Опять, знакомые места Глава 53 Мейлах в октябре

               
                Ложь – лицевая сторона действительности.

Софья Борисовна, стоя в толпе встречающих с букетом роз, всматривалась в поток людей, выискивая своего Мейлаха. И вот он здесь, как говориться,  собственной персоной.

 С распростёртыми объятьями он бросился к своей Софочке с развешенными для поцелуя губами, но вышла промашка.  От его поцелуя милая дама увернулась, оставив зазевавшемуся Мейлаху возможность чмокнуть воздух.

 Она не изменяла своим  гигиеническим правилам – дезинфицировать партнёра в контактных зонах.
Санаторная комната под №14, в которой разместилась пара, была похожа на №13, только вместо Альберта в ней рядом с Мейлахом была ненаглядная Софочка.

 Она хлопотала над своими вещами и, как все женщины, – «Не мешай, не видишь, что ли?» -  отмахивалась от ласкового рукоприкладства, изголодавшего по женской близости Мейлаха.

 Реакция любимой женщины его обидела, и он, насупившись, тоже принялся хлопотать над  личными вещами.

 Желая похвастать своею любовью к Софочке, он полез в потайное отделение чемодана, куда бережно, для хранения, упрятал её письма, но вместо них в знакомом пакете лежал уголовный кодекс с подчёркнутым текстом, где указывались сроки наказания за подделку документов. Спрятанных там  денег он тоже ни нашёл.

 Опять вражеские проделки жены ставили его в тупик своим коварством и наглостью. Хорошо, что оба паспорта остались нетронутыми,  потому, что они хранились в третьем потайном месте – в грязном белье Мейлаха, прихваченном  для конспирации.

В дверь постучали – это зашёл одессит Гриша за паспортом. Разговорились. Оказывается, Альберт, ещё не уехал. Он с помощью Гриши на трактатах заработал на обратный билет, на машину, дачу, а потом связался с любовницей,  под руководством  которой бросил свою науку, промотал всё и ещё залез в долги по уши.
 
- Мейлах, если хотите с ним поздороваться, то можете зайти в №13, он сейчас там, держится двумя руками за голову и плачет – усыновил её детей, а они требуют своё: «Папа, давай деньги! Не дашь – морду набьём! – говорят, а так -  хорошие ребята, на него смахивают лицом, только кулачки побольше!
 
Я его успокаиваю, как могу. Всё уладится, говорю,  может, посадят скоро кого-либо из них, а может,  сам  ласты склеишь от такой жизни. Все под богом ходим – завершил рассказ Гриша и побежал по делам.
 
Через пару часов Гриша принёс готовый паспорт, где в графу  «Особые отметки» в качестве законной супруги была вписана Софья Борисовна. Он галантно поздравил молодожёнов и пожелал, чтобы исполнилось то, что в очередной раз им взбредёт в голову.

Итак, в этот день свершилось сразу два события – долгожданная встреча и задокументированные  Гришей брачные отношения. В этот день они решили больше делами не заниматься, а провести вечер вдвоём.

 Софья Борисовна, по сложившимся у неё правилам, проверила у Мейлаха чистоту рук, ног, ушей, шеи, протёрла лысину влажной тряпочкой, заставила постричь ногти на всех конечностях и, оттянув у мужа резинку трусов, заглянула для порядка на то, что у него там находилось.

 Пожав плечами, она без особого интереса к увиденному хмыкнула и отпустила резинку, звонко щёлкнув по животу мужа, а в завершение контроля, проверив рот, позволила себя поцеловать.

 Мейлах, выключая свет, вспомнил о пчёлах, но потом ничего, убедившись, что всё у него в порядке, забыл о них. Люди всегда забывают о хорошем, плохое они способны запоминать надолго!

                *  *  *

Утром семейная пара собиралась в консульство за  визой. Для выезда на постоянное жительство в зарубежную страну нужно было согласие обоих супругов, по одному, не выпускали.  В связи с этим Мейлах был для Софьи Борисовны необходим именно в качестве супруга, так как прежний муж о выезде даже слышать не хотел.

Сборы были долгими и тщательными, особенно, что касалось внешнего вида жены. Она много раз меняла одежды, выбирая самую эффектную, изменяла причёску, румянилась, пудрилась и выщипывала брови, желая быть неотразимой.

 Пожалуй, она достигла этого. По дороге в консульство, вспомнив важную для неё деталь, она попросила Мейлаха посмотреть, ровные ли стрелки на чулках.

Мейлах,  присмотревшись к её чулкам, обнаружил, что на одном стрелка была ровная, а на другом её вообще не было! Не желая огорчать жену, тем более возвращаться домой из-за такого пустяка, он сказал, что ровные, и они пошли дальше со спокойной совестью.

Консул тщательно ознакомился со всеми предъявленными документами, расспросил о настроении, работе, специальности и без особых прикрас разъяснил присутствующим, что их страна, пожалуй, примет человека имеющего диплом санитарного врача, помощником лаборанта.

 Свои не очень  желают копаться в чужом дерме, исследуя, что там завелось, ненужное организму.  А с бухгалтерами – проблема. В их бухгалтерском учёте не используется система приписок требуемых цифр для красивой отчётности, и советские специалисты в этой области не пригодны к использованию.

 Рассчитывать Мейлаху можно только на должность уборщика мусора в трущобах типа Гарлема, так как темнокожие американцы такой работой брезгуют.
- Если такая перспектива устраивает соискателей визы, то нужно подойти через месяц за результатом, – сказал консул и кивком головы попрощался.

 Он смотрел в след уходящей паре и мысленно заметил: «Она ничего, аппетитная, только неряха – чулки не могла одеть одинаковые, а он  тюфяк, но с уборкой мусора должен справиться.  На большее пусть не рассчитывает…»