День любви

 В городской квартире Лида наводит порядок, поливает цветы, напевает
мелодию какой-то песенки. Вдруг распахивается дверь спальни и оттуда вбегает её мать, Валентина Петровна. Она несколько растрепана.
Лида. Что случилось? Кто там за тобой гонится?
Мать. На держи!
Лида. Что это?
Мать. Потом скажу. Спрячь хорошенько. (Лида ложит пакет в карман). Да, не туда. За лифчик спрячь.
(Только Лида спрятала пакет, как в комнату врывается злой отец Петр Петрович Недайводы).
Отец. Стоять, Березка!!! Кому сказал стоять!
Мать. Что я тебе лошадь?!
Отец. Хуже! Ты кобыла драная!
Мать. Спасибо. Вот заслужила я от тебя наконец-то ласковое слово за то, что еду тебе готовила, обстирывала, убирала за тобой. Спасибо, дождалась за тридцать лет совместной жизни. За то, что тягалась с тобой пьяным по грязи и лужам. Спасибо.
Отец. Ты мне зубы не заговаривай. Где деньги дела?
Мать. Какие деньги?
Отец. Что ты строишь невинную морду. Я вчера пенсию получил и положил её в карман пиджака, а сегодня нет.
Мать. А ты точно их ложил в карман. Ты же вчера без памяти был. Напился до потери пульса, что сам добраться домой не мог, приятели привели. Вот у них и спрашивай. Это они вытянули у тебя деньги.
Отец. Мои приятели такого не позволят. Это ты только способна вытрусить все карманы. Ни копеечки не оставила.
Мать. Я к тебе не подходила даже. Ты как упал на кровать в одежде, то я к тебе и не подходила, даже не раздевала. Как бы я могла вытянуть у тебя деньги?
Отец. Врешь, сука. Это ты вытянула. Сама ж говорила, что я без памяти был. Вот ты и воспользовалась моментом. Я тебя знаю.
Мать. Да не брала я денег. Я даже не подходила.
Отец. Врешь, падаль. Смотри мне в глаза. Смотри в глаза, что ты по сторонам своими бесстыжими глазками крутишь.
Мать. Ты что Кашпировский, что я должна в глаза тебе смотреть.
Отец. Ох, ты у меня доиграешься. Верни по добру лучше деньги, а то плохо тебе будет.
Лида. Мама...
Мать. Пойди на кухню. Выключи газ.
(Лида выходит).
Отец. Где деньги?
Мать. Хотела б и я знать где твои деньги. Нам надо за квартиру уже платить.
Отец. Ты еще и издеваешься надо мной. Иди сюда.
Мать. Тебе надо, ты и иди.
Отец. Ох, доиграешься ты у меня…
(Петр подходит к жене и начинает обыскивать).
Мать. Ой, ой. Я щекотки боюсь.
Отец. Стоять, Березка!
Мать. Тебе и трусы снять.
Отец. Надо будет, то стяну.
(Входит Лида).
Лида. Я выключила газ.
Мать. Хорошо… Ты бы при ребенке постеснялся.
Отец. Ничего, пускай знает, что мать у неё воровка. Всегда вытягивает деньги с карманов. Какое ты имеешь право. Это мои деньги, если тебе не хватает, то пойди заработай. Полезь в шахту, да узнай, как они там зарабатываются. А то мы только тратить умеем деньги. Швыряем налево и направо.
Мать. Что ты говоришь. На что я тратила твои деньги.
Отец. На всё тратишь. Разные там побрякушки, сервизики, хрустали.
Мать. Совсем уж накупила. Вазу я за свои деньги купила.
Отец. А мои же где?
Мать. Не знаю, где ты дел. Убедился, что нету. Что ещё ты хочешь от меня.
Отец. Я знаю, что ты их взяла. (К Лиде). Ты же видела, где мать деньги прятала.
(Лида молча махает головой).
Мать. Вот до чего пьянка доводит. Потерял деньги, а теперь чем за квартиру будем расплачиваться.
Отец. Это твои проблемы.
Мать. Это хорошенькое дело. Ты что в этой квартире не живешь, или жрать тебе не надо. Конечно, тебе бы только глаза свои бесстыжие залить, а об остальном нечего думать.
Отец. Хватит. Уже всю жизнь думал, а теперь и о себе надо подумать.
Мать. А о дочке своей ты подумал. Ей вон надо туфли купить, за учёбу заплатить. Зачем тогда на свет пускал, что бы ребенок мучился сейчас, не доедал, в одежде из Секонд-Хенда ходил.
Отец. Я ей куплю.
Мать. За что?
Отец. Получу деньги и куплю.
Мать. Пропьешь как и в этот раз.
Отец. Не зли меня, а то за себя не ручаюсь.
Мать. А ты знаешь, что сегодня Аня возвращается домой?
Отец. Помню.
Мать. Так ей же тоже надо какую-нибудь одежду купить. Не будет же она в старом ходить. Да и выросла она.
Отец. Пускай ей дают там, где она была. Наделала тут делов, а я должен расхлебывать вместо неё. Хватит.
Мать. Как же ты говоришь о своей дочери. Она же кровинушка твоя.
Отец. Вот именно кровинушка. Чего-чего, а крови она моей попила достаточно. По милициям да судам затаскала, все соседи пальцами тычут – вот пошёл отец той зечки.
Мать. Со всеми бывает, что оступится человек, но нельзя же отказываться от него за это. Надо бороться за него, что бы он был лучше.
Отец. Да сколько раз она клалась мне и говорила, что начнет новую жизнь. Но стоило нам её откупить и она бралась за старое.
Мать. Теперь уже такого не будет. Она мне написала, что всё поняла и теперь начнет жизнь иначе.
Отец. Да. Иначе. Да горбатого могила исправит.
Лида. Папа, Аня совсем другая стала. И её надо только поддержать.
Отец. Ну, и поддерживайте, если хотите, а с меня хватит.
Мать. Ото ж ты такой отец, что детям не дал достойного образования.
Отец. Это я-то не дал. Да я всё для неё. Я всё для неё. Только скажет она: «Папа, мне надо…», я ей: «Пожалуйста…». Ни в чём отказа ей не было. И за что я получил?
Мать. Ещё не всё потеряно.
Отец. Ой, хлебнете вы ещё с ней горя… Хлебнёте… Это были только цветочки. Если будете по-прежнему на цыпочках вокруг неё ходить.
Мать. Никто не собирается возле неё так ходить.
Отец. Знаю я вас. Ваша доброта её и испортит, а надо быть с ней пожесче. Контроль за каждым её шагом. Куда пошла, с кем пошла, и в десять часов, чтобы дома была.
Мать. Вот и будешь контролировать.
Отец. С вами наконтролируешь. Вы ведь растаете. Ох, не надо. Ох, это жестоко.
Мать. Ничего подобного.
Отец. Знаю я вас. Кто ей отвязывал от батареи, когда я её наказывал, кто ей одежду давал.
Мать. Но так же тоже нельзя. Она же взрослый человек.
Отец. А вот теперь и здобрейте своей добротой.
(Звонок в двери).
Лида. Ой, Аня, приехала. Я пойду открою.
(Лида выбегает из комнаты).
Отец. Слышь, ну дай хоть на куриво.
Мать. Что, уши отпадают? Надо бросать.
Отец. Ну, зачем ото так говорить.
Мать. Тебе доктора так говорят.
Отец. Да они скоро мне и дышать запретят. Но не могу я без курива.
Мать. Ну, нет у меня денег. Ты же сам убедился.
Отец. Да, не верю я тебе.
Мать. Как хочешь.
Отец. Слушай. Дай, а то хуже будет.
Мать. Что будет?
Отец. Сама знаешь что. Не святым же духом я должен питаться.
Мать. Я знаю, что не святым. Столового набора я уже не вижу, цепочки тоже нет.
Отец. Сама виновата. Дай денег на куриво.
Мать. Что, уши уже отпадают?
Отец. Тебе бы только смеяться.
Мать. А что мне плакать.
Отец. Заплачешь ещё.
(Входит Лида).
Мать. А где же Аня?
Лида. То не Аня.
Мать. А кто же?
Лида. Да пришёл какой-то тип и предлагал купить клетку.
Мать. Какую ещё клетку?
Лида. Такую большую из проволоки, в которых обычно птичек держут.
Мать. Зачем нам клетка?
Лида. Я тоже самое сказала.
Мать. А он что ответил?
Лида. Говорит, что пригодится. Берите, мол, он не дорого просит. В магазине такая клетка намного больше стоит.
Мать. Странный тип…
Лида. Мне он тоже таким показался.
Отец. Я вам говорил.
Мать. Что ты нам говорил?
Отец. Что хлебнете вы горя со своей Анечкой.
Мать. При чём тут Аня?
Отец. А при том, что это уже дружки её встречают. Их почта доложила, что Аня выходит и они тут как тут.
Мать. Что ты выдумываешь?
Отец. Это так и есть. Думаешь они оставят её в покое? Никогда. Я эту публику знаю. Хлебните вы горя ещё. Ой хлебнете. Всё только начинается.
Мать. Только не надо пугать.
Отец. И не думаю. Дай денег хоть на сигареты.
Мать. Нету у меня денег. Иди, ищи свои деньги. Посеял деньги, Буратино.
Отец. Ох, ты у меня доиграешься.
Мать. Чему быть тому не миновать.
Отец. Лидочка, а у тебя там нет хоть немного денег.
Мать. Нет у неё денег. Откуда они у неё возьмутся? Ты ей давал?
Лида. Мама…
Мать. Занимайся уборкой, а то Аня скоро приедет, а у нас бардак.
Отец. Ох, играешь ты с огнём. Ну, смотри мне.
Мать. Смотрю, смотрю.
(Отец выходит).
Лида. Мама, ну зачем ты так?
Мать. Как?
Лида. Может хоть на сигареты папе дать?
Мать. Не надо. Стрельнет у кого-нибудь сигарету, а если дашь ему деньги на сигареты, то он их на водку пустит. Я уж его прекрасно знаю. Пускай, хоть сегодня будет трезвым, когда Аня приедет, а, знаешь каким он бывает пьяным. Правду говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Давай деньги, я пойду в магазин что-нибудь вкусненького куплю, а то Аня приедет, а у нас пусто на столе.
Лида. Держи… А вдруг папа спросит, откуда деньги взялись?
Мать. Скажу, что у соседки Маши одолжила.
Лида. Ой, мама.
Мать. Что, мама.
Лида. Одна ложь рождает другую ложь и живём в сплошной лжи. Почему так?
Мать. Жизнь такая, приходится изворачиваться. Не забрала бы я у него деньги, то он пропил бы с друзьями, или вытянули бы у него пьяного. Ведь было уже так, а на что нам тогда жить? И за квартиру плати и на питание надо деньги, и за учебу тоже… Вот и приходится выкручиваться. Да, бывает противно, но ничего изменить нельзя.
Лида. А раньше ведь папа не пил?
Мать. Пил, но не так много, и был такой внимательный, добрый, а на старости вот с ума начал сходить.
Лида. Почему так произошло?
Мать. Не знаю я этого… Не знаю.. Но я побегу, а то скоро Аня приедет, а у нас пусто на столе.
(Мать уходит, а Лида продолжает наводить порядок. Звонок и она бежит открывать двери).
Лида. Здравствуй, Костик.
Костя. Аня приехала?
Лида. Пока нет, но мы её ждём. С минуты на минуту должна приехать. Да ты проходи.
Костя. Да, я на улице подожду.
Лида. Зачем на улице, в квартире же лучше. Сядешь, я тебе телевизор включу.
Костя. Неудобно как-то.
Лида. Что ж тут неудобного. Аня будет очень рада видеть тебя. Она так много писала о тебе.
Костя. Правда.
Лида. Да. Проходи.
(Костя и Лида заходят в комнату).
Костя. А что она писала обо мне.
Лида. Она много что писал, я уже точно так и не помню
Костя. Ну хоть приблизительно можешь вспомнить.
Лида. Помню, в одном письме она писала, что ты прислал ей посылку. Она совсем не ждала, и, вдруг, посылка. Она была так расстроена, прямо до слёз.
Костя. Так и писала, про слёзы.
Лида. Да, я могу найти то письмо.
Костя. Не надо. Я верю. Она мне об этом не писала.
Лида. Понятно, она у нас человек гордый.
Костя. Значит, ей там было несладко.
Лида. Так она ж плакала от радости.
Костя. Странная радость.
Лида. Почему?
Костя. Для нас, гражданских людей, получить посылку, обычное дело, а там, оказывается это целое событие. Жаль.
Лида. Что жаль?
Костя. Что не разрешалось больше посылок посылать, я б посылал ей каждый день.
Лида. И за то спасибо. Ведь её все забыли: друзья, одноклассники. Я помню как бывало гурьбой они заваливали к нам на квартиру: пили чай, танцевали, пели. А попала туда, то все забыли. Почему?
Костя. Не знаю.
Лида. Неужели она сразу стала плохой, неужели один опрометчивый поступок мог так сильно изменить её: добрую и весёлую, именно такой помню я её. И вот момент, когда ей надо поддержка, когда надо сказать: ты не плохая, ты только оступилась – все забывают о ней. От этого ей было вдвойне плохо и понятно почему она расплакалась, когда получила твою посылку.
Костя. Ты знаешь, а я ещё думал, посылать мне ей посылку или нет. Ведь мы не были друзьями. Мы просто учились в одном классе. Она не обращала никакого внимания, потому что за ней всегда вилась толпа поклонников и она крутила ними как хотела.
Лида. Только где они теперь?
Костя. Все живы и здоровы сейчас.
Лида. Так почему же они оставили её сразу. Что же у них за чувства были.
Костя. Вопрос в том – были ли у них чувства. Мне кажется, что, если бы были чувства, то они бы никуда не делись. Любовь – это чувство материальное и оно не может исчезнуть бесследно, а может только переходить из одной стадии в другую.
Лида. Откуда ты такое вычитал?
Костя. Собственное наблюдение.
Лида. Ты сильно любишь Аню?
Костя. Не знаю. Я боюсь в этом признаться даже себе.
Лида. Почему?
Костя. Я же для неё ноль без палочки. Она меня называла всегда Лопата, сокращённо от моей фамилии Лопатин. Нет. Вру, однажды она назвала меня по имени. Костя. Это было на Новогоднем вечере, она сказала: «Костя, подержи моё пальто», а сама пошла танцевать. Я был так счастлив, когда держал её пальто. Оно хранило её тепло, оно было такое…
Лида. Я даже немножко завидую Ане.
Костя. Почему?
Лида. Потому что ты её так любишь. Меня никто не будет так любить.
Костя. Напрасно ты так говоришь. Ты тоже очень красивая.
Лида. Правда.
Костя. Да.
Лида. А мне, кажется, что я не совсем красивая и нос у меня не такой, и фигура б могла быть лучше.
Костя. Да что ты говоришь. У тебя замечательная фигура, и всё у тебя на месте. Так что будут у тебя поклонники. Я не сомневаюсь.
Лида. Правда.
Костя. Я никогда не обманывал. Скажу больше. Я думаю, что и сейчас у тебя есть тайный поклонник и может не один, только они боятся в этом признаться.
Лида. Почему?
Костя. Потому что ребята все очень самолюбивые и боятся услышать слово «Нет». Я вот и сейчас немного побаиваюсь.
Лида. А ты не бойся, ты говори что чувствуешь. Думаю Ане будет приятно это слышать.
Костя. Не уверен.
Лида. Всё так хорошо говорил и вдруг такое. Не понимаю.
Костя. Сложности мужской психологии. Понимать надо.
Лида. А ты по-простому скажешь ей.
Костя. По простому нельзя. Тут надо так возвышено – это же такое чувство. Ты знаешь я даже стих написал.
Лида. Правда.
Костя. Да.
Лида. Так прочитай его мне.
Костя. Тебе могу. Слушай.
Благословляю день и час, когда впервые встретил вас,
Благословляю те минуты, когда я снова вижу вас,
Благодарю за огонь, который зажгли во мне,
Который как нежная песня звучит теперь во мне.
Я люблю вас, я люблю вас, я люблю вас,
Я люблю вас, я люблю вас, я люблю вас.
Лида. Замечательно. Это нехорошо, но я снова завидую немного Ане. И я теперь спокойна.
Костя. Почему?
Лида. Потому что у Ани есть ты. Ты её поддержишь сейчас, что бы она адаптировалась к жизни.
Костя. Конечно, я всегда готов её поддержать. Я даже говорил со своим начальником, чтобы он взял её к нам на работу, и он согласился.
Лида. А он знает, где она была?
Костя. Да, знает, но он мне доверяет, и, если я прошу за кого-нибудь, то это значит, что человек тот хороший.
Лида. А сможет Аня там работать?
Костя. Конечно, сможет. У нас комплексная бригада. Мы, например, берем делать дом с «нуля» и сделаем его полностью. У нас все специальности имеются: и каменщики, и штукатуры, и сантехники, и электрики, и все остальные. Конечно, сначала её возьмут ученицей, но через несколько месяцев переведут на рабочее место и она буде получать хорошие деньги. И коллектив у нас замечательный – в выходной мы выезжаем на природу или на экскурсию в другой город, в театр вместе ходим.
Лида. Как это замечательно! Дай я тебя поцелую как брата. Ты ведь скоро будешь нашим родственником.
Костя. Надеюсь.
(Лида целует Костю в щечку, но тут заходит отец).
Отец. Что это такое? Что это ещё за тип?
Лида. Папа…
Отец. Цветочки он притащил, а через девять месяцев ягодки будем собирать.
Костя. Понимаете…
Отец. Знаю я вас. Заморочите девке голову, и вместо того, что бы учиться она будет детей нянчить.
Костя. Я ведь…
Отец. Да, ты… Я тебя насквозь вижу, какие у тебя намерения.
Костя. Это вы по себе судите…
Отец. Как ты разговариваешь.. со старшиной бронетанковых войск. «Смирно», «Руки по швам», «Пятки вместе, носки врозь», почему воротничек не подшит и ремень болтается! Два наряда на кухню.
Костя. Понимаете…
Отец. Устава не знаешь! Ты должен ответить: «Есть» и сделать разворот на 180° и отправиться на все четыре стороны, что бы я тебя не видел больше в этом доме.
Костя. Я в армии не служил.
Отец. Ах, теперь понятно почему ты такой разгильдяй. Попал бы ты ко мне, то я бы научил тебя уму-разуму, а так спрятался за мамину юбку…
Костя. Я не прятался за мамину юбку.
Отец. Разговорчики в строю. Значит, за папин кошелёк спрятался.
Костя. И за папин кошелёк не прятался.
Отец. Ещё один наряд вне очереди. Да я бы тебя за это сгноил на кухне, ты бы у меня сортиры чистил. Выходит ты белобилетчик. Нам инвалиды тоже не надо. «Кругом марш».
Лида. Папа!
Отец. Что папа. Тебе заниматься надо, а ты… Будешь как сестра твоя.
Лида. Папа, он не ко мне пришёл.
Отец. А к кому же?
Лида. К Ане. Он вместе с ней учился, а теперь писал ей письма туда, посылал посылки.
Отец. Почему же это ты с ним целуешься.
Лида. Это просто братский поцелуй.
Отец. Знаю, я эти ваши братские поцелуи, а потом пойдут мальчишки и девчонки. Самим нечего есть. Вот придёт ещё одна нахлебница.
Лида. Аня не будет нахлебницей.
Отец. Кто её возьмёт на работу после тюрьмы?
Лида. Костя вот договорился со своим начальником, что бы её взяли на работу.
Отец. Правда.
Костя. Да, я говорил с Петровичем, и он обещал взять Аню на работу.
Отец. У нас любят обещать, а до дела, то в кусты.
Костя. Нет, Петрович не такой. Он, если сказал, то обязательно исполнит. Да и я у него в авторитете. Вот, сегодня, едва отпустил. Говорит, что срочно дом надо сдавать, а на мне и электрика, и сантехника. Но я ему, мол, войди в положение, Петрович, мне надо девушку встретить, а ребятам я рассказал что к чему.
Отец. А он знает, откуда Анька прибывает?
Костя. Знает. Я ему всё рассказал. Но я ж говорю, что я у него в авторитете.
Отец. Понятно, что в авторитете.. А почему ты так за Аньку хлопочешь.
Костя. Понимаете…
Отец. Понимаю. Втюрился по самые уши.
Костя. Что-то такое.
Отец. Ну и дурак.
Лида. Папа.
Отец. Что ты папа. Дурак он, самый настоящий дурак. Я же вижу, что он нормальный парень. Зачем ему наша Анька. Она и себе жизнь искалечила и ему искалечит.
Лида. Аня исправилась. Она уже не будет себя так вести.
Костя. Если она попадётся в здоровый трудовой коллектив, то это оторвёт её от старой компании и старых привычек. Со временем она станет на путь исправления.
Лида. Конечно. Если её поддерживать будем, то она справится.
Отец. Ох, неисправимые вы оптимисты, но жизнь внесёт свои коррективы да будет уже поздно.
Лида. Не внесёт…
Отец. Понятно с вами. (К Косте). У тебя есть деньги?
Костя. Есть.
Отец. Дай на сигареты, а то у меня уши пухнут.
Костя. Пожалуйста.
Лида. Костя, не давай.
Отец. Цыц, мелюзга. Наводи порядок. И что бы тут никаких беспорядков, а то на  этап отправлю.
(Берет деньги и уходит).
Лида. Не надо было давать ему деньги.
Костя. Почему?
Лида. В двух словах не объяснить. Будем надеяться, что он, действительно, купит сигареты.
Костя. А что он ещё может купить?
Лида. Это долго рассказывать. Тебе телевизор включить, или, может, чайком угостить?
Костя. Да, нет. Не надо. Я шёл из дома, то поел. Ты не обращай на меня внимание, занимайся своими делами. Я здесь посижу.
Лида. Хорошо. Я музыку тебе включу. Какую ты любишь?
Костя. На твой выбор.
(Лида включает музыку, Костя рассматривает журнал).
Костя. Может тебе помочь?
Лида. Да, нет. Спасибо… Хотя… Ты в электрике разбираешься.
Костя. Конечно. Я в домах проводку делаю.
Лида. Посмотри вон ту розетку, а то она что-то искрит очень здорово. Я папе говорила, а ему всё некогда.
Костя. Хорошо, посмотрю. Отвертка есть.
Лида. Да. Сейчас принесу.
(Лида выходит на кухню и через время приходит оттуда с отверткой).
Лида. Держи.
Костя. Сейчас мы посмотрим, что там делается.
Лида. Может тебе свет выключить?
Костя. Пока не надо. Я посмотрю, что там с розеткой, а потом уже решим.
(Лида делает уборку, а Костя чинит розетку. Звонок. Лида идёт к входным дверям).
Лида. (её голос). Аня! Приехала!
Аня. (голос). Ой! Ой! Да не дави ты так, а то задавишь меня. Ты ж уже не маленькая, а выросла. Настоящая невеста стала.
Лида. Анька, как я ждала этого момента!
Аня. А как я ждала этого момента… И вот я дома. Даже не верится. А у вас тут без перемен.
Лида. Мама всё время собирается сделать ремонт, поклеить обои, потолок подбить да денег не хватает.
Аня. Ничего, так даже лучше. Теперь я буду делать ремонт. А это что? Моё пальто на вешалке висит?
Лида. Да. Мы специально его оставили висеть на вешалке, что бы создавалось впечатление, что ты дома, а просто вышла на минутку по делам.
Аня. Хорошая минутку. Ты больше так не говори, если не хочешь мне делать больно!
Лида. Хорошо не буду. А ты стала злая.
Аня. Я такая и была. Сколько же лет этому пальто.
Лида. Тебе купили его в десятом классе.
Аня. Да в десятом. Оно мне так нравилось.
Лида. Пошли в комнату.
Аня. Сейчас. Я только надену пальто?
Лида. Зачем.
Аня. Тебе не понять.
(Аня заходит в комнату, крутится в пальто).
Аня. «Я маленькая девочка,
Я в школу не хожу
Купите мне ботиночки,
Я замуж выхожу.»
(Только потом замечает она Костю).
И ты здесь, Лопата. Привет.
Лида. Аня!
Аня. Что такое?
Лида. У него же имя есть.
Аня. Конечно. Извини, Костя, я по школьной привычке.
Костя. Ничего, я привык. Меня даже сейчас так на работе зовут. Лопата да Лопата. Привык. Поздравляю тебя и вот. (Вручает букет цветов).
Аня. Спасибо, Костик. Ты настоящий…. (Целует его в щеку. Пауза).
Костя. А я помню это твоё пальто.
Аня. Правда.
Костя. Конечно. Ты в нём на Новогоднем вечере была. Ты его мне дала, а сама пошла с Игорем танцевать, или с Борисом. Забыл уже.
Аня. А я вообще не помню. Оно мне очень нравилось. В нём я чувствовала себя уверенней и взрослей.
Костя. Ты в нём была такая красивая, словно, на картинке.
Аня. Когда это было! Где мои шестнадцать лет?
Костя. После танцев ты взяла у меня пальто и пошла на улицу гулять. Тогда было очень морозно. Вот только не помню с кем. То ли с Игорем Толоченко, то ли с Борей Мартыненком.
Аня. Всё хватит воспоминаний. (Снимает пальто).
Лида. Вот ты снова срываешься. Аня, нельзя так.
Аня. Сама знаю как надо и без подсказок. А где мама?
Лида. Она пошла в магазин. Скупиться.
Аня. Когда она придет?
Лида. Не знаю.
Аня. Что же делать?
Лида. А что случилось?
Аня. Да с таксистом надо расплатиться. Он там ждёт на улице. У тебя нет денег?
Лида. Вообще-то нет. Только мама вот дала денег, что бы я за учёбу заплатила.
Аня. Давай сюда, а ты потом у мамы возьмёшь.
Лида. А вдруг она потратит, а мне надо завтра платить.
Аня. Тебе что жалко для родной сестры каких-то медяков…
Лида. Не жалко…
Костя. Аня, давай я сейчас пойду заплачу.
Лида. Костик, пускай я дам.
Аня. Пускай он заплатит, а я с ним потом рассчитаюсь. Иди, Костик, а то он ждёт, и пакет мой с вещами заберёшь.
Костя. Хорошо. А какая там машина?
Аня. Темно-вишнёвый «Ланс», он стоит прямо возле подъезда.
(Костя выходит).
Лида. Какой замечательный парень!
Аня. Да.
Лида. Он тебя любит. Он такой стих тебе написал. Попросишь, что бы он тебе его прочитал. Прямо вот за душу берёт, с таким чувством написано.
Аня. Хорошо, послушаю.
Лида. Он даже договорился, что бы тебя взяли на работу, в его бригаду. Они что-то там делают. Я уже не помню что. Дома что ли. Правда, пока ученицей, а через два месяца уже поставят на рабочее место.
Аня. Я подумаю.
Лида. Аня, он тебя так любит… Я даже немного завидую тебе…
Аня. Можешь забирать его себе…
Лида. Как это?
Аня. Не такая ему девушка нужна. Он парень красивый, добрый, а я…
Лида. Ты тоже красивая.
Аня. Увяла уже моя красота.
Лида. Что ты такое говоришь. Тебе вот только недавно двадцать пять было. Ты ещё тоже выглядишь очень молодо. Тебе вот сейчас даже двадцать пять не дашь.
Аня. То только по паспорту мне двадцать пять, а на самом деле я значительно старше.
Лида. Почему?
Аня. Потому что там год за два идёт, а то и за три. Пойми, что там совсем другая обстановка, другие люди, другие законы, и человек, как бы он не хотел, выходит от туда совсем другим. Так что я ему совсем не подхожу, а вот тебе бы он очень подошёл. Он такой милый, добрый, внимательный. Или у тебя на примете уже есть другой парень… что молчишь? Вижу по глазам, что имеется дружек. Вон как глазки заблестели. Колись, сестрица, кто там у тебя имеется?
Лида. Да, я сама точно не знаю – есть ли у меня парень или нет.
Аня. Почему?
Лида. Понимаешь, мне нравится один, Лёша. Ты его не знаешь, он из другой школы к нам пришёл. Он такой высокий, стройный, спортивный парень, разряд по боксу имеет. Возле него все девчонки наши кружат, а меня он совсем не замечает, а вот Коля Чалый, ты его помнишь? Из соседского дома.
Аня. Так сразу и не припомню.
Лида. Ну, это не важно. Так он за мной ходит. В школу, со школы проводит, в кино приглашает, вот купил билеты на концерт группы «Базар» - они мне так нравятся, но я не знаю, брать ли мне эти билеты или нет.
Аня. Конечно, бери, и иди на концерт. Какие могут быть сомнения.
Лида. Но я же его… Я к нему ничего не чувствую, просто с ним интересно общаться. Он так много знает. Просто ходячая энциклопедия.
Аня. Ну и что с того, что он тебе не нравится.
Лида. Если я возьму эти билеты, то этим самым я буду чем-то обязана. Я должна буду какой-то взаимностью отвечать, а я ведь…
Аня. Ох, уж этот переходной возраст. Обязана, должна… Да, никому и ничего ты не должна. Это они должны тебе и обязаны, а ты прошлась с ним и достаточно ему. Не зовёт же он тебя замуж?
Лида. Пока нет.
Аня. Вот и радуйся жизни пока это возможно. Ходи на концерты, в кино, на пляжи, а когда придёт время ты скажешь ему: «Извини, мол дружок, но теперь наши пути расходятся… Тебе налево, а мне замуж надо».
Лида. Всё равно это не совсем правильно.
Аня. Ты порассуди пока, а я пойду ванну приму. Смою с себя эту тюремную грязь. И можна я твоё что-нибудь надену, а то это мне противно всё.
Лида. Конечно, в гардеробе там возьми…
(Аня уходит. Лида задумчиво садится на стул).   
Лида. Вот мы ждали-ждали и наконец-то дождались. Аня снова дома, она такая же как прежде. Семья снова в сборе. Должна быть радость, безграничная радость как пишут в книгах, всепоглощающая радость, огромная радость. А её нету. Какая-то тревога, какие-то мрачные предчуствия, переживания поглотили мою радость. Конечно, радость есть, но она не такая как хотелось бы, как о том мечталось. В чем дело? Вернее, в ком. Во мне, или?.. Да, трудно ей будет. Прошло время, мир изменился, люди изменились. Как говорится, нельзя дважды войти в одну и ту же реку. А она ведь слабая. Нет, с физикой у неё полнейший порядок. Помню как однажды она отметелила моего одноклассника Митю Дорохова, за то, что он дразнил меня, а Митя был парень тоже не хилый. Её слабость в другом – не любила она себе отказывать в удовольствиях, запретное её привлекало, и всё потому что у неё не было чёткой цели в жизни. После нас хоть потоп – девиз её и её весёлой компании, которая собиралась у нас в подворотне, где они пили, курили и занимались разными нехорошими делами. Часто они заваливались к нам на квартиру, когда родители были на работе. Веселья было через край – песни, танцы, заниманцы… Однажды отец пришёл раньше с работы и застал весь этот бардак. Так он тогда давал всем разгон, строил всех по росту и размеру, как он умеет это делать. Гости вылетели пулей из квартиры, а вместе с ними ушла и Аня. Три дня не было её дома, это было в первый раз, мамка едва умом не тронулась. Обзвонила и обошла всех подружек, знакомых, родственников, милицию и морги. Аня явилась на третий день, словно, ничего и не было, отец хотел её с землёй перемешать, мама не дала, но потом пошло-поехало: крутые разговоры, уговоры, угрозы, бои без правил – короче не квартира, а прифронтовая зона, а кончилось всё это зоной настоящей. Кто тут виноват трудно понять. То ли Аня, то ли отец, то ли ещё кто-то, кто мог направить энергию Ани в правильное русло, то было бы совсем по-другому. Ведь до десятого класса Аня училась очень хорошо, подавала большие надежды, но не сбылось.
Вот сейчас кто ей поможет? Разве что Костик, в чём я сомневаюсь, после слов Ани. Кому она нужна, кто поможет ей прижиться в новой жизни?.. Не представляю. Молодым вообще сейчас очень тяжело. Что для них делается полезного? Ничего… Зато везде стоят злачные места: бары, рестораны, дискотеки, казино. Пей, гуляй, веселись и катись вниз со скоростью света. Тревожно мне за Аню, я буду конечно ей помогать, но…
(Заходит мама с сумками).
Мать. С кем это ты разговариваешь?
Лида. Да это так, мысли вслух.
Мать. А я думала, что Аня приехала.
Лида. Приехала, пока ты ходила.
Мать. Неужели?
Лида. Ты мне не веришь?
Мать. Где же она?
Лида. Пошла в ванную, смыть с себя грязь.
(Мама направляется к ванной).
Лида. Ты куда?
Мать. К Ане.
Лида. Мама, пускай она спокойно помоется.
Мать. Но я её так хочу видеть.
Лида. Больше ждала, а пять минут ещё подождёшь.
Мать. Я только посмотрю, чтобы убедиться.
Лида. Ты мне веришь?
Мать. Верно, но я так хочу её увидеть…
Лида. Увидишь ещё, а сейчас лучше приготовь ей поесть. Она ведь с дороги.
Мать. Конечно, приготовлю. Я пельмени взяла. Она, ведь так их любит.
Лида. Хорошо, иди на кухню, я позову тебя, когда Аня выйдет.
Мать. Позови, позови.
(Мама идёт с сумками на кухню, останавливается).
Мать. А как она выглядит?
Лида. В каком смысле?
Мать. В прямом, не больна ли, не похудела ли.
Лида. Нормально выглядит, не похудела, вот только немного бледноватая.
Мать. Бледноватая.
Лида. Да, это от того, что мало на свежем воздухе бывала.
Мать. Бедненькая, она же столько выстрадала. 
Лида. Мама, только не начинай причитать, а то этим только Аню расстроишь.
Мать. Хорошо, не буду.
(Мама уходит, Лида остаётся одна и продолжает наводить порядок. Звонок в двери).
Лида. Видно, Костик, пришёл.
(Идёт открывать дверь, слышно её голос). «Не надо нам ваша клетка, оставьте нас в покое». «Вы должны купить эту клетку. Я вам сейчас всё расскажу. Дайте я войду в квартиру». (Заходит молодой человек с клеткой, Лида за ним).
Лида. Ты что ненормальный?
Борис. Послушай, малявка, я человек по натуре добрый, даже бывало слишком добрый, от чего сам страдаю, но, когда меня раздраконят, то я тогда бываю очень злым. Так что выбирай выражения.
Лида. Но сколько раз тебе говорить, что нам не нужна клетка для попугая, поскольку у нас нет ни птиц, ни зверей и не думаем их заводить, а ты продолжаешь предлагать свою клетку.
Борис. Дело-то ведь не в клетке.
Лида. А в чём же тогда дело?
Борис. В том, что находится в этой клетке.
Лида. Ничего я там не вижу. Пустая клетка, с замком на дверцах.
Борис. Вот именно, дверь на замке, а ключик вот у меня в руке. Хочешь выпустить несчастную душу на свободу, покупай вот этот ключик и мы разрулим эту ситуацию полюбовно.
Лида. И не подумаю. Иди другую дурочку ищи.
Борис. Напрасно. Я думал что ты любишь свою сестру.
Лида. Причём тут моя сестра?
Борис. Дело в том, что в этой клетке находится заблудшая душа твоей сестры Ани. Вот не слушала она свою маму и попала в клеточку.
Лида. Откуда ты её знаешь?
Борис. Это не важно. Важно то, что душа её находится в клетке. Тело-то её вышло из тюрьмы, душа-то осталась в заключении, и пока я не получу деньги, она останется несвободной.
Лида. Ты ненормальный, ты всё придумал.
Борис. Всё я не желаю с тобой разговаривать, ты меня рассердила. Зови сюда свою сестру.
Лида. Её нет.
Борис. А вот врать мне тоже не надо. Я видел, как она заходила в дом.
Лида. А я говорю, что её нет и уходи из квартиры, а то…
Борис. Слушай, малявка, ты не знаешь с кем ты связалась и лучше слушай, что говорят старшие.
Лида. Слушать не хочу. Уходи и забирай свою клетку с собой.
(Заходит мать, с большой миской, в которой паруют пельмени).
Мать. Что это за крики? (Видит незнакомца). Кто это такой и что он делает в нашей квартире?
Лида. Да, вот ненормальный какой-то. Всё пытается продать нам свою клетку.
Мать. Зачем нам клетка?
Лида. Я ему тоже самое говорю, а он не хочет меня слушать.
Мать. Молодой человек, нам не нужна ваша клетка, и я попрошу уйти вас из квартиры.
Борис. Хорошо. Я уйду, только встречусь с Аней.
Мать. Аней?
Борис. Да, Аней.
Мать. Откуда вы её знаете?
Борис. Мне что рассказывать всю свою биографию?
Мать. Тогда никакой встречи не будет.
Борис. Хорошо. Мы были с ней знакомы.
Мать. У неё было много знакомых, которые забыли тотчас её, когда она попала в тяжелую ситуацию.
Борис. Я не забывал её.
Мать.  Но Аня не говорила о том, что её кто-то проведывает в тюрьме.
Борис. Мне нельзя было.
Мать. Почему?
Борис. Я не могу всё рассказывать.
Мать. Тогда ни о какой встрече не может быть и речи. Тем более, что Аня сказала, что она разрывает все отношения с прежними, так званными, друзьями. И мы полностью поддерживаем её в этом. Мы же не хотим, чтобы Аня снова попала в тюрьму. Поэтому уходите.
Борис. Я её всё равно найду.
Мать. Только попробуйте.
(Выходит Аня из ванны, одела халат сестры, немного маловат на неё, голову вытирает полотенцем, никого не видит).
Аня. Ой, какие тут у вас запахи. Сейчас слюной подавлюсь… Ой, мои любимые пельмешки, пельменчики, пель-ме-ни.
(Выходит навстречу мама).
Мать. Аня, Анюта.
Аня. Ма-ма.
(Они обнимаются).
Мать. Как я тебя ждала!
Аня. И я тебя. Приехала, а тебя дома нет.
Мать. Да, вот же за пельменями ходила в магазин напротив. Я же знала, что ты их любишь.
Аня. Конечно, люблю. Так давно их не ела и бывало закрою глаза там на нарах, а они паруют на столе.
Мать. Бедненькая моя. Сколько пришлось тебе пережить.
Аня. Тебе тоже, мама. Извини. Больше такого не повторится.
Мать. Не должно… Я тебя не отпущу никуда. Пошли пельмени есть.
(Они идут к столу и Аня замечает парня с клеткой).
Аня. Костыль?! Ты что здесь делаешь?
Борис. Да вот пришёл тебя поздравить. Извини, что без цветов.
Аня. Не надо мне твои цветы, и ты уходи. Спасибо, что поздравил, а теперь уходи.
Борис. Я б хотел с тобой поговорить.
Аня. А я не хочу с тобой говорить. Нам не о чём говорить.
Борис. Аня, ты сначала выслушай меня, а потом говори. Нам надо по-деловому разрулить ситуацию, а потом уже обрубать концы.
Аня. Мы с тобой в полном расчёте по-моему и уже ничего нам разруливать.
Борис. Но погоди, моя дорогая…
Аня. Никакая я тебе не дорогая. Раньше не была, а сейчас, после того, что случилось, то и подавно. Жаль только, что я поздно поняла, что ты за фрукт.
Борис. Аня, напрасно ты так. Я ведь в этом деле совсем не причём…
Аня. Всё, разговор окончен.
Борис. Аня.
Мать. Молодой человек, вы нам мешаете, видите мы собрались в семейной обстановке, встреча.
Борис. Хорошо, я уйду, но запомни Аня, к концу недели ты должна отдать мне свой долг.
Аня. Какой ещё долг?
Борис. Девичья память. Забыла как на плече у меня рыдала, просила денег, чтобы откупиться от рэкета. Знаешь, где б ты сейчас была, если б я не дал тебе денег?... 
Аня. Не надо сейчас об этом.
Борис. Тогда возвращай мне деньги.
Аня. Давай поговорим  об этом в другой раз.
Борис. Другого раза может и не быть. Мне нужны деньги именно сейчас. Кредиторы обложили, а я на мели сижу.
Аня. Войди в моё положение, нет у меня денег. Ты знаешь же откуда я пришла, а там денег не дают.
Борис. А ты в моё положение войди. Меня конкретно на счётчик поставили, а ты знаешь, что это такое. Так что думай, думай. Родители пусть денег дадут.
Аня. Откуда у них деньги, они мне, итак, много помогали.
Мать. Мы ведь не миллионеры.
Борис. Я тоже не миллионер и не могу прощать долги. Так что подумайте, покупать ли вам клетку или не покупать.
Мать. Я не понимаю, почему это Аня должна вам платить долги, когда она в тюрьме срок отбывала.
Борис. Мамаша, это не тот случай – это война всё списывает, а тюрьма – нет. Если вы не найдёте деньги, то Аня пойдёт со мной к кредиторам и они решат там её судьбу.
Аня. Никуда я не пойду.
Борис. Аня, ты же знаешь, что делают с непослушными девочками.
Мать. Ты смотри какой! Он ещё нам и угрожает, а ну вон из моей квартиры.
(Заходит муж, но он не встряёт пока в разговор, а только наблюдает за происходящим).
Борис. Мамаша, ты только не кипи как холодный самовар. Всё будет так как я решу.
Мать. Нет. Не будет по-твоему, а если ты сейчас не уберешься отсюда, то я тебя поколочу вот этой шваброй.
(Она хватает швабру и замахивается на парня).
Борис. Не советую. Этим вы только хуже делаете для своей дочери, она же будет за всё рассчитываться и никуда не денется.
Мать. Да, если, что случится с моей дочерью, то я задушу тебя вот этими руками.
Борис. Вот это врядли получится.
(Тут вмешивается отец).
Отец. А я помогу ей.
Борис. Надо понимать, что это Анин батя пришёл. Вот и хорошо. Все в сборе и теперь я вам расскажу.
Аня. Не надо.
Борис. Когда будут деньги?
Аня. Давай встретимся завтра и обговорим.
Борис. Мне надо сейчас деньги.
Отец. Что это за прыщ?
Борис. От такого слышу.
Отец. Что ты сказал?
Борис. То что слышал.
Отец. Да я тебя сейчас… Да ты у меня…
Борис. Что?.. Что?..
Отец. Как стоишь перед старшиной бронетанковых войск. Смирно! Руки по швам. Пятки вместе, носки врозь. Подбородок прямо держать и в глаза мне смотри… В глаза смотри, я кому сказал… И живот подтяни, что ты развалился как беременная баба… Я кому сказал живот подтяни. (Хлопает ладонью по животу).
Борис. Я б просил без рук…
Отец. Смотри какой, пришёл ко мне в дом и ещё и командует. Я не видел ещё таких наглецов… В глаза мне смотреть. Руки по швам… Жаль, не попал ты ко мне служить, а то б я сделал с тебя человека. Так вот, белобилетчик несчастный, слушай, что я тебе скажу и внимательно слушай, ибо я два раза не повторяю. Так вот, ты забываешь Аню, забываешь дорогу сюда, вообще обходишь наш дом стороной, чтобы нечаянно со мной не встретился, иначе я сделаю тебе бледный вид. Ты понял.
Борис. Она должна…
Отец. Она ничего тебе не должна. Это ты должен ответить: «Так точно. Я понял что вы сказали и исполню всё в точности». Так ты понял.
Борис. Да.
Отец. Не да, а так точно.
Борис. Так точно.
Отец. Вот и замечательно, а теперь «Кру-гом».Что ты уставился на меня, как баран на новые ворота. Я подал тебе команду: «Кругом», а по этой команде ты должен развернуться на 180 градусов. Повторяю команду для особо тупых: «Кру-гом». (Парень поворачивается на 180 градусов). Ну что ты поворачиваешься через правое плечо? Надо же через левое! Горе мне с этим белобилетчиками. Слушай команду: «Кру-гом». Вот это другое дело. Способный малый, а главное послушный и понял, что ему говорил. Ещё раз через левое плечо: «Кругом» и «Шагом марш». Да строевым, носочек тянуть. Раз-два, раз-два.
(Парень выходит из комнаты).
Отец. Ну вот, дождались! Теперь покоя нам не видать. Теперь братки да кореша станут ходками в нашей квартире.
Аня. Не переживай, не будут ходить.
Отец. Кто это такой и что ему от тебя надо?
Аня. Это мой бывший знакомый, он пришёл поздравить меня с возвращением.
Отец. Ты снова темнишь, Анька, они просто так не ходят. Я вижу, что всё начинается сначала, а закончится известно чем.
Мать. Ну, хватит тебе! Давайте лучше сядем за стол, а то пельмени остынут.
Отец. Пельмени! Пельмени! Ты только и думаешь о пельменях, а тут дело серьёзное. Можно сказать решается судьба твоей дочери. Я вот хочу узнать, чем ты, Анька, будешь заниматься?
Аня. Я ещё не решила.
Отец. Видишь, она ещё не решила! Как это так! У тебя было столько времени, что бы всё обдумать и сделать правильный выбор, а ты до сих пор ничего не решила. Долго думаешь. Тебе же специально дали этот срок, что бы ты обдумала свою прежнюю жизнь и сделала план на свою будущую жизнь, чтобы не было там ничего плохого.
Аня. Там, папа, не курорт, чтобы я мечтала.
Отец. Конечно, не курорт, но здесь тебе тоже не курорт. Или ты думаешь, что папа с мамой будут тебя кормить до самой смерти.
Аня. Не думаю я так.
Отец. Так надо решать. Тебе предлагали работу. Сейчас нормальному человеку у нас не найти работу, а с твоим «волчьим билетом» и подавно. Работа дисциплинирует и у тебя не будет время заниматься разными глупостями.
Аня. Я же сказала, что подумаю.
Мать. Ну чего ты пристал к ней, она ведь в дороге была, изголодалась. Давай, сядем за стол, поедим, а потом уже будем решать, что делать дальше.
Отец. Вот ты всегда так, лезешь со своей добротой, всё стараешься за шерстью гладить. Полюбуйся на своё воспитание теперь. Соседям в глаза стыдно смотреть, то наркоманкой, то проституткой обзывали, а теперь говорят: «Иди, там твоя зечка пришла».
Мать. Со всеми так бывает, что человек отступился. Пускай за собой смотрят.
Отец. Если б ты тогда не заступалась за неё, если б я её тогда хорошенько выпорол: за то, что она уроки стала пропускать, за то, что стала по подворотням шляться этого б не было.
Мать. А ты знаешь, почему она в школу не ходила?
Отец. Знаю! Потому что гулять ей захотелось.
Мать. Нет. В школу она не ходила, потому что уроки не выучила. А знаешь почему уроки не выучила?
Отец. Потому что лениться стала, потому что дурь у неё в голове появилась, которую выбить надо было, а не сюсюкаться.
Мать. Тоже неверно. Она уроки не учила, потому что ты домой приходил пьяный и устраивал дебоши такие, частенько мы даже дома не ночевали.
Отец. Я вас не выгонял.
Мать. А что ж терпеть мне было твои побои, ведь убить мог бы.
Отец. Значит, заработала. И сейчас заработаешь, если будешь по карманам лазить.
Мать. Не брала я у тебя никаких денег.
Отец. Это бабушке ты своей расскажи, а мне нечего лапшу на уши вешать. Отдай сейчас же мне деньги, а то хуже будет.
Мать. Отстань ты со своими деньгами.
Отец. Послушай, раз предупреждаю.
Мать. Конечно, я отдам тебе деньги, но ты будешь покупать продукты, ты будешь платить за квартиру и за всё остальное.
Отец. Не дождёшься. Я сколько лет платил за вас, содержал вас, а теперь всё. Я на пенсии и вы должны меня содержать.
Мать. Вот видишь какой ты фрукт, а кто же будет думать за твоих детей!
Отец. Это меня не касается.
Мать. Вот так всегда – тебя это не касается, и потому ты не интересовался судьбой Ани и сейчас это тебя не интересует. Лишь бы тебя оставили в покое.
Отец. Да. Я заработал и оставьте меня в покое. Я человек пожилой и нервный.
Мать. Алкаш ты несчастный.
Отец. Вот за это можно и схлопотать.
Лида. Мама! Папа! Прекратите. Как можно в такой день сориться. Наоборот, нам надо сегодня быть особенно чуткими и ласковыми. Папа, неужели ты не хочешь чтобы у нас была дружная счастливая семья?
Отец. Разве это я? Это она у меня по карманам лазит.
Мать. Хорошо, с сегодняшнего дня будешь сам себе готовить.
Лида. Мама, дорогая, не надо сейчас об этом.
Мать. Он первый начинает.
Отец. Конечно, мама дорогая, мама-цяця, а папа-кака. Всегда так.
Лида. Папа, ты у наст тоже замечательный, и не надо больше сориться. Разве можно в таком доме жить? Не знаю как вы, но я уже не могу. Или сойду с ума с вами, или сбегу с дома, как когда-то Аня.
Мать. Что ты выдумала, доченька?
Отец. Ещё и ты пойди по дороге своей сестры, то мне точно тогда не жить на белом свете.
Лида. Но так я же не могу смотреть спокойно на ваши ссоры, эти ругательства, эти выяснения отношений. Разве это жизнь?
Мать. Вот видишь, что ты делаешь?
Отец. Сама ты виновата.
Мать. Может быть, но в том, что осталось с тобой, если б разошлись, как советовала мне моя покойная мама, то тогда б у нас было б всё по-другому. И Аня бы в тюрьму не попала и судьбу бы свою не испортила.
Отец. Да, ещё и мамочку свою вспомнила. Святая женщина, а сколько раз она вмешивалась в нашу жизнь, это из-за неё…
Мать. Не трогай мою маму…
Лида. Мама! Папа! Я вижу, что вы так ничего и не поняли. Я не знаю тогда, что и делать, если вы не хотите даже меня выслушать.
Мать. Хорошо, мы не будем сориться. Говори.
Отец. Я тебя слушаю.
Лида. Так вот я говорю, что у нас сегодня особый день, у нас сегодня есть шанс всё начать сначала. Я объявляю сегодня День Любви, ибо только любовь создаёт, а ненависть разрушает. И мы сегодня должны, слышите, должны начать создавать нашу новую счастливую семью. Мы должны забыть всё плохое прошлое.
Отец. Пусть отдаст деньги, которые взяла, тогда всё забуду.
Лида. Папа, я прошу тебя, забудь о тех деньгах. Я прошу, ведь это для меня. Неужели ты не можешь это сделать ради моей жизни? Если не можешь, то зачем пускал меня в жизнь? Чтобы я была несчастной.
Отец. Хорошо, забыл.
Лида. Вот и хорошо. Мы забыли обо всём плохом и будем делать так, чтобы всем было хорошо. Всем и каждому из нас мы б дарили свою любовь и внимание. И тогда мир изменится вокруг нас и мы будем счастливы. Мама, ты веришь в это?
Мать. Хотелось бы.
Лида. Папа, мой дорогой и любимый, единственный ты мой, а ты как?
Отец. Не знаю в кого ты вродилась такая.
Мать. В тебя. В кого же ещё?
Отец. Нет, я совсем не такой.
Мать. Когда-то ты тоже был такой, только водка тебя испортила.
Отец. Это ты меня испортила.
Мать. Ещё чего.
Лида. Мама, папа хватит воспоминаний. Поцелуйтесь и пошли к столу.
Мать. Пускай за столом поцелуемся, когда нальём стаканы, тем более недавно был наш юбилей – тридцать лет вместе.
Лида. Тридцать лет – это же такая дата. Серебряная свадьба.
Аня. Серебряная – двадцать пять, а тридцать – это… Не помню.
Лида. Я сейчас в компьютере посмотрю.
Мать. Потом посмотрим. Садимся за стол. (Заходит парень, Борис, отец замечает его).
Отец. Ты чего пришёл?
Борис. Клетку забрать.
Отец. Забирай и уматуй отсюда.
Борис. Я хочу пару слов Ане сказать.
Отец. Не о чём тебе с ней говорить.
Борис. Аня.
Отец. Кому я сказал. Я не люблю повторять свои команды дважды.
Борис. Хорошо, я уйду. Вам же будет хуже, если вы не хотите полюбовно разрулить ситуацию. А ты, курица, пойми, что это тебе так не пройдёт и раз не хочешь слушать, то пойдёшь на объездную долдонов обслуживать…
Отец. Что ты сказал? Мокрица, ты несчастная…
Борис. Да пошёл ты!
Отец. Вот ты сейчас у меня пойдёшь!
(Отец хватает со стола нож и бежит к Борису).
Аня. Папа, папа. Не надо.
Отец. Получай, долдон. А это тебе за курицу.
(Отец дважды бьёт ножом Бориса и бросает нож на пол).
Аня. Папа, что ты наделал?
Отец. Теперь он не обзовёт тебя курицей.
(Входит Костик с тортом и сумкой).
Костя. А я вот тортик купил. Какой же праздник без торта.
(Видит Бориса на полу и замолкает).
 
                запавес