Ледоруб. Глава 6 - Иллюзия

Книга бесовская:
(Борьба с бруколаком)
Убиенный лапами упыря Бруколака,
Видом не схож ни с одним мертвецом.
Не имеет порезов на теле, ни каких-либо других отметок.
Смерть больше походит на умершего от лихорадки.
Более того, цвет тела сохраняется живым,
Запаха разложение нет,
А теплота присутствует долгое время.
Пустая оболочка, без души, оскверненная демоном,
Становиться вместилищем нечестивого доха,
Дьявола черного, что по ночам в людские хаты входит,
Да жильцов пугает.
Способы борьбы с пакостником таким есть не сложными.
Главное знать тайное имя человека и проводить
Панихиду сутки не отходя от тела.
Но знать должен тот, кто с дьяволом борется,
Помещение закрытым должно быть,
Окна досками заколочены, дверь бревнами подперта,
А вокруг чтеца солью посыпано.
Ибо дух нечестивый, что по миру гуляет,
Защищать пристанище свое станет.


(Артамир Ледоруб)

Артамир вышел первым. И сразу же вокруг поднялся холодный ветер, трепавший рубаху на теле зверобоя. Все следы вокруг лагеря занесло новым слоем белой пыли, ни костра, ни трупов волков он теперь не видел. Да и вообще за ближайшими деревьями поднялся настоящие белый туман из снежных песчинок.
- Никого, – сказал он, натянув веревку. – можно выдвигаться.
Первым вылезал Витоня с ужасом оглядываясь по сторонам. Затем Шахно и Добран, вытягивая тело Зерана. Дальше Луня, Жадан, Гнибок, Чеслав, Гвездослав и последним Боевод. Парни выглядели слегка потеряно, не понимая, что происходит. Где-то завывали волки, ветви от сильного ветра прогибались, а кроны и стволы элей натужно скрипели, словно жалуясь друг друга на невыносимые проблемы. Артамир прислушался, но сквозь сухой шелест снежных покровов, льющихся из ветвей на землю, он ничего не слышал.
- Я не вижу солнца – выдохнул Боевод, вглядываясь в серое небо. – Буря может начать в любой момент.
- Разве она не началась? – спросил Гнибок, натянув капюшон. – По мне, так в самом разгаре.
- Это еще цветочки, вспоминая прошлую – подметил Чеслав.
- Тогда лучше поторапливаться – вставил Ледоруб, окропив лезвие клинка своей кровью.
Витоня с подозрением наблюдал за этим, и не удержался от любопытства.
- Зачем ты это делаешь?
- Обычным мечем не убить демона. – Ответил Артамир – А вот окропленным кровью полу-демона вполне можно... И так, когда пойдем, будьте крайне внимательны. Не нужно торопиться и не паникуйте.
- Веди, зверобой – сказал Боевод, уверенным голосом. – Мы готовы.
Артамир кивну и направился меж низких елей, вглубь снежного тумана. Хоть зверобои и не так восприимчивы к холоду, как обычные люди, но холод все-равно доставляет неприятное ощущение, поэтому Артамир прекрасно ощущал, как каждая снежинка попадала под рубаху, царапала лицо и шею. Он перевел взгляд в пол, но так нельзя было увидеть, куда идешь, поэтому приходилось сильно щуриться, чтобы не теряться между деревьев. Но это помогало лишь немного.
Вот они прошли у разломанного дуба, перегородившим путь, упавшими ветвями, дальше большой овраг и замерзший, мелкий ручей. Но ничего из этого Артамир не помнил. А когда поднимал голову, чтобы взглянуть в небо, видел лишь непроглядный ветвистый потолок, затуманенный снежной бурей.
В этот момент он понял, что попал под влияние иллюзии. На самом деле бури не было, и в лесу спокойно, как и прежде, это лишь воображение рисует туман и снег. Могло казаться, что они прошли три версты, а на самом деле могли ходить по кругу, или попросту сидеть под деревом и грезить. Могло показаться, что сейчас вокруг мертвая тишина, хотя на самом деле – снуют волки, и поджидают момента впиться клыками в горло. А могло быть и на оборот. Тот вой, который их преследовал уже более получаса оставался на все том же расстоянии, что и прежде. Волки словно пытались выдерживать определенную дистанцию. Это могло казаться, а могло и нет. Ведь парней кто-то убил… возможно стая действительно шла за охотниками. Но не нападала лишь потому что им не скомандовали.
Артамир этого опасался, хотя пытался не показывать беспокойства. Витоня, уставившись под ноги, следовал за зверобоем, Шахно и Добран никак не показывали усталости, и продолжали стойко нести мертвого товарища. А вот ребята между Боеводом и Добраном с ужасом оглядывались по сторонам, словно видели призраков или снующих, за деревьями, хищников.
- Они идут – донесся чей-то шепот.
Но никто этому значения не придал. Но не потому что не услышал. Все прекрасно слышали, хотя игнорировать почему-то было легче. Вопрос застревал в горле и не проходил дальше, словно какая-то сила попросту пережимала голос. Артамир чувствовал, как странные щупальца тянулись сквозь деревьев и облизывали охотников, идущих связанной вереницей в густом снежном тумане. Ветер становился настырней, и дул так, словно полностью игнорировал огромные, густые деревья.
Сначала все начиналось спокойно, с обычной тревоги, без паники и крика. Холодные, противные пальцы охватывали тело постепенно, замораживая мысли и усыпляя бдительность. Артамир перестал ощущать где реальность, а где иллюзия. Снег теперь стал всем, о чем он думал, а холод все, что он ощущал. В голове крутилось лишь то, как он устал и хочет сесть передохнуть, а в этот момент Гвездослав в десятый раз повторил: «Они идут».
- Что это значит, черт побери! – не выдержал Боевод.
Он быстро нагнал товарища и дал ему взбучку. Схватив за шиворот он отпустил другу несколько пощёчин.
- Ты скажешь на конец, кто идет? – зло кричал Боевод – Если нет – то заткнись Бога ради! У меня уже голова болит!
Артамир словно очнувшись ото сна, направился к хвосту цепочки, потянув за собой Витоню.
- Не время ссориться. – спокойно сказал он. – Сейчас, как никогда, нужно сохранять ясность ума и не поддаваться эмоциям… И нельзя оставаться здесь на долго… Нужно поскорей покинуть этот лес.
- Они идут – каким-то не своим голосом выдавил Гвездослав, опустив взгляд к снегу – Они уже здесь…
Выдавив последние слова, он вдруг кинулся в сторону, потянув за собой Боевода и Чеслава. Артамир кинулся за ним, пытаясь усмирить охотника. Но не успели они опомниться, как земля под ногами, с грохотом и тряской, разверзлась, поглотив Шахно и Добрана, а за ними Луню. Тело Зерана бесследно исчезло в глубинах разлома и звука падения никто не услышал.
Артамир в последний момент воткнул меч в землю, и схватился по ближе к земле, чтобы не сломать клинок. Боевуду так не повезло, он просто свалил Гвездослава наземь, упав чуть поодаль, натягивая веревку. Жадан в этот момент ничего не мог сообразить, поэтому продолжал стоять, пока падающее товарищи не потянули его за собой. Артамир с трудом оглянулся. Витона уперся ногами в обрыв и вот-вот рухнет в след за Шахно. Повезло, - Артамир, Боевод и Гвездослав оказались на одной стороне пролома, поэтому, чтобы вытащить парней им понадобиться объединить усилия.
Не шевелитесь! – прокричал Ледоруб – Мы сейчас вас вытащим.
Боевод впивался руками и ногами в землю, оскалив зубы, а Гвездослав, с безумным выражением лица, начал разматывать веревку, тянущею его за сбой.
- Какого черта ты делаешь! – с испугом спрашивал Гнибок, уставившись на товарища круглыми глазами.
Его тело на половину свисало с обрыва, поэтому он прекрасно видел, как Гвездослав пытается освободиться. Артамир понимал, что дурман пробрался в голову охотника и плотно окутал его сознание. С этим нельзя было ничего поделать, поэтому он приложил усилие, чтобы успеть вытащить парней, прежде чем кто-то еще свалиться. Веревка и так больно впивалась в поясницу, а ели в обрыв упадет еще один человек - она лопнет.
Понимая, что это все не по-настоящему, Артамир не мог отделаться от мысли, что если в обрыв упасть – то обязательно умрешь. Он с большим усилием подтянулся к мечу, упираясь ногами в землю, как можно сильнее. Витоня так же помогал, как только мог. Неподалеку от воткнутого в землю меча, росла молодая ель. Артамир уперся ногой в клинок и дотянулся до ее неширокого ствола. В этот момент Шахно наконец достал до уступа и помог парням подтянуть себя.
- Не делай этого! – во весь голос завопил Боевод, когда Гвездослав почти отвязался.
Выпучив глаза, он принялся подтягиваться к дереву, но веревка вдруг ослабела, а затем потянула с новой силой. Послышался крик Гнибока уходящий вниз, и натужное рычание Чеслава, что пытался удержать товарищей от падения. Ноги Боевода не выдержали и он поехал за товарищем в пролом, оставляя в снегу борозды. Гвоздеслав кинулся к лесу, ничего не видя перед собой. Словно лунатик во сне. Но свалился, как только Боевод схватил его за ноги. Движение не прекратилось, но замедлилось.
Артамир повернулся к Витоне.
- Давай вдвоем! – скомандовал он, и напряг ноги. – Пока в обрыв еще кто-то не свалился.
Парень с испуганными глазами кивнул. Конечно ноги соскальзывали, разгребая снег, а руки больно впивались в замерзшую землю, но Артамир малу по малу продвигался к большому, торчащему из-под снега, корню дерева. Когда Витоня смог дотянуться до меча, Артамир схватился за дерево. В этот момент Шахно уже полностью лежал на снегу и пытался поднять Добрана, а потом Луню и Жадана.
- Да стой же ты! – рычал Боевод, сев на Гвездослава.
Артамир наконец почувствовал, как веревка перестает впиваться в поясницу и смог подняться. Он выдернул меч и подошел к обрыву. Вечная тьма вглядывалась в него через скалистую пасть. Откуда веяло холодом и страхом. Артамир поднял взгляд на другую сторону, откуда они пришли. Там между заснеженных елей и высоких, игольчатых сосен, прячась за ветвями стоял парень в окровавленном шарфе и мертвыми глазами всматривался в черные глаза Артамира. Спустя мгновение Зеран повернулся и ушел, не издав ни звука. Решив, что лучше не говорить об этом, зверобой вернулся к парням.
- Все целы? – поинтересовался он, глядя, как парни разложились на снегу.
- Угу – кивнул Витоня.
Боевод сидел на Гвоздеславе, пытаясь связать тому руки, к нему присоединился Чеслав и Гнибок.
- Какого черта ты делаешь? – зло спрашивал Боевод. – Лежи смирно... Иначе стукну!
Артамир вложил «Медвежий клык» в ножны, и помог Витоне подняться. Глаза парня вглядывались в разлом, но видели что-то более ужасное, словно тот все еще затягивал его. Хотя чувства парня можно было понять.
- Все нормально? – спросил зверобой, положив руку на его плечо.
Тот будто не слушал вопроса, но отрицательно кивнул. В этот момент Шахно, поднимаясь, натянул веревку. Витоня почувствовав это, вытаращил глаза и кинулся к ближайшему дереву.
- Остынь, парень – тяжело выдавил Шахно, когда не смог удержаться и снова упал. – Все уже позади… Мы выбрались целехонькими, и доберемся до деревни живыми. Все уже позади.
Витоня не решился проверять правдивость этих слов, и продолжил стоять у дерева. Артамир оглядел парней, и подумал, что из них никто не понимает, что за чертовщина сейчас произошла. Он впервые встречался с подобным и на столько сильным заклинанием, чтобы могло оставить разлом в земле. Ни в одной из книжек, что находились в храме Борила, Артамир не находил нечто подобное. Он знал, что яги умеют летать на метлах и в ступах, что их чары могут превращать людей в зверей и на оборот, что сглаз для них нечто неотчётливое и даже естественное. Но ни одна чертова ведьма не смогла бы при помощи заклинаний сотворить подобное. Он еще раз обернулся, чтобы запомнить, как близок он был к смерти, но не нашел там чего искал.
На месте все поглощающего, бездонного разлома. Не было скалистых обрывов, что протягивались вглубь к непроглядной тьме. В этот раз Артамир увидел обычные, пушистые, низкие ели и высокие сосны, присыпаны толщей сухого снега. «Когда вернёмся – подумал он - обязательно напьюсь. Неужели мое звериное чутье одурачили? Или он здесь не причём?»
- Что дальше, зверобой? – послышался голос Боевода. – Мы лишь чудом избежали смерти, и…
Он запнулся, когда увидел, что никакого пролома в земле нет. Все дружно поднялись и направились к Артамиру.
- Что это значит? – с сомнением спросил Боевод, а парни осторожно пробовали почву под ногами, словно она вот-вот провалиться.
- Это была иллюзия, - спокойно ответил Ледоруб – о которой я говорил. Которая заставила вас вернуться прошлый раз, и которая все еще преследует нас сейчас… дальше может быть еще хуже.
- И что же нам делать? – с надеждой спросил Чеслав – Стоит ли продолжать идти?
- А ты хочешь остаться здесь навсегда? – с насмешкой ответил Шахно.
- Нам нужно продолжить путь – перебил Артамир – Если мы задержимся, может случиться непоправимое. Снова разверзнется земля, или нападут волки. Возможно все что угодно. Мыслимое и не мыслимое. И чем дольше стоим – тем больше подвергаемся этому заклинанию.
- Тогда не будем тянуть время. – Решительно вставил Боевод – Веди, Ледоруб.
Гвездослав то и дело пытался вырваться, но веревка туго обвилась вокруг запястий, а идущие рядом охотники придерживали товарища за плечи. Колона во главе с Артамиром продолжил путь, неспешно продвигаясь в лесной чащи. Ноги все глубже проваливались под снег, словно никто здесь никогда не проходил. Перед глазами мелькали снежинки так, словно водили хороводы. И с каждой секундой спускались все тише и спокойней, застывая, как осадок в мутной воде. Артамир чувствовал мурашки на спине, говорящие о присутствии чего-то противоестественного, но все тело будто не слушалось.
Перед глазами мелькали картинки из прошлого. Как всегда, ненавязчиво лезущие в голову, а потом сменялись бурным поток, стремительно набирающем скорость. Он вспоминал, как они бродили в заснеженных Гвидонских горах. Меж утесов, теснин и скал. То поднимаясь, то опускаясь. Они искали более подходящего убежища, но нашли лишь замерзшую, обветренную ледяным ветром, почву. Где человек мог легко заблудиться и превратиться в сосульку за нескольких часов. Даже зверобоям в том холоде было тяжело. Они не знали, как далеко придется зайти, дабы скрыться от преследователей, и поэтому продолжали идти и идти, пока могли передвигаться. Но вскоре им пришлось повернуть обратно, чтобы не замерзнуть насмерть. Артамир вспоминал прошлое, чувствуя, как замерзает.
Он поднял глаза к небу, но ничего не увидел. Снова тот же туман окутал мир плотной стеной, но теперь все вокруг становилось тускней, словно мир постепенно погружался во тьму. Волки, что преследовали их от самого убежища, теперь затихли, оставив охотников в полной тишине, которую нарушал лишь хруст сухого снега под ногами. «Сколько еще? – думал Артамир, оборачиваясь на парней – Сколько еще мне придется потерять?» Ему вдруг захотелось просто остановиться и ждать смерти. Вся усталость накопившаяся за эти девяносто лет вдруг обвалилась вся разом. Он вспомнил, как терял близких в войне и после.
- Ледоруб – послышался шепот Витони – Что-то снова происходит. Небо вдруг потемнело.
- Не смотри. – буркнул Артамир – Это все не по-настоящему.
- Но я уже не вижу даже своих ног…
- Просто следуй за мной – устало отвечал Ледоруб. – Мы связаны веревкой, так что не переживай, я вас выведу.
Витоня семенил за, выше на голову, Ледорубом. Его широкие плечи, и длинный черный волос развевался на ветру, а «Медвежий клык» впитывал даже столь тусклый свет и отражал. Парень с трудом, но мог увидеть свое бледное, худощавое лицо. Как позади идет громоздкой Шахно, а из-под капюшона выглядывала его завидная черная борода. Дальше Добран - высокий, окутанный толщей меховых накидок и плащом, за ним Луня и Жадан в одинаковых серых шерстяных плащах, закрыв лица шарфами. Потом Гнибок и Чеслав в высоких меховых шапках. Испуганный Гвездослав и хмурый усач Боевод.
Почувствовав любопытные взгляды Витони, Артамир обернулся, показав длинные, ниже подбородка, усы, скрывавшие бледноватые губы и так подчеркивающие угловатость его лица. Они предавали Артамиру мужественный, но в тоже время задумчивый вид. Казалось он мог рассмеются в любой момент, и выглядеть жизнерадостным, но сейчас лицо его выражало лишь грусть и печаль.
- Мы выберемся? – с украдкой спросил парень, ища в лице зверобоя признаки твердой в этом уверенности.
- Не знаю – спокойно и холодно ответил Артамир. – Но мы не сдадимся. Будем идти пока не выйдем из леса. Пока не вернем вас в деревню.
Витоня опустил очи к снегу.
- Тебе страшно? – спросил он, с трудом переставляя ноги.
- Если бы ты видел то же что и я, страх казался бы тебе глупым чувством – не оборачиваясь ответил Ледоруб. – Но если ты спросишь испугался ли я, отвечу – испугался… Мне пришлось слишком много лет жить в страхе, и сейчас уже настолько к нему привык, что почти не ощущаю.
- Ты потерял друзей? – тихо спросил Витоня.
- Я потерял всех, к кому успел привязаться – ответил Артамир, но в голосе чувствовалось холодное равнодушие, что озадачило парня.
Артамир не казался грубым, или черствым, скорей учтивым и расчетливым. Но что-то в нем кричало о скупости на откровения и теплые чувства. Витоня никогда раньше не видел зверобоя, но почему-то знал, что он их не бросит и защитит даже ценой своей жизни, хотя никогда не назовет их друзьями и не одарит теплой улыбкой.
- Скоро должны выйти к Серебряный тракту! – послышался раздражительный голос Боевода. – Он приведет к деревне, правда придется пойти слегка крючком.
Серебряный тракт, по котором им предстояло идти привел Артамира через перевал прямо в деревню. Это самый длинный тракт, начинавшийся у столицы Гвозденцев - Низимеля, под Гвидомскими горами, вел через столицу Брячеслава – Славиград, через Игольчатые горы и заканчивался у Радислава, который раньше именовали Велисполем, самым большим городом за южным нагорьем.
- Это хорошо, главное его найти – послышался голос Чеслава – В такой темноте и своего носа не видно…
Кто-то хотел было возразить, но в друг Гвездослав вновь попытался вырвать, хотя тут же трое охотников повалило его на землю. Артамир вспомнил прошлый раз молниеносно отстегнул застежку и извлек меч, Витоня тут же вцепился в огромную ветвь.
- Они идут! – скрепя зубами, выкрикнул Гвездослав, выплюнув снег.
Все насторожились, оглядываясь, но ничего не происходило. Никакой дрожи земли, грохота появляющегося разлома. Ничего, лишь полная и вязкая тишина, подавляющая любые звуки вокруг. Кто-то пытался что-то спросить, но голос пропал, утонул в вязкой и ледяной немоте. Артамир оглядывался, пытаясь хоть что-то увидеть или услышать, но все окутывала темнота. Человеку тяжело ориентироваться ночью, но зверобои хорошо видели сквозь мрак, хотя сейчас зрение совсем не помогало. Он пытался обратиться к звериному чутью и оно не подвели. Между деревьями ощущалось чье-то присутствие. Кто-то бродил там, во мраке и разглядывал испуганных охотников. Поняв, что недруг во-вот нападет, Артамир попытался скомандовать, но голос застывал в горле, непонятным гудением. А движение казались медленными, словно он шел по дну морском. Схватив Витоню, он быстро, как только позволял застывающие воздух, направился к Боеводу.
Все переглядывались, хватаясь за горло, и не сразу обратили внимание на зверобоя. Он показал, чтобы они поднялись и встали друг к другу спинами. Боевод последовал приказу, выставив дубину перед собой одной рукой, а другой удерживал Гвездослава на земле.
- Они идут – обычным, легким голосом произнес тот, словно магия на него не действовала.
И в этот момент из-за деревьев, рыча выскочило около десяти волков. Охотники отступили, плотно прислонившись спинами друг к другу. Это были вполне обычные волки, разностные, как странствующая труппа циркачей. Серые, черные, рудые и гнедые, но единственное, что отличало их от всех остальных волков мира, так это красные, светящиеся глаза. Они заладили ходить вокруг загнанных охотников. Вооружённых обугленными палицами. Лишь Ледоруб мог в полной мере противостоять стае. Он мог бы обратиться медведем, тогда бы волки сами убежали, но на это требуется время. Но когда вместе с волками вышли три человека, он переменил мнение. Один казался совсем молодым, бледным как смерть а двигался он быстро и как-то прерывисто. Другого Артамир узнал по окровавленному шарфу, а третий имел тот же плащ, что и остальные охотники.
Боевой настрой опустился тяжелым воздухом на землю, притягивая руки с дубинами. Парни начали испугано, непонимающе переглядываться, а потом все взглянули на зверобоя. Артамир не терял времени, он разрезал веревку, вручил меч Боеводу, а затем встал в центр круга, за спинами парней. Он снял ножны, положив их рядом, встал на колени и прокусил запястья обеих рук, а затем просто положил их ранами вверх на ноги и закрыл глаза. В этот момент звери словно сошли с ума. Как по команде они атаковали круг, но охотники стойко их отбивали. Боевод легко орудуя Медвежьим клыком насаживал волков на острие. Не засыхающая кровь зверобоя на его лезвие шипела, когда клинок пронзал звериное тело.
Артамир быстро произнес небольшой заговор в голове, обращенный к Богу берендеев. И в этот момент кровь, что стекала по ладоням, начала возвращаться, течь не вниз а вверх, покрывая все тело багровым цветом. Ее становилось все больше и больше, окутывая Артамира, словно он мгновенно нарастил несколько килограммов мышц. Вот она уже поднималась по шее, покрывая лицо и даже волосы. Рубаха не выдержав натяжения разорвалась, как и штаны. Руки превращались в лапы, а все тело покрывалось шерстью и постоянно увеличивалось.
Парни старались не смотреть в центр круга, отбиваясь от разъяренных волков, но когда огромная гора закрыла остатки света, пробивающаяся сквозь ветви деревьев, Витоня не мог не обернуться. От испуга он упал в снег и начал отползать, но веревка не позволила ему это сделать. В центре круга стоял огромный седой медведь, почти в два раза выше самого высокого охотника. Лапы его словно ствол дерева а глаза черные и задумчивые. Он вытянулся на задних лапах и доставал верхних ветвей сосен, а маленькие ели упирались ему в подбородок. Шерсть казалась мягкой и теплой, а телосложение мускулистым и твердым. Медведь был широким в плечах и не менее широким в бедрах, а лапы не очень длинные. Витоня с трепетом наблюдал за этим гигантом, а когда тот открыл огромную, клыкастую пасть, лес залился пронзительным ревом, от которого внутри все дрожало.
Зверобой опустился на четыре лапы. От затылка к плечам тянулась черная полоса растворявшаяся где-то на спине, а от подушечек на лапах тянулись такие же черные треугольники, до самого туловища. Он рьяно бросился на оставшихся волков, закинув одного на ветви сосны, другого на далеко в кусты, а третьего попросту растоптав. Никто не успел и укусить в ответ, лишь скуля убегал. Но трое бруколаков, как понял Артамир, по запаху, теперь нос стал чувствительней и он мог учуять во стократ больше запахов, нежели в облике человека. Они заходили кругом. Один нацелился на охотников, а самым простой добычей оказался Витоня и Гвездослав. Зарин скользя по снегу молниеносно атаковал своего юного друга, а Бруг направился к Гвездославу. Но зверобой легко взмахнул лапой и Зарин с шелестом отскочил в сторону, а Бруг наткнулся на окропленный кровью берендея клинок. Боевод не выглядел злым, скорей не понимающим, что происходит. Он не хотел атаковать товарища, но ситуация вынуждала.
Когда Бруг атаковал второй раз, Боевод не смог отразить удар, поскольку в сумерках тяжело видеть, куда именно целится враг. Артамир в это время видел все идеально и заметил, как усач получил ногой в живот. Но помочь не мог, Зарин не выражая никаких эмоций кинулся медведю в объятия и с легкостью толкал зверя. Лапы хоть и впивались в грубую, промёрзшую землю, но оставляли после себя борозды. Бруколак толкал берендея словно щенка, упиравшись руками тому в грудь. Все что мог Артамир попытаться укусить Зарина за голову, но тот успел отскочить, и клыки клацнули в воздухе. Тот парень, которого Артамир не знал, просто стоял в сторонке и наблюдал, словно выжидал момента. Зарин в это время снова атаковал пытаясь ухватить зверя за шею. Ледоруб видел, как упырь бесшумно летит, и успел взмахнуть лапой, прежде чем клыки вампира впились в кожу. Послышался глухой удар, затем хруст костей и треск рвущейся одежды. Бруколак зашипел и взмел на ветви высокой сосны, а неподалёку, в снег упала оторванная рука. Большая, безобразная рана виднелась на том месте, где раньше было правое плечо, но ни капли крови из нее не сочилось.
Боевод вновь получил удар от упыря, но намерений сдаваться не было. Более того, он казался решительным как никогда. Злая ухмылка застыла на его широких губах, а в карих глазах горел азарт, желание вражеской крови и смерти. В этот раз он не пытался отбить удары вампира, а наоборот – атаковал так, словно ждал этого момента всю жизнь. Но в очередной раз получил отпор.
- Да сдохнешь ты наконец, или нет? – рычал он.
Парни с дубинами сообща обступили Бруга, а Боевод снова атаковал его, и получил пятаком в живот, от чего упал в снег.
- Сейчас! – выкрикнул кто-то из охотников и они все вместе накинулись на бывшего товарища.
Тот не выдержав такого веса, нырнул головой в землю. Боевод с трудом обуздал боль от удара и сумел подняться, чтобы отрубить голову вампиру, но как только замахнулся – Бруг с ревом раскидал всех охотников. Они мгновение обменивались взглядами, а потом клинок с шелестом опустился к голове Бруга. Тот звук, когда лезвие врезается в плоть человека нельзя перепутать ни с чем другим, Артамир слышал это и понимал, что Боевод наконец поразил цель. Он слышал, как хрустят позвонки шеи и как отрубленная голова падает наземь. Кровь зверобоя, попав на демона начинала шипеть и быстро испаряться, превращая место куда попала в сильные ожоги. Пока тело Бруга билось в последних конвульсиях, парень, что наблюдал за дракой пронзительно закричал и быстро исчез между деревьев. Артамир поднял взгляд на ветви, где сидел однорукий Зарин, но и его там уже не оказалось.
- Черт – выдохнул кто-то из парней.
Когда Артамир, перекачиваясь подошел к телу Бруга оно с шипением превратилось в горстку черной гари.
- Это тоже не по-настоящему? – как-то печально спросил Боевод, не отрывая взгляда от пепла.
Но медведь не ответил. Его голова, когда он стоял на четырех лапах, находилась на уровне головы охотников. Он взглянул черными, большими глазами на парней и с тоской зарычал, мотая головой.
- Мне бы помощь не помешала, - с болью в голосе сказал Витоня – Я ноги здорово вывихнул, когда упал.
Ледоруб тяжело подошел к парню и приглашающе улегся. Витоня сразу и не понял, продолжая сидеть, но подошедший Боевод помог ему подняться и взобраться на спину гигантского зверя. Парень сначала держался не уверенно, но потом приноровился, крепко удерживаясь за черную гриву. Связывающая охотников веревка разорвалась между Гнибоком и Жаданом, поэтому дальше шли в две колоны, во главе с огромным, седым медведем.