущей борьбой, своей будущей стойкостью и своей будущей победой. Да и стоим мы сейчас не под пулями врага, а под потоками помоев и собачьего лая...


Станем ли мы бояться его? Можем ли мы бояться собачьего лая и визга с пеной у рта, после того как нам оказали такую честь?


Можем ли мы теперь отступить, солгать, и подчиниться...?


Можем ли смолчать?

…