Василий Яковенко - от партизана до наркома России

                СИБИРСКИЙ КРЕСТЬЯНСКИЙ МАЛЬЧИК –
                НАРОДНЫЙ КОМИССАР РОССИИ

                К 125-летию Василия Григорьевича Яковенко

3 марта 1889 года (а по новому стилю – 16 числа) в селе Тасеево Канского уезда Енисейской губернии в семье Григория Федосеевича Яковенко и его жены Евдокии Ивановны родился сын.  Наречён он был Василием по церковным святцам, в честь святого мученика Василиска воина. Об этом и сегодня, как уверяют современные исследователи, можно прочесть в записи метрической книги Богоявленской церкви с. Тасеево. Хотя – было время! – торопливо заполненная Василием Григорьевичем на одном из съездов ВКП (б) анкета содержала сведения с ошибкой в цифре года рождения – 1888-й, и для ряда историков эта дата стала поводом для «открытия» и откровений, и кочевала десятилетиями из одной публикации в другую…

Забегая вперёд, скажу, что сибирский крестьянский мальчик Василий  Яковенко, повзрослев,  сполна пережил то, что ему было наречено святцами. И воином был достойным – в годы первой мировой войны он заслужил три ордена «св.Георгия» - высшей награды для низших чинов армии Российской империи.  Потом возглавил армию тасеевских партизан (она, эта Тасеевская Советская Федеративная Социалистическая Партизанская Республика - вспомним ещё раз!) не покорилась власти адмирала А.Колчака, который намеревался поставить на колени не только тасеевских, но и всех сибирских крестьян. И не только их! Василий Григорьевич написал об этом пронзительную книгу, скромно озаглавив её «Записки партизана». А о том, какую она сыграла роль в его жизни, мой рассказ впереди…

Мне – как уроженцу того же села Тасеево, где родился В.Г.Яковенко, была небезразлична его удивительная судьба. Работая на протяжении многих лет в московских архивах и отслеживая деятельность своего славного земляка в истории нашего государства, я пытался постичь феномен  В.Г.Яковенко, личность которого ярко озарила сибирские и российские просторы – подобно неведомому пришельцу из иных миров. Мне было важно понять, как ему удалось проделать такой грандиозный путь. От малограмотного босоногого пастуха, батрачившего с  детских лет на тех полях, где уже после войны бегал и я, до главы уездного в Канске революционного комитета, потом, по личной рекомендации руководителя правительства (Совета Народных Комиссаров) В.И.Ленина – Народного комиссара земледелия РСФСР.  Дальше – Народного комиссара социального обеспечения Республики. Ещё дальше – соратника М.И.Калинина (В.Г.Яковенко работал в аппарате Председателя ВЦИК  - уже СССР), сотрудника Госплана СССР, а в 1935-37 гг.  – директора Научно-исследовательского института новых лубяных культур Народного комиссариата земледелия СССР.

Когда в студенческие годы на факультете журналистики МГУ им. Ломоносова я с гордостью рассказывал своим друзьям о знаменитом земляке, который был в числе тех, кто помог В.И.Ленину найти выход из продовольственной развёрстки, очень непопулярной у российских крестьян, и перейти к новой экономической политике, в том числе и в сельском хозяйстве, на меня смотрели с недоверием: так ли? да ладно сочинять!...

Уже позже, работая в журнале «Советский Союз», к 70-летию Октябрьской революции, хотел рассказать о своём земляке. Наш главный редактор, член ЦК КПСС, Герой труда Николай Матвеевич Грибачёв (кстати, в те годы спикер на сессиях Верховного Совета РСФСР – они проводились дважды в год, и вёл их он) не решился опубликовать мой очерк: В.Г.Яковенко был расстрелян в 1937 году. А для нашего главного редактора это было знаком того, что, значит, мой земляк был замешан в каких-то «фракциях» и «оппозициях», невзирая на то, что В. Г.Яковенко был реабилитирован не только в судебном, но и партийном порядке.

Газета «Московские новости» тех лет, возглавляемая Егором Яковлевым, была решительнее. В праздничном выпуске, посвящённом юбилею Октября, она пригласила сибирского писателя Сергея Залыгина откомментировать снимок, на котором В.Г.Яковенко, уже в качестве Народного комиссара земледелия России, встречается с земляками во время одной из своих поездок по сибирской земле. «Крестьянский нарком – крестьянин, - писал Сергей Залыгин, - человек, героически боровшийся за землю для крестьян всей России – Нарком земледелия - вот та истинно-революционная ситуация, психологическая, социальная, историческая, существо которой мы часто упускаем из виду, когда пишем книги и исследования о гражданской войне, о десятилетии, за этой войной следующем».
«Истинно-революционная ситуация», о которой говорит писатель, случилась прежде всего для В.И.Ленина, главы правительства Советской России. После гражданской войны он понял, что кончилось время, когда таким огромным государством могли управлять его соратники. Те, с кем он завоевывал власть, кто годился управлять ею в годы войны, суматохи и неразберихи, оказывались несостоятельными (как сказали бы сегодня – некомпетентными) в решении простейших хозяйственных задач, тем более, когда надо было строить державу, которой ещё на планете не было.

Что уж говорить о сфере сельского хозяйства в стране, которая всё-таки оставалась крестьянской! В конце 1921 года В.И.Ленину стало ясно, что если он продолжит отношения с крестьянством России выстраивать только на силовых принципах, забирая продразвёрсткой то, что выращивал крестьянин, завоеванная  коммунистами власть Советов  долго не продержится - несмотря на то, что с внутренним и внешним военным сопротивлением было покончено.
В Народном комиссариате земледелия к тому времени уже исполнился год, как не было Наркома. Во главе комиссариата стояли два заместителя, давнишние знакомцы Ленина по революционной борьбе. Один - В.В.Оболенский, успевший кем только ни поработать, начиная с должности комиссара в Государственном банке в конце 1917 года и кончая постом заместителя Наркома в комиссариате земледелия, и И.А.Теодорович, сын польского землемера, родом из Смоленска, в первом кабинете правительства В.И.Ленина занимавший пост Наркома продовольствия, потом  по совету врачей уехавший в Сибирь, где  в годы колчаковщины вынужден был примкнуть к партизанам Северо-Канского фронта. Там он видел В.Г.Яковенко, что называется, «в деле». Потом он оказался членом коллегии Наркомзема. Их отношения с В.В.Оболенским не сложились. В.Оболенский, до этого выживший из Наркомзема Н.И.Муралова, теперь настаивал на устранении из Наркомата И.Теодоровича (В.И.Ленин эту ситуацию характеризовал, как «одно нервничанье», «одна истерика» и «повторение прошлых ошибок»  - со стороны В.Оболенского)...

Что оставалось главе правительства в условиях,  когда в стране царил голод - до предела обострилась продовольственная ситуация, взлетела вверх инфляция, когда новой власти надо было завоевывать  авторитет у крестьянства, восстанавливать дореволюционное хозяйство, вводить НЭП,  демонтировать жёсткую систему продразвёрстки?

Предлагаю внимательно перелистать и вчитаться в документы о том, как «сработал» механизм назначения вчерашнего крестьянина и солдата в Народные комиссары ключевого для России Наркомата. Публикуемые документы (почти все) давно знакомы исследователям как личности В.Яковенко, так и тех лет российской истории, но вот так, в одном месте, мне кажется, они собраны впервые.

Итак, в крестьянской стране нет ключевого Народного комиссара – человека, с которого можно было бы спросить за состояние дел в сельском хозяйстве. Что делает В.И.Ленин? Он, пусть и с запозданием, понимает, что Наркомом надо делать человека из крестьян и обращается к соратникам, к тем, кому доверял, за помощью. 12 декабря 1921 года  получил подробное письмо  от И.А.Теодоровича:

«Дорогой Владимир Ильич!
Позвольте сказать несколько слов по вопросу о наркоме земледелия из крестьян.
В числе возможных кандидатов на этот пост разрешите назвать одну фигуру, на мой взгляд, имеющую к этому много данных. Это Василий Григорьевич Яковенко, сибиряк, крестьянин, старожил села Тасеевского, хлебнейшего села хлебнейшего в Восточной Сибири Канского уезда.

По внешним данным, это – мужик лет за 40 (В.Г.Яковенко на тот момент не было и 33 лет! – Г.П.), рослый, могучий, волосатый бородач от сохи…
…Безоговорочно преданный лозунгам Советской власти, дисциплинированный и трезвый, он удивительно умел сочетать «энтузиазм масс» с чисто мужицкой хозяйственностью и реалистичностью, сказавшимися в той налаженности партизанского тыла, какой знаменит Тасеевский фронт против Колчака. Авторитет его среди крестьянства – был поразительный. Вера в его личную честность и разумность – повсеместна…

На мой взгляд, он будет очень уместен на посту мужицкого наркома… Знание мужицкой души, крестьянского быта, кровная связь с деревней, безупречность личная, героическое прошлое… может быть тонко использовано наркомземским аппаратом для любой с.х. кампании. Где бы и когда бы ни появился в крестьянской толще «такой» нарком, - он поможет сделать то, что нам нужно. Ив. Теодорович».

Чуть раньше И.Теодорович связался с А.Спунде, работавшим в своё время в Красноярске  в должности предгубревкома. Тот, уже работая в Вятке, прислал И.Теодоровичу своё мнение о В.Яковенко:

«Иван Адольфович,  на В/запрос относительно работы Яковенки сообщаю... Яковенко был бесспорно лучшим по идейности сибирским партизаном. Я не знал случая, чтобы крестьянское движение настолько близко соприкасалось с партийными организациями (хотя с заметно «под мужика» подкрашенным направлением). Но и эта подкраска, хотя и совсем не полиняла, но смягчилась при нашем приходе в Енисейскую губ. Яковенко умеет сохранять постоянную прямо-таки интимную связь с крестьянством ( в черновике эти слова не подчёркнуты, кто подчеркнул, неясно - Г.П.) Как организатор, Яковенко с уездом справился выше среднего. Его уезд всё время шёл впереди по хлебу, был наиболее спокойным по настроению и т.п. Яковенко человек самостоятельный и сильный характером. Его можно было бы поставить для связи и авторитета (подчёркнуто и в черновике, и в окончательном тексте - Г.П) перед мужиком, и на крупную, пожалуй, Всероссийскую работу. Но здесь надо употребить много усилий, чтобы Яковенко не почувствовал бы своей подставной роли и чтобы около него не было бы специфических (в черновике следует слово «цекистских», в чистом варианте его нет - Г.П.) интриг. Если это последнее не удастся, то не исключено, что Яковенко может отойти от нас в силу своей искренности и щепетильности. А. Спундэ.»

17 декабря В.И.Ленин диктует по телефону письмо Л.Б.Каменеву, перед этим отправив ему мнение И.Теодоровича: «Посылаю Вам это письмо в дополнение к нашей последней беседе. Считаю абсолютно необходимым, чтобы как можно больше цекистов познакомились на предстоящем съезде (IХ  съезд Советов, 23-28 декабря 1921 г. – Г.П.) лично с Яковенко.

Перешлите это письмо, пожалуйста, всем членам Оргбюро в первую голову, а потом ознакомьте других цекистов. Попросите Молотова, когда он прочтет это письмо, позвонить мне». (Это письмо впервые было опубликовано в 1969 году в выпуске ХХХVI серии книг под названием «Ленинский сборник» - Г.П.).
22 декабря В.И.Лениным отправлена телефонограмма:

«Тов. Молотову и всем членам Политбюро.
I. Прошу ускорить ознакомление всех членов Политбюро с тем сообщением Теодоровича относительно сибирского крестьянина Яковенко, которое было мною Вам послано…».

Этот текст можно прочесть в собрании сочинений В.И.Ленина.

24 декабря Ленин пишет Е.Ярославскому:

«т. Ярославский! Прошу Вас дать самому и собрать от всех находящихся здесь ответ от ответственных и влиятельных сибирских товарищей отзывы о крестьянине Яковенко /кажется, предуисполкома Канского, Енисейской губернии/. Отзывы нужны поподробнее. На предмет обсуждения вопроса в ЦК о назначении Яковенки (так в тексте. – Г.П.) Наркомом земледелия…». Далее следуют машинописные вопросы, а рядом Ярославский вписывает ответы:

«Возраст? – Около 40 лет.

Опыт? – Непосредственное знакомство с советской работой.

Уважение крестьянства? – Большое.

Знание хозяйства? – Середняк, очень большого хозяйства не вел.
Твердость? – Властный, твёрдый человек.

Ум? – Умный, сметливый.

Преданность Соввласти? – Преданность доказал и в период партизанства, и позже.

Очень прошу провести как можно  б ы с т р о и следует».

(Этот документ также был опубликован в «Ленинском сборнике» в 1959 г., потом пошёл в его Собрание сочинений. – Г.П.)

25 декабря 1921 года из приёмной В.И.Ленина уходит письмо:

«Т. Смирнов.
Владимир Ильич просит Вас собрать сведения как о Громове, так и обо всех крестьянах, сколько-нибудь могущих помочь центральной власти. О том, что Яковенко крупнее Громова и политически более развит – подтвердите письменно на вашем отзыве.
Секретарь Совета народных комиссаров».
Этот документ тоже хранится в Государственном архиве социально-политической истории.

В тот же день Ленин диктует по телефону:

«Для Политбюро ЦК РКП(б)
Т.Молотов!
Прошу поставить на голосование всех членов Политбюро постановление немедленно вызвать в Москву Яковенко, поручив Чуцкаеву или другим сибирским делегатам в той же телеграмме вставить распоряжение об его временном заместительстве. Вызов предлагается на предмет ознакомления с ним и возможности назначения его на должность наркома. Основание – отзыв Теодоровича, уже разосланный членам Политбюро, и три отзыва сибиряков, которые прилагаю.
Ленин».

К сожалению, «трёх отзывов сибиряков» мне в архиве пока не довелось разыскать… 

26 декабря В.И.Ленин срочно просит рассмотреть этот вопрос на заседании Политбюро ЦК РКП(б). Мне довелось увидеть этот документ в архиве, располагающемся в Москве на Большой Дмитровке:

«Архив т. Ленина.
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Российская Коммунистическая партия (больш.).
Центральный Комитет.
№8922. Москва, декабря 26 дня 1921 г.
Тт. Чуцкаеву, Ленину.

Выписка из протокола заседания Политбюро ЦКРКП от 26.ХII. 1921 г. №86/а. СЛУШАЛИ: 7. О вызове т.Яковенко из Сибири (предлож. Т. Ленина).
ПОСТАНОВИЛИ: 7. Вызвать из Сибири т. Яковенко, поручив т. Чуцкаеву распорядиться о временном заместительстве т. Яковенко. Секретарь Цека В.Молотов». (РГАСПИ).

В.Яковенко оказывается в Москве накануне нового, 1922 года. В последний день года уходящего дежурный секретарь Совнаркома М.Гляссер передаёт Г.Зиновьеву:
«Сообщаю по поручению Владимира Ильича, что он сегодня виделся с т. Яковенко, который произвёл на него хорошее впечатление. Владимир Ильич высказывается за его назначение и просит членов Политбюро уделить хотя бы полчаса для разговора по телефону с Яковенко (в самое ближайшее время, ввиду того, что Яковенко пробудет в Москве недолго). О результатах В.И. просит ему сообщить.

Вызвать Яковенко (сначала было «найти Яковенко можно», но эта фраза в документе зачёркнута. – Г.П.) по телефону 38-60 через коменданта общежития (над зачёркнутым «в общежитии делегатов». – Г.П.) делегатов.

Деж. секретарь М.Гляссер.
Принял Зайцев
передала Руднева.
21 час 31/ХII – 21 года». (РГАСПИ).

Мне удалось разузнать, что «общежитие делегатов», в котором в декабре 1921 года селили приехавших в столицу с мест партийных и иных руководителей, находилось в здании, где (на улице Большая Никитская) сегодня располагается Консерватория - с памятником  П.И.Чайковскому в скверике. Место было удобное – отсюда до Кремля минут 5-7 пешего хода: по Большой Никитской, минуя Университет на Моховой, Манеж, через Кутафью башню и Троицкие ворота…
Партийное решение требовало утверждения исполнительной властью, и 9 января 1922 г. Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета утвердил Яковенко В.Г. Народным комиссаром земледелия России. Летом того же года во время инспекционной поездки по Сибири  он, выступая перед крестьянами, сказал:

«9 января нынешнего года назначила меня Советская власть Народным комиссаром земледелия. Деды и отцы мои – природные мозольные крестьяне. Сам я коренной хлебороб, крестьянин-сибиряк Канского уезда села Тасеева. У плуга да у хлева проходила моя жизнь до тех пор, пока царь не нашёл меня в тайге и забрал в солдаты. Вынес я в окопах и боях всю великую войну и уже тогда понял, что не может быть рабочим и крестьянам ни счастья, ни свободы, пока на их шее сидят царские псы-помещики и капиталисты, и вот я встал я в ряды революции бороться за рабоче-крестьянскую власть. Когда на Сибирском перроне воцарился адмирал Колчак, восстали мы, сибирские крестьяне, против его пулеметов и пушек с дробовиками и пиками за правое мужское дело. Спалил Колчак наши деревни, разорил наши хозяйства, а Советской власти не одолел. И по всей России-матушке побиты царские генералы. И крепко, дружно мы держим власть в своих руках».

Его жизнь масштабного государственного деятеля только начиналась. Совнарком было не сравнить с тем, чем он занимался прежде в волостном, уездном и даже губернском комитетах. Ему была вменена ответственность за ключевую сферу крестьянской страны – за сельское хозяйство. Работа под руководством В.И.Ленина, соседство на заседаниях с народными комиссарами И.Сталиным,Ф.Дзержинским, А.Луначарским, Л.Троцким,  Г.Чичериным, множеством других руководителей, решение задач государственной важности требовали от В.Г.Яковенко нечеловеческого напряжения сил, реализации недюжинных способностей, природного ума и крестьянской сметки. Если на родной земле ему вверяли свою жизнь сотни и тысячи земляков и соратников-партизан, то ныне он нёс ответственность за миллионы жизней жителей новой России…