Арык

Тем,  кто  не  знает  что  такое  Арык,  я  с  огромным  удовольствием  поясню,  что  никакого  отношения  к  оросительной  системе  это  небольшое  озерцо  не  имеет.  Вообще.  А  в  какие  годы  около  военного  городка,  уютно  расположившегося  в  Колхидской  долине,  между  склонами  кавказских  хребтов,  белеющих  снегом  и  зимой  и  летом,  был  обнаружен  или  выкопан  этот  водоём,  сказать  очень  сложно.  Наверное,  уже  никаких  свидетельств  об  этом  и  не  найти.  Да  я  сейчас  и  не  собираюсь  искать  никаких  корней.  Просто  начну  с  того,  что  есть  на  свете  такой  водоём,  который  мы  все,  проживающие  в  военном  городке  номер  четыре,  называли  «Арыком».  Наверное,  многие  задавали  себе  вопрос,  да  и  не  только  себе,  почему  не  замерзающий  зимой  и  не  прогревающийся  летом  водоём  так  прозвали.  Прозвали  и  прозвали.
- Ну  что,  на  Арык? – частенько  услышишь  от  кого-то  из  своих  друзей.
- Айда!
А  там  даже  места  были  такие  глубокие,  что  не  каждому  хотелось  заплывать  в  ту  сторону.  Ключи  там  били,  родниковые.  Прямо  из-под  земли.  Холодные,  чуть  теплее  снега.  Но,  мне  всегда  казалось,  что  снег  хоть  немного  теплей,  чем  те  упругие  струи  родника  на  дне  Арыка.  Купаться  там  всегда  было  очень  холодно,  даже  в  самый  знойный  летний  день.  А  играть  в  прятки – догонялки  совсем  не  имело  смысла – вода  была  прозрачной  всегда,  муть,  поднятая  отчаянными  пловцами,  оседала  буквально  в  несколько  минут.  И  всё… никуда  не  спрятаться  от  преследования – хоть  замри  на  самом  дне.  Всё  равно  тебя  увидят.
Но,  мы,  детвора,  да  и  взрослые  очень  любили  этот  незамысловатый,  метров  сто  с  небольшим  в  длину  и  двадцать  пять  в  ширину,  водоём.  Да  и  кто  не  полюбит,  ведь  какая-никакая  вода.  Тем  более  чистая,  холодная.  А  других  альтернатив  у  нас,  оставшихся  летом  в  прокалённом  жарким  южнокавказским  солнцем  городке  не  было.  По  крайней  мере,  так,  чтобы  это  было  в  шаговой  доступности.  Вот  и  проводили  жаркие  деньки  рядом  с  водой.
Но,  мало  кто  из  наших  ребят,  да  и  взрослых  знал  о  том,  что  в  этом  водоёме  водилась  такая  замечательная  рыба,  как  голавль.  Как  об  этом  узнал  мой  отец,  я  тоже  могу  только  догадываться.  Но,  он  его  обнаружил,  толи  по  особым  кругам  на  воде,  которые  выписывала  эта  необычная  для  южных  широт  рыба,  толи  по  каким-то  другим  признакам,  но… однажды…
В  самом  начале  осени,  я  пришёл  из  школы  и  увидел  своего  отца  на  кухне,  готовящим  какие-то  необычные  снасти.  Он  меня  не  прогнал,  как  это  случалось  раньше,  а  что-то  на  скорую  руку  приготовил  поесть  и  попросил  сразу  же  после  этого  наловить  кузнечиков.  Благо,  в  наших  южных  широтах  эти  симпатичные  стрекочущие  насекомые  обитали  в  траве  до  глубокой  осени.  И  я,  предчувствуя  грядущее  приключение,  перепрыгивая  через  три  ступени,  уже  мчался  на  улицу  и  за  гаражи.  Туда,  где  в  сочной  траве  вспархивали  при  приближении,  перелетая  с  места  на  место  эти,  почти  неуловимые  обитатели  земной  фауны… однако  через  полчаса  всё  же  принёс  в  банке  из-под  майонеза,  прикрытой  марлевой  сеткой,  с  десяток  небольших  сереньких  «попрыгунчиков».
- Этого  хватит? – я  потряс  банкой.
- Собирайся,  на  пару  часов  на  Арык  с  тобой  сходим, - отец  на  глаз  определил  количество  пойманных  мною  насекомых,  чуть  подумал  и  сказал: - если  не  хватит,  наловим  на  месте.  Собирайся!  Назавтра  много  уроков?  Успеешь  подготовить?
- Успею,  успею, - какие  уроки!  Да  это  всё  потом!  А  сейчас  мой  отец  зовёт  меня  с  собой  на  р ы б а л к у!
…Я  вприпрыжку,  стараясь  не  отстать  от  своего  родителя,  бодрым  шагом  направляющегося  в  сторону  небольшого  водоёма,  пытаюсь  на  ходу  поймать  ещё  одного-другого  насекомого (чтобы  не  отвлекаться  на  будущее).  Успел  ещё  одного  захватить,  держу  в  кулаке,  не  выпускаю.  Вот,  мы  уже  на  месте.  Отец  расправляет  свою  хитрую  снасть,  очень  похожую  на  приспособление  для  развешивания  белья  между  соседями (на  Кавказе  это  очень  распространённое  явление).  Между  балконами  протягивается  прочная  капроновая  нить  или  верёвка (которая  действует  как  пасек),  натянутая  на  два  колёсика,  прикреплённых  в  свою  очередь  к  противоположному  балкону  или  окну.  И  если  кому-то  из  соседей  необходимо  развесить  для  просушки  бельё,  то  он  подтягивает  нить  к  себе  поближе,  вешает  на  неё  мокрую  одежду,  укрепляя  прищепками  и,  вновь  подбирает  верёвку,  чтобы  на  неё  навесить  следующую  партию.  Ведь  всё  гениальное  придумали  до  нас!  Ну,  а  потом  в  обратном  порядке  снимают  сухое  бельё.
  Приблизительно  такое  приспособление  смастерил  и  мой  отец.  Со  своей  стороны  он  держал  спиннинг,  а  у  меня  в  руках  была  обычная  катушка,  через  которую  в  сторону  противоположного  берега  тянулась  двойная  леска.  А… посередине  этой  «вешалки»  были  привязаны  два  или  три  поводка  с  крючками.  А  на  крючках  висели… кто  бы  вы  думали?  Конечно  же,  те  милые  стрекочущие  насекомые,  которых  я  прикрыл  марлей.
Все  действия  моего  родителя  на  меня  производили  впечатления  человека,  который  абсолютно  точно  знает,  чего  он  хочет  добиться.  «Раз  уж  он  повесил  кузнечиков  на  крючки,  значит  это  не  спроста»! – я  крепко  держал  в  руках  катушку,  чтобы  она  ненароком  не  улетела  в  воду,  отец  же,  между  тем  подёргивал  своим  спиннингом,  давая  «наживке»  коснуться  воды  и  снова  подпрыгнуть  вверх.
Честно  говоря,  через  пять  минут  я  заскучал,  засмотревшись  на  лягушку,  которая  подкрадывалась  к  банке.  Я  понимал,  что  ей  не  удастся  достать  из-под  марли  ни  одного  кузнечика,  но,  её  действия,  похожие  на  неторопливо  и  скрытно  подкрадывающегося  кота  к  птичке,  меня  заинтересовали.  Поэтому  я  совсем  не  обращал  внимания  на  другой  берег  и  на  подвисших  на  середине  водоёма  кузнечиков,  которые,  едва  коснувшись  воды,  снова  взлетали  вверх.  Я  даже  не  заметил,  как  из  воды  в  воздух  выпрыгнула  рыба,  нацелившаяся  на  взлетающую  над  поверхностью  воды  аппетитную  наживку.  Только  услышал  громкий  всплеск,  который  вывел  меня  из  созерцательной  задумчивости.
«Что  это  было?  Что  за  всплеск»? - прямо  передо  мной,  буквально  в  пяти  или  шести  метрах  расходились  широкие  круги.  Я  посмотрел  на  отца  и,  он  показал  мне  головой  и  пальцами,  чтобы  я  следил  за  тем,  что  происходит  на  воде,  а  не  вокруг  меня.  Я  всё  понял,  сосредоточившись  на  подпрыгивающих  над  водой  кузнечиках,  стараясь  больше  не  обращать  внимания  на  лягушку. 
…Оп!  Ой!  Что  это? – на  леске  повисла  какая-то  тяжесть.  Моя  катушка  задёргалась  в  руке.  А  на  противоположном  высоком  берегу  отец  крутил  трещотку,  подтягивая  к  себе  первую  нашу  рыбёшку… Я  не  выдерживаю.  Укрепив  свою  катушку  в  расщелину  между  бетонными  плитами,  я  обегаю  водоём,  чтобы  увидеть  наш  улов…
Сейчас,  зная,  что  такое  голавль,  я  отдаю  себе  отчет  в  том,  что  тактика,  избранная  моим  родителем  в  поимке  такого  хитрого  «зверя»,  даст  много  очков  фору  многим  нынешним  рыболовам – нахлыстовикам.  Ведь  каждый  раз,  собираясь  на  определённый  водоём,  он  собственноручно  готовил  снасти (в  магазинах  в  те  времена,  кроме  тупых  крючков,  дешевых  поплавков  и  часто  и  не  к  месту  рвущейся  лески,  практически  ничего  не  продавалось).  Помню  нержавеющие  ложки,  которые  после  невозможно  было  отмыть  от  сажевых  разводов:  в  них  он  выплавлял  свинцовые  чушки  вместо  грузил.  Различные  части  поплавков,  которые  изготовлялись  им  собственноручно.  И  даже  несколько  здоровенных  крючков,  выкованных  им  собственноручно  на  небольшом  домашнем  верстаке  из  обычных  строительных  гвоздей.  И  вот  в  таком  водоёме,  презрительно  называемом  Арыком,  он  обнаружил  деликатесную  рыбу,  которая  даже  непонятно  откуда  взялась  в  этом  очень  скромном  рукотворном  озерце.
…Добыча  сразу  же  была  насажена  на  кукан  и  отпущена  в  родную  стихию… а,  мы  продолжили  увлекательное  занятие – ловлю  серебристой  рыбы,  которая  в  свою  очередь,  охотилась  за  летающими  над  водой  насекомыми…
Видимо,  настало  самое  время  рыбьего  ужина:  то  в  одном  месте  выпрыгнет,  пытаясь  ухватиться  за  кузнечика,  рыба,  то  в  другом.  Но,  толи  меткость  у  них  пропала,  толи  отец  слишком  высоко  подёргивал  свой  спиннинг,  но  в  ближайшие  несколько  минут  ни  одна  из  рыб  так  и  не  смогла  зацепиться  за  крючок.  Тогда  родитель  выбрал  следующую  тактику:  он  переместил  поводки  с  наживкой  ближе  к  более  пологому  месту.  То  есть  ко  мне.  И,  стал  очень  ровно,  как  по  хронометру  опускать  на  воду  и  поднимать  крючки  с  наживкой…
Есть!  Прямо  передо  мной  рыбина  висит  на  крючке,  хвост  пока  ещё  болтается  в  воде.  Отец  перевернул  спиннинг  кверху  ногами  и  тянет  рыбу  в  мою  сторону.
- Снимай  с  крючка! – кричит, - бросай  на  берег!  Если  кузнечика  съела  или  объела,  насади  живого.  Всё  понял? – я  молча  киваю  головой.  Вытаскиваю  из  круглого  рыбьего  рта  крючок,  очень  осторожно  кладу  её  рядом  с  собой,  подрагивающими  пальцами  насаживаю  пытающегося  ускользнуть  от  меня  кузнечика…
Вновь  словно  хронометр,  в  воду  опускается  почесывающая  бока  прыгающая  наживка,  которую (уже  прицельно) хватает  следующая  рыбина.  Опять  ближе  к  моему  берегу…
Поэтому  я  вновь  снимаю  с  крючка  очередную  рыбку.  «Ах,  как  их  жалко!  Лежат  себе,  хватают  воздух.  Не  знаю,  что  мне  и  делать.  Не  выпускать  же  обратно  в  воду»