Всё из Ничего. книга первая. 0108

(Книга первая "Ёжик в Тумане". Круг Второй)

        Глава семнадцатая "И САМ ВЕЛИКИЙ ОДЕРЖИМЫЙ"

  Больше пока науки не было. Словно устали от ажиотажей. Вскоре померкла местами и иллюминация, и приелась световая связь на пассах. Да и хоть и мелочи, а в общей сложности энергию тратили порядком. Подумывали лишь о новом более мощном и экономичном Генераторе на принципе пассов и Тенесиса Оссиана. Кое-что усовершенствовали из старого, остальное всё оставалось по старинке. Даже корреспонденция в пресловутые НПО, хоть иногда, но попадала. Как говорят военные, - редко, но метко. Вездесущая и неугомонная рутина сгладила все шероховатости и в самом Правлении и в положении «при дворе», Актиона. И тот больше пропадал на людях, и даже делал рутинную работу с остальными под чутким, но формальным руководством Берия или Светоча. Притосковал и Чет Баскер, особо без Актиона, а ведь военный черт нет-нет, да и выкинет какой фортель. Да по и духу Чет всё же был ближе к Актиону, чем к Берию или Светочу. Но там где рутина, там и тени ползать начинают. Ибо всем хочется куда-то от неё спрятаться или убежать. Заговоры или подстрекательства, тоже рутина заедать стала, и массы реагировали вяло. Порой вспыхнет что-либо по амплитуде Тенезиса, но рассеется так же спонтанно, и угаснет, как звук после удара Бонга. Большим интересом стали пользоваться и сами Занятия по прикладным дисциплинам Физики, Химии и Естествознанию, ибо хоть что-то нового, но привносили. В свет вышло несколько «бульварных романчиков» малого формата. Но они толи изобиловали излишней фантазией, либо чувства героев там были шибко раздуты и фальшивили. Мыльные оперы, одним словом. Хотя на досуге перед сном их всё ж почитывали, ибо попадались хоть редкие, но интересные моменты. Появился в свет и первый прообраз журнальчика, или скорее упитанной газетки, под шапкой «Стило Диспута». Ничего более интересного для названия придумать не могли, - сетовали некоторые. Ибо журнальчик ставил цель вести споры и войну мнений лучше на его страницах, чем устраивать дурные дебоши «до Бонга». Иногда давали концерты по Бонстронгу и Альколле (что так именовало типа Органолы по игре на октавах переливчатых колокольчиков). Модные лёгкие наигрыши, даже с текстом, популярностью более особой не сияли, и посему нового почти ничего не было. Музицировали по Бонстронгу лучше всего Торация и Берий, неплохо играла и Дездемона, хотя её композиции были более скупы на романтику и строги. Селена более преуспела на Альколле, на которой выступала и Торация, но менее уверенно. Так же Альколлу мог представить и Триан. Чувствовалась разница к подходу, игры на Бонстронге и игре на Альколле. Однако публика не была ещё столь щепетильна и придирчива, к качеству исполнения. Поэтому всё принималось хорошо. Концерты были редкость, и новое в музыке рождалось далеко не каждый день. Изредка просили проиграть что-либо из прошлых тем. Берий ещё умел импровизировать прямо по ходу игры, что всем нравилось. В одиночку же и без публики порой мучил Бонстронг Дайсон, и у него уже кое-что получалось. Решили соорудить Бонстронг для общины «Созидателей», ибо романтические произведения трогали души верующих. У «Туманистов» пока была тишина, которую в своей мистике они, кстати, почитали больше. Планировали создать небольшой концертный Зал с улучшенной акустикой, по габаритам не более Корта. Там же можно будет читать лекции для Народа, Науке и Правлению. Бытность всё более приобретала провинциальный умеренный характер. Педагоги не стали приходить чаще, чем того было надо, но теперь постоянно. Отношения налаживались, хотя бывали и мелкие эксцессы, и отнюдь не по вине типа таких, как Дайсон. Фанни Фа изменилась сильно, и преподавала уроки музыки и пения. Хоть и редко. Оказалось, что поёт она отменно, словно совсем молодая. Она говорила, что во Дворце стоит и пылится хороший рояль. С принципом длинных металлических струн и деревянных молоточков. Но горящих желанием бежать туда, чтобы поиграть не было. Если и ходили иногда то, очень редко. Нападения со стороны Буков (или MIX), в походах прекратились. Но ребята стали опытнее и уже знали наиболее опасные периоды по активности колец. На остальные три стороны света пока походов не планировалось. На границах было спокойно, хотя периодически бывала, замечена непонятная активность Чертей-Буков. И вдруг….
Актиону в сердцах что-то пришло на ум, и он выдал –
- "Вдруг, – такого не бывает, я не поверю в казус, там резус какой! Может ещё к нам ночью тайно сам MIX приполз на четвереньках пробираясь по тёмным пыльным углам!? Не надо из меня идиота делать! Я и так излишками ума не страдаю! Это назревало давно уже, постепенно, плавно по там какой-нибудь экспоненте, накапливалось по крохам, накипало и вот…! Чаша, какая чрез край.… Или сорвалось, или в протест, какой вылилось, не знаю!?… Или это как сигнал к началу какой-то акции? Может, кто-то захотел таким макером рутину развеять, вспомнить боевой дух былых времён!… Или желание привлечь внимания к чему-либо или наоборот – отвлечь?… Можно гадать до бесконечности! Надо думать! Но, чтобы «вдруг», - такого не бывает!";
Чем начал, тем и закончил свой монолог Актион. Толпа зевак стола у неподвижного Генератора, как у немого свидетельства укора, прежде всего в адрес военной разведки. Шестерня, передающая движение Отранжу от Бас-бота, была сворочена, сам отражатель чаши малого Отранжа свергнут вниз к правому боку. Два активных Ядра, словно нелепые бельма, увидели что-то у основания станины и решили посмотреть! Картина покалеченного Отранжа Генератора была как-то вызывающе-отторгающая, что уже немного шокировала публику.
- "Я бы так подумал, что кто-то давно заметил факт того, что Актион практически забросил свои дела по должности Воеводы, и отдался мирским работам!? А заместитель, т.е. Питер, он практически - ничего и никогда на этом поприще не чесался, разве что малость на учениях! Тут вроде прямой повод задеть именно эту сторону нашего бытия, а именно Оборону!", - как-то растянуто и неуверенно-осторожно выговорился Чет Баскер, оглядывая публику странным взором.
- "Ладно, на пока гадать нечего! Надо лучше вот что, придумать такие соединения при которых можно быстро и легко поменять отдельный покалеченный блок или там какой фрагмент. Если он вдруг окажется, выведен из строя, - диверсантом, мягко говоря, или по обычной причине неполадки! Кому-то или очень скучно стало, или он захотел развить на этом нездоровый тайный ажиотаж!? И посмотреть, что из того получится! Вот пока и всё! Пошли неча тут рты разевать!", - и Актион широким шагом пошёл в сторону Мастерской у Цитадели, - которая теперь была вынесена как отдельное здание-цех, между самой Цитаделью и Пологом «Туманистов». Такое решение приняли в силу того, что иногда приходилось делать крупногабаритные блоки, которые после было не вынести наружу через обычные двери прохода в здании Цитадели. А так же позаимствовали принцип Ангара, как наиболее удобного по форме и содержанию для Мастерской. О Спорт-Холле была добрая память, а зла Спринту, никто не поминал. Территорию Арены всё одно надо было расширять и укреплять, как оплот стабильного порядка.
 По тёмным углам шуршали слухи, но подозрительностью друг к дружке, публика не заразилась. Многие ходили с такими выражениями лиц, словно недоумевали, кому такой бред мог в голову ударить, и зачем!? Самой приемлемой была версия, сбить народ с панталыки! Но для какого черта, никто гадать шибко желанием не горел. Оссиан как раз подумывал о создании Отранжа с Чашей - исполненной по принципу Тенесиса. Актион, не ходил и не выспрашивал по публике, какие заметки или улики. На это были пресловутые ящики НПО, стоящие в тёмной, без окон Прихожей, над полками для сменной обуви. Потом, Селена сообщила, что в подсобке для спортивного инвентаря, всё переворочено вверх дном! Пока никто не суетился, и все ходили, как сонные мухи, ничего не понимая. Актиона, готовы были порой палками гнать на его должностное место, от общественных работ. Кто-то дотошно и нудно возжелал посеять зёрна невроза и подозрительности в Общине, по принципу – не мытьём, так катаньем. Актион как-то зашёл в Оформительскую, где восседал за хозяина Шан Си Ао, и застал там Изаура, который рассматривал модные ныне небольшие скульптурки из плоти Вязи. При входе Актиона, Изаур как-то странно дёрнулся, но тут же сделал вид, что всё в порядке. Актион заметил это, но виду не подал. Изаур немного изменился внешне в лучшую сторону, Грог пошёл ему на пользу. Но его болезнь духа не пропала, а вошда в какую-то иную фазу, разве что пропали припадки. Похоже, что эта болезнь носила какой-то хроническо-патологический характер, и ныне иногда проявлялась в затяжных мрачных дегрессиях. В таком состоянии Изаур видел, не столько тот Мир который его окружал в действительности, сколько какой-то свой воображаемый Мир, в котором он сам имел какое-то превентивное значение. Оттого же его, однако - колотило, т.к. эта приватность была одновременно и обуза на шее и что-то сильно притягательное. Типа и Крылья и Камень на шее одновременно, что в совокупности представляло две взаимоисключающие величины. Так словно у тебя перед носом лежат и богатства и власть, только руку протяни, а что-то неуловимое, мелочное, не даёт тебе овладеть страстно желанными атрибутами! И это «что-то неуловимое» в глазах Изаура, - было выражено в сути Актиона. Изаур не любил его какую-то тупую, грубую мощь натуры, неудержимую решимость, слепую уверенность в активных воплощениях натуры. Изаур перестал понимать Актиона, а непонимание порождает – подозрительность, недоверие и затем, - отторжение. Изаур не мог придумать для себя, хоть какой простой и приемлемый для понимания образ Актиона. Т.к. Актион мог, проходя мимо, вдруг разрушить этот «образ», сделав что-то противоречащее, представлениям Изаура. У них были странные отношения, которые нельзя было назвать ни дружбой и ни враждой. Оттого получалась какая-то постоянная натянутость и напряжённость, и отчего больше всего страдал Изаур. Но Актион похоже не чувствовал этого, со своим грубым чутьём. Таких только колом по хребту, тогда они что-то чувствовать начинают! – злорадно думал Изаур.