Гражданская война в Финляндии. ч. 3

Гражданская война в Финляндии.

Напомним некоторые политические события, предшествовавшие началу Гражданской войны в Финляндии.
В 1916 г. на выборах в сейм большинство голосов получила Социал-демократическая партия Финляндии (СДПФ). Левое крыло партии, возглавляемое О. Куусиненом, К. Маннером и Ю. Сиролой, поддерживало тесные связи с большевиками и лично Лениным.
После победы Февральской революции в России в промышленных центрах Финляндии создавались рабочие сеймы, Рабочая гвардия порядка, Красная гвардия. Руководящими революционными органами были Гельсингфорсcкий сейм рабочих организаций (созданный в марте 1917 г.) и левое крыло СДПФ, которые сотрудничали с русскими Советами солдатских депутатов, матросскими комитетами Балтийского флота и Советами рабочих депутатов.
Временное правительство России 7 (20) марта 1917 г. восстановило автономию Финляндии, но выступило против ее полной самостоятельности. По требованию Социал-демократической фракции финский сейм принял 5(18) июля 1917 г. «Закон о власти», ограничивавший компетенцию Временного правительства вопросами военной и внешней политики. Временное правительство при помощи национальной буржуазии разогнало 18 (31) июля сейм. Буржуазия и националисты приступили к созданию вооруженных штурмовых отрядов, получивших название шюцкор (от шведского слова Skyddskar — охранный корпус).
 В октябре 1917 г. состоялись новые выборы в сейм,  в  результате которых  буржуазия и националисты получили там большинство.
13 (26) ноября сейм утвердил сенат во главе с Пером Эвиндом Свинхувудом. 23 ноября (6 декабря) сейм в одностороннем порядке провозгласил Финляндию независимым государством. 18 (31) декабря в Смольном Ленин подписал «Постановление Совета Народных Комиссаров о признании независимости Финляндской Республики».
Постановление Совета народных комиссаров лично принял в Смольном Пер Эвинд Свинхувуд — премьер-министр новообразованного государства. Большевистские комиссары не знали, что Свинхувуд еще в декабре 1917 г. вступил в переговоры с немцами и отправил все золото Финляндского банка из Гельсингфорса на север страны.

Нынешние критики советского периода нашей истории очень любят обвинять большевиков в «связях с германским генштабом» и т.п. вещах.
Как мы увидим, именно Финляндия, с самого начала своей независимости, установила теснейшие контакты с кайзеровской Германией и заключила с ней договор  от 7 марта 1918 года (напомним, что Германия в это время вела тяжелейшую войну с Антантой), а затем и пригласила германские войска на свою территорию.

В ночь на 10 января 1918 г. произошли столкновения шюцкора с вооруженными отрядами финских рабочих (Красной гвардией). 12 января сейм признал шюцкор правительственными войсками.
16 января сенат, получивший от сейма чрезвычайные полномочия, назначил бывшего царского генерала Карла Густава Маннергейма главнокомандующим белой гвардией.
 
Надо бы коротко рассказать о самом бароне, тем более что мифов и вранья о нем в либеральной прессе и СМИ за последние года было с избытком.
Его любят изображать этаким рыцарем без страха и упрека, пламенным финским патриотом, одновременно влюбленным в Петербург и даже, якобы, спасшим его от немцев во время ленинградской блокады.  Напомним некоторые страницы его биографии.
Карл Густав Маннергейм родился в 1867 году.   В 15 лет Карл Густав поступил в кадетский корпус в Финляндии, а весной 1887 г. — в Николаевское кавалерийское училище, которое он окончил в 1889 году.
Службу барон начал в 15-м Александрийском драгунском полку, на границе с Германией. Но через год благодаря обширным связям его родни в аристократических кругах Петербурга Карла Густава переводят в гвардию в самый престижный в гвардейской кавалерии, кавалергардский полк.
2 мая 1892  г. состоялось венчание Карла Густава Маннергейма с Анастасией Араповой, дочерью генерал-майора Николая Арапова, входившего в свиту его величества. Затем состоялась еще одна церемония венчания, но уже дома, по лютеранскому обряду. (Несмотря на просьбы невесты, Карл Густав отказался перейти в православие).
До 1917 г. он исправно служил в русской армии и вообще не интересовался политикой.
Забавно, что газета финских националистов «Свободное слово», печатавшаяся за границей и нелегально привозившаяся в Финляндию, опубликовала черный список тех финнов, которые верой и правдой служили самодержавию. В этом списке было и имя барона Маннергейма.
Подчеркнем,  что Маннергейм  совершенно не знал финского языка и, до Февраля 1917 года,  довольно презрительно отзывался о финнах вообще.
Финский историк Вейо Мери писал о нем:
 «В этот период жизни Маннергейм презрительно, в игривой, свойственной школьникам манере отзывался о финском языке и финноязычных людях…
 Летом 1905 г. он писал сестре Софи, собиравшейся в Тавастланд учить финский, что это язык чуди. Чудь — историческое название, бывшее в ходу у русских. Маннергейм сожалел, что сестра едет не в Швецию, например, а опять к этим "чухонцам".

В годы русско-японской войны барон участвовал в боевых действиях на Дальнем Востоке. После возвращения с войны, Маннергейму казалось, что  его заслуги не были оценены по достоинству, что его отодвинули в сторону
 Он даже писал, что «собирается поступать в полицию, поскольку в жандармерии можно выслужить до высоких постов».
 Но до поступления в жандармы дело не дошло. Вернувшись из Маньчжурии в ноябре 1905 г., Маннергейм узнал, что его фамилия значится среди вновь назначенных командиров полков. Тогда это была ОЧЕНЬ высокая и почетная должность.
После Февраля 1917 года начался развал русской армии. После Октября 1917 г. Маннергейм попросился в отпуск на лечение и прибыл в Петроград, где его чуть не убили революционные  матросы. 18 декабря 1917 г.  ночным  поездом  из Петрограда Маннергейм прибыл  в Гельсингфорс.
Раз не удалась жандармская карьера, то почему бы не стать вождем «чухонцев» и даже не начать учить их язык?
Почти сразу Маннергейм становится командующим войсками белых финнов.

Характерной чертой командования Маннергейма (и «визитной карточкой» белофинских войск) была жестокость, зверские бессудные казни захваченных пленных и вообще «подозрительных лиц».
Вот что писал ЯльмарЛиндер, зять Маннергейма, (его статья была опубликована  в Финляндии 28 мая 1918 г): «То, что происходит в стране, ужасно. Несмотря на запрет главнокомандующего, расстрелы продолжаются беспрерывно. Красное безумство сменилось белым террором. Расстрелы тем более дают впечатление полного произвола, поскольку жертв выбирают и казнят в местах, где не совершалось никаких актов насилия.
В лагерях для военнопленных узники мрут как мухи».

Историк Вейо Мери отмечал: «Предупредительной мерой и основой более жесткого курса явилось и распоряжение, обещавшее окончательно разделаться с русскими, принимавшими участие в боях. Эти русские служили советниками, пулеметчиками, артиллеристами и штабистами.
После взятия Таммерфорса 200 русских было казнено на таммерфорсском вокзале. Среди них оказались белые русские офицеры, прятавшиеся в городе».

Помнит ли Россия об этих двух сотнях  русских людей, казненных без суда и следствия на захолустном таммерфорском вокзале?!
Написана ли об их судьбе хоть одна книга? Снят ли хоть один фильм российскими кинематографистами, снимающими бесконечные идиотские бандитско-ментовские сериалы, на бюджетные деньги?!

Финские политики и историки, потом, оправдывали свою агрессию и жестокость поддержкой большевистского правительства Финляндской социалистической рабочей республики. Обвинения эти просто  не выдерживают критики.
Русские войска в Финляндии были небоеспособными уже с весны  1917 года.
Абсолютное  большинство русских солдат, находившихся в Финляндии к февралю 1918 г., не имело ни малейшего желания участвовать в гражданской войне, а мечтало лишь поскорее уехать в Россию.  Офицеры же в большинстве своем, и вовсе  отрицательно относились к большевикам, и обвинять их в помощи красным финнам просто подло.

Российский историк А.Б. Широкорад так описывает начало захвата русских военных объектов финнами:
«В первой декаде января 1918 г. белофинны по льду подошли к ряду островов Аландского архипелага и напали на дислоцированные там подразделения русской армии. Деморализованные солдаты практически не оказывали сопротивления.
С крупными соединениями русских войск или кораблей белофинны действовали более-менее осторожно, а над небольшими изолированными подразделениями чинили расправу по своему усмотрению.
Приведу текст весьма характерной телеграммы начальника Або-Аландской шхерной позиции от 16 января 1918 г.: «Г.
Baca занят белой гвардией свыше 5000 человек, вооруженной орудиями, пулеметами, нашими винтовками, [под] твердым руководством немецких офицеров. Сопротивление оказать не могу, сам жду захвата. Начальник Або-Аландской шхерной позиции... Он (начальник АбоАландской шхерной позиции) уже арестован, держались только на радиостанции, района [службы связи] нет. Служба связи вся арестована. Прием, может быть, последний. Дежурный телеграфист».
15 февраля 1918 г. к острову Аланд подошел отряд шведских кораблей. Шведы предъявили русским войскам ультиматум — до 6 часов утра 18 февраля эвакуировать с Аланда все русские войска на шведских судах в Ревель. Все военное имущество оставить на месте, за исключением «одной винтовки на человека». Не помогло и вмешательство русского консула в Швеции Вацлава Воровского.
В конце концов военное имущество пришлось отдать шведам и белофиннам. Особую ценность представляли береговые батареи Або-Аландской позиции. Уже в январе 1918 г. в Васе появились десятки шведских офицеров, обучавших белофиннов. Причем многие из них, не стесняясь, ходили по улицам в шведских мундирах.
Внимательный читатель наверняка задаст вопрос: а, собственно, на каком основании эскадра нейтральной (!!!) Швеции могла войти в российские территориальные воды и предъявлять ультиматум русскому командованию?
…Когда государство больно и его вооруженные силы не могут дать сдачи, то охотников пограбить всегда найдется с лихвой. А чем, собственно, шведы хуже немцев, англичан или японцев?»
Однако тут вмешались немцы и германское правительство «попросило»  шведов, в свою очередь, оккупировав Аландские острова. Шведы были вынуждены убраться домой.

Потом начались  драматические события с кораблями Балтийского флота, которые пытались захватить финны:
«Командование Балтийского флота спешно уводило корабли из Гельсингфорса. Первый отряд вышел 12 марта 1918 года. В его составе были линкоры «Петропавловск», «Севастополь», «Гангут» и «Полтава», крейсера «Рюрик», «Богатырь» и «Адмирал Макаров» в сопровождении ледоколов «Ермак» и «Волынец». Через пять дней все они благополучно пришли в Кронштадт.
Немцы не возражали против ухода русских кораблей в Кронштадт.
Зато белофинны и в первую очередь сам Маннергейм делали все, чтобы захватить корабли в Гельсингфорсе, 29 марта «Ермак» вышел из Кронштадта в Гельсингфорс за новой партией кораблей. Однако он был обстрелян береговой батареей с острова Лавенсаари, которая накануне была захвачена белофиннами. Затем «Ермак» был атакован захваченным финнами ледоколом «Тармо».
«Ермак» был вынужден вернуться в Кронштадт.
В результате этого второй отряд Балтийского флота вышел 4 апреля из Гельсингфорса в сопровождении лишь трех малых ледоколов. В составе этого отряда были линейные корабли «Андрей Первозванный» и «Республика» (бывший «Император Павел I»), крейсера «Баян» и «Олег», подводные лодки «Тур», «Тигр» и «Рысь», а также ряд вспомогательных судов. Все корабли и суда, кроме подводной лодки «Рысь», вернувшейся в Гельсингфорс, благополучно дошли до Кронштадта
В Гельсингфорсе к командующему Балтийским флотом А. В. Развозову явились представители консолидации финских банков и предложили... продать часть судов Балтийского флота Финляндии. На вопрос командующего флотом, о какой «Финляндии» идет речь, представители банков заявили, что они подразумевают конечно же «законное правительство Финляндии», но что переговоры они ведут самостоятельно, без официальных полномочий со стороны белого правительства…
Захват судов белофинны осуществляли старыми пиратскими способами. Так, ледокол «Волынец» 29 марта 1918 года вышел из Гельсингфорса в Ревель, но в пути его захватила вооруженная группа белофиннов, проникшая на ледокол под видом пассажиров (В декабре 1918 года финны передали ледокол Эстонии, и лишь 6 августа 1940 года «Волынец» вернулся к законному владельцу – государству Российскому, которое в то время именовалось СССР).
Кроме русских судов на Гельсингфорс базировался отряд английских подводных лодок. С разрешения советского правительства 4 апреля 1918 года английские команды взорвали на внешнем Свеаборгском рейде подводные лодки Е 1, Е 8, Е 9, Е 19, С 26, С 27 и С 35 .
С 7 по 12 апреля из Гельсингфорса вышли корабли и суда третьего отряда Балтийского флота, всего около 170 вымпелов. Все суда благополучно дошли до Кронштадта. Лишь госпитальное судно «Рига» задержалось из за тумана и было задержано германскими кораблями.
В Гельсингфорсе остались 37 русских судов под военным флагом, 10 под флагом Красного Креста и 38 под коммерческим флагом…
С утра 12 апреля в Гельсингфорсе начались перестрелки между отрядами белых и красных финнов. К полудню германские войска вошли в предместья города. 13 апреля на рейд Гельсингфорса вошел отряд германских тральщиков и открыл артиллерийский огонь по городу. Вслед за тральщиками на рейд появился германский броненосец береговой обороны «Беовульф» и начал стрелять из 240 мм пушек по позициям красных. Вечером 12 апреля и в ночь с 12 на 13 апреля немцы высадили в Гельсингфорсе большой десант.
Красная Гвардия отчаянно сопротивлялась немцам, но к вечеру 13 апреля большая часть зданий, занятая красногвардейцами, была взята.
Моряки Балтийского флота соблюдали полнейший нейтралитет. Потери русских были случайными. Так, на госпитальном судне «Лава» от шальной пули погиб врач.
13 апреля на внутренний рейд Гельсингфорса в дополнение к «Беовульфу» вошли дредноуты «Вестфален» и «Позен». В тот же день, несмотря на протесты русского командования, немцы заняли Свеаборгскую крепость.
14 апреля в Гельсингфорсе начались бесчинства финской белой гвардии.
Дабы избежать обвинений в предвзятости, процитирую книгу «Гражданская война. Боевые действия на морях, речных и озерных система», причем для неспециалистов поясню, что это не пропагандистское, а чисто военное издание, которое до 1991 года находилось в спецхране. "14 го апреля по городу были расклеены объявления о предполагавшемся срочном выселении русско подданных из Гельсингфорса. Затем начался захват белой гвардией русских судов под коммерческим флагом, что было опротестовано русским командованием. Захватывались главным образом буксиры и тральщики, причем это выполнялось самым бесцеремонным образом: команды выгонялись, имея 5 минут времени для сбора своих вещей, и отбиралась вся провизия.
В городе и на кораблях германскими и финляндскими войсками производились аресты русских офицеров и матросов по самым нелепым предлогам.
 
Местные газеты проявляли по отношению к России исключительную злобность и выливали ушаты грязи на все то, что так или иначе было связано с русским именем... На госпитальные суда финляндское правительство наложило эмбарго и совершенно не считалось ни с флагом Красного Креста, ни с датским флагом, поднятым после принятия флотилии под покровительство Дании...
Все матросы и солдаты, застигнутые в рядах красногвардейцев с оружием в руках, – неукоснительно подвергались расстрелу. В одном Таммерфорсе число расстрелянных достигло 350 человек. Здесь было расстреляно, по сведениям из газет, и несколько русских офицеров».

Как видим, независимая Финляндия, захватывая тогда русские корабли,  плевала «с высокой колокольни» и на флаг Красного  Креста, и на покровительство нейтральной Дании, и на нормы международного права. 



Продолжим рассказ А.Б. Широкорада о трагическом завершении Гражданской войны в Финляндии:
«После захвата Гельсингфорса германский флот высадил десанты в восточных финских портах Ловиза и Котка. Оттуда немецкие войска двинулись в район Лахта – Тавастгус, где были значительные силы Красной Гвардии. К концу апреля объединенные силы немцев и белофиннов сумели окружить красных финнов и принудить их к капитуляции.
Значительную часть пленных расстреляли, остальных отправили в концлагеря.
25 февраля 1918 года во всех церквях Финляндии был зачитан указ барона Маннергейма, по которому подлежали расстрелу все, кто «оказывает вооруженное сопротивление законным военным силам страны... уничтожает продовольствие» и вообще все, кто хранит дома оружие без разрешения.
По финским, чрезвычайно заниженным данным, весной 1918 года были казнены 8400 красных финнов, в том числе 364 несовершеннолетние девушки.
В концлагерях погибло 12,5 тысяч человек. Вообще в лагеря загнали столько народу, что сенат в мае 1918 года предложил Маннергейму отпустить простых красногвардейцев, чтобы было кому заняться посевной (в Финляндии в это время свирепствовал голод).
В конце апреля 1918 года белофинны овладели городом и крепостью Выборг. Там они взяли 15 тысяч пленных и около 300 русских пушек (в основном крепостных). Не менее десяти пароходов сумело уйти из Выборга в Кронштадт с красногвардейцами и их семьями.

К началу мая в руках белофиннов оказалась вся территория бывшего Великого княжества Финляндского. Но этого верхушке белофиннов было мало – они мечтали о «Великой Финляндии».
7 марта 1918 года, то есть в разгар гражданской войны, глава финского правительства Свинхувуд заявил, что Финляндия готова пойти на мир с Советской Россией на «умеренных условиях», то есть если к Финляндии отойдут Восточная Карелия, часть Мурманской железной дороги и весь Кольский полуостров.
15 марта генерал Маннергейм подписал приказ о выступлении на завоевание Восточной Карелии трех финских групп вторжения. Маннергейм утвердил «план Валлениуса», то есть план захвата русской Территории по линии Петсамо – Кольский полуостров – Белое море – Онежское озеро – река Свирь – Ладожское озеро.

 Маннергейм выдвинул также план ликвидации Петрограда как столицы России и превращения города и прилегающей территории городов спутников (Царское Село, Гатчина, Петергоф, Ораниенбаум и др.) в «свободный город республику» наподобие Данцига…
Целями финского вторжения в Карелию и на Кольский полуостров были не только территориальные приобретения. В Мурманске скопилось огромное количество оружия, продовольствия и различного ценного оборудования. Все это было морем доставлено союзниками в 1915— 1918 гг.
До революции царская администрация не сумела наладить вывоз всего этого, ну а в годы революции вывоз и вовсе был прекращен. В конце апреля 1918 г. крупный отряд белофиннов на лыжах двинулся к порту Печенга».

Интересный  (и малоизвестный) факт, что тогда СОВМЕСТНО С БОЛЬШЕВИСТКИМИ ВОЙСКАМИ, против белофиннов воевали английские и французские корабли и отряды!!!
«По просьбе Мурманского Совета рабочих и солдатских депутатов английский адмирал Кемп приказал посадить отряд русских красногвардейцев на крейсер «Кохране» («Cochrane», водоизмещение 13550 т, вооружение: шесть — 234-мм, четыре — 190-мм и двадцать четыре — 47-мм орудия). 3 мая «Кохране» прибыл в Печенгу, где высадил красногвардейцев. В помощь им капитан крейсера Фарм направил отряд английских матросов под командованием капитана 2 ранга Скотта. Первое нападение на Печенгу было произведено финнами 10 мая. Основные же силы финнов атаковали союзников 12 мая. Однако совместными усилиями английским матросам и красногвардейцам (в большинстве своем матросам с крейсера «Аскольд») удалось рассеять и отогнать финнов.

В начале апреля союзное командование послало французский крейсер «Amiral Aube» в Кандалакшу для помощи советским силам в отражении предполагаемого набега финнов. Но крейсер не смог пройти через лед в горле Белого моря. Тогда в Кандалакшу по железной дороге выслали 150 британских морских пехотинцев. Финны решили не связываться с англичанами, и нападение на Кандалакшу было отменено.
Таким образом, местным русским властям с помощью англичан и французов удалось отстоять от финнов Кольский полуостров.

15 мая Ставка Маннергейма опубликовала «решение правительства Финляндии объявить войну Советской России» !!!
(Не правда ли, на редкость «миролюбивый» жест финского правительства в адрес правительства страны, всего полгода назад впервые в истории предоставившей ей независимость?!)

«22 мая, обосновывая решение руководства Финляндии начать войну против Советской России на заседании сейма, депутат и один из руководителей финского Министерства иностранных дел (позднее, в 1921 — 1922 гг., вице-премьер) профессор Рафаэль Вольдемар Эрих заявил: «Финляндией будет предъявлен иск России за убытки, причиненные войной (имеется в виду гражданская война в Финляндии. —А. Ш.). Размер этих убытков может быть покрыт только присоединением к Финляндии Восточной Карелии и Мурманского побережья (Кольского полуострова)».
 
Но тут вмешалась Германия. Ее правительство здраво рассудило, что захват финнами Петрограда вызовет взрыв патриотических чувств населения России. А прямым следствием этого могло стать падение большевистского правительства и установление власти патриотов, сторонников «единой и неделимой России», которые неизбежно объявят войну Германии.
Еще 8 марта 1918 г. император Вильгельм II официально заявил, что Германия не будет вести войну за финские интересы с советским правительством, подписавшим Брестский мир, и не будет поддерживать военные действия Финляндии, если та перенесет их за пределы своих границ.
В конце мая — начале июня германское правительство в ультимативной форме предложило Финляндии отказаться от нападения на Петроград. Финскому правительству пришлось смириться, а чересчур ретивого «ястреба» барона Маннергейма 31 мая отправили в отставку. Как писал финский историк Вейо Мери: «Немцы помешали Маннергейму осуществить его главный замысел — захватить Петербург». В итоге барону пришлось перебраться из Гельсингфорса в «Гранд-отель» в Стокгольме».


Эти исторические факты  очень полезно знать тем россиянам, кто нынче восхищается бароном Маннергеймом, считая его либералом,  «влюбленным в  Петербург и его жителей» и вообще «душкой» и милым дамским угодником. Таких «знатоков истории», к сожалению, развелось у нас немало.

Продолжение:http://www.proza.ru/2014/03/25/999