АП18. Усы мужчину украшают! Усы мужчину в бой веду

               Усы мужчину украшают, усы мужчину в бой ведут...

      
       Не завершаю текст этой широко известной частушки, полагаю, читателям она знакома.

       Интерпретируя последнюю её строку, я всегда задавал этот вопрос офицерам (зачем он её в зубах носит, оставлял бы дома?), вознамеривавшимся отрастить таковые. На мой взгляд, офицер в усах уделяет им больше внимания, чем службе.

      Очередная история, связанная со спортом, (СГВ, Польша) получаем набор молодых солдат, среди них полтора десятка грузин, все лохматые и в усах. В дополнение к общепринятой стрижке наголо, даю команду всем сбрить усы и бриться ежедневно, при необходимости дважды. Разгорающаяся было полемика прекращается неоспоримым  аргументом: "Командир всегда прав".

      Написал "лохматые" и вспомнил, как начальник штаба бригады подполковник Мамонтов, воспитывая молодых офицеров, прибывших из "оренбургской зенитки" для дальнейшей службы в нашу бригаду, заявил: " Вы что такие лохматые, обросли, как слоны, все немедленно в парикмахерскую".

      С удовольствием повторюсь парикмахером у нас служил скандально известный ныне стилист и шоумен Сергей Зверев, поимевший после новогодних праздников прозвище "Снегурочка", роль которой он на этом празднике исполнял.

       Но вернёмся к инциденту с "лохматыми". Юный лейтенант Архипов, не зная могучей фамилии НШ, поправил: " Товарищ подполковник, слоны лысые, это мамонты лохматые." Чем сразу привлёк к себе последующее пристальное внимание.
      
        Анекдот от Тиля: В части на главной дороге к штабу стоит стенд с надписью: "Командир всегда прав!" Через полсотни метров второй плакат: "А если командир неправ?"(явно риторический). Далее следующий плакат: " И всё-таки командир всегда прав !!!"

       Обещаю через два месяца , по окончании сборов молодых солдат, разрешить носить усы при выполнении определённых условий, которые объявлю позже. Со своей стороны они обещают жаловаться, я не возражаю.

      Все они оказались из одного района в Грузии и пожаловались военкому по месту призыва, тот довёл информацию до родителей, последние отписались командующему СГВ. Генерал, зная ситуацию с дисциплиной в одном из лучших соединений группы, вмешиваться не стал, а поручил разобраться с жалобой ЧВС (член военного Совета) группы, короче, главному политтруженику. Пока суть да дело, представитель политуправления подъехал почти к назначенному мной для решения проблемы сроку.

      Надутый важностью возложенной на него миссии подполковник начинает с наезда: "Товарищ полковник, Вы слишком часто попадаете в поле зрения ЧВС (конечно, развёрнуто, чуть ли не с перечислением всех регалий упомянутого), взять хотя бы ваше последнее отравление подчинённой Вам бригады" (см. "Политтруженики. Плачущий большевик...")

        Вступать с ним в споры я не стал, а предложил ему самому принять решение по проблеме: усы носит только мужик, если он это докажет, даём разрешение на их ношение, но каждому индивидуально. После этого назначаю его председателем экзаменационной комиссии, сам становлюсь в строй к грузинам.

        Первый экзамен по строевой подготовке.  Я получаю от проверяющего "отлично", только двое грузин получают аналогичную оценку (за сверх старание).

       Выходим на спортгородок, привычно запрыгиваю на перекладину и выполняю весь солдатский комплекс силовых упражнений на "Отлично", не спускаясь с неё. В проверяющем наблюдаю некое беспокойство, видеть такое ему не приходилось.

      Лишь один человек получает отличную оценку, правда с " передыхами".  Становимся на линию старта   кросса на один километр, даю фору;  объявляю, что все, кто меня обгонит, получат отличную оценку, независимо от показанного времени. Тот же грузинский отличник не обгоняет меня, но укладывается в отличный норматив.

      Возвращаемся в казарму, разбираем оружие, я беру автомат. Бегом прибываем на полигон, благо недалеко, километра два. Утративший лоск (машину я ему не предоставил) "представитель" констатирует результаты. Начинаем стрельбу, на "отлично" отстрелялись трое, я в их числе.

      Возвращаемся на плац, строю всю группу, предлагаю им оценить меня по принципу: "Мужик иди не мужик" с учётом, что мне сорок четыре  года и мой старший сын старше их на  год. Понимая к чему я задал такой вопрос, недружно подтверждают: "Мужик".

     Я им: "Вот видите и без усов,  Вы сами определили меня мужиком, потому, получившему "отлично" по строевой, огневой и физподготовке имярек разрешаю отпустить усы, но если на весенней проверке он не станет отличником, то он без напоминаний с моей стороны их сбреет."

       Довожу, что любой из них, ощущая в себе готовность со мной посостязаться, может побороться за право носить усы в любое время, но
  если проиграет один раз,  до конца службы этот вопрос подниматься не будет. Получаю от строя нестройное согласие на эти условия.

     Задаю вопрос проверяющему; отменялся ли общевойсковой командный принцип: "Делай, как я!" и считает ли он конфликт исчерпанным. Проверяющий обещает обо всём увиденном и услышанном доложить ЧВС.

     Судя по тому, что ни приказов о взыскании, ни звонков об отмене принятого мной при проверяющем решения, я был реабилитирован.

       Самое смешное, что  эта ситуация  "один в один" повторилась ровно через четыре года в ЛенВО,  и были не грузины, а чеченцы (и не "мужики", а "джигиты"),  которые не стали вести переписку, а по жалобе своих отпрысков прибыли прямо в часть солидной делегацией (два аксакала и два мордоворота).

     Показал им казарму, сводил в столовую и покормил их в ней, сделал экскурсию по части, в пределах дозволенного.

     Попросил молодых "силовиков", которые года два-три, как должны были отслужить (уточнять этот момент не стал) в армии, встать в строй и, кроме стрельбы (полигон был в двенадцати километрах и не мой, надо было заранее договариваться), повторил "польский" вариант.

    Посрамил всех, в том числе и прибывших, задал вопрос аксакалам, кто более соответствует понятию "джигит"; я -  в свои сорок восемь или та нЕмочь, которую они ко мне прислали.

   Аксакалы сказали, что такому командиру можно доверить своих детей и внуков, я дал им УАЗик, на котором их в тот же день отвезли в Питер, на вокзал.