Весенние обострения

"Коль не с кем делить,
Тяжёл горшок сметаны.
Истаял март… Ма-а-а-арт!"

              Наталия Шайн-Ткаченко.



***

Проснулся я. Проснулся и не пойму: то ли сон мне такой сладкий идёт, то ли наяву мне всё это чудится! «Ладноть, - думаю - щас ещё посплю часик-другой, а потом определю, сплю я или уже проснулся!». Только решил на другой бок перевертываться, а тута через окно, через в ставнях щелочку, заяц солнечный на подоконник - прыг! Прыг! И сидит тама. Потом с подоконника на стол - скок! Покрутился на столе, а со стола - на зеркало, оттуда - на самовар, с самовара - на стену, а со стены, гляжу: ко мне скакнуть налаживается. Здоровенный такой зайчище. Непонятной формы и полу. Но точно – солнечный! Гляжу я глазом из-под тулупа бараньего - лезет. Лезет солнечный заяц по стене, по обоям, к носу моему подбирается. Ну, дела! Это ж к обеду он до меня доберётся. Защекочет меня. Сон прогонит! С этих зайцев солнечных станется! Ужо мы их знаем, знаем ихние хитрые повадки!  В ноздрю залезет, чих на тебя наведёт, да такой, что, может, и до ужина не расчихаешься!
 
Ну, что ты скажешь, не дают выспаться! Зимой людям спать положено. Ежели хто не знал! А оне тута распрыгались. Зима - она на што человеку дадена? Чтоб от дел всяких отдохновение душевное иметь. Качественное. Как весна придёт, тогда  - пожалуйста! Передохни чуток от зимы и - на здоровьичко! Весну встречай, вставай ни свет, ни заря, огород сади: петрушечку тама, картошечку; летом вишню с хреном в саду выращивай, абрикосу собирай, сливу, рыбу на речке лови, рака; осенью урожай в пианины заталкивай, по грибы ходи, на охоту, а зимой – извините. К зиме у тебя в дому ужо всё должно быть переделано. Чтобы ни дай Бог... «Готовь печку летом!».  У нас в Вареновке говорят!  Зимой ничего делать нельзя. Дажеть войну устраивать. Да. Ни воевать, ни в поход ходить зимой не положено. Зимой сабли-шашки добрый казак подальше в сундук прячет. В самый низ, под бабьи платки, платья и прочую разноцветную материю. А ружьё на стену. На гвоздик. Как зима пришла, отгуляли Праздники Рождественские, наколядовали добра полны мешки, в прорубях крещенских искупалися - и скорей на печь! Под бараний тулуп. Потому суета зимняя - недопустимая в деревне вещь! Зимой добрым християнам отдых полагается.

Схватил я мухобойку (она у меня завсегда под рукой, на стене висит) и, без прицелу, по зайцу - хлоп! Хлоп!  А зайцу хоть бы что! Нету ему от моей мухобойки никакого серьёзного урону. Он же солнечный! Смеётся надо мной негодник. «Всё одно доберусь до тебя! – заяц вредный мне говорит, - Если с печи не слезешь, к обеду жди!  На дворе весна, солнце светит, птички поют, а ты лежишь под тулупом, лёжни в печи пролёживаешь! Это ж,  какой ленивый человек! Скоро уж полдень из-за колодца вылезет! Куда это годится?».

Что ещё за…  Кака-така весна? Как весна? Что весна? Зачем весна? Откуда?! Толькоть же зима была! Вчерась я в окошко выглядывал: сугробы по самые ставни, тучи чёрные лохматые на небе  низком угрюмом медведятся, ворочаются обложные тучи снежные. А с утра весна? Откуда весна? «Да врёшь ты всё! – зайцу я говорю. - Врёшь, чисто из вредности, толькоть бы разбудить доброго християнина, не дать снов приятственных, Господом Богом посылаемых, досмотреть!».
 
Повертелся я под тулупом, с боку на бок. А сон ужо и нейдёт. Так лёг, и так – нету сна! И на спину, и на живот крутнулся - нету. Спугнули сон! Ах, ты… Теперича, што? Надобно с печи слазить, завтрак завтракать. А прежде завтракать, его же, завтрак энтот, ещё сготовить полагается! А готовить что-то мне лень… Это ж воды нужно наносить из сеней, яйцы взбить, молока у соседей выспросить – корову-то, корову прежняя Хозяйка с собой забрала, прошлой весной, когда Наводнения приключилася Вареновская Великая! Потом на блины тесто завести, а энто тебе не просто того-другого сунул в таз, шырь-пырь и готово! Там технология! Выдержка для того моральная, помимо прочего, нужна известная. Эх, худо, худо без хозяйки…

В былое время во сне носом чутким своим улавливал я чад блинный. Сплю и носом туды-сюды ворочаю, кручу носом, и во сне думаю: «Что за приятные такие запахи мне всё чудятся? Верно, завтракать сейчас позовут…».  И точно. Толькоть глаз приоткрою, а на столе уж стопка блинная, масляная, под самый потолок возвышается!  Скатерть воскресная, праздничная постелена, а на ней чашки с блюдцами расписными, крынка со сметаною, мёд в миске и варенье вишнёвое.  Самовар пузатый медный жаром пышет, пыхтит дымом через трубу. А хозяйка моя в чистом переднике, петухами вышитом, стоит у печи, улыбается! «Вставай Хозяин, дорогой, водицы тебе солью, завтракать подано!».  Эх, было времечко… А тута… А тута… Тьфу! Животную, что ль кликнуть? Покричал я животную свою всесезонную – нету. Не отзывается хитрая бестия. Знает, что готовить надобно, воду таскать, вот и смылась куда подальше, чуть свет. Эх, вставать… Слазить с печи надоть. Хошь не хошь ты с утра готовку заводить, а завтрак человеческому организму положен!

«Ладноть! – думаю – Сейчас слезу с печки по лесенке, вылезу на двор, погляжу кака тама весна! Ежели зима – то полезу через сугробы, ставни поплотнее прикрою, чтобы зайцы случайные в хату не проскакивали!». Думаю, а вставать мне лень. Нету сил моих тулуп бараний откинуть. Непонятное. Непонятное мне, что это со мной, с организмом моим происходит. Сил будто никаких не осталося!   Куды они, силы,  подевалися? Позову-ка я соседа своего, Пасечника. Он мне и скажет, весна на дворе или соврал заяц. А заяц солнечный на стене между тем, гляжу, переместился. Ко мне поближе уж подобрался. Толькоть собрался я в карман за телефонным аппаратом лезть, как слышу: бубнит!  Бубнит на дворе чего-то. А чей голос не разобрать. Но вроде как знакомый. Интонацию где-то слыхал я такую, вредную. 

«Ага! Да это ж Авдотья, сестрица Пасечникова. Ведьма одноглазая! Приехала из Сочи. Теперь порядки свои устанавливает.  Щас послухаю, чего она кричит-разоряется…». Ухо я скоренько накрахмалил. Поближе ухо к окошку выставил. Ты смотри - никак не уймётся ведьма!
 
«Ах, ты такой-растакой! Лентяюга! Так тебя – разэтак! Ничего не делаешь, собачий сын! Бездельник!  И как таких лЕнтеев, прости Господи, земля-матушка только носит!..» - слышится мне через окошко.
 
«Ох, до чего вредная баба! – думаю – Чистая же ведьма! И чего пристала к человеку? Даром, что одноглазая, а ничего из виду не упустит, везде нос свой засунет длинный! На такой женись, всю жизню себе переломаешь! Будешь всю жизнь свою… Однако, чего она, чёртова ведьма, от друга моего хочет?»

«Весна на дворе,- Авдотья разоряется, - а он на печи разлёгся!  С соседа свово, что ль пример берёшь? Так сосед твой, я тебе скажу, безалаберный, бестолковый, напрочь, человек! Тожеть, лежень! Лодырь, каких мало! Погляди, погляди на него! На дворе полдень, весна цветёт, а у того и огород ещё не вскопан! Никакого нету во дворе движения! Это ж празднолюбец окончательный! Таким, как вы, лишь бы не делать ничего доброго. Лишь бы не заниматься ничем! Одно вам нравится в жизни – гулянка да безделье! Вам бы только медовуху пить, новости по телевизору глядеть и песни плясать!».

«А что делать? – слышу Пасечник Авдотье, сестрице своей, отвечает в недоумении - Что делать сейчас надобно?! Рыба в речке сама по себе плавает, кормить её нужды нет! Деревья и кусты всякие сами по себе растут, пчёлы и без поводка по степи выгуливаются!.. К тому ж и обедать время!».

Авдотья, как услыхала энти заявления братца своего, тишина настала. Тишина, чую я, недобрая. Недобрая, зловещая такая тишина наступила. Слышу дальше: вопит, вопит Авдотья дурным голосом:

«Сама по себе плавает?! Сами по себе растут?! Пчёлы, говоришь,  сами выгуливаются? Без поводка?!!! Ах, ты… Да я тебя… Я тебя сейчас попотчую обедом! Я тебя - тяпкой!  Тяпкой по горбу так перелопачу, на всю жизнь спину тебе выпрямлю! Узнаешь, как...».

Что друг мой Пасечник узнать должен был от Авдотьи сокровенного я так и не услыхал. Потому другое у меня приключение случилося. Дверка, что в сени ведёт, заскрипела, заскрипела… Отворилася дверка, а в щель Животная моя - шасть! Животная полосатая… И не одна! И НЕ ОДНА! А с другой Животной, такой рыжей, драной кошкой. В хату они молнией проскочили и под лавку - шмыг!

Не выдержал я таких весенних обострений. Спрыгнул с печки, схватил метёлку и давай животных наглых нагонять.
 
- Что же энто деется! Что тв0рится?! Люди добрые! Животная, животная навела мне кошек драных полон дом! Караул! А ну прочь, прочь отседа! Пошли, пошли на двор!

Животные из-под лавки в четыре глаза разноцветных на меня зыркают, шипят точно коты сиамские, точно коты дикие канадские.
 
- Я кому сказал, вон отсюда! Шерстяку тута да блох мне разводить нечего! Вылази, вылази, кому сказано, негодники!

А Животная моя полосатая, животная мартовская, как с ума сошла! Будто валерьянки флакон вылакала! Из-под лавки мне отвечает:

- И никуды мы отсюда не двинемся. Кого захочу в гости зову! А захочу ежели, то и жить оставлю!  У меня прописка в хате имеется! И документ на полезную площадь, в паспортном отделе выданный. С печатью! А пригласил я подружку по полному своему гражданскому праву! Потому энта животная рыжая - невеста моя! Потому на дворе март! Ма-а-а-а-арт! А ежели ты без Хозяйки хочешь и дальше бобылём несуразным жить – дело твоё! А мне такая жизнь собачья надоела! Потому как я не собака, а кот! Ни свежих тебе со сметаной блинов нету, ни рыбки жареной, ни вареников с вишней! Который день одними мышами из-под снега питаюсь!  Оно понятно - Пост Великий идёт... Но, чтобы котам поститься, того в Писании не предусмотрено! А семью Господь заповедал всякой твари земной и водоплавающей, и небесной обустраивать! Чтобы жить припеваючи. Вот и мне положено! Ма-а-а-а-арт!

Обомлел я от таких речей. Обалдела, что ль, животная моя от южного ветра? Это что же делается? Это что же происходит в доме моём? А? Люди добрые! Какое-то весеннее обострение! Чистая же кошачья революция!

- Я тте покажу ма-арт! Я тте выпишу сейчас прописку! Я тте дам жениться! А ну, кыш! Кыш из горницы! Кошачье племя!

Выгнал я Животную с Животной из горницы. А покудова разгонял энтот митинг нелегитимный, высунул нос  и на улицу. А на дворе… На дворе весна! Солнце над колодцем в синем небе, точно блин в масле жарится. Птички-синички всякие на все лады поют. И теплынь…

Вышел я на двор, метёлку прислонил к сеням. Сам сел на завалинке и дышу, не могу весной ранней надышаться. И мысли меня всякие приятные посещают. Об том, как вскорости Пасха наступит, зацветёт как сирень и вишня, и абрикоса со сливой, тюльпаны тама всякие, как хрен полезет на огороде… У Пасечника пчёлы загудят. В мае каштаны свечки восковые выстрелят, а там и акация цветом белым просыплется, сладко-белым пьянящим сиропом на землю выльется, грозы весенние над степью прогремят, а в грозу майскую и сазан пойдёт! Пойдёт в мае грозовой сазан на Сливянке! Будут селяне на рыбалку ходить… И-и-и… Красота! До чего красота на земле моей р0дной устанавливается! Весна! Весна идёт, идёт красавица, в платьишьке ситцевом, по всей Земле-матушке, с зеленью, с весенними цветами и песнями…

А только слышу я, орёт на крыше животная моя:

- Весна! Маа-а-а-арт!

А тута и Пасечник до меня подсаживается.

- Что, брат Пасечник, - говорю - скоро и на рыбалку двинем! Вона, погоды какие стоят! Погляди, какие весенние обострения! Льды со Сливянки уж верно, выгнало! Надо бы, брат, на огород сходить, поглядеть, что там к чему, да и на речку… Таранка прёт, поди, полным ходом! Пианину с роялем открывай и будет рыба сама по себе в туда запрыгивать!

-То-то, что обострения! - вздыхает сосед мой горестно - Непонятно ничего этой весной! Авдотья, слышь, сестрица моя… Как прибыла домой с Игр Олимпийских, из Сочи-городу, точно подменили бабу. Чисто с цепи она сорвалась! Грозит всё тяпкой по спине перелопатить! «Ужо, говорит, устрою тебе дом отдыха, устрою тебе курорт - узнаешь у меня, собачий сын, где раки зимуют!».  А при чём тута раки? Будто не знаю я, что на огородах оне нашенских зимуют! А ещё завела себе Авдотья страницу в интернете. На каком-то поганом сайте. Тьфу! С девками одно переписывается. И до самой ночи сидят оне! Сплошное развращение! Как ни спрошу: «Не пора ли, сестрица, компьютер тушить, чай нагорело уже немало энергии?». Так она на меня шипит, точно кошка дикая: «Не твово ума дело!  Не мешай мне литературой заниматься!». Вот она ихняя литература, у меня под глазом от веника желтеет!

- А, девки, что энти?

- А, что девки? Что хорошего они Авдотье подсказать могут? Что посоветовать? Как мужиков напрягать – одно у них на уме! Известное дело – литераторши! Чистый же серпентарий! На подвал Авдотья, слышь, замки понавесила, с секретом! Все бутыли с медовухой опечатала. И проверяет, лазит в подпол, вредная баба, кажный день! Эх!.. Жениться мне, что ли…

- Жениться, брат,  дело не хитрое! Но подойти к тому не спеша надобно. Я-то знаю. Спешки в энтом деле сурьёзном допустить нельзя ни в каком случае! Ты сам рассуди: а как попадётся тебе такая точно ведьма, что и сестрица твоя одноглазая? Что тогда делать будешь? Будут оне в оба глаза за тобой надзор весть! Заклюют! Пропадёшь казак… Пропадёшь, почём зря… Да ну их, энтих баб! Одно от них человеку беспокойство. А пойдём-ка мы  с тобой, брат,  проверим подпол мой! Кажись, у меня оставалась с прошлого года бочка медовухи. Резервная!

Не успел я предложение доброе сделать, как вижу:  движется к нам Авдотья, лезет ведьма старая через плетень, ругается ведьма одноглазая страшно и тяпкой грозно размахивает. Платок у ней набок сбился, из-под платка лохмы крашенные торчат, глазом она своим зелёным вращает, ногу одну наверх плетня закинула в лыжном ботинке и костерит нас на чём свет стоит. Чего кричит не разобрать, но ясно: надобно нам с другом убираться подобру-поздорову от злющей этой проклятой бабы.

Рванули мы с Пасечником от греха, до самой Сливянки, а вслед только пролетела нам тяпка да с крыши, слышно, орёт дурным голосом животная моя:

- Весна! Ма-а-а-арт!



Вареновка, март 2014г.


Позитивные Коты, "Алтайский улёт" - картина Бориса Касьянова.

Рассказ объединён в один цикл с миниатюрами и рассказами:

"Весна,весна...", "Нелепица", "Апрельский Кавардак", "Армагеддон на Вареновке", "Землескоп", "В Вареновке грибные дожди", "Писало", "Флора и фауна Вареновки", "От Вареновки до Закадычного один шаг", "Раз...Два...Нелепица!", "Вареновская аномалия", "Зло-вещий сон", "Переполох в Вареновке","НЛО в Вареновке. Новогодний спецвыпуск",  "В Вареновке пишут хоки. Размышления об искусстве". Сборник "Дело было в Вареновке", "Олимпийская деревня".  Автор.