Хроники Эксперимента в Урае. Другие периоды

Летом 1990 года Евгений Борисович Куркин навсегда покинул город Урай. Для него начался сложный «министерский» период. И в этом периоде ему довелось пережить точно то же самое, что довелось пережить в Урае мне – незаконное увольнение. В Урае меня увольнял он, а в министерстве его увольнял Эдуард Дмитриевич Днепров. А на Урайской Экспериментальной площадке начался период Виталия Степановича Ноздрина в качестве Генерального директора УПВО. Подчеркну здесь сразу: Виталий Степанович прибыл в Урай вместе с Евгением Борисовичем Куркиным и изначально руководил УПВО в качестве Генерального директора, а сам Евгений Борисович предпочитал быть скромно научным руководителем всей экспериментальной площадки. И здесь самое время объяснить само понятие «экспериментальная площадка». Общее наименование «Эксперимент в Урае» прижилось и пустило корни, но это просто некоторый маркер, почти имя собственное, не отражающее сути происходящего. Иное дело – категория «экспериментальная площадка».
Для разъяснения сути приведу сильную аналогию.  Предположим вы разработали новую пилу. Вам предстоит проверить её свойства – насколько они отвечают теоретически заявленным параметрам. Для этого вам придётся провести эксперимент – опытным образцом распилить бревно. Для этой цели вы выделите участок территории своего родного завода, разместите там бревно  и проведёте распиловку. Вот одна распиловка одного бревна одной новой пилой с целью выяснить её «профпригодность» мы и назовём одним словом: «эксперимент»! В единственном числе! А теперь представим себе, что у вас в цеху разработано двадцатью разработчиками сто новых пил, весьма различных по своей конфигурации. Например тридцать пил цепных, тридцать с возвратно-поступательным движением лезвия, двадцать две пилы круглых с асинхронным электроприводом и так далее. Мало того, но здесь же разрабатываются и проверяются разнообразные приспособления для транспортировки заготовок и продуктов лесопиления, зажимов, валиков, скользящих поверхностей, цепей и так далее и тому подобное. Цех свой вы назовёте «экспериментальным цехом» поскольку в нём будут непрерывно, в две, а то и в три смены проводиться многочисленные эксперименты с разрабатываемом здесь же или в других местах оборудованием и материалами. Вот такое место для множества различнейших опытов мы и называем «экспериментальной площадкой». Город Урай был реально превращён в экспериментальную педагогическую площадку. И школа номер четыре также была превращена в «локальную экспериментальную площадку», на которой параллельно проверялось множество теоретических разработок педагога-разработчика, педагога-автора. И Школа Старшеклассников также являлась локальной экспериментальной площадкой. И школа номер пять и школа первой ступени номер шесть (школа начальных классов на 1320 учащихся – её возглавил учитель физики  Карышев В.А., который в дни начала эксперимента принимал новенькое здание школы на берегу реки Конда и, поскольку вопрос о директоре новой школы решался до прихода Экперимента в Урай, готовился принимать полноформатную общеобразовательную школу, а экспериментаторы первым делом превратили её в общегородскую школу Первой Ступени – начальную школу. Локальной экспериментальной площадкой стал и  созданный при УПВО Дом Молодёжи, а впоследствии и Лицей,и Гимназия, и Экономическая Школа Татьяны Васильевны Орловой и Школа иностранных языков Льва Иосифовича Либова, и Детский Дом Мод  Нины Владимировны Лосихиной. Таким образом весь город превратился в большую экспериментальную педагогическую площадку. Экспериментов шло много, развивались они параллельно и поэтому отражение всех этих опытов во всей их полноте – дело запредельно сложное. В 1991-ом году Ноздрин покидает Урай и руководство экспериментальной площадкой переходит к Сергею Михайловичу Косенку – энергичному молодому руководителю. Начинается «период Косенка», который занимает четыре года с 1991-го по 1995-ый годы. В этот период Школа Старшеклассников развивается в городской Лицей, директор которого – Владимир Николаевич Грибов уходит в заместители Генерального директора УПВО и затем создает Урайский филиал Тюменского государственного университета. Когда Сергей Михайлович Косенок перебирается в Администрацию губернатора Ханты-Мансийского автономного округа эксперимент в Урае переходит в свою заключительную фазу – «период Грибова». В 2003-ом году самый продолжительный в истории России педагогический эксперимент отмечает своё пятнадцатилетие и сворачивается. В это время я уже полностью перебираюсь в стольный Киев-град и у меня появляется несколько лет для осмысления пережитого и накопленного. И вот, спустя четверть века я листаю подшивки газеты «Знамя» и тону в воспоминаниях, эмоциях, чувствах.
Буквально на днях на проекте Первого телеканала «Голос – дети» Пелагея сказала Максу Фадееву в ответ на его тезис:   «Здесь ад!» буквально следующее: «Здесь ещё не ад! А вот когда придётся дальше отчислять своих детей, вот тогда настоящий ад! Смотрят они на тебя своими глазёнками, а ты…»
Настоящая живая педагогика – одна из самых беспощадных профессий в мире. Приведу пример из своих практик. В Качканаре я вёл созданный Иваном Васильевичем  Звягиным шахматный класс, в котором одним из самых моих любимых учеников был Алёша Махнёв. А в Урае я вёл занятия с академической группой «Ермак» где мне особенно запомнилась Катя Михнёва. Прошли годы и я узнал, что оба эти человека трагически погибли Алёша утонул на качканарском водохранилище спасая утопающих, а Катю кто-то жестоко убил под Ураем на Чёрной речке.
Не дай мне пережить своих учеников, Боже! – так звучала моя молитва после этих событий. Среди прочего на меня прямо-таки мистический ужас наводит сходство их фамилий.
Остаётся добавить, что в период с 1991-го года и по 2004-ый я создал свой собственный частный колледж «SURMICO» и поэтому для меня этот отрезок времени – это  «период Сурмико», имеющий собственную периодизацию и внутреннюю сложную структуру. Но этот период не нашёл практически отражения в городской газете «Знамя» чего нельзя сказать о периодах Эксперимента в Урае, представленных выше.
Сделаем паузу и выпьем по чашечке ароматного крепко заваренного чёрного чаю. Нет-нет! Мне без сахару! Спасибо!