Сус строит Суситу

               

    У Нимрода было узкое лицо с выдающейся вперёд нижней челюстью. Сам он был высокий, скорее долговязый, с огромными руками, ещё бы: он же работал в слесарке по доводке экспериментальных автомобилей. А прозвище у него было Сус. Странно? Нисколько. Дело в том, что на иврите "сус" - это лошадь. Чем-то Сус напоминал большую рабочую лошадь. Oн был добродушный, в меру весёлый, запросто откликался на своё прозвище и вкладывал в работу всю душу без остатка. В обеденный перерыв он любил разглядывать новенькие автомобили "Сусита", тo есть  "Лошадка", чаще всего белого цвета, выстроенные ровными рядами во дворе завода.  К Нимроду уже давно прилепилась присказка: Сус строит Суситу.
    Нимрод  был холост, прежняя его подруга ушла год назад к своему бывшему другу, после того, как у него в доме взорвалась гильза от снаряда, в которую уже пару месяцев ставили свежие букеты цветов. Проглядели. Видимо там что-то оставалось. Бывший друг стал инвалидом. Нимрод спокойно отнёсся к этой трагедии.

    Главный инженер Шмуэль Нир, недавно пришедший на завод, поглядывал на Суса с доброй усмешкой, уж очень комично смотрелась Сусина фигура.
    В слесарке иногда появлялся конструктор Чехин с чертежами, просил Суса что-то изготовить и тот брался за инструменты.
    Время было относительно спокойное, конец семидесятых, интифада ещё не начиналась, хотя редкие взрывы, к сожалению с жертвами, случались.

    Как-то после милуИма* Сус возвращался на попутных машинах домой. Где-то в районе новостроек он, зайдя в паб,*` приметил за столиком знакомое лицо.
    - Нимрод, - воскликнул сидящий зa стаканом пива белобрысый парень, - XабИби*``, не видел тебя сто лет.
    После возлияний и доброй закуски, белобрысый вдруг предложил:
    - Помог бы ты, Нимрод, у нас слесарь заболел, заказ срывается.
    - Никаких проблем, - запросто ответил Сус.
    Договорились быстро, оба отправились на фирму его друга, и Сус приступил к работе, а на завод позвонил и сказал, что болен. "Ну и что? - думал он, - перебьются. А парa сотен мне не помешает."

    В жизни часто случайности вершат людские судьбы. Вот и теперь произошла случайность. Через четыре дня Сус, возвращаясь домой, вновь "голосовал", стоя на обочине шоссе. Небольшой автомобиль зелёного цвета, съехав с асфальта, тормознул, обдав Суса  пылью. Протирая глаза, Сус не сразу разглядел кто сидит за рулем, а  наконец увидев, вздрогнул. За рулём сидел главный инженер завода  Шмуэль Нир.
    - Шалом, Нимрод, - признёс, улыбаясь, главный, - к врачу ездил?
    - Не, - брякнул Сус, - да я это самое, ну вроде бы...
    И, вдруг что-то сообразив, умолк. Нир, удивлённо взглянув на незадачливого парня и учуяв нечто подозрительное, подбодрил его:
    - Ну говори же, что "вроде бы"?
    - Да вот работа была у друга.
    - Ааа, - протянул Нир, - и крутнул рычажок громкости радио в положение "громко", - вот оно что! - перекрывая музыку, закончил он и дальше в продолжение часа езды не проронил ни слова. Сус молчал тоже.
    Главный довёз его до завода и сказал, прощаясь:
    - Завтра на работу не выходи, ты уволен.

                * * *               

    На следующий день Сус приплёлся позже, стараясь не столкнуться с сотрудниками, уныло заглянул в слесарку и стал собирать свой инструмент. Ему все сочувствовали, но и слегка подсмеивались, даже красавец-марокканец Шлёма, с которым Сус дружил, вякнул сквозь зубы:
    - Зачем признался? - и сам же ответил, - типЕшь, он и есть типЕшь! **
    Пожилой слесарь Урий Ханан, родом из Германии, прекрасно выучивший за долгие годы иврит, невозмутимо подпиливал ряд деталей для Чехина, который стоял тут же и ждал.

    Хотелось бы сказать несколько слов о Хананe. Его судьба была трагична. В 1937 году он успел вместе с женой выехать из Германии и вскоре оказался в Палестине. Родные его погибли в лагерях нацистов. Жена была родом из Киева. Её мать и  сёстры матери были согнаны в Бабий яр. Одна из сестёр сумела выбраться ночью из-под горы трупов, её укрыла украинская женщина, позже эту женщину выдал немцам полицист из местных. Женщину расстреляли. А ещё через год жена Ханана  скончалась. Чудом уцелевшая тётка жены вскоре умерла. Ханан остался единственным   из всей семьи.

    Сделаем минутную паузу, вспомним невинно убиенных шесть миллионов евреев, убитых только за то, что они евреи. Память о них увековечена гениальными произведениями: стихами Евтушенко, Тринадцатой симфонией Шостаковича "Бабий яр" и памятниками в Бабьем яру.

               
                * * *

    Но продолжим наш рассказ далее.
    Неожиданно в слесарку ворвался начальник соседнего цеха Авигдор, худой и  нервный, любитель покричать по любому поводу. Его встретили улыбками, но старались их не показывать. Часом раньше  он выписывал накладные, положив бумаги на подножку электрокара. Отвлёкшись на минуту, он вновь потянулся к своим бумагам, но кара уже не было, он виднелся в пятидесяти метрах у другого цеха, a бумаги  Авигдорa, как мотыльки, парили в воздухе. Он кинулся их ловить, его многоэтажные проклятия по адресу незадачливого водителя были слышны, если верить очевидцам, даже в цехах.

    - Ну что, уволили? - хлопнув Суса по плечу, рявкнул Авигдор, - я поговорю с глaвным, - хочу взять тебя к себе.
    Сус смутился, но сколько ни старался, скрыть радость не смог, даже ноги его слегка стали приплясывать. Ханан, услышав последнюю фразу Авигдора, обернулся и дружески кивнул ему.

    Авигдор неспроста выручил Суса. Пару месяцев назад в цехе Авигдора происходила сборка десяти тележек-прицепов к трактору. И Авигдор придумал производить монтаж в перевёрнутом положении прицепa.
    - А как ты будешь потом переворачивать мои тележки? - спрашивал Чехин Авигдора (Чехин конструировал эти тележки и потому считал их своими).
    - Знаю как. Не мешай, - отвечал  Авигдор.
    И вот все 10 тележек, поблескивая новенькими боками, готовы. Только лежат колёсами вверх. Прибежали поглазеть из других цехов любопытные. Авигдор всех разогнал, вызвал людей из слесарки. Вот тогда-то после первой неудачной попытки (тележка в подвешенном состоянии чуть не завалилась) Сус спас положение. Он сел за кар, Шлёма уже сидел в другом, и оба монтажника путём хитрых поддержек сумели перевернуть первую тележку без повреждений и поставить её на колёса.  Авигдор тогда изрядно струсил, весь его боевой пыл исчез. Ещё бы! Да упади хоть одна тележка, главный разнёс бы Авигдора в пух и прах.  Но...победителя не судят. А теперь как не вспомнить пословицу: долг платежом красен?

                * * *               

    Чехин работал в отделе новой техники уже который год. Иногда он вспоминал, как попал на завод. Придя буквально с улицы, он увидел секретаршу, красивую девушку, равнодушно глядящую не на него, а скорее сквозь него.
   - Что ты хочешь? - без улыбки спросила она.
   - Ищу работу. Я инженер.
   - Нам не надо.
   - А я  хочу к главному, - возразил Чехин.
   - Он занят, - был ответ. Но сонный взгляд её означал, как показалось Чехину, "шёл бы ты откуда пришёл." B этот момент случайно вышел из кабинета Ниp, дал какое-то задание секретарше и взглянул на Чехина. Узнав, что он ищет работу, Нир тут же дал ему пробное задание, и уже через неделю Чехин работал в бюро.
   А ещё через пару месяцев для него начался милуИм*, и не где-нибудь, а возле ливанской границы.

   Автор перечитал написанное, что, к сожалению, не все пишущие ещё делают, и ему          показалось, что своими скучными описаниями он утомил терпеливого читателя. Но как раз сейчас должно начаться что-то интересное, поэтому хотелось бы, чтобы задремавший читатель встрепенулся, и автор обещает сделать для этого всё возможное.

   Итак, Чехин вместе с другими милуИмниками оказался возле ливанской границы. Днём и ночью, сменяя друг друга, они вели наблюдение за морем и за пограничной линией, за которой находился пляж. Как-то в пятом часу утра, когда восток уже высветлел, и солнцу так не терпелось выпрыгнуть из-за розовой линии горизонта, Чехин заступил на дежурство.      
   Привычно осмотрев через подзорную трубу море и местность со стороны ещё абсолютно пустого пляжа, Чехин полюбовался изумительным зрелищем начинающегося восхода, утренней зарёй, осветившей небесную даль, потом взглянул ещё раз в сторону пляжа и вдруг увидел одинокую фигуру женщины в платье голубого цвета с сумкой через плечо. Почему-то она брела, постоянно оглядываясь по сторонам, пригибаясь, словно прячась, и вдруг неожиданно присела на корточки возле кустика. Чехин никогда не был ханжой, понимая, что ведёт себя неприлично, навёл трубу на даму. Увеличение было таким сильным, что oна казалась в двух шагах от него. Он чётко видел её лицо, обрамлённое пучками растрёпанных светлых волос, хотя было полное безветрие. Далее произошло следующее: женщина вытащила из сумки кинокамеру, и ещё раз воровато обернувшись по сторонам, начала вести съёмку местности; безусловно в камеру попал и берег моря, и Чехин со своей трубой и телефонной трубкой, которую он успел cхватить и вызвать командира. 
    "Вот, я могу устроить сейчас международный скандал. Моё ружьё передо мной, -успел подумать Чехин, -  Вот, в предутренней тишине сейчас грохнет выстр..." Но Чехин не домечтал. Из трубки раздался голос: "Вести наблюдение дальше". "Ах, как жалко, даже помечтать не дал", - подумал Чехин, уже смеясь над самим собой.
   Дальнейшее ему было неизвестно. Может быть, даму арестовали, отобрав камеру, а могли и прошляпить, тоже возможный вариант.

   А Сус отлично работал в цехе Авигдора, поняв наконец, что принцип "слуга двух господ" в Израиле не проходит.

                * * *               
       
                *  Резервистская служба в Армии обороны Израиля
                *` БистрO
                *``Друг, приятель (арабс.)               
                ** Дурак - он и есть дурак               

         19.03.2014            -оОо-