Лауреаты

               


   Он стоял на палубе теплохода и всматривался в заснеженный берег Ямала. Тусклый арктический лед, лениво отсвечивая в лучах солнца,  плавно сливался с землей вечной мерзлоты. Олег пытался разглядеть  темные точки вахтенного поселка, из которого, если повезет, он доберется до большой земли. Никто не заставлял его покидать уютную каюту, но тревожное состояние, которое он не мог себе объяснить, зародилось и влекло в неведомую даль. Возможно, находясь ближе к силам природы, активизировалось чувство долга, или неугасающая романтика приключений толкала в поход, а может, объединившись, и то, и другое звали к чему-то важному.
 
  Выгрузку судна снова остановили. Все замерло, и все ждали, когда ледокол подготовит новый ледовый причал, а бульдозеры проложат дороги. Из-за чьей-то ошибки, (мешки вместо строп-пакетов были уложены на поддоны и зажаты лентой) ломался жесткий график перевозки грузов. Во время штормов упаковки плотно утрамбовались в трюме. Моряки, не имея возможности подсунуть строп, вручную перекладывали мешки и готовили виру. В ожидании загрузки тяжелые машины подолгу стояли у борта судна, лед под деревянными настилами рушился, и работы стопорились. Если не изменить способ пакетирования, не доставят десятки тысяч тонн груза для буровых работ. Припай долго не продержится.
 
 «Нужно срочно доложить в институт»,- решил Олег, осматривая безмолвные просторы.
  Волнение поднималось из груди и грело щеки, поддавшись чувству, Олег добрался до Салехарда и по телефону сообщил о причинах задержек с выгрузкой судов. К своему удивлению, он услышал лишь горький вздох: «Ты обозначил вину чиновников, так лучше бы спал, как и раньше, за рабочим столом, а теперь могут урезать финансирование, и кто-то пойдет под сокращение».
 
  Работы Олега были востребованы, ему не грозила перспектива оказаться среди тех «счастливчиков», которые время от времени покидали научно-исследовательский институт. Он, как и все в коллективе переживал за ребят, оставшихся без работы, но мало чем мог помочь, разве что освободить свое рабочее место. В детстве, играя в футбол, Олег повредил коленный сустав, с возрастом травма напомнила о себе, и моряку пришлось сделать две операции и на время оставить любимую профессию. Он прошел медкомиссию, ему подтвердили визу, и осталась самая малость - получить перевод в пароходство.
 
  В аэропорту Олег какое-то время ждал летной погоды, но заканчивались деньги, и научный сотрудник бросился на вокзал. Трое суток он трясся в общем вагоне, был голоден, но больше всего ему хотелось приятного душа и нежного сна в свежей постели.
 
  Встречая «нерадивого» сотрудника, опытный начальник расплылся в улыбке и посоветовал Олегу поспешить на вокзал. Ему предстояло сделать доклад о новых транспортно-технологических схемах в филиале Академии наук. И как Олег не сопротивлялся, что для начала нужно хотя бы поесть, умыться и выспаться, начальник был непоколебим:
 
 - Государство потратило на ваше образование немалые деньги и надеется на отдачу. Постарайтесь и не подведите. И вот еще что: до завершения темы по доставке тяжеловесных грузов  забудьте о переводе на флот.
- Вы не можете так со мной поступить,- в отчаянии ответил  Олег.- Задание по выгрузке газоконденсатных установок выполнено. Я уже  превращаюсь в мумию от скуки.
- Спать за рабочим столом не советую, а то в летнюю навигацию отправитесь на остров Велькицкого.
 
  Больше Олег не спорил, взглянул, превозмогая отвращение, в зеркало при выходе из кабинета и вздохнул: волосы сползали до плеч, на впалых щеках - щетина, а в глазах от усталости - ни единой искорки жизни.
 «О девочках на время придется забыть, а что делать, наука требует жертв. Люди, конечно, правы, пора остепениться и жениться. Но где эту жену найдешь, карликовую березку на арктических островах редко встретишь».
  В институте симпатичные девушки смотрели на него, как производственника, немного свысока. У всех были одни разговоры  о кандидатских и перспективах докторских. Олег скучал по флоту, и, выполнив двухгодичную работу за полгода, он до обеда спал за рабочим столом, а затем, под предлогом поиска материала в научной библиотеке, уходил домой и читал приключенческие романы. Арктика бурно осваивалась и ему подбрасывали различные дополнительные задания.
 
  Времени до отправления поезда оставалось так мало, что Олег лишь на минуту заскочил под душ, сменил одежду и зашел в магазин за булкой и колбасой, которые и жевал, садясь в вагон. Он рассчитывал, что в поезде сможет побриться и предстанет перед научным миром в более приличном виде, однако в мягком вагоне было тихо, и он сразу, как только голова коснулась подушки, провалился в сон. Утром его с трудом разбудили, и он благодарил проводников, так как опоздай Олег с докладом - ползать все лето по арктическому берегу. Хорошо, что все обошлось, но, оказавшись в ярко освещенном зале, ему стало не по себе. Кроме важных докторов наук здесь находились красивые молодые девушки. Особенно смущала одна, которая, светясь внутренней чистотой, затмевала все кругом, и как Олег ни старался, кроме нее уже никого не видел.
 
  Соблюдая приличия, он пытался прислушаться к докладам молодых соискателей научных премий. Они старались доказать важность проводимых ими работ. Красавица говорила грамотно, с большим энтузиазмом, и никто не сомневался в важности исследований, но все понимали, что было еще далеко до внедрения ее «метода выделения полезных компонентов из отвалов горных пород».  Девушка обвела глазами зал в поисках восхищенных ее докладом лиц. Олег готов был рукоплескать, но на него она даже не взглянула, чем сильно задела. Она любовалась следующим докладчиком, плотно сбитым красавцем с хорошо ухоженной бородкой.
 
 Ослепленный красотой, Олег забыл, что не брит и не стрижен. Он решил привлечь внимание девчонки и при выступлении повысить голос. Как человек, не привыкший на флоте к многословию, он кратко изложил новые подходы к решению транспортных задач с использованием современных многоцелевых судов и новых технологий выгрузки. В его докладе было мало научной составляющей, но он не забыл упомянуть об успешном решении задач партии. Возможно, утверждение, что комплексный подход позволит с лихвой окупить дополнительный полет в космос и определило распределение мест, так как ему неожиданно выдали диплом первой степени, а вместе с ним и звание лауреата. Олегу хотелось всего лишь теплого взгляда милой красавицы, но его он так и не дождался.
  Организаторы мероприятия пригласили молодых ученых на турбазу, где были накрыты столы, нагрета сауна, и ждал огромный бассейн.
 
 В глубине души Олег не терял надежды и вместе со всеми сел в автобус, но девушка уже сделала свой выбор и была довольна. Ее друзья игрой глаз подбадривали красавицу. Для Олега была целая мука наблюдать, как девушка томится в ожидании ночных объятий, а самец, которым она любовалась, был рад и благодарен молодежи за оценку его достоинств. Олег ругал себя, что утром не смог побриться, а еще больше за то, что так неожиданно распустил нюни и потащился за юбкой на пиршество, где его никто не хотел видеть.
 
  На вечере девушки отводили взгляды, но он не расстраивался: его сердце было занято другой. И пускай та другая, еле дождавшись конца второго танца, дрожа желанием, утащила бородатого счастливчика в спальный номер, Олег знал, что девушка повелась на лоск, и никто так нежно, как он, не ласкал бы ее этой ночью. Возможно, он подарил бы милой такой восторг, что она не устояла  от соблазна быть счастливой каждый день. Девушка цвела полетом страсти, а ему такая и нужна, неподдельная, кипящая, хрупкая, но одновременно по-настоящему живая. Она напоминала ему трепещущий жаждой любви нежный лепесток природы, который он когда-то видел на обложке глянцевого журнала. Со временем образ превратился в изумруд его тайных желаний. И вот он встретил свою мечту, и наяву она оказалась обворожительней и прекрасней.
 
  Олег прикрыл глаза и представил, как бережно держит идеал красоты на ладони и с трепетом свежего ветерка ласкает ее атласную кожу. Она хочет много и сразу, а он не спешит и легким поцелуем разогревает страсть. Девушка дрожит желанием, в глазах безумие и страх, она прерывисто дышит и просит о пощаде, ее кровь закипает в жилах, она его хочет, как никого и никогда. Стакан в сжатой руке треснул, и грезы сменились отчаянием потери, сердце замерло, мурашки прокатились по телу, на скатерть вместе с остатками водки брызнула кровь. «Неправильно это все,- пронеслось в окаменевшей голове. - Глупо себя терзать. Фортуна отвернулась. Ждать больше нечего». Он намеревался подняться и незаметно исчезнуть в ночи. Но успокоить нервы пешей прогулкой помешала темноволосая энергичная корреспондентка местной газеты. Вместо того чтобы выдать свои персональные данные, Олег, усмехнувшись, потащил немного полнеющую даму на танец, она пробовала сопротивляться, но, в конце концов, уступила напору. Женщина была старше без малейших намеков на косметику и стильную одежду. Весь гардероб говорил, что она на работе, а эта молодежь, к которой она, естественно, относила и Олега, ее совершенно не интересует, как, впрочем, не интересуют и другие мужчины, на которых она давно поставила крест, как на отмирающую особь. Олег ощутил пышную грудь и без стеснения, еще не зная имени, предложил остаток ночи провести вместе. Он решил, что судьба подбросила женщину, чтобы не захлебнуться в отчаянии. Разбитое сердце не склеить, но нужно как-то жить, найти способ удержаться на горькой волне и не скатиться в пучину терзаний.
 
  Женщина отнеслась спокойно к наглости мужчины, который недавно сбросил кирзовые сапоги и фуфайку; в надежде, что Олег отстанет, она обещала подумать. Корреспондентка принялась за престарелого профессора, тот присматривал за порядком и не мог дождаться, когда окажется в привычном домашнем уюте. Он не хотел делиться служебной информацией, и это вывело даму из равновесия. Она ближе придвинула свои увесистые груди к тяжелому носу светила науки, от чего профессор начал краснеть, потеть и недвусмысленно посматривал на Олега, ища у него защиты от назойливой женщины. Молодой человек только и ждал команды, он смеялся над собой, над судьбой, поманившей и закрывшей ворота в рай, и теперь, как штурман, должен взять управление и вытащить себя из урагана. Он бесцеремонно вывел даму на танец и напомнил о планах на ночь. Женщина закипела от возмущения: ей мешают работать, но обещала прийти позже, если Олег исчезнет. Он не верил женским обещаниям, однако отравился в парилку, затем остудил тело прохладой бассейна и, наконец, тщательно побрился. Время шло, а дама не появлялась. В чистой постели было удобно и тепло. В других обстоятельствах Олег сразу бы провалился в сон, но где-то рядом девушка его мечты гладила другого мужчину. Горечь утраты не давали уснуть. Женщина, хоть на миг, возможно, ослабила бы эту щемящую боль.
  Дама пришла, она была измотана несдающимся профессором и огорчена невыполненным долгом. Миловидная администратор турбазы, показывая номер, где поселился жаждущий приключений мужчина, не скрывала загадочной улыбки. Она тихим голосом пожелала спокойной ночи, как бы намекнув, что лучше будет для обоих просто выспаться.
               
 < … > Олег первым покинул номер, ни слова не сказав на прощание женщине, а она и не желала ничего слышать и не спешила в серые будни. Он страстно желал увидеть красавицу и не понимал, зачем себя терзает.
  Все собрались для посадки. Небесная девушка выглядела бледно, ни на кого не смотрела, а мужчина с бородкой стоял с красным лицом в отдалении и не мог справиться с волнением. Краем глаза Олег любовался красотой девушки, хотел запомнить, чтобы там, на Севере рядом с арктической шапкой земли было что вспомнить, насладиться ее теплым светом и согреться.
 
  В глубине души он лелеял маленькую надежду, что красавица не знает о его измене, будет благосклонна и посмотрит на него. Но она ни на кого не смотрела, а тихо беседовала с подругой. 
  Корреспондентка появилась, светясь помолодевшим лицом и сверкая счастьем глаз, как алмазами, и это не возможно было скрыть, да она и не пыталась, а делилась со знакомой ощущениями бурной ночи. Олегу стало не по себе. Он углубился по дорожке в лес и здесь, подальше от любопытных взглядов, дожидался автобуса.
 
 И снова стук колес уносил его к дому, в котором он вернется к  размеренной жизни, чтению приключенческих романов, спокойному сну и утреннему творчеству. Как обычно встанет в пять утра и будет рисовать замысловатые схемы выгрузок, новых технологий и изобретений. Вымотает себя утренней тренировкой ума, а затем  вместе со всеми потащится на работу. Он будет спать за письменным столом, и его снова с глаз долой пошлют куда-нибудь подальше. Олег выполнит несложные поручения и будет признателен людям науки, что они его пригрели и дали возможность зализать раны.
 
 За окном мелькали обветренные серые столбы, как будни его холостой жизни, и сколько их будет впереди, он не знал, но чувствовал: то яркое, что у него могло быть, осталось сзади, в небольшом городке. Сейчас даже приятные мечты о флоте гасли в свете милой девушки. Он ни сколько не удивился, что влюбился, его душа давно томилась и сохла в одиночестве. И вот она пришла, поманила и так жестоко над ним посмеялась. Он уже не мог, как раньше, заснуть под стук колес, стоял в растерянности и не знал, что делать. В груди горело, Олег в отчаянии готов был превратиться в тряпку для вытирания ног нежного создания, но даже этого сделать не мог. Он уезжал навсегда, а тряпка должна быть рядом. Как  моряк, он знал, как пересечь океаны, перешагнуть через льды, но не представлял, как преодолеть возникшую между ними пропасть.
 
  Олег вернулся в купе, попутчики спали. На свежем номере газеты  лежала пустая бутылка и разрезанный огурец. Заголовок о закрытии ряда отраслевых научно-исследовательских институтов привлек внимание.
 «Ну вот и все,- вздохнул Олег. - Дорога на флот открыта».
 
  В полном исступлении он смотрел на статью, не понимая, как можно оставить освоение Арктики без науки, но не это его встревожило, а предчувствие огромных перемен. Между строк виделся крест на длительных научных проектах. Что же будет с девушкой? Он помнил ее взволнованный доклад, она, без сомнения, подошла к тайнам и находится в предчувствии больших открытий.  Любимой работы не будет, как и перспектив трудоустройства. Возрастающее беспокойство заставило сойти с поезда. Его, как на Ямале, тянула какая-то сила к чему-то важному, что он должен, но не сделал.
 
  В глубокой задумчивости Олег бродил по перрону, пока не остановился у киоска. Просмотрев газеты, он купил десяток листов серой писчей бумаги, присел на скамейку и стал быстро писать мелким разборчивым почерком. Свою последнюю научную работу Олег посвятил любимой девушке, и его не интересовало, захочет она ее читать или нет, главное, он трудился для нее. Она такая нежная и хрупкая, а стихия хаоса злая и коварная. Сердце успокоилось, он делал то, к чему призывали чувства - защите возлюбленной. Олег пересел на поезд обратного направления и писал, не поднимая головы, пока локомотив не затормозил на станции. Он снял номер в гостинице, зашел в парикмахерскую, сделал хорошую стрижку и привел в порядок брови. Олег не строил планов. Возможно, она не примет его извинений за пафосный доклад, не захочет видеть и даже не откроет дверь. После ночи измены он так низко упал в собственных глазах, что уже ни на что не надеялся и лишь успокаивал себя, что передаст работу и этим немного ослабит боль. Олег предлагал девушке защиту и пока работал над проблемой, был полон решительности, но, узнав адрес и оказавшись у порога ее дома, занервничал. Ноги отказались слушаться и налились свинцом.
 
 «Она посмеется надо мной»,- стучало в голове.
 «Я только передам записи,- успокаивал себя Олег, набираясь храбрости нажать звонок. - Но почему такая дрожь в коленях?»
  Его волнения были напрасны. Дверь открыла пожилая женщина и сказала, что Татьяна с друзьями в соседнем кафе.
  «Ну, попал,- подумал он. - Еще не хватало оказаться под насмешливыми взглядами юнцов».
   
  Но обратного пути уже не было. Олег побледнел, сжал зубы и, ругая себя за трусость, открыл двери кафе.
  В зале звучала приглушенная музыка, несколько пар танцевали. В углу за сдвинутыми столиками восемь молодых ребят и две девушки живо обсуждали последнюю новость. Красавица сидела спиной к входу и не могла видеть Олега, но что-то подсказывало, что она почувствовала его появление.  Медлить было нельзя. Он обошел стол и остановился перед девушкой. Она продолжала делать вид, что следит за дискуссией. Олег смотрел на красавицу и ждал, когда затихнет спор. Когда все голоса стихли, девушка повернула голову и попыталась выразить удивление, но это плохо получилось. Один из молодых ученых уступил место, и он, поблагодарив, присел напротив. Она завораживала: грациозную высокую шею не стесняли одежды, а под тонкой блузкой ничего не мешало разглядеть нежное изящество линий. Он, очарованный красотой, робко дышал, а она смотрела сквозь него в какую-то, только ей одной известную, таинственную даль. Олег потерял ощущение времени и не слышал, как ребята начали подшучивать.

 - Он по заданию съезда Татьяну в космосе изучит. Вы только представьте всемирные масштабы эксперимента. Дух захватывает.
 - Зачем вы здесь?-  не обращая внимания на шутки друзей, спросила девушка тихо, то ли, обращаясь к нему, то ли в пустоту, в которую смотрела.
  - Впереди тяжелые испытания,- слова с трудом прорывались из пересохшего горла.- Я думаю, даже уверен, что нам нужно держаться вместе, действовать на опережение.
 
  Он не знал, что еще говорить и положил свою работу перед девушкой.
 - Нам? Как мило. Это что, тезисы к партийной конференции? – Татьяна зло, как выстрелом, сверкнула глазами. Внутри у Олега все опустилось и замерло.
  - Можно?- не дожидаясь разрешения, один из парней бесцеремонно схватил рукопись.- Сонеты на ночь?
 
  Услышав про стихи любви, руки потянулись и по листочкам разобрали работу.
 - Я хочу извиниться за ошибку, - выдавил из себя Олег.
 - Одну ошибку?- глаза девушки сверкнули снова.
  «Она знает об измене, негодует»,- стучало в голове.
 - Научно-производственный кооператив, - читал парень,- социально-экономическое обоснование. Стоять с протянутой рукой! Ого! Да тут по головке не погладят. Антисоветская пропаганда…
 
  Олег поморщился и положил ладонь на запястье девушки.
 - Ты умная, лидер, за тобой пойдут ребята.
  Рука девушки дернулась и выскользнула, по ее лицу прокатилась брезгливая, нервная дрожь, она еле сдерживалась, чтобы не выплеснуть обиды. 
 - Задачи, - продолжал читать парень,- получение прибыли с целью финансирования научных проектов. Деятельность: транспортно-экспедиторские работы, оптовая и розничная торговля. О, да тут призыв к спекуляции. Колымой пахнет,- голос парня затих. Он не мог представить будущее науки в таком чудовищном свете.
  Теперь молодым ученым было не до шуток. Работа Олега открыла им глаза, перечеркнула казавшиеся такими близкими перспективы научных степеней и признания, она раскрыла весь ужас безработицы, опустошения и деградации. Но то, к чему он призывал, было не менее дико и оскорбительно. Они, образованные люди, цвет науки, должны были прокормить себя сами, превратившись в мелких жалких спекулянтов. Ребята смотрели на Олега с нескрываемой неприязнью, как будто не кто-то там, а он уготовил эту учась. Они пошли в наступление.
 
 - Еще неизвестно, как все повернется. Зачем бежать впереди паровоза?
 - Никто не разрешит. И причем здесь мы? Наше дело добывать новые знания, а не стоять за прилавком. Это унизительно.
  Олег уже взял себя в руки и твердым голосом, как умел это делать на флоте, произнес:
 - Можно ждать у моря погоды, валяться на диване и страдать от несправедливости, пока не закиснут мозги. Будет не просто, но нужно идти вперед. Да и кто, как не мы, лауреаты, первые среди ученой молодежи, проложим новый путь.
 
 Девушка побледнела, то ли Олег напомнил, что вчера по его милости лишилась первого места, то ли  мрак неопределенности на миг сковал сердце.   
 - Мы можем создать сеть предприятий и образовать фонд для финансирования научных разработок, - продолжал Олег.
 - Все мы, да мы,- раздался голос справа.- А  в штатном расписании при миллионе прибыли только два имени, а где же мы?
   Он не успел сказать, что кто согласен - внесет свои имена, как ладонь красавицы взметнулась и со всей силой накопившейся боли ударила по щеке Олега.
- Ты пришел меня купить?
 
  Тоненькая ручка повисла в воздухе. Девушка на мгновение растерялась, она не ожидала от себя такой выходки. В глазах читалось сожаление. Она не смогла сдержать скрученные в пружину и сжатые переживаниями последних дней нервы.
  Поднимаясь, Олег поймал ее маленькие пальчики, и, глядя в  широко открытые глаза, нежно поцеловал.
- Ты меня заметила. Спасибо. Буду ждать вердикта в гостинице,- сказал он, направляясь к выходу. 
 
  Превозмогая усталость и внутреннюю боль, Олег добрался до постели. Закутавшись от голодного озноба в теплое одеяло, с тяжелой головой, не закрыв номер, он провалился в сон.
  Ему снились чайки, они кричали, взмывали в небо и камнем падали в бушующие волны. Каюта Олега на корме, иллюминатор открыт. Шум винтов и музыка моря убаюкивали, расслабляли, давали силы.   Пропитанный солью прохладный воздух ласкал и освежал лицо. Судно остановилось, он сходит на тропический берег, и не спеша, идет по пляжу. Под пальмой девушка его мечты нежится в лучах восходящего солнца. Молоденькая, хрупкая и легкая, как пушинка, с невинной робкой улыбкой, она манит к тайнам обнаженного тела. Он любуется шедевром природы, и каждая клеточка наполняется радостью жизни.
 
 - Чего ты ждешь? – шепнул голос в ночи, и тепло ласковых губ унесло в рай необыкновенных ощущений. Он не хотел просыпаться, не хотел отпускать свою радость и изобилием неги дарил любовь и ласки, получал нежность, восторгался и отдавал обратно с утроенной теплотой.  Волна за волной, из тела в тело, переливалось наслаждение и пели струны любви.
- Ты будешь меня помнить?
- Всегда,- шептало в ночи, и новые волны страсти поднимались и несли в мир очарований.
 
  Время шло, а они никак не могли насладиться, пока он не забрал ее энергию и силы без остатка и не наполнил взамен своей любовью и теплом. Казалось, они сплелись в неразделимое целое и, отдыхая, уже не знали, где кончается он и начинается она.   
 
 Сквозь неплотные шторы пробивался рассвет и бессовестно высвечивал оголенные тела, но сил и желания не было укрываться.    Они лежали и робко, прикрыв ресницы, изучали друг друга. Это длилось долго, казалось вечность, а может, они просто спали с открытыми глазами и боялись спугнуть очарование. Чем дольше Олег смотрел на девушку, тем большей тревогой наполнялась грудь: она милое совершенство, и близость не избавила от одиночества. Он долго ее ждал, но что-то подсказывало, что так, без остатка, что нет   сил даже дышать, отдаются лишь в день разлуки. Она цвела и сводила с ума своей налившейся юной свежестью, беззащитной жаждой новых ощущений. Сейчас она приходила в себя и, находясь в полуобморочном состоянии, блаженно наслаждалась легкостью и покоем. Он уже ей не нужен, она пойдет изучать другие миры, а Олег останется со своей мечтой. По лицу девушки еще блуждала угасающая страсть, а он ждал приговора. Пока не было сил говорить, он любовался ее божественным телом, изяществом линий, нежностью бугорков и ложбин. Ее красота снова манили и туманили голову. Он был уверен, что их больше никогда не увидит, и хотел сохранить чудесное воспоминание и этой памятью жить.
   
 Олег чувствовал, что девушка смотрит на него. Ей надо одеться и достойно уйти. Она ждет его слов, как команды, чтобы спрыгнуть с постели и упорхнуть. Но пока он молчит, то может с наслаждением любоваться ее восхитительным телом и красотой лица.  Он должен  сказать, что она божественно мила, нет, она ждет не этих слов. Она смотрит на него и тоже изучает. Вот на миг распахнулись ресницы, и в глазах, скользнувших вниз, отразилось его бугристое тело.
- В тебе горит божественный свет, как маяк, как яркая звезда, как мечта,- мысли превратились в слова и спугнули очарование.
- Не нужно ничего говорить,- нежно, умоляющим шепотом сказала девушка и набросила простынь.- Ты со мной прощаешься, я это чувствую и рыдаю вместе с тобой.
 
  Она не спешила покидать номер, а к изумлению Олега удобней  устроилась в постели.
 - Мне не нравится, когда меня прожигают взглядом, - девушка вздохнула и мило улыбнулась, вспоминая его горящие желанием глаза.
 
  Она немного помолчала, собираясь с мыслями, и призналась.
 - До четырнадцати лет я считала, что дети получаются от поцелуя. В двадцать впервые поцеловалась, и мне не понравилось. И вот перед замужеством сорвалась с поводка. Мой жених - влиятельный человек. Он не позволит, чтобы пылинка на меня упала.
 
  Олег немного покраснел: его уличили в посягательстве на чужое, но продолжал любоваться красотой девушки.
 -  Мне хорошо, я благодарна, что ты вернулся, и не стоит так расстраиваться, у нас целых двенадцать дней впереди.

   Прошли годы, Олег по-прежнему трудился по утрам и строил планы, но уже не научные, а производственные. Он пытался свести финансы своей фирмы к той необходимой рентабельности, чтобы выжить, прокормить семью, и остались какие-то крохи на лабораторные опыты красавицы жены. С годами она расцвела, появился благоухающий женский аромат, чувственность и грациозность. Была любима мужем и детьми и позволяла себе утром долго нежиться в постели. Он ждал ее пробуждения, зная, что если не  шуметь, то будет вознагражден. Конечно, могли проснуться дети и помешать безумству родителей. Несмотря на запреты, Олег, время от времени бросал взгляды на красивое лицо супруги. Татьяна была тем счастьем, ради которого стоило жить, и, хотя она не говорила о любви, не целовала в губы, была нежна и заботлива. Он провинился перед ней и принимал видимую холодность как должное, зная, что в постели она не сдержит глубоко спрятанных чувств.
 
  Олег не мог выделить из бюджета предприятия тех несчастных денег, которые обычно направлял для лаборатории Татьяны. Она продолжала совершенствовать методику переработки отвалов и уже добралась до редкоземельных элементов. И вот его ангел, его солнце, которое грело все трудные перестроечные годы, проснулось, а он боялся поднять голову и признаться, что денег не будет. Кризис добрался до него, и, чтобы не разориться, приходится серьезно экономить. В последнее время она была задумчива и немного грустна. Это тревожило, но он, чувствуя, что ей нужно собраться с мыслями, не спешил с расспросами.
- Что, все так плохо?- спросила мягким голосом Татьяна, догадавшись о проблемах.- Сказать боишься? Не нужно напрягаться. Я решила закрыть исследования.
 
  Это было новостью, такое начало разговора не радовало. Обычно, утром они наслаждались друг другом, получали заряд энергии, которая светилась в глазах и давала силы. Но, по всей видимости, сегодня не их день.
- Не так все плохо, что бы кардинально менять планы,- сказал Олег, с надеждой глядя на Татьяну.
 - Планов больше нет, мне сказали в редакции, что я отстала от жизни, показали факс с результатами исследований, которые уже внедряют успешные люди. Они отказались печатать мою статью.
 - Что значит «отказали»?- удивился Олег.- Обратимся в другой журнал.
- Ты меня не слышал,- Татьяна сверкнула главами. - Я снова на задворках. Неужели это судьба. Науке отданы лучшие годы, потрачены большие деньги, и все напрасно. Я даже не помню, когда последний раз была на премьере, мне просто нечего одеть.
 
  Олег переместился на кровать и, успокаивая жену, погладил ее волосы, а затем нежно поцеловал в шею.
 - Успокойся, нужно все проверить,- сказал Олег и его губы устремились в ложбинку между спелых грудей.
 
 Она вздрогнула, не отшатнулась, в ней томилось желание, но сдержалась, обеими руками подняла его голову и впервые, открыто, без тумана секса поцеловала в губы.
 
 «Что это, как будто готовится сказать что-то серьезное…»
 - Мне не дает покоя твоя встреча с Лопатиным. Зачем ты вообще  к нему пошел?
 - Он предлагал заключить контракт...
 - И сказал, что не хочешь отдавать пять процентов, будешь платить десять.
- Обойдемся без контракта.
- Лопатин не успокоится, он страшный мстительный человек.
- Как это можно знать, его недавно назначили главой администрации.
- Да как не знать, это мой звездный жених, который вместо красивых слов обещал горы шуб. Покупал как игрушку, а глазами уже шарил по сторонам, сравнивал, не ошибся ли в выборе. Какая мерзость, а я могла от него забеременеть. Жутко становится от такой мысли.
- Лопатин упивается своим положением, однако утверждает, что мы оба кое-чего добились в жизни. 
- Чему удивляться. Все просто, ты имеешь меня, а он, получив высокий пост, намерен использовать тебя и доить, как корову. Можно, конечно, делать вид, что ничего не происходит, но я уже чувствую его грязные руки на нашем предприятии, и мне не по себе, словно они касаются меня.
 
 Олег ощутил, как озноб покрыл тело Татьяны. Она прижала его голову к своей груди, будто хотела защитить обоих от навалившейся напасти и умоляющим голосом произнесла:
- Пообещай, что выполнишь мою просьбу.
- Все, что захочешь.
- Мы должны продать предприятие,- сказала Татьяна тихо, но для Олега голос прозвучал как гром среди ясного неба, словно обух ударил по голове. Он отстранился от нежных объятий.
 - Ты не можешь об этом просить. Мы пережили многое, даже бандитов. Не так все плохо. Конечно, реализации нет, и цеха стоят, но это временные трудности. Магазины дают доход. Мы вытянем, не привыкать.
 
  В разговор вмешался звонок телефона. Олег и раньше не брал трубку, так как кроме требований кредиторов отдать долги ничего не ожидал услышать. Они словно сговорились и по чьей-то команде названивали с утра до вечера.
 -  Говоришь, все хорошо, а к телефону неделю не подходишь. Не дадут тебе банки нового кредита, не надейся. Не хотела тебя огорчать, но еще полгода назад мне шепнули, что хотят притопить твой бизнес, не уничтожать окончательно, а так, легонько, чтобы можно было выкручивать руки.
 
 Телефон продолжал звонить. Татьяна потянулась, подняла трубку и проговорила:
 - Сейчас все операторы заняты, позвоните позже.
  В наступившей тишине Олег слышал, как тяжело стучит его сердце.
 - Вместе с предприятием мы уступим права на твои работы, а после выплаты долгов и налогов нам даже на жалкую хибару денег не хватит. Да и где я буду работать?

  - Насчет работы можешь не беспокоиться, родители поделились  сбережениями, мы добавим и купим маленький домик в живописном месте. Ты будешь заниматься домом, строгать, пилить, наводить порядок, а я стану преподавать в институте.
 - Ты хочешь сказать, что в рассвете сил я должен превратиться в домработницу, уйти на пенсию? Какой позор!
 
 Снова раздался звонок, на этот раз надрывался мобильный Татьяны. Она поморщилась.
 - Ты видишь, вокруг нас нездоровая атмосфера. Для друзей слишком рано. Хотя, может, мама. Что-то случилось?
  Татьяна раскрыла аппарат и приложила к уху. От первых услышанных слов ее лицо побелело.
 - Да как вы смеете. Я вам вчера все сказала,- ее губы вздрагивали.
 
  Выключив телефон, она повернулась к Олегу.
 - Они издеваются, предлагают немыслимые деньги за то, что ничего не стоит. Кредиторы обнаглели и смеются надо мной. Как они узнали мой номер мобильного?  Сегодня же избавишься от бизнеса до последней скрепки. Рассчитайся с долгами. Я не могу этого больше терпеть. Но для начала смени все номера телефонов.
 
  Татьяна знала, что может добиться от Олега всего, чего захочет. Она говорила, и ее не интересовало, что в глазах мужа застыл ужас от последствий ее решений, что отдать бизнес, с которым он сросся мыслями и делами, было преступлением перед самим собой, предательством, капитуляцией, как угодно можно называть, но это то, чего делать никак не стоило.
  «Совсем помутился рассудок у женщины, приняла никчемные угрозы чиновника за что-то серьезное». 
 
 То, что Татьяна требовала, было выше его сил. Он выкормил бизнес с пеленок, развил в разных направлениях, укрепил иммунитет от всякой заразы, даже от кризиса, и закалил в борьбе с конкурентами. Сегодня, когда его детище особенно нуждалось в заботе, он должен собственными руками его уничтожить. Денег ни у кого нет, ничто не покупается, а те резервы, которые Олег вложил в недвижимость, сейчас очень мало стоят.  Как предприниматель, он чувствовал рынок и знал, что ждать подъема осталось недолго.
 
 Татьяна требовала, не понимая, что обрекает мужа на страдания, но было бесполезно умолять ее изменить решение.
  Олег перебирал онемевшими пальцами клавиши телефона и одновременно пытался  подыскать нужные слова, чтобы переубедить супругу. Но вместо поиска аргументов он мысленно ругал Татьяну за ненужные траты денег по смене номеров. Бесила идея жены превратить его в домработницу, как будто давняя мысль о тряпке для вытирания ног, когда-то в отчаянии мелькнувшая в голове, так некстати материализуется, и его превращают в ничтожество.

 -  Неужели все мысли материальны?
 - Ты о чем?
 - Да, так. Размышляю. Наверное, у мечты есть обратная сторона.
 
  Он с надеждой, что она изменит решение, посмотрел на Татьяну, но она, сверкнув глазами, поднялась с постели, набросила халат и, расправив плечи, как полководец, которому не перечат, сказала:
 
 - Не забывай, что я жду третьего ребенка.
  Олег больше не спорил и с удвоенной силой стал перебирать клавиатуру телефона. Хорошо, что все операторы были заняты. В один из перерывов между вызовами на его номер прорвался голос научного руководителя Татьяны, и тот умолял пригласить супругу к телефону.
 -  Голубчик, третьи сутки не могу до вас дозвониться. Я должен первым ее поздравить. Нахожусь в дороге, связь отвратительная. Надеюсь, она внесла дополнения в статью, я отправил факс в издательство. Результаты промышленных испытаний превзошли  ожидания.
 - Татьяна принимает душ.
 - Передайте, что горно-обогатительный комбинат оплатит все предыдущие расходы и авансирует будущие разработки.
 
 Старый профессор ждал ответа, но Олег, пораженный новостью, не мог ничего сказать, лишь бормотал:
 - Не материализовалась… она не материализовалась…
 - Я плохо слышу, не понимаю…
 - Я говорю, какое счастье.
 - Да, да голубчик, у вас прекрасная жена.
 
Олег держал трубку телефона, в котором раздавались гудки, ему еще не верилось, что все обошлось, но улыбка уже осветила лицо.