Ч. 6. Тесть. Сын. Операция. Призрак тюрьмы. обновл

ЧАСТЬ 6.

ТЕСТЬ. СЫН. ОПЕРАЦИЯ. ПРИЗРАК ТЮРЬМЫ.


ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.

ПЕРЕЕЗД,
КОНФЛИКТ С ТЕСТЕМ,
НОВЫЕ ПЕРЕЕЗДЫ


1.
Институт окончен. Отъезд из Рубежного.

После моего возвращения домой с майской сессии 1978 года я подключился помогать любимой жене в работе над её дипломной работой. Разумеется, помощь эта была весьма ограничена и касалась лишь её чертежей. Но эта тему Лию очень волновала. Особенно требование к дипломной работе, чтобы все детали на чертежах были обведены чёрной тушью. 
Это требование очень сильно расстроило Лию, и она уже хотела писать домой письмо с просьбой о высылке денег, чтобы можно было заказать такие чертежи специалистам в нашем местном проектном институте.
Но я потренировался обводить тушью нарисованные мной на черновике детали и Лия признала, что можно мне доверить сами чертежи. За несколько вечеров я не спеша проделал эту работу, столь важную для моей любимой жены.
И Лия потом ещё долгие годы с удовольствием вспоминала, как мы вместе дружно работали над её дипломной работой.
Защита прошла у неё успешно, как и сдача госэкзаменов.
И вот получен долгожданный диплом, - институт окончен. Радость была великая у всех нас, близких Лии людей. А больше всего, разумеется, у неё самой.
В жизни нашей наступал новый этап – надо было уезжать из Рубежного. С работой в местной городской газете у меня не получилось. К моему удивлению редактор забраковал почти все написанные мной с великим трудом очерки. Опубликовал лишь один. В штат он меня взять пока отказался и предложил поработать внештатным сотрудником газеты. Но от такого предложения уже я отказался, решив, что просто не создан для газетной работы.
И лишь через годы, поработав в селидовской городской газете, я понял, что просто не было воли Божьей оставаться нам в ту пору в Рубежном. Поэтому и не получилось у меня тогда нормального сотрудничества с рубежанской городской газетой.
Лия уехала в Новогродовку в конце июня, а я остался ещё на несколько дней. С помощью друзей погрузил и отправил багажом наши вещи к Лииным родителям. Потом сдал хозяйке квартиру, где мы прожили с Лиечкой в любви и заботах первые годы нашей семейной жизни.
Попрощался с матерью и сестрёнкой, с друзьями и с городом, где прошли мои детство (начиная с четырёх лет), юность, ранняя моя молодость. Здесь я встретил свою истинную любовь. Отсюда я уезжал женатым человеком и отцом нашего первого с Лией сына, - Эдуарда. Что нас ждало впереди я, естественно, не мог знать, но верил, что всё будет нормально, всё будет хорошо.
В первых числах июля (второго или третьего, точно не помню) 1978 года я уехал из любимого своего города Рубежное. Название его мне всегда очень нравилось своей таинственной значительностью, загадочностью и даже мистичностью. Уехал из нашего прекрасного Рубежного вслед за любимой своей женой к нашему новому месту жительства.


2.
Угрозы с поднятым над головой топором.

Устроился я на работу в Новогродовке на местный машиностроительный завод электросварщиком. У меня был третий разряд электросварщика, полученный ещё в учебном комбинате Гидростроя города Набережные Челны осенью 1971 года.
Проверив мои способности в электросварочном деле, меня взяли во второй цех на сборку каркасов для газовых водонагревательных баков. В ту пору они носили название АГВ - автоматический газовый водонагреватель. Внешне были очень похожи на газовые титаны, которые в 60-е и 70-е годы ставили в большинстве пятиэтажек Советского Союза.
Однако, наши АГВ были прогрессивнее старых титанов, ибо в них использовалась автоматика. Использовали их для обогрева частных домов и иных небольших по площади строений во всех республиках тогдашнего Советского Союза.
Ныне потомками тех водонагревательных баков являются известные в Украине и за её пределами водонагревательные котлы марки «ДАНИ», которые делают на том же Новогродовском машиностроительном заводе.
Лию взяли в этот же цех лаборантом химлаборатории отделения гальваники. Но не успели мы прожить у Лииных родителей и двух месяцев, как нам срочно пришлось искать новое место жительство.
Дело в том, что Лиин отец частенько приходил после работы выпивши. К сожалению, в таком состоянии он становился весьма агрессивным и вымещал свою агрессию, в первую очередь, на собственной жене.
Спал Кирилл Кузьмич в летней кухне, а мы с Лией и Эдиком в доме. Здесь же в доме часто спала и Мария Петровна, Лиина мать.
Придя поздно вечером, а то и ночью домой, пьяный тесть начинал искать тёщу, чтобы высказать ей свои очень важные претензии. Нередко он вламывался к нам в дом с топором, ища жену. На наши с Лией просьбы не шуметь и не будить спящего Эдика, следовали злобные и агрессивные угрозы с поднятым над нашими головами топором.
Если бедная Лия была привычна к подобным семейным конфликтам, то для меня всё это являлось полной дикостью. Мария Петровна, обычно старалась увести разбушевавшегося мужа из дома в летнюю кухню, а сама, если удавалось, привычно спасалась бегством. Но нередко ей серьёзно доставалось от кулаков озлобленного мужа, которого она сама же иной раз доводила до белого каления своими вроде бы справедливыми, но в то же время раздражающе занудливыми попрёками.
Тем не менее, мы с Лией всегда жалели Марию Петровну и решили после очередного дикого «концерта» тестя, что в следующий раз, когда возникнет конфликт, мы обязательно должны заступиться за бедную тёщу.
Часто ведь пьяный тесть уже приходил агрессивным и первым нападал на жену. Да и вообще мы настроены были потребовать от тестя прекращения подобных, никому не нужных «концертов», от которых когда-нибудь мог получить сильный испуг и наш малый сынишка Эдик.
Лия по опыту знала, что наше вмешательство в конфликт может очень серьёзно обострить его. Поэтому она принесла к нам в дом кочергу, - их было несколько в доме и в летней кухне. Мы всё-таки надеялись, что наше решительное вмешательство способно встряхнуть Кирилла Кузьмича и вынудить его прекратить никому не нужные злобные сцены постыдных, всех унижающих ссор.


3.
Перевоспитание тестя не удалось. Наше выселение.

Ждать, к сожалению, пришлось недолго. И вот, когда в очередной раз Кирилл Кузьмич пришёл поздно вечером с работы пьяный и начал во дворе терроризировать бедную свою жену, я вышел из дому и попросил его не обижать мать и не устраивать скандалов.
Разумеется, реакция пьяного хозяина не была радостной. Злобно взревев, он побежал в летнюю кухню и выбежал из неё с кочергой. Перехватив занесённую над моей головой кочергу, я начал выкручивать её у тестя, сильно оскорблённого моим замечанием. Замечание это не погасило конфликт, а лишь обострило его, сделав тестя ещё более агрессивным.
Из дому выскочила с кочергой Лия.
Вначале она только кричала отцу, чтобы прекратил этот скандал и шёл спать, грозя вызвать милицию.
Но конфликт принял новый оборот, когда в горячке борьбы за кочергу я ударил тестя кулаком в лицо. Кулак мой отскочил от головы тестя, не причинив ему вреда. Но я уже понял свою ошибку и пожалел о своём глупом поступке. А тесть после этого воспылал «праведным» гневом, возомнив теперь себя жертвой, а не виновником конфликта.
Он тут же ударил меня ногой, норовя нанести удар между ног. Я успел слегка увернуться и ослабленный удар пришёлся в бедро правой ноги.  Этот его поступок не на шутку рассердил Лию и она от уговоров перешла к делу: начала бить озверевшего отца кочергой по голове, по руке, - по чём попало.
Отцовский удар ногой по мужу напомнил Лии и подобный удар по ней самой. Ей было тогда лет 15-16. Защищая мать в одной из драк с пьяным отцом, она получила от озлобленного папаши жестокий удар в живот обутой в ботинок отцовской ногой.
Лия отлетела тогда на несколько метров и долго потом страдала от болей в нижней части живота.
Кочерга звенела и отскакивала от головы тестя, которая казалась воистину железобетонной.
Потом, в перерыве между вспышками агрессивного конфликта,  Мария Петровна смазывала йодом мужу ухо, надорванное ударом дочериной кочерги, а также окровавленную руку и слегка пораненную, но отнюдь не пробитую голову.
Слово за слово, конфликт разгорелся опять и нам всем троим пришлось спасаться бегством от разъярённого тестя, схватившего лопату и грозящего поубивать нас всех оптом.
Видя такое беснование мужа, Мария Петровна вызвала по телефону от кого-то из соседей милицию. Милиция приехала и забрала с собой разбушевавшегося не на шутку Кирилла Кузьмича.
Домой Кирилл Кузьмич пришёл утром, когда Мария Петровна заплатила за него штраф и забрала его из местной милицейской кутузки.
Меня поразило, что этот человек вовсе не чувствовал себя виновным в развязанном им, никому не нужном конфликте. Наоборот, он чувствовал себя героем и хвалился, что отсидел в тюрьме срок за драку (хотя на самом деле этого не было) и вообще надувался и всячески пыжился выглядеть ужасным и страшным или, как сейчас говорят, крутым и жутко горьким «перцем».
Я не придавал значения пустым, наивным и по-петушинному угрожающим фантазиям тестя. Хотя был в некоторой степени удивлён их детскостью.
Впрочем, я уже знал о странном характере этого человека и хотел сейчас просто по-доброму помириться с ним. Откровенно говоря я надеялся, что вчерашний конфликт всё-таки чему-то научит этого человека и он прекратит терроризировать свою жену, а также нас с Лией и Эдиком.
Сам я ощущал в определённой степени свою вину за тот свой удар тестя в лицо. А потому попросил простить меня и нас с Лией, за то, что в горячке ссоры ударили его. А затем предложил помириться и впредь не допускать подобных конфликтов. 
Я думал тогда, что, несмотря на все странности своего характера, тесть всё-таки помирится с нами и спишет всё добродушно на действие коварной водки.
Но не тут-то было.
Кирилл Кузьмич заявил, что он не желает с нами жить и так, как мы подняли на него руки и били его, он требует чтобы мы освободили его дом и искали другое место жительство.
Откровенно, говоря я был потрясён таким поведением тестя ещё больше, чем его злобным и совершенно несправедливым конфликтом со всеми нами.
Я попытался взывать к его чувствам любящего деда, зная, что он искренне любит долгожданного внука, но все мои усилия оказались напрасными.


4.
Бред тестя и пропажа его "клада".

Более того, конфликт оказался глубже, ибо, пройдя через избирательно обидчивое сердце этого странного человека, он имел своеобразное продолжение.
На следующий день, собираясь на работу, я брился электробритвой в летней кухне. Мария Петровна здесь же готовила на электропечке завтрак.
В летнюю кухню заглянул Кирилл Кузьмич с какими-то странными глазами и позвал Лию, которая на веранде резала салат. Потом Лия мне рассказала, что отец завёл её за летнюю кухню и заговорщицким шёпотом начал говорить ей, что он всё понял: коварный Сашка гуляет с мамкой.
Разумеется, Лия не приняла всерьёз этот отцовский бред, хотя и сама бывала иной раз ревнива без серьёзных на то причин. Слава Богу, серьёзных поводов для ревности я ей не давал.
Но глаза, которыми отец смотрел на неё во время сообщения своего великого открытия, запомнились Лии на всю жизнь: это были глаза психически не вполне нездорового человека.
Через пару лет, когда мы жили в заводском общежитии Новогродовского машиностроительного завода, нас с Лией и тёщей пригласил к себе участковый. Насколько мне помнится, фамилия его была Николаенко.
Участковый извинился и сообщил, что хотел бы побеседовать с каждым из нас. Первым он пригласил для беседы меня.
Сообщил, что поступило заявление Колесникова Кирилла Кузьмича по поводу пропажи у него крупной суммы денег – двух тысяч рублей. В краже денег пострадавший подозревал старшего зятя, старшую дочь и собственную жену, которая жила попеременно то у одной, то у другой дочери, а иной раз и у него, мужа своего, с которым они периодически сходились, а потом опять расставались после очередного конфликта.
Я рассказал участковому о нашем конфликте с тестем двухлетней давности и о том, что после этого он не желает с нами общаться и отвергает все наши неоднократные попытки к примирению. Помнится, тесть даже не отвечал на мои приветствия при наших случайных встречах в городе.
Побеседовав с Лией и тёщей, участковый понял суть происшедшего и, извинившись, только искренне посочувствовал всем нам.
Кстати, деньги те, как признался потом тесть жене, он спрятал в запасную камеру от велосипеда, которую потом кому-то отдал. Спрятал и забыл. А когда вспомнил, было поздно. Друг, получивший в дар «золотую» камеру сказал, что ничего там не было.
А может, и в самом деле не было. Тесть, с той своей манией преследования, одолевавшей его в последние годы жизни, мог перепрятывать своё денежное сокровище по много раз. Пока, в конце концов, и сам мог запутаться и забыть реальное место своего тайника, ибо нередко занимался перепрятыванием своего клада в нетрезвом состоянии.
Я всегда с состраданием относился к любым человеческим немощам, ибо сам с детства прошёл через многие страдания, немощи и болячки. А проблемы психического здоровья у людей вызывали у меня и вовсе особенное сострадание.
И дело здесь не только в том, что у меня была собственная психически больная мать-страдалица.
К сожалению, конфликты между родственниками молодых мужа и жены вообще дело довольно частое в истории всех времён и народов. Поводы к таким конфликтам бывают самые неожиданные. Нередко они вообще основаны на сплетнях и пересудах посторонних людей, которым определённый тип родственников молодых верит с большой готовностью и даже своего рода с неким странным удовольствием.
Иной раз просто оторопь берёт, насколько дикими, а то и вовсе фантастическими могут быть поводы для семейных конфликтов. А часто они вообще вспыхивают на почве заурядных житейских ссор и даже недоразумений, связанных с примитивными чувствами ревности, зависти, осуждения, похоти, а то и откровенной ненависти к кому-то из молодых или их ближайших родственников.
Ибо вообще горько и печально бывает наблюдать всякого рода конфликты между родственниками молодых супругов. Часто такие ссоры и конфликты очень отравляют жизнь молодой семьи, а иной раз и вовсе ведут к её разрушению.


5.
Переезд, благоустройство и новые переезды.

Пришлось срочно искать новое жилище. Одна из коллег по шахтёрскому здравпункту подсказала Марии Петровне адрес пустующей в Новогродовке квартиры на втором этаже старого двухэтажного дома.
Тёща расспросила жителей из соседних квартир и убедилась, что квартира, действительно ничейная.
Я договорился на заводе насчёт грузовика и попросил сварщиков своей смены помочь в переезде. Вместе мы погрузили вещи, перевезли их к нужному дому и перетащили всё это в наше новое жилище.
До позднего вечера я вставлял во входную дверь замок, а Лия вместе с матерью делали в двухкомнатной квартире генеральную уборку. Смывной бачок не работал. Со светом в квартире были проблемы, да и окно в зале было разбито, мы его для начала заложили тряпками, собираясь на днях вставить новое.
Тем не менее, мы были довольны, что можем жить спокойно, не боясь больше новых ночных концертов от неутомимого в этом отношении Кирилла Кузьмича.
Стекло вставил нам плотник с завода, которого пригласила Лия. Выходные мы провели в своём новом жилище, продолжая его активное обустройство. В том числе повесили на окна капроновые шторы, гардины и прочие прибамбасы, названия которых я постоянно путаю.
Однако, на второй или третий день после выходных к нам вечером пожаловала домоуправша с милиционером.
Выразив сожаление, что мы не согласовали с ней вопрос занятия этой квартиры (она бы с удовольствием пошла нам навстречу), домоуправша заявила: квартиру нам придётся освободить. Она, конечно, сочувствует нашим проблемам, но надо понять и её: она ведь не знала, что мы тут поселились молчком и оформила эту квартиру вот этому бездомному, как и мы, милиционеру. Так что теперь он её обладатель, и мы обязаны освободить это жилище для её законного владельца.
Других вариантов со свободными квартирами у домоуправши в данный момент не было, но она предлагала нам периодически заходить к ней или хотя бы звонить по телефону. Как только такой вариант появится, она готова предоставить такую квартиру нам.
Всё было понятно и мы, в общем-то, были не против подобного решения нашей жилищной проблемы. Хотя надеялись на скорое получение места в заводском общежитии.
Впрочем, оба эти варианта были лишь туманными перспективами на будущее, а пока…
Пока же пришлось нам опять заказывать на заводе грузовую машину и искать помощников, чтобы вывезти всё наше добро на следующий адрес временного нашего жилища.
На этот раз таким адресом был посёлок шахты №3. Мы везли наши вещи в дом, где жил мой коллега Володя, младший зять нашего обидчивого тестя. Володя с Людмилой предложили нам пожить у них до той поры, когда решится вопрос с заселением заводского общежития. 
Прожили мы у Володи с Людмилой почти четыре месяца.
Во второй половине декабря Лия получила две комнаты в четырёхкомнатном семейном блоке заводского общежития.
Как нарочно, я опять был на сессии и Лии помогал переезжать зять Володя, муж его сестры Виктор и кто-то ещё из добрых и сочувственных то ли родственников, то ли коллег по заводу.
Мы были счастливы, что имеем, наконец-то, своё первое законное жилище.
Здесь мы и встретили наступление нового 1979 года.
Кстати, материал о том давнем конфликте с тестем написался 18 января 2008 года. В этот день, то есть сегодня, исполнилось 82 года со дня рождения Кирилла Кузьмича Колесникова, Лииного отца. Третьего июля 2008 года будет двадцать пять лет, как он ушёл из этого земного мира в вечность.
И то, что материал о нашем старинном и печальном конфликте написался именно в этот день, я воспринимаю, как покаяние души Кирилла Кузьмича, как его раскаяние в том неприятном для всех нас инциденте. А ещё больше в последствиях, которые он вызвал.
Прости меня ещё раз за всё, чуткая и добрая душа небесного жителя Кирилла, бывшего земного пленника и страдальца!…   


ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.

МАРТОВСКИЕ НОВОСТИ.
ТЯЖЁЛАЯ БОЛЕЗНЬ ЭДИКА


1.
Похороны, праздники, суета и любовь.

Ниже я приведу письма Лии, которые она написала мне в Литинститут во время весенней экзаменационной сессии за четвёртый курс.
Из-за предстоящей летней Олимпиады в Москве 1980 года, сроки этой сессии были необычайно ранними – в марте. Дело в том, что в нашем литинститутском общежитии должны были жить гости Олимпиады, и в нём надо было завершить многолетний ремонт.
«7.03.1980 г. Здравствуй, наш дорогой и любимый папа Саша!
С горячим мартовским приветом и массой наилучших пожеланий в твоей жизни и учёбе.
 Сообщаю, что живы и здоровы, чего и тебе желаем.
Сейчас у меня самый напряжённый отрезок времени (в днях идёт исчисление).
Посуди сам: опять за тебя выпускала стенгазету к 8 марта («Комсомольский прожектор»), свою цеховую газету, газеты и рисунки к 8 марта на вечер в общежитие, который готовим я и Ярмолицкая, помогает Надя Трывайло.
Хлопот куча: сначала выбили по цехам по 10 р. (рублей, пояснение для молодого поколения – А.Б.) и в завкоме 15 р. на сувениры, а потом ездили в Селидово (город областного подчинения, которому в ту пору административно подчинялся город Новогродовка – А.Б.) покупали сувениры.
Только с этим рассчитались – умер К-ов (рабочий завода – А.Б.), у которого был рак желудка. Умер он в субботу, а родители явились только в среду, чтобы завод сделал гроб и дали денег на похороны. А то они все свои деньги пропивают и хоронить умершего не за что.
Жена К-ва бросила его, умирающего, с дитём 1 год 8 месяцев и пьёт вместе со своей мамой, даже и не является.
Цех дал 55 руб., 25 руб. завком и люди в цехе сдали 35 рублей. Исаева (начальник 2-го цеха, где мы с Лией тогда работали – А.Б.) вызвали в Жуковский (подмосковный город, где находился головной секретный в ту пору машзавод по изготовлению деталей для авиационной промышленности, одним из филиалов которого был наш небольшой завод на тысячу работающих – А.Б.). У Носова (старший мастер 2-го цеха – А.Б.) квартиру затопило. Брусенко (заместитель начальника 2-го цеха – А.Б.) – один остался в цехе из начальства.
Я все эти дни с утра и до вечера по служебной занималась организацией похорон. В первый день мы с Клавой Максименко заказали по магазинам нужные продукты. Я оплатила квитанцию за гроб – 35 р. 20 коп., а в Селидово мы вдвоём с шофёром Хвастовцем погрузили гроб из магазина (видимо, в кузов заводской машины – А.Б.). Купила венок за 10 р. 20 коп, да ленточка с надписью 2 р. 20 коп.
На следующий день я, Зоя Кириченко и Таня Екасёва (двоюродная сестра Лии по материнской линии – А.Б.) готовили еду у них дома. Купили продукты. Пробыли мы там с 8-30 до 16-30. Родители и сестра покойного – алкоголики. Зоя купила 10 литров  самогона (видимо, для поминок – А.Б.) и спрятали его. Иначе, если найдут, то всё съедят и выпьют, это уже пропащие люди.
Квартира большая-пребольшая, но настолько грязная, чёрная, везде паутина снизу доверху. Я ещё такого в жизни не видела! Везде нищета, пустота! Дочка К-ва (покойного – А.Б.) и сын сестры (2 года) – дети-заморыши. Оборванные, грязные, худые, голодные, заторможенные… Горько смотреть!…
Ездила с Надей Трывайло в Селидово на бюро горкома комсомола. Отлично ответила на все вопросы и получила рекомендацию-характеристику комсомола для вступления в партию. Всё-таки я решила поступить в партию (разумеется, в коммунистическую партию, других тогда в СССР не было – А.Б.). Вчера после обеда занималась праздничным приказом: на цех дали 10 грамот (оказывается, они влияют на тринадцатую зарплату), 16 благодарностей и 3 денежных премии.
После праздника на цех дают 700 рублей, будем их распределять (Лия была то ли председателем цехового комитета профсоюзов, то ли заместителем председателя, точно уж не помню – А.Б.). Получила я тринадцатую (зарплату – А.Б.) – 37 рублей, а ты – 55 рублей. Твоей получки 112 рублей и мне 80 рублей получки.
Я отложила тринадцатую 92 рубля, отложу твою получку 112 руб. и со своей (40 рублей написано и зачёркнуто – А.Б.) отложу. Наверное, ничего не останется отложить (с Лииной получки – А.Б.). Надо 10 руб. за садик заплатить, 10 р. за квартиру (за февраль, март), комсомол, профсоюз и 25 рублей касса (несколько человек участка гальваники вносили Лии по 25 рублей, чтобы раз в полгода или раз в год получить свою долю в 150 или в 300 рублей – А.Б.). Останется 30 рублей до аванса, а на аванс придётся жить до получки (ведь ты же приедешь!). Итого: 204 рубля я отложу. У нас будет 600 рублей, а ещё надо до 1500 рублей – 900 рублей! (У Лии в то время была идея собрать круглую сумму денег в 1500 рублей и положить их на сберкнижку – А.Б.).
Так хотела не идти на вечер (праздничный вечер в честь 8 марта, в заводском общежитии, где мы в то время жили – А.Б.), а придётся идти – пришла только что Ярмолицкая и сообщила, что у них убило соседа на шахте и она будет на похоронах. А нам с Надей проводить вечер, да ещё и буфет будет, придётся и за буфетом следить! Кошмар, у меня нет никакого настроения проводить вечер! Я вообще не хотела сама без тебя идти на этот вечер. Но может, что-то ещё придумаю.
9.03. Пока я думала, как мне выйти из этого положения, мне уготовили новый сюрприз. Некому торговать в буфете! Уговорили принять буфет в столовой общежития. Я приняла 12 бутылок шампанского, 60 бутылок ситро. 140 пирожных, 3,5 кг лимонов, 80 шоколадных батончиков по 55 коп., ящик печенья по 17 коп. пачка.
Мы с Таней (двоюродной сестрой Лии – А.Б.) не хотели идти на вечер, а попали в буфет. На счётах Таня, а я отпускаю товар.
Праздничный вечер начался в 16-00 7 марта. Вскоре пришла сюда и моя Людмила (родная сестра Лии – А.Б.). Товар раскупали хорошо. Многие отказывались брать сдачу. «Женихи» накупили нам пирожных и ситро, угостили шампанским. Вова (муж Людмилы – А.Б.) был на работе.
Мы работали в буфете так: продаём товар, люди в столовой едят, пьют. Затем мы закрываем буфет и столовую, идём на второй этаж общежития, там начинаются игры и танцы.
Вечер длился до 22-00, потом мы втроём: Люда, Таня и я поехали на 3-ю шахту (там, в маленьком шахтном посёлке жили Людмила с мужем и семимесячным сыном Вадимом, а также Мария Петровна, мать Лии и Людмилы – А.Б.). Эдю я ещё 6.03 отправила с Таней на 3-ю шахту к бабе. Провели Таню (видимо, в хутор Крутой Яр, где жили её родители – А.Б.).
8.03 отмечали праздник у Людмилы. Вова отдыхал (был выходной – А.Б.). Сегодня уже 9.03. Завтра опять на работу. Ещё так долго до встречи с тобой! Как твои дела, как экзамены, что нового, как английский, пиши поподробней!
Выходные пролетели, как один день. Писем от тебя до сих пор ещё нет! Как ты там, пиши. Посылаю тебе список (что купить в Москве – А.Б.). Я на 8 марта подарила Людмиле безразмерные колготы, духи и губную помаду, а матери купила шёлковую расшитую кофту, Вадиму (семимесячному племяннику, сыну Людмилы – А.Б.) шортики и погремушку за прошедший праздник 23 февраля.
До свидания. Целую крепко, крепко, соскучилась за тобой сильно-сильно, а люблю тебя ещё крепче и сильнее. Приезжай поскорей, буду ждать с нетерпением, скорее бы конец марта!!!»


2.
Пневмония. Таблетки и уколы нельзя…

«11.03. Здравствуй наш дорогой и самый любимый папа Сашенька!
Сегодня,11 марта, вторник, был для меня днём пыток, адски тяжёлый день. Я ещё до сих пор думаю, что ему не будет и конца, и вечно у меня будет раскалываться на части голова, моя головушка!
Всё по порядку. Вчера, 10.03, понедельник, повела Эдю в ясли. Пришла вечером, а мне Вера Гавриловна говорит, что после тихого часа у Эдика начался сильный кашель и насморк.
По дороге из яслей он всю дорогу «бухыкал», с носа ручьём льёт, его заливает. Пришла домой, он в постель лёг и лежит без эмоций. Я ему быстрее компресс на спинку, а он кашляет до срыгивания и всё…
Ночь с компрессом спал спокойно, а утром с постели его не подниму, он сонный и больной. Ужас один! А кашель беспрерывный, как из автомата, каждую минуту до самой больницы.
Приехали в больницу. Врач Я-на послушала и установила ему диагноз: двухсторонняя мелко-очаговая пневмония (воспаление лёгких). Этого ещё не было!!!
Сидит, пишет ему направление в стационар и перечень процедур – 17 штук. \Я храню это направление!\ Я говорю: пенициллин ему нельзя, а вы пишите. Она вычеркнула. Уколы ему противопоказано! Я ему утром дала таблетку от кашля, а он весь пошёл пятнами. Это мне уже второй раз. Я ей сказала об этом, а она не верит. Ложите в стационар и всё! А он «готовый»! Я в слёзы. Так она мне не дала даже справки, что я посетила больницу (точнее, поликлинику – А.Б.)…
Я со слезами повезла его на 3-ю шахту /хорошо, что есть куда и к кому поехать/. Еду в автобусе, а слёзы градом сыпятся. Приехала к ним, сил уже нет, всё плачу. А он спит и спит. А проснётся, его замучивает кашель, кошмар и всё.
На руки ко мне лезет, ни к кому больше не идёт. Как чувствует, что его хотели одного положить! Стал такой послушный, смотрит преданными глазами, а у меня слёзы ручьём катятся, так мне его жалко, бедного!
Не дай бог такого. Хотя бы ты был рядом, было бы легче, а то одна, а он с рук не слазит. Эдик сейчас очень тяжёлый, дышит часто-часто, глаза закрывает, а температуры нет.
Все надежды на бога. Уколов ему нельзя. А дали ему тут у Люды немного совсем таблеточки, а он опять весь красный, жёлто-зелёными пятнами – повышенная чувствительность к антибиотикам.
Лечить придётся только травами, мёдом, компрессами. А УВЧ есть в медпункте на шахте 3-й. Будем носить его туда на прогревание.
Вот это ребёночек! То, чего я больше всего боялась – пришло: воспаление!
Я вышла во 2-ю смену на работу и на этой неделю похожу всю неделю во 2-ю смену. Днём его буду лечить, а вечером баба. Да и у них тепло в доме, не то, что у нас в общежитии: холодина да сырость кошмарная.
Саша, моли бога, вместе со мной, чтобы Эдик выздоровел поскорее, это ведь так страшно. Я ведь ещё хорошо помню случай с ребёнком Д-ко, который умер от воспаления лёгких (отёк).
А Эдик совсем плохой. Лежит пластом, ничего не ест, горло красное, язык обложен. Это ужас один и всё! Я настолько наплакалась, что у  меня голова уже стала чугунной, сил нет не то что есть, ходить, но и жить!… Не дай бог, что с ним случится, то и я сама умру вместе с ним от тоски!
Во 2-ю смену в лаборатории холодно, жутко, непривычно, даже страшновато. Господи, когда уже кончится твоя проклятая сессия! Да и вообще, когда всё это кончится?! Рожаю – тебя нет. Дитё болеет, душа на части рвётся – опять тебя нет. Да что же это за наказание такое, чем же я хуже других счастливых жён?! Люди веселятся (на праздничном вечере, вероятно – А.Б.), а тебя опять нет! Видно, родилась я под несчастливой звездой и всё в жизни против меня: и люди, и муж, и даже дитё!!!!!!!!!!
Лучше умереть, чем видеть всё это и жить этим кошмаром, честное слово! Сил моих нет всё это уже терпеть!
Писем от тебя ещё нет ни одного. Так же, как и от меня тебе! /На 11.03./
Отвлекусь немного. С-н В. (мой сменщик, тоже наладчик на штамповке – А.Б.) заболел. Новенький наладчик ещё вначале вечера /7.03/ пересчитал все ступеньки – был невменяемо пьян. А через день я его видела в магазине /он с вашей сменой пошёл в ночь/ он брал сумку бутылок пива. С 1.03 все три смены на штамповке пошли на свой наряд работать.
Если что-то не так написала, не обижайся, пожалуйста, Сашенька, хорошо? Пойми и меня, как мне здесь одной одиноко и тяжело! У меня с расстройства месячные раньше пошли, льёт ручьём /от переживаний!/.
Как ты там? Хоть жив или нет, писем нет, не знаю, что и думать, доехал или нет?! Как твои дела, настроение? Сдавай поскорее свою сессию и моли бога, чтобы и у тебя, и у нас с Эдиком всё было хорошо и как нельзя лучше!
Приезжай, поскорее, наш самый дорогой и единственный папочка Саша. Кто, как не ты нас пожалеешь и приласкаешь. А так хочется быть сейчас вместе всей семьёй!!! Целую крепко-крепко. Лия».


3.
Вот такие-то вкратце новости...

«17.03.80г. Здравствуй наш дорогой и любимый папа Сашенька!
Большое спасибо за письмо и поздравления. Люда и мама тоже получили твои поздравления. Очень красивые открытки и всем понравились, спасибо.
Эдик начал бегать (по дому – А.Б.), но кашель ужасный и хрипы есть в лёгких. Таблетки не даём, у него реакция на них, а лечим народными средствами. Вадик (племянник, сын Людмилы – А.Б.) тоже заболел и кашляет со рвотой. У меня и у мамы грипп начался, все поболели. Маленьких особенно жалко, так кашляют, что слушать жалко. У тебя с сегодняшнего дня начинаются экзамены, я буду за тебя каждый день с 10-00 переживать. Хорошо? Чтобы всё было удачно и благополучно, Господи, помоги!
Я сегодня, понедельник 17.03, читала политинформацию о значении соцсоревнования на производстве. Материал принесла Таня (двоюродная сестра Лии – А.Б.) из библиотеки. Мы с Таней так и «воюем». Хорошая она у меня сестричка – во всём помогает. Вместе ездим на работу и с работы (шахтным автобусом до посёлка 3-й шахты – А.Б.) – уже засматриваются на нас «женихи» в автобусе…
Я сейчас полностью живу на шахте №3. В будние дни захожу беру с Таней почту (нашу почту в заводском общежитии – А.Б.), а в выходные её берёт Надя Трывайло (она с 10.03 в отпуске).
Сейчас идёт сбор добровольных взносов в Фонд Мира. Мы с Таней сдали по 3 рубля, чтобы зажечь других личным примером. Многие уже сдали по 3 руб., а паяльщики всё зажимают и ничего не дают, а на них весь цех злится...
Приехал Исаев из Москвы (то есть, приехал начальник нашего 2-го цеха из командировки на головной завод, расположенный в подмосковном Жуковском – А.Б.), привёз новое штатное расписание – одного нормировщика, а технологов закрепили за цехом со всеми льготами и премией.
Возле Константиновки (город в Донецкой области – А.Б.) загорелась машина (видимо, нашего машзавода – А.Б.), подробности ещё неизвестны.
Вот такие-то вкратце новости.
У Вовы (мужа Людмилы – А.Б.) сегодня уже закончился легкий труд (после больничного – А.Б.), опять идёт ГРОЗом (горнорабочим очистного забоя – А.Б.) в лаву на свой участок. У Людмилы 23-го – госэкзамен по медицине. Вчера до 20-00 они сдавали практическую часть по гражданской обороне. Она в 21-00 приехала домой.
Саша, Люда очень просила купить ей коляску-зонтик /складывается в зонтик/ на 8 колёсиках. Привези, пожалуйста! А маме и мне купи капроновые замки на сапоги 10 штук – длинные /их можно и укоротить!/. Только капроновые – любого цвета! И Вале-художнице купи кисточки колонковые и беличьи /бери побольше!/. Тане тушь – какую попадётся, хоть простую /40-55 коп./, хоть импортную.
Саша, заказывай билет на 29.03, чтобы 30 марта – я могла тебя встретить в Донецке. Саша, останься там ещё на денёк, сходи куда-нибудь в музей, по магазинам и выедешь 29 марта вечером. 29 марта – у нас рабочая суббота, я не смогу ничего приготовить, ни купить. А Эдик у бабы и навряд ли скоро выздоровеет!!!
Сашенька, золотце, сообщи мне точно, во сколько  приходит в Донецк скорый поезд и на какой путь, чтобы я тебя нашла. Я буду ждать тебя на воскресенье 30.03. Очень хочется тебя встретить хоть раз в Донецке, честное слово. Я надеюсь, что всё так и будет.
Буду ждать твоего ответа, дорогой папа Саша. Пиши поскорее, а то письма долго идут. Правда «авиа» идёт 1-3 дня.
До свидания. Целую крепко-крепко и нежно-нежно, всегда твоя Л.К. Привет тебе от Тани, Люды, Вовы, мамы и Эди».


ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ.

ОПЕРАЦИЯ, КОНФЛИКТЫ
И УГОЛОВНОЕ ДЕЛО


1.
Опухоль на горле. Операция. Юбилей первого поцелуя.

7 августа 1980 года я рассчитался с Селидовского филиала Жуковского машиностроительного завода. Так он в ту пору назывался. А с 18 августа был зачислен в штат профессиональной пожарной части №56 города Новогродовки на должность респираторщика, то есть, рядового пожарника. В мае следующего года меня назначили начальником караула. Здесь я проработал до конца 1984 года.
В начале ноября этого же 1984 года я защитил успешно дипломную работу и получил долгожданный диплом об окончании Литературного института. А в конце декабря перешёл по переводу на работу в редакцию селидовской городской газеты, которая носила в то время столь наивное по нынешним временам название «Зоря комун1зму». Решил поработать в должности корреспондента.
Поподробнее обо всём этом я расскажу отдельно, а сейчас о неожиданной для нас операции, которую срочно пришлось делать Лии в начале сентября 1980 года.
Дело в том, что в конце августа у Лии обнаружилась вдруг опухоль на горле. Первой обнаружила её одна из работниц гальваники во время обеденного перерыва. Во время коллективной трапезы она заметила, что у Лии во время жевания пищи двигалась по горлу небольшая опухоль.
Вечером в тот же день мы обсудили с Лией эту неожиданно возникшую проблему и решили, что надо ей обязательно и срочно пойти на приём к эндокринологу.
Местный эндокринолог дала ей направление в областную больницу имени Калинина, а там обнаружили какой-то нехороший зоб щитовидной железы и предложили сразу же лечь на операцию. И уже 2 сентября Лии сделали операцию под местным наркозом.
Слава Богу, операция прошла успешно. Делали её профессор Мысник и его ученик доцент Горелик. К сожалению, их имён и отчеств я уже не припомню. Но мы с Лией всегда с благодарностью вспоминали этих чутких и талантливых мастеров своего дела, да и всех других медиков, которые помогли моей жене успешно справиться с внезапной и опасной болезнью.
Кстати, сегодня шестое марта 2008 года, четверг. Ровно тридцать три года назад в такой же мартовский вечер (и тоже в четверг!) мы встретились с возлюбленной моей Лиечкой на нашем первом свидании и впервые поцеловались…
Первые пару дней после операции Лия разговаривала с некоторым трудом. И неудивительно, ведь в горле у неё была рана после операции, заклеенная пластырем. Но её молодой организм восстанавливался быстро и хорошо. Уже десятого сентября Лию выписали из больницы. Теперь ей надо было проходить наблюдение у местного хирурга и регулярно делать перевязки.


2.
Знакомство с Литинститутом и моими друзьями.

В октябре этого же 1980 года у меня была очередная сессия в Литинституте. Лия к тому времени уже неплохо восстановилась, но была на больничном и попросила меня взять её с собой в Москву.
С местным лечащим врачом она проконсультировалась и он дал согласие на такую её поездку, объяснив, какие процедуры ей надо делать в это время. А также рассказал, как ей делать перевязки с помощью близких.
Услышав о такой её идее, напросилась с нами поехать и младшая её сестра Людмила. 
В институте мне пришлось походить по кабинетам, чтобы устроить в нашем общежитии жену с сестрой. Но в итоге всё разрешилось благополучно и нам троим выделили на время сессии отдельную комнату. Мне, как студенту бесплатно, а Лии и её сестре уже за отдельную, вполне умеренную плату.
Знакомство с Литинститутом и моими друзьями, да и вообще вся эта поездка оставили большое впечатление у Лии и она потом ещё долго с удовольствием вспоминала это время.
Более подробно о моём поступлении в Литинститут, учёбе там, друзьях и однокурсниках описано в разделах "Стучащиеся во врата Литинститута", "Призванные писать о том, о чём душа стонет" и "Мой несравненный Литинститут. Разное".
На работу Лия вышла в конце ноября. Операция и весь процесс лечения проведены были очень качественно, и многие последующие годы Лия чувствовала себя неплохо, несмотря на то, что жила лишь с одной долей щитовидной железы. Вторая доля щитовидки была у неё удалена во время операции.


3.
Заводской бардак и дыхание призрака тюрьмы.

В мире земном человека вообще ждёт много разного рода напастей, испытаний. А также немало самых неожиданных ударов, несправедливостей и всяческих неприятностей.
Иные из них могут очень сильно повлиять на личность и судьбу человека. Могут даже изуродовать дальнейшую жизнь человека.
Очень опасный случай произошёл в жизни Лии и всей нашей семьи весной 1987 года. При негативном его решении он мог нанести тяжелейший удар и по судьбе самой Лии, а также всех нас, - наиболее близких ей людей.
Дело в том, что весной 1987 года в районе города Мариуполя произошла гибель рыбы в Азовском море.
Природоохранные службы вычислили, что виной тому был сброс неочищенных стоков гальванического производства Селидовского машиностроительного завода.
Было заведено уголовное дело и крайней сделали мою Лию Кирилловну. Хотя она была единственная, кто бил серьёзную тревогу по поводу неисправной системы очистки отходов гальванического производства.
Но руководство завода от неё отмахивалось, а когда произошла беда с гибелью рыбы, то подставили именно Лию, мастера отделения гальваники.
Ей грозил срок лишения свободы до пяти лет. Ситуация была крайне серьёзная. Дело для расследования передали в Селидовскую прокуратуру.
Занимался им опытный юрист и уважаемый в городе человек Павленко Михаил Иванович, работающий заместителем местного прокурора.
Многие наши земляки знали, что если дело попало на расследование к Михаилу Ивановичу, то он не будет делать из этого некую уголовную сенсацию, а разберётся с проблемой самым тщательным образом. Ибо за любой проблемой Михаил Иванович умел видеть людей и всегда очень чутко подходил к расследованию любого дела, - от простого до самого запутанного.
Разобрался он по справедливости и с этим случаем. Были наказаны руководители завода, определены сроки устранения недостатков в системе очистки отходов гальванического производства. Разумеется, была наказана и наша Лия Кирилловна.
Но главное было в том, что уголовное дело против неё было закрыто из-за отсутствия состава преступления.
Разумеется, работать после этого на заводе Лия уже не могла.
Михаил Иванович попросил своего доброго товарища Яковенко Александра Дмитриевича помочь Лии с устройством на работу.
В ту пору Яковенко А. Д. работал директором управления по качеству производственного объединения «Селидовуголь».  Свободной в его управлении была только должность завхоза лаборатории. Но Лия согласилась и на эту работу.
В течение года приходилось ей таскать со склада и развозить по шахтам ящики с хозяйственным мылом, с химическим оборудованием, химреактивами, спецодеждой, резиновыми сапогами и многим другим.
В следующем году её перевели на работу по специальности: инженером-химиком центральной химлаборатории.
Здесь она проработала до весны 1994 года, когда присоединилась ко мне и тоже стала работать на патенте частным предпринимателем, чтобы иметь возможность полноценно заниматься ясновидением и целительством.

Продолжение следует.