К слову о немцах

Когда речь заходит о немцах, об их расчетливости и экономности, я вспоминаю один небольшой эпизод из жизни.

Итак, Анталья, отель Vouge, встреча старого Нового года. Нам была обещана дискотека по случаю празднества, по поводу которого турки просто пожимают плечами: кто их разберет, этих русских, почему у них новый год бывает старым. Объяснить это басурманам невозможно, это так же непостижимо их мусульманскому мировоззрению, как и многое другое в России. Но, так или иначе, раз праздник, значит дискотека, а там и обещанные сюрпризы, всё для дорогих гостей, лишь бы у них сложилось хорошее впечатление о турецком гостеприимстве, и они продолжили бы и впредь выкладывать денежки за их турецкий сервис.

Спускаясь в лифте на нулевой этаж, где находилось кубическое по форме помещение с громадными звуковыми колонками и небольшой стойкой бара, мы встретились с парочкой, по-видимому, супругов, что-то обсуждавших по-немецки. Мужчина, долговязый блондин с голубыми глазами, и дамочка, низенькая, с пышными формами, – являли собой весьма необычную парочку.

Мое приветливое "Good evening!" повисло в воздухе, лишь дамочка слегка удивленно вскинула на меня глазки, мужчина же сохранял нордическое спокойствие. Одно из двух: либо они по-европейски были не расположены к какому-либо общению, не будучи представлены собеседникам, либо их смущал мой английский. Может, надо было сказать что-то вроде "Guten Abend!"? Обстановку разрядила моя супруга, которая просто по-русски, помогая себе жестами, спросила: "Что, идете танцевать?", слегка передернув плечами, как будто в дискотечном "па".

Немка улыбнулась в ответ, а ее супруг изобразил жест, которым часто пользуются, показывая, что хотят выпить.

На этом наше общение в тесноватой кабинке лифта окончилось, да и лифт уже примчал нас на нулевой этаж.

Войдя в зал дискотеки, мы окунулись в грохочущие ритмы турецко-европейской музыки, часто разбавляемой воображаемой русской экзотикой, вроде "Казачка", "Подмосковных вечеров" и "Катюши".

Немцы устроились за столиком, чинно оглядывая публику и не предпринимая никаких попыток выйти на танц-пол.

По правилам действа один напиток полагался бесплатно, это на выбор могло быть вино, коктейль, пиво, минералка или кока-кола. Кто бы сомневался в том, что немец тут же выбрал пиво. Дама просто закурила длинную тонкую сигарету.

В продолжение минут сорока в ожидании наступления полуночи и обещанных сюрпризов, мы вяло топтались в танцах. Соотношение мужского и женского общества было таковым, что мужчины составляли ничтожное меньшинство, так что некоторые весьма фривольно обозревали дам и выбирали себе партнерш, которых было изобилие.

Помещение быстро стало душным, супруга моя ушла с подругой в номер, сославшись на нехватку кислорода и в преддверии задушевной женской беседы, а я, воздержавшись от коктейля и других напитков, просто обозревал публику.

Время от времени взгляд обращался в сторону немецкой парочки. Мужчина дотянул свое пиво и пошел с кружкой к стойке бара. Подойдя, он стал, помогая себе жестами, объяснять, что хочет еще порцию пива. Турок также при помощи международно понимаемых жестов начал объяснять, что надо заплатить, что бесплатно полагается только первый напиток. На это немец выразительно показал на свою пышную подругу жизни: "Это для нее!".

Турок в большом смятении никак не мог понять, почему фрау хочет пить из той же кружки, что и ее муж, потом взял у немца пустой бокал и налил пиво в другой, чистый, стоявший на подносе.

Немец удовлетворенно вернулся с бокалом к столику. Фрау на это только выпустила длинную струю сизоватого табачного дыма. Она отметила вторую порцию мужниного пива второй длинной сигаретой. Пива ей в этот вечер не досталось. Зато платить не пришлось!

Сюрприз явился спустя минут двадцать после полуночи. Это был огромный торт, разрезаемый в раздачу всем желающим. Сладкого я не захотел, ушел к себе в номер, не воспользовавшись халявным угощением. Мелькнула мысль, что можно было заказать себе пиво и "подарить" его немцу. Вот была бы ему радость! Но нет, не понял бы, немчура, дикий народ!