Спортаи. Монстрики - гладиаторы. Глава 27

Вечером, когда Томи наконец, уснула, в нашу спальню тихонечко постучали. Я поднялась с кровати очень осторожно, чтобы не разбудить подругу, накинула халат, направилась к двери, открыла её. На пороге меня ждал телохранитель номер два.


- Ну, веди меня к господину Уку, - с улыбкой попросила я, - он ведь за мной прислал, на разговор.


Телохранитель лишь кивнул, нисколько не удивившись или сделав вид, что не удивлён, да и что странного в том, что ясновидящая знала, зачем он пришёл?
Дунд ждал меня в своём кабинете, мрачный, как дождевая туча.


- Дайте ка, угадаю с трёх раз, - я ухмыльнулась, - господин Слимз уговорил вас заставить меня слить бой?


- «Уговорил» не совсем, то слово, - Ук покачал головой, - просто поставил в известность, что люди, на которых он работает теперь, не из тех, кто любит шутить или бросать слова на ветер. Если ты выиграешь завтра у футболиста, мы все трое умрём. Сначала мы с Томи, а если и после этого ты не сдашься, наступит твоя очередь. Те, кто ставили на нас, помочь не смогут, они и до этого ничего не сделали и не факт, что сейчас сумеют. Я не буду упо-минать, насколько дорога мне Томи, ты и сама догадываешься, (о собственной шкуре я уже и вовсе молчу) и насколько смерть вредна для бизнеса.


- И тот факт, что зная, насколько для меня победа в чемпионате, дороже, чем собственная жизнь, наши мафиози могут добраться до моих родителей и убить их, - кивнула я, - а потому, они, с полным основанием, всё же могут рассчитывать на мою лояльность. А поскольку проиграю я сопернику, заведомо куда более могучему, то и чести своей не потеряю, так ведь?


- Вы меня правильно поняли, Ани Кардарад, - Дунд подвинул себе стакан с жидкостью янтарного цвета и отхлебнул, - миллион, что проиграла Томи, Слимз выплатил сам, благо ваши прошлые победы покрыли этот убыток, твой миллиончик за поражение заплатят новые хозяева моего компаньона, эта сумма для них ничто, по сравнению с выигрышем в споре и обретением триллогора, так что мы, в общем-то, ничего не теряем, кроме одного прокачеса. Если мы выпутаемся из этой ситуации, вы его легко вернёте, милая Ани.


- Если только нас троих не уберут, как лишних свидетелей, - возразила я, - вдруг мы кому-нибудь расскажем, или хоть намекнём, что моё поражение в чемпионате было не очень честным, нынешние владельцы золотого кольца могут аннулировать спор, а то и войну начать.


- И такой вариант исключить нельзя, - не стал спорить мажорик, - мне остаётся только по-просить у вас прощения, втягивая вас в эту авантюру, я и представить, не мог, что всё это закончится для нас, настолько печально.


- Да не за что извиняться, - я пожала плечами, - я встретилась в бою с некоторым количеством могущественных соперников и победила их, разве не это цель жизни любого Спортая? После чемпионата я всё равно не смогла бы участвовать ни в чём серьёзном, под угрозой дисквалификации, так что я уже свершила всё, что мне было предначертана и смогу уйти с лёгким сердцем и чистой совестью. Только бы родителей не тронули, они-то и вовсе ни в чём не виноваты.


- Но, всё же, если вы проиграете, купите нам лишних пару дней жизни, - Дунд вздохнул, -  я хотел бы, перед смертью, уладить все свои дела, побыть с Томи. В общем, вы поняли, я прошу вас проиграть бой, ради своих родителей и нас двоих. Вдруг враги наши, всё же не пожелают мараться и позволят нам жить, я найму какого-нибудь сверхспециария экстрасенса, который сотрёт нам, троим память, гарантировав наше молчание.


- А мне мой компаньон велел шепнуть вам кое-что на ушко, - произнёс вдруг Папугарис, сидевший на плече у мажорика, - он сказал: - «не смотря ни на что, я являюсь таким же Спортаем, как и вы, Ани Кардарад, и как потомственный воин говорю вам – оторвите завтра этому повелителю мяча ноги и руки, и затолкайте их в одно место! Жизнь Спортая состоит из битв, и победа – главная цель. Если вы докажите, что способны одолеть даже Коняриса, существо до того считавшееся непобедимым, это будет столь великим достижением, что смерть, по сравнению с ним, лишь мелкая неприятность. Я буду рад и счастлив, что помог вам достичь этой высоты и ради вашего триумфа готов отдать свою жизнь. Думаю, Томи поддержит меня в этом.


- О, твой компаньон тоже умеет говорить с Кармарикки? – удивилась я, - вот сюрприз.


- Нет, не умеет, - возразил попугайчик, - но он знает, что мы понимаем человеческую речь и читаем мысли, и что ВЫ умеете с нами разговаривать, поэтому через меня передал свои слова.


- Отлично, господин Дунд Ук, - я низко поклонилась спонсору, - я вас прекрасно поняла и сделаю, как вы говорите.
               

****


И вот я ступила на знакомый подъёмник, трудно описать, что я чувствовала, сказать, что волновалась, значило бы ничего не сказать, но беспокоилась не из-за битвы. Что-то носилось в воздухе, что-то определённо должно случиться, не связанное напрямую с поединком, очень странно. И, я почему-то не могла понять, что, как, будто кто-то блокировал мой дар предвиденья, мешая  увидеть будущее. Впрочем, какая разница? Сейчас я должна сосредоточиться на поединке. Моё последнее и самое великое деяние. Ради него я тренировалась столько лет, ради него одержала столько побед. Ещё никто до меня не побеждал Конярисов в поединке. Правда, связано это было исключительно с запретом, но всё же. Выиграть чемпионат неформатных Спортаев, тех, для кого закрыты официальные соревнования, разве это не величайшее из достижений? Пускай я официально не одолела двадцать пять соперников, но даже Слимз признал, что оставшиеся мне и в подмётки не годятся, что Конярис самый могучий из всех и победа над ним, гарантирует и чемпионский титул. Жаль только, что я не успею прокачать мою Манукис даже до второго канна, а мечтала дойти до двадцатого!


Я закрыла глаза, стараясь уберечь их от яркого света, зрительный зал взвыл, наверняка, встали все как один. Ещё бы, после вчерашнего поражения Томи, эта битва должна быть невероятно зрелищной. Мой долг состоит в том, чтобы отомстить за подругу, а футболист должен доказать свою крутость. Проиграет ли великая ясновидящая сверхбыстрому или нет?


Слов судьи я почти не слышала, они просто проходили мимо моего сознания, казались бессмысленным бормотанием. Вот люк открылся и на арену выплыл футболист. Как там его имя, не уверена, что слышала его? Впрочем, какая разница, как там зовут коняшку, ишь как он светится от счастья, зрители, легкомысленная публика, легко забывающая своих кумиров, приветствовала его даже громче, чем меня. Плевать, пусть порадуется. Если копытного ждёт триумф, нехай привыкает, если же я одолею его, вопреки всему, это будет последняя радость футболиста.


О том, что судья отдал приказ соединяться, я узнала лишь, когда Спортай Конярис коснулся кольцом копыта своего компаньона. И уж конечно, соперник не стал ждать слов судьи, я даже понять ничего не успела, просто, процесс слияния закончился, обезьянка заставила нас отпрянуть и выставила вперёд перчатку. От мощного столкновения, меня развернуло на месте, футболист затормозил на противоположном конце поля, чуть согнулся и схватился рукой за бок. Наклонился посмотреть. На панцире были хорошо заметны, даже мне, три полосы. Мои шипы на перчатке пропороли доспех, как обычную бумагу, ещё бы, при такой-то скорости! Зал дружно радостно взвыл.


Футболист снова ринулся в атаку, злость придала ему сил, на этот раз я уклонилась не достаточно быстро, удар в челюсть был просто сокрушительным, я сделала несколько ша-гов назад, перед глазами всё поплыло. К тому же, от столкновения я едва не вывихнула руку. Впрочем, судя по крикам зрителей и шипению соперника, Манукис ухитрилась полоснуть его и по второму боку то же. Следующий удар копытом я получила уже в затылок и рухнула на четвереньки. Как не потеряла сознание, не знаю. Спортай Конярис вскрикнул, я с трудом подняла голову, противник мой стоял на одном колене и держался за ногу. Обезьянка ухитрилась полоснуть его лезвием на кончике хвоста, пока он проносился мимо. Теперь поганец не сможет так быстро бегать! Ох, если бы это было единственной моей проблемой! Не уверена, что моя голова выдержит ещё одного удара копытом. Но, несмотря, ни на что, я должна была встать, если соперник сделает это первым, он сможет легко добить меня лежачую, если уж и проигрывать, то стоя на своих ногах, как и положено истинному воину. Не смотря на то, что мир вокруг меня кружился, а ноги были ватными и плохо слушались, я заставила себя подняться. Впрочем, футболист решил сменить тактику, просто добить, разве это интересно? Всё, что я успела почувствовать, это ветер, поднятый резкими движениями противника, и, как кнуты, составлявшие хвост соперника обвили моё тело, потом рывок, я взлетела, сделала круг вместе с разворачивающимся коньком и понеслась прямо к борту арены, не знаю, каким чудом, но Манукис ухитрилась развернуть нас прямо в воздухе ногами вперёд, мы оттолкнулись, от стены, от кошмарного удара в ногах что-то хрустнуло и прыгнули, выставив перчатки, ужасное столкновение сотрясло всё моё тело, меня жёстко тряхнуло, понесло в верх, что-то, скорей всего голова Коняриса врезалось мне в позвоночник, я развернулась в воздухе и приземлилась на четвереньки. Как я не потеряла сознание? А понятие не имею, я почти что не чувствовала своё тело, оно будто окостенело. Боль, боль придёт позже, я знаю. Шум вокруг меня я почти не слышала, зрители, наверное воют. Свои перчатки я видела лишь как два размытых пятна. Печалило только одно – теперь я полностью нахожусь во власти противника. Я не смогу встать, это факт, не смогу пошевелить ни руками, и ногами (которые почти наверняка сломаны), что там с позвоночником, я боялась и подумать. Секунды шли за секундами, а футболист почему-то не спешил добивать меня. Чего он тянет? Радуется своему триумфу, ждёт, пока я сама упаду? Ну, нет, такого счастья я ему не подарю. Лучше умру, вот так на арене, стоя на четвереньках, но мои лопатки не коснутся земли по доброй воле!


- Ты, ты знаешь, возможно, он просто не может нас добить, - услышала я слабый голосочек Манукис, - когда мы столкнулись, шипы на перчатках, они, кажется, оторвались и остались в теле футболиста. Хорошо, что хоть перчатки наши стальные, и мы не чувствуем боли, когда они повреждаются.


- Я оглохла или все смолкли? – пробормотала я, - почему, почему так тихо?


- Внимание господа и дамы, с вами говорит Старший Спортай орионарий, Тосетарий Олоард Кретьен - раздался вдруг громкий и смутно знакомый голос, - здание полностью окружено, бежать некуда, попытки сопротивления так же совершенно бесполезны.


После этих слов, зрители взвыли, судя по всему, повскакивали со своих мест, но убежать им не дали, до меня донёсся отголосок ментального приказа. Орионарии экстрасенсы нанесли удар, парализовав волю несчастных. Меня не трогали просто потому, что я не смогла бы убежать, даже если бы такая мысль пришла мне в голову. Спортай не бежит и не отступает, попалась на преступлении – отвечай. Теперь меня не признают проигравшей, уже хорошо. Мы с Манукис разделились и я без сил, в полуобморочном состоянии опус-тилась на арену.


- А знаешь, - услышала я голосочек обезьянки, - а ведь повелитель мяча и не смог бы нас добить, я вижу его тело, и лежит он на спине! Мы победили!


- Победили, - я успела улыбнуться, прежде чем накатила боль.


- Лекарей сюда, быстрее, - чёрная тень накрыла меня, - этот Спортай ранена.


Рецензии
"Мы с Манукис разделились и я без сил, в полуобморочном состоянии опус(-)тилась на арену."...

Анатолий Бешенцев   23.06.2016 22:07     Заявить о нарушении
Спасибо:-))замучили меня эти переносы:-(((С уважением:-)))

Александр Михельман   24.06.2016 15:21   Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.