По вере еретика

Вглядись: тропинка чуть видна,
Пророс терновник меж камней…
О, это Праведных тропа,
Немногие идут по ней.
А вот широкий, торный путь,
Где на лугах блестит роса…
Но этот путь – стезя Греха,
А не дорога в Небеса.
А вот чудесная тропа
В холмах зелёной стороны.
То путь в Волшебную Страну.
Мы по нему идти должны.

Шотландская баллада

Надоедливая пелена дождливого сумрака окутывала окрестности; это безобразие продолжалось уже несколько дней. Ульв рассеянно слонялся взад и вперёд по комнате, то и дело бросая неприязненные взгляды в сторону окна. Тоже мне, лето называется! Брр! Молодой человек остановился перед пылающим камином – только здесь ледяная промозглость старинного замка растворялась в потоках тёплого воздуха.
Последнее время в замке герцога Асбьёрна обосновалась невыносимая скучища. С самого Белтейна не организовывалось сколько-нибудь значительного увеселительного мероприятия, и двум молодым менестрелям, входившим в свиту герцога, давно не предоставлялось случая продемонстрировать свои таланты. Поцапаться Ульву с Хавбором – так звали его коллегу, или же конкурента, что, пожалуй, правильнее – тоже давненько не приходилось. А тут ещё этот чёртов дождь зарядил! Ну и скукотища!
Ульв подошёл к книжной полке и наугад вытащил одну книгу, а затем так же наугад раскрыл её. Взгляд молодого человека зацепился за следующие слова: «Когда Иисус шёл оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, Сын Давидов!
Когда же Он пришёл в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи!
Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам».
Ульв медленно закрыл книгу, положил её на стол и сел в кресло. Не впервые прочёл он эти слова из Евангелия от Матфея; но сегодня молодой человек впервые задумался об их смысле. «По вере вашей да будет вам…»
Веру Ульва вряд ли можно было назвать канонической. Более того, местами она, как ни крути, что-то уж очень здорово смахивала на ересь. Хавбор никогда не упускал случая поиздеваться над тем, что Ульв всерьёз верит в существование Волшебного Народа, да ещё осмеливается утверждать, что вся эта нелюдь тоже создана Господом Богом. Понятно, Ульв вовсе не стремился к тому, чтобы сделать достоянием общественности свои еретические воззрения – такие, например, как вера в существование не только нашего Мира, а также Рая и ада, но и множества Иных Миров, тоже населённых разумными созданиями (и зачастую куда более разумными, чем те, что толкутся в нашем Мире!). Но шила в мешке не утаишь, особенно когда некоторые наглые субъекты его чересчур старательно разыскивают. Хавбор не столько пёкся о чистоте веры своего коллеги, сколько мечтал избавиться от конкурента. Впрочем, Ульву освободиться от досадного соседства Хавбора хотелось ничуть не меньше. Однако герцог Асбьёрн, их достойный патрон, смотрел на распри менестрелей сквозь пальцы. Ему было не до того. На службе у чужеземного государя ему жилось неплохо – однако не вечно же быть изгнанником из родных краёв, где остались его родичи, друзья и поместья!.. Герцог всеми мыслимыми способами старался изыскать возможность примириться со своими врагами и тихо-мирно воротиться на родину. А то, что эти шалопаи цапаются… Подумаешь, важные птицы! Пусть лучше радуются, что у них есть крыша над головой, трёхразовое питание, шмотки, которые были в моде в позапрошлом году, да прорва свободного времени, которое можно убить на любезничанье с какой-нибудь смазливой служанкой!
На следующий день солнце соизволило выйти из-за туч, которые горделиво поплыли дальше – заливать потоками воды другие населённые пункты. Ульв настолько был рад зримым признакам лета, по которому молодой человек всегда отчаянно тосковал, словно по возлюбленной, что он даже не выдал никакой колкости в адрес Хавбора, на всякий случай нацепившего плащ на меху. Ульв даже любезно согласился составить компанию своему сотруднику, захотевшему совершить небольшую прогулку в окрестностях замка. Впрочем, дружелюбие Ульва в значительной мере проистекало из его несколько рассеянного настроения. Дело в том, что в мыслях молодого менестреля непонятно почему всё вертелась та фраза из Евангелия – «По вере вашей да будет вам». Ульв отнюдь не считал себя человеком неверующим. Но вот какова она, его вера?..
Ульв и Хавбор, обмениваясь привычными колкостями и длиннющими цитатами из популярных баллад, ехали верхом через лес по старой дороге, полузаросшей травой и вьюнком, которая вывела их на небольшую поляну. Там дорога раздваивалась, поворачивая вправо и влево. А впереди стояла стена непролазного леса – пути прямо не было. Это оба молодых человека отлично знали; поэтому сначала, когда за большим валуном, неведомо зачем и кем (уж верно, великаном) установленным на развилке, мелькнул ещё один просвет между деревьями, Ульв зажмурился и встряхнул головой. Но, открыв глаза, он снова увидел тропку, которая шла напрямик. Он и сам не знал, с чего он это взял: только Ульв знал – эта тропа прямая, как стрела.
Хавбор, несносный зубоскал, естественно, тотчас подметил, что его спутник как-то странно смотрит вперёд.
– Эй, Ульв, чего это ты там углядел этакое, а? – со смешком осведомился конкурент. – Уж не мелькают среди травы модницы-пикси, принарядившиеся в грибные шляпки? Или, может, ты услыхал колдовские напевы альвов? Ведь ты не раз хвастался, что у тебя абсолютный музыкальный слух!
Ульв хмуро покосился на коллегу. Нельзя в таком тоне говорить о Волшебном Народе! Дуралей Хавбор сам убедится в этом, когда вздумает поехать на прогулку в одиночестве… Поводят они его за нос!.. Мало, что ли, ему того раза, когда он метался по загону для овец, не в силах отыскать выход?.. Ведь Хавбор тогда вовсе не был пьян – просто его эльфы за нос водили, чтобы в будущем поменьше распускал свой гнусный язык!
– Ты внимательнее посмотри, Хавбор, – стараясь говорить дружелюбно, промолвил Ульв. – Ничего не замечаешь?
– Замечаю, дружище, как же! – с сарказмом подхватил тот. – Замечаю, что ты уставился в одну точку, словно узрел дорогу в свою разлюбезную Волшебную Страну!
Ульв вздрогнул. Неужели?.. А ему это почему-то в голову не пришло…
– А ты разве её не видишь? – негромко спросил он, не глядя на Хавбора.
От смеха тот чуть не свалился с седла.
– Ох, ну ты и шутник, Ульв! – немного отдышавшись, Хавбор вдруг обратил внимание на то, что у коллеги-конкурента, пожалуй, чересчур серьёзное выражение лица для человека, который просто подтрунивает над собеседником. – Слушай, ты что… действительно видишь там дорогу? – почти испуганно спросил он.
Ульв молча кивнул. Хавбор несколько раз истово перекрестился и монотонно забормотал молитву. Покончив с этим благочестивым занятием, он энергично бросил:
– Пеняй на себя, Ульв! Я тебе всегда говорил, что ты нетвёрд в вере! Поменьше бы тебе думать про всяких… – тут набожный менестрель снова перекрестился, но на этот раз торопливо и потому не столь эффектно. – Уж конечно, это проделки твоего Волшебного Народца, упаси нас от них Господь и Пресвятая Дева! – с этими словами Хавбор развернул своего коня, намереваясь, несомненно, поскорее убраться из опасной зоны, где происходят аномальные явления.
Видя, что Ульв не трогается с места, Хавбор ядовито прошипел:
– Обязательно скажу брату Торвальду, что тебя мучают бесовские видения! Правда, он монах нерадивый, всегда охотно развешивает уши, когда ты начинаешь свои нелепые россказни про всякую чертовщину…
Ульв почувствовал сильное раздражение – его всегда до глубины души возмущала склонность Хавбора к шпионству и доносительству. Мало того, что менестрель из него никудышный, так ещё презренный ябедник, жалкий сплетник!.. Ульва не слишком-то заботила перспектива небольшой проповеди, которую Торвальд ему, ежели и прочитает, то так, скорее для проформы, чем с целью реальной борьбы с ересью. Капеллан герцога Асбьёрна и впрямь был очень снисходительным пастырем, которому всегда было приятно дать полное отпущение грехов просто по дружбе и сочувствию к грешникам. Но Ульву почему-то совсем не хотелось, чтобы Хавбор растрезвонил в замке про то, что Ульв видел волшебную дорогу. Почему молодому менестрелю хотелось сохранить это в тайне, он и сам толком не понимал – ведь он не единожды болтал, не задумываясь, о разных чудесах, которых никогда не видал, да так уверенно, словно всё это происходило с ним самим!
– Я тебе пересчитаю все зубы и рёбра, если ты хоть словечком обмолвишься… – грозно посулил Ульв своему коллеге. – Если хоть кому-нибудь сболтнёшь, ясно?! Ты ведь хорошо знаешь, и не понаслышке, – недобро усмехаясь, добавил он, – на что я способен в бою, особенно если меня разозлить. Может, я и еретик, только не твоего умишки это дело, Хавбор! Богу, между прочим, куда видней, чья вера настоящая.
Вряд ли непрошибаемого ортодокса Хавбора убедило это логичное, здравое заявление; однако скромное напоминание о воинских навыках конкурента, похоже, слегка охладило стремление Хавбора внести посильный вклад в дело борьбы с ересями и еретиками. Он хмуро сверкнул глазами, пробормотал слова, вообще-то недопустимые в устах истинно благочестивого человека, затем пришпорил коня и скрылся за деревьями. Ульв тоже повернул в сторону герцогского замка; но, прежде чем пустить коня вскачь, невольно оглянулся через плечо. Может, и впрямь почудилось?..
…Прямая тропа манила и немного пугала. Куда она зовёт?.. Ульв чувствовал, что вернуться сейчас в привычную круговерть обыденности – выше его сил. Он направил коня к таинственной тропе. Животное не проявило ни малейших признаков беспокойства… и уверенно шагнуло на загадочную дорогу. Значит, она действительно существует, а не просто плод разгорячённого воображения Ульва или же коварный фокус Волшебного Народа, вздумавшего подшутить над доверчивым смертным!
Но почему же раньше – Ульв это твёрдо помнил – он никогда не видел, что старая дорога продолжается по прямой, а не только разветвляется вправо и влево?.. Почему все видят только непроходимые заросли?..
«По вере вашей да будет вам». По вере еретика…