Мой лучший друг. Глава 12

Глава 12

Алекс всецело увлекся ремонтом и обустройством дома. Он вил нам гнездо с упоением, ведь это приходилось делать ему впервые в жизни. Оказалось, что, несмотря на его мягкие руки, он очень любит и умеет ими работать. Вместе с белорусскими гастарбайтерами он переносил стены, сооружал ниши, разбирался в схемах проводки, даже красил и клеил обои. Не потому что не доверял, а потому что находил немалое удовольствие в физической работе. Рабочие прониклись к нему искренним уважением.

Он стал одним из них, ни капли не отличаясь. Он купил себе такой же синий комбез и рабочую рубашку, закатал рукава и из-под них показались мускулистые руки, покрытые светлыми волосками. Он, не стесняясь, расспрашивал рабочих обо всем, с удовольствием учился чему-то новому и радовался, как ребенок, когда у него получалось.

Наша квартира превратилась в стройплощадку. По вечерам мы уходили куда-нибудь в ресторан не потому, что хотелось посидеть и отпраздновать что-то, а потому что дома приготовить ужин было решительно невозможно.

В ресторане все время у нас уходило на обсуждение перепланировки, выбор обоев и мебели в комнаты.

Несмотря на царивший в доме кавардак, Алекс как-то умудрялся сдержать свою торжественную клятву, и каждое утро приносил мне кофе в постель.

В конце концов, я не выдержала состояния постоянного ремонта нашей квартиры и откровенно сбежала в командировку во Францию. Там у меня был очень насыщенный график – я едва успевала поговорить по телефону с детьми и мужем. Если кто-нибудь бывал в Лувре, то знает, каково в этом громадном музее даже обычным посетителям. А если надо найти что-то в запасниках или кого-то из сотрудников?

Мои ноги ныли от каблуков, и я впервые в жизни изменила своей привычке – надела обувь без каблуков.

Но, в общем, все, вроде бы, было хорошо. Мне бы наслаждаться счастьем, но счастливой я себя не чувствовала, потому что постоянно думала о Саше и очень скучала по нему.

Каждый день я просыпалась, вспоминая его лицо, и засыпала с мыслями о нем. Я думала о том, что он давно мечтал побывать в Париже, что ему здесь точно понравилось бы. Я пыталась ему позвонить, но он не брал трубку. Я звонила Эдику. Он испуганно что-то лопотал, но ничего внятного от него добиться было невозможно.

Алекс звонил мне постоянно. Мы переписывались, находясь постоянно на связи, на одной волне. Он был счастлив. Я никогда в жизни не слышала, чтобы у него был такой голос. Когда ремонт был закончен, он вырвался из Москвы ко мне в Париж и попытался меня развлечь. Благо, на всякого рода культурные мероприятия и просто романтические свидания он был большой выдумщик.

Я очень старалась качественно развлекаться и веселиться, опасаясь, как бы Алекс не принял мою тоску на свой счет. Но кого я хотела обмануть? Единственного человека, который меня действительно хорошо знал так много лет!

В конце концов, он не выдержал и спросил напрямую:

- Радость моя, отчего же ты такая печальная последнее время?

Я очень старалась сдержать слезы, но когда я начала говорить, вместо связной речи получилась сплошная истерика, из которой Алекс с трудом понял, что я очень скучаю по сыну.

- Терпи, моя девочка, терпи. Еще немного. Он обязательно тоже соскучится. Ведь он тебя очень любит. Давай лучше выбирать вместе ему подарки.

- Алекс, только ты один меня понимаешь. И принимаешь такой, какая я есть. Со всеми моими потрохами и тараканами.

- Но ведь я тебя люблю.

- Да. Только глядя на тебя, я понимаю, что на свете еще существует настоящая любовь.

- Скажи мне честно, Звезда моя, ты не из-за меня ли удрала в командировку в Париж?

- О, нет, Алекс! Только не из-за тебя! Из-за ремонта!

- А ты не жалеешь, что мы решили жить вместе?

- Ни единой секундочки!

- Я соскучился.

- А я-то как соскучилась!

- Ну тогда держись! У меня для тебя есть сюрприз!

- Ты меня заинтриговал!

- Тогда пойдем в номер…

Поднимаясь в лифте, я уже сгорала от нетерпения. Я вдруг поняла, насколько соскучилась по любимому. Даже если это будет очередное украшения, я с удовольствием воспользуюсь им как предлогом, чтобы уединиться с Алексом.

Он целовал меня, и мне уже было наплевать на его сюрприз. Я тащила его в спальню, но он подвел меня к столу, не прекращая целовать, и резко развернул, прижимая к себе.

Я думала, что найду на столе подарок, но вместо подарка на столе, вдруг ощутила очень твердый предмет, упирающийся мне в ягодицы. Я издала удивленный возглас, но не успела ничего сказать, потому что Алекс вдруг повалил меня на стол и вошел в меня сзади.

Неужели это случилось? 20 лет надо было ждать? Зачем? Все это пронеслось в моем возбужденном сознании и утонуло во всепоглощающей страсти, которая меня охватила.

Я не помню, сколько раз я кончила, прежде чем поняла, что что-то не так. А как же он? Моя душа переполнялась нежностью и благодарностью к Алексу. Я порывисто высвободилась и, пока он не успел еще ничего сообразить, упала на колени и приникла горячими губами к источнику моего наслаждения… мои кубы ощутили лишь пластик.

- Увы, детка, он не настоящий, - грустно сказал Алекс, - хотя очень похож.

Но я не отстранилась. Я целовала его так нежно, будто надеялась, что он оживет. Но он был лишь качественной имитацией, не умеющий передавать ощущения. Я подняла полные любви глаза на Алекса. По его щекам бежали слезы.

Он бережно поднял меня на руки и понес в спальню. В его груди гулко колотилось сердце, живущее только любовью ко мне.

- Я мечтаю только об одном, - прошептала я, - однажды суметь удовлетворить тебя. Или хотя бы увидеть это своими глазами.

Он замер и даже перестал дышать на несколько мгновений. Посмотрел на меня такими глазами, что я почувствовала себя виноватой. Его лицо исказилось от боли. Он уложил меня в постель, сидел рядом и гладил меня по голове. В этот вечер мы не сказали ни слова больше.

Когда он решил, что я уснула, он тихонько ушел в ванну. Я слышала, как зашумела вода, осторожно встала, чтобы не зашуршать бельем и на цыпочках подошла к двери.

Мне казалось, что он там за дверью стоит, прислонившись к ней спиной. Я гладила эту дверь, и мне даже показалось, что она стала теплой там, где он, наверное, к ней прислонялся. Я прижалась щекой к бездушному дереву и вдруг услышала приглушенный стон. Может быть, мне показалось, но вот, снова и снова. О, дорогой мой! Он не сделан из железа и пластика. Он обычный, нормальный человек, со своими странностями. И ему тоже нужна разрядка. Я представила себе, как он стоит там и вспоминает все, что только недавно случилось…

***

Алекс зашел в ванну, запер дверь и включил воду. Сегодня он был слишком возбужден. Это была игра, но он почувствовал себя настоящим мужчиной, а стоящая перед ним на коленях его любимая женщина поразила его в самое сердце. Дорого он дал бы, чтобы сейчас она касалась горячими мягкими губами его живого тела. Он не смог сдержать стон. И вдруг ему почудился какой-то шорох за дверью. Он представил себе, как она встает с постели, тихонько подходит и прижимается к двери, гладит ее, представляя, как он стоит за ней. Он так сильно в это поверил, что, кончив, быстро оделся и рывком раскрыл дверь.

За дверью стояла его возлюбленная. Она испуганно отстранилась, застигнутая врасплох. Она была совершенно нагая. Любимая и знакомая до последней родинки, до последнего седого волоска на голове. Ее губы шептали в мольбе:

- Алекс, пусти меня, я хочу быть с тобой там. Я хочу тебя такого, какой ты есть…

Его губы сжались в каменной непреклонности. Она заранее знала, что он скажет. Он произнес одно слово:

- Уходи.

И она покорно ушла…

***

Я лежала, свернувшись клубком в постели и плакала от обиды. Ну почему он прогнал меня? Я так и не дождалась любимого и уснула в слезах. Почему? Ведь все было так прекрасно! Последнее время, для меня стала навязчивой идея удовлетворить его, но я не знала, как. Я не понимала его, не знала его тайны и не могла догадаться, что им движет.

Наутро мы оба делали вид, что ничего особенного не случилось глубокой ночью, когда, предположительно, я должна была спать. Однако, мои мысли постоянно возвращались к той закрытой двери. По выражению его лица я понимала, что он думает о том же, но, по умолчанию, это стала для нас запретная  тема. Мы больше никогда о ней не упоминали.

Мы вернулись домой. Мне очень понравилась наша обновленная квартира, где у Алекса теперь была своя комната – спаленка и кабинет в одном флаконе. Моя спальня была выдержана в нежных тонах. Освещение в ней было подобрано так, что я всегда в зеркалах выглядела молодой и свежей.

Я продолжала тосковать по сыну. Доставала своими жалобами и расспросами Эдика, Марину и Алекса, но сынуля у меня упрямый – весь в маму. Хотя, там и папа мог бы дать мне в упрямстве сто очков вперед.

Не знаю, то ли Алекс что-то придумал, то ли Марина, а, может быть, Саша действительно соскучился, но примерно через полтора года однажды он позвонил сам.

К тому времени они уже расстались с Эдиком, и мой бывший жутко меня боялся. Я понимала, что дело не в нем, просто мальчик повзрослел. У него появился сердечный друг – чуть старше его. Очень красивый мальчик. Вместе они составляли завидную пару.

Конечно, я все еще сожалела, что мой сын гей, но как-то со временем я стала привыкать к этой мысли.

Поэтому, когда он привел к нам знакомиться своего друга Антона, то наш радушный прием буквально шокировал его возлюбленного, а Саша был очень горд своими родителями, которые принимают его таким, какой он есть.

Пока Алекс показывал Антону свою коллекцию антикварной эмали, я улучила минутку и уединилась с Сашей.

- Сашка, родненький, я так соскучилась по тебе! Ну почему же раньше ты меня так избегал? Ведь я ничего плохого тебе не сказала. Ни единого словечка!

- Мама, потому что я был маленький дурачок! Ты прости меня, пожалуйста! Ты у меня самая мировая мама в мире! Мне стыдно, что я так скверно обошелся с тобой. Потому и не приезжал…

- Хорошо, что ты понял – я тебе не враг. Я люблю тебя таким, какой ты есть!

- Мама, знаешь, ты единственная среди всех моих знакомых ребят геев, кто не оттолкнул, признал и понял. Я так тебе благодарен, что ты не пытаешься меня изменить, не закатываешь сцен. Пойми, я такой, какой есть. Меня не изменить. Мне и так не сладко живется. Хорошо, что ты меня понимаешь.

Я расплакалась от избытка чувств.

- Ну-ну, не плачь. Все позади. Я с тобой. Теперь мы с Антоном часто будем приезжать. И я рад, что вы, наконец, вместе с Алексом – он классный!