Увольнение

               
Рассказ военного.
 Приехал однажды в Казахстане «на точку», одну из многих, которые обеспечивают связь Байконура и его инфраструктуры. Посреди степи пяток «Уралов» с кунгами, в которых установлена аппаратура, пяток вагончиков. И будка для часового при въезде, причем ни ворот, ни забора нет–а зачем: вокруг на десятки километров безлюдная местность. Невысокий полухолм-полубархан в некотором отдалении от базы, на склоне этого возвышения, сидят три бойца, что-то неторопливо едят из фанерных посылочных ящиков и запивают газировкой из бутылей.
 Командир пояснил:
- Это они у меня в увольнении...

                как бы вспомнилось.

               
Шутник был у нас комбат, гвардии капитан Мокеев. Вот так и попал я, вместе с ним в увольнение. Служил я в Прикарпатском военном округе, а занесло нас на ракетные стрельбы на полигон, в Капустин Яр, Волгоградская область. Степь голимая, с ржавыми пучками жухлой травы, ровная как тарелка. Ночью огоньки на пятьдесят километров видно. Целый месяц мы готовились к стрельбам. А надо сказать, что полигон Капустин Яр, это многие сотни километров и из всей живности по крупному это сайгаки, шакалы и солдаты. После цивильной службы в городе, где каждый день можно видеть девушек в коротких юбчонках Капустин Яр. страшное место. Мы стояли в голой степи вдалеке от площадок, так там назывались воинские части, частенько изрыгавшие из своего чрева по ночам старты ракет, которые со страшной скоростью улетали в цель. За месяц, это всё нам очень насточертело, а тут комбат заходит в палатку и говорит:
-Кто со мной в увольнение?
В увольнение хотели все. Он выбрал четверых и мы усевшись в кунг газ 66 счастливые, тронулись в путь. Ехать далеко не пришлось. Мы приехали на брошенные совхозные бахчи и комбат заставил нас грузить арбузы.
-Во,придурки. Не сиделось. Вот это увольнение, -бурдел самый старший из нас Виктор Иванович.
Для всей бригады грузим, приедем, засмеют. А я ещё смотрю, старшина лыбится, ехидненькую рожу состряпал, ещё тогда подвох почувствовал.
-Не бурди Острыжный, одёрнул его комбат. Я же в стороне не сижу.
-Да всё равно товарищ капитан, вечно Вы со своими каверзами, ишь, увольнение. Могли бы просто сказать, за арбузами. Теперь над нами точно все угорать будут. Арбузов было много и мы по быстрому нагрузили машину.
-Ну, вот и хорошо, ещё к ужину успеем. Но ни к ужину, ни к завтраку мы не успели.
Не знаю уж как, но мы заблудились в вечереющей степи. В Газ 66 и в кабине–то ехать не сладко, а в кунге на арбузах было совсем не весело. И так всю ночь. Под утро мы попали в какое-то село и комбат остановил машину около бензовоза стоящего у дома. Постучали. Из двора яростно лаяла пара собак. Через несколько минут вышел хозяин. Выслушав комбата,он улыбнулся и сказал, что мы уехали где-то километров на триста в сторону.
-Ну,тут впрямую может и не триста, а верных двести пятьдесят будет.
-Нам бы бензина, если можно.
-Бензина я Вам налью конечно. А как солнышко выйдет Вы и поезжайте так, чтобы оно у Вас со спины было. Полигон начнётся, там уж у военных выспрашивайте. Сынок у меня в Лиепае подводником дослуживает, может и его кто-то выручит.
Ох, благо тогда Советский Союз был, налил он нам полных два бака и не взяв с нас ни копейки пожелал счастливой дороги.
На всю оставшуюся жизнь я запомнил то увольнение. Отдохнули так, что потом два дня, от арбузов бока болели.