К украинской проблеме

В свете политических событий вокруг Украины полезно вспомнить классиков русской философской мысли начала XX века для того, чтобы лучше понять внутренние мотивы, двигающие на протяжении последних двух десятков лет украинских национал-сепаратистов. Полутысячелетняя история борьбы Украины за самоопределение и независимость переживала несколько периодов активности на фоне перманентного тления. Сейчас мы наблюдаем, может быть, пик очередной, двадцатипятилетней фазы этой борьбы. Ниже приведу выдержку из главы “ К украинской проблеме” из книги “Наследие Чингисхана” князя Николая Сергеевича Трубецкого, русского философа-евразийца, выдающегося лингвиста, которая вышла в свет в 1926 году в Берлине.

“…Оптировать за украинскую культуру может /…/ только либо человек, определенным образом предубежденный, либо человек, свобода выбора коего стеснена. Ограничение /…/ может быть желательно только, с одной стороны, для бездарных или посредственных творцов, желающих охранить себя против конкуренции (настоящий талант конкуренции не боится!), а с другой стороны -для узких и фанатичных краевых шовинистов, не доросших до способности чистой оценки высшей культуры ради нее самой и способных ценить тот или иной продукт культурного творчества лишь постольку, поскольку он включен в рамки данной краевой разновидности культуры.
Такие люди и будут главным образом оптировать против общерусской культуры за вполне самостоятельную украинскую культуру. Они сделаются главными адептами и руководителями этой новой культуры и наложат на нее свою печать – печать мелкого провинциального тщеславия, торжествующей посредственности, трафаретности, мракобесия, и, сверх того, дух постоянной подозрительности, вечного страха перед конкуренцией. Эти же люди, конечно, постараются всячески стеснить или вовсе упразднить саму возможность свободного выбора между общерусской и самостоятельно украинской культурой: постараются запретить украинцам знание русского литературного языка, чтение русских книг, знакомство с русской культурой. Но и этого окажется недостаточно: придется еще внушить населению Украины острую и пламенную ненависть ко всему русскому и постоянно поддерживать эту ненависть всеми средствами школы, печати, литературы, искусства, хотя бы ценой лжи, клеветы, отказа от собственного исторического прошлого и попрания собственных национальных святынь. Ибо если украинцы не будут ненавидеть все русское, то всегда останется возможность оптирования в пользу общерусской культуры. Однако нетрудно понять, что украинская культура, создаваемая в только что описанной обстановке, будет из рук вон плоха. Она окажется не самоцелью, а лишь орудием политики, и притом плохой, злобно-шовинистической и задорно-крикливой политики. И главными двигателями этой культуры будут не настоящие творцы культурных ценностей, а маниакальные фанатики, политиканы, загипнотизированные навязчивыми идеями. Поэтому в этой культуре все – наука, литература, искусство, философия и т.д. – не будет самоценно, а будет тенденциозно.
Это откроет широкую дорогу бездарностям, пожинающим дешевые лавры благодаря подчинению тенденциозному трафарету, но зажмет рот настоящим талантам, не могущим ограничивать себя узкими шорами этих трафаретов. Но главное, можно очень сомневаться в том, что эта культура будет действительно национальна. Полно воплощать в культурных ценностях дух национальной личности могут только настоящие таланты, работающие вовсе не для каких-то побочных политических целей, а лишь в силу иррационального внутреннего влечения. Таким талантам в описанной выше злобно-шовинистической обстановке не окажется места. Политиканам же нужно будет главным образом одно – как можно скорей создать свою украинскую культуру, все равно какую, только чтобы не была похожа на русскую. Это неминуемо поведет к лихорадочной подражательной работе: чем создавать заново, не проще ли взять готовое из-за границы (только бы не из России!), наскоро придумав для импортированных таким образом культурных ценностей украинские названия! И в результате созданная при таких условиях “украинская культура” не будет органическим выражением индивидуальной природы украинской национальной личности и мало чем будет отличаться от тех “культур”, которые наспех создаются разными “молодыми народами” – статистами Лиги Наций. В этой культуре демагогическое подчеркивание некоторых отдельных, случайно выбранных и, в общем, малосущественных элементов простонародного быта будет сочетаться с практическим отрицанием самых глубинных основ этого быта, а механически перенятые и неуклюже применяемые “последние слова” европейской цивилизации будут жить бок о бок с признаками самой вопиющей провинциальной ветоши и культурной отсталости; и все это при внутренней духовной пустоте, прикрываемой кичливым самовосхвалением, крикливой рекламой, громкими фразами о национальной культуре, самобытности и проч. Словом, это будет жалкий суррогат, не культура, а карикатура…”

Согласитесь, трудно не провести вековую параллель между этими оценками возможного развития Украинской культуры в условиях самоизоляции от Российской культуры и тем, что мы наблюдаем сейчас, глядя на Украину. Хочется подчеркнуть, что мысли, изложенные Н.С.Трубецким в своей монографии, имеют характер предвидения и, следовательно, могут быть оценены как базирующиеся на знании коренных процессов и законов развития национальных культур. Примечательно так же, что в момент работы над книгой автор находился в эмиграции и не видел воочию тех перемен, которые проходили в Советской России. С одной стороны – взгляд извне способствует беспристрастному, насколько это возможно для истинного русского патриота, анализу, с другой стороны, говорит о том, что находясь на чужбине, Н.С. Трубецкой не утерял духовной связи с Родиной и продолжал жить ее жизнью и работать во имя ее будущего процветания. Рекомендую к прочтению всем, кто хочет найти свое место в это сложное историческое время.