Банка говяжьей тушонки

 Банка говяжьей тушонки.
                (миниатюра)

    Мы шли по Приморью походом, который я гордо назвал «По следам Дерсу Узала»
   Пройдя  деловито-беспокойную Находку, приземистый, грязноватый  Сучан, уютный, современный Лучегорск и множество хмурых деревень, мы стали лагерем у кордона лесничего, откуда начинался наш долгий переход по таежным тропам....
   Рано утром в мою палатку постучалась Наташка Лебедева, во всех моих походах наш  неизменный начпрод (член отряда, который закупает продукты и распределяет их по рюкзакам туристов).
  - Валентиныч! - сказала она громким шепотом. - У нас ночью кто-то втихаря банку тушонки слопал...  Говяжьей.... Пошла будить дежурных, чтобы завтрак приготовили, смотрю под пологом палатки валяется...
   И она протянула мне пустую жестяную банку, на этикетке которой была изображена толстая  корова с веселыми глазами...
   - Чо будем делать? - тревожно спросила меня Наташка, знавшая, что впереди у нас магазинов  больше не будет, а одной банки тушонки хватает, чтобы приготовить  ведро каши на весь отряд.
   - Ну, тебе раз плюнуть, чтобы узнать, кто это сделал, - спокойно ответил я. - Открывай свои записи, посмотри, у кого в рюкзаке не хватает банки тушонки,  и делу конец... Потом    Гена Травкин как командир отряда  пусть соберет ребят, и вы решите, что делать дальше...
   Проводить инвентаризацию запасов продовольствия оказалось излишним... Как только ребята собрались у костра, стало ясно, кто поживился туристическим деликатесом: на штормовке у Миши Стремоухова  были ясно видны пятна жира, а над карманом, на пуговице даже повисли  жилочки мяса...
   Объяснил он свой поступок очень просто: не хотелось тащить слишком тяжелый рюкзак, решил сделать его полегче...
   Услышав такое, командир Гена Травкин растерялся и тут же бросился за помощью ко мне:
- Валентиныч, что будем с ним делать?
- Решайте сами, - сказал я. -  Одна банка тушонки погоды не делает.  Хотя случиться может всякое... Перевоспитывать Мишку у нас  нет времени... Кто знал, что он окажется таким плохим товарищем... Даже никого не пригласил помочь ему втихаря такую огромную банку умять...Так что давайте сами разбирайтесь...
  Я сидел у костра, в одной руке у меня пустая банка из-под злополучной тушонки, в другой  - маленький туристический топорик.
  Подняв с земли обгорелый гвоздь, я стал пробивать в банке два отверстия,  одно против другого...
  -  Что Вы делаете? - беспокойно полюбопытствовала Наташка.
  - А вот вдену сюда веревочку, повешу банку себе на шею и пойду так по тайге, гордый, - ответил я, продолжая свою работу.       
   - Зачем?! - чуть ли хором заорал отряд. - Почему?1
- Первый раз у меня такое в походе случается, - объяснил я, не поддаваясь их ору.  -  Надо отметить знаменательное событие и одновременно уроки извлечь... Не на прогулку по Бродвею я с вами вышел, а в тайгу повел, где сто верст пройдешь и никого не встретишь... Кроме тигра...  А вот кого в этот поход беру, не подумал... Так пусть эта баночка у меня на шее напомнит мне об этом....
    Шире глаз, чем у моих пацанов в тот момент,  я в жизни еще не видел...
    И вдруг раздался крик Гены Травкина, такой радостный и звонкий, словно ему счастье привалило на весь век:
  - Валентиныч! Я придумал, как Мишку наказать! Пусть он на шее весь поход эту банку тащит!  А в Уссурийск придем — пусть и там с ней по улицам ходит!
   Отряд так дружно и громко поддержал своего командира, что из дома вышел лесничий с карабином в руках...
   Я посмотрел на Стремоухова... На нем не было лица... Он знал, что если отряд что-то решил, то так и будет... И тогда он медленно обратил свой убитый взгляд на меня... Теперь я был его последней  надеждой и опорой... Несмотря на то, что я горько раскаялся в том, что взял его в поход...
  Я молчал... Не потому,  что взял эффектную паузу в воспитательных целях... Просто я действительно думал, кому из нас двоих нести на шее эту проклятую банку...
   Наступила мертвая тишина...
  Лесничий сплюнул и ушел... Ему было досадно от непонимания  происходящего...
  И тогда мне стало ясно, что надо ставить точку над   i  ....
  -  Ребята  - сказал я, - я прошу вас  изменить свое решение... Не надо  никого наказывать...  Стремоухов слопал эту тушонку не для того, чтобы объесть  вас... Просто, как он сказал, рюкзак у него слишком тяжелый... Наташа, возьми у кого-нибудь из девчонок банку тушонки и переложи ее в Мишкин рюкзак. Чтобы он знал, что  поедание общественных продуктов — не способ облегчить свою ношу...
   Краем глаза я увидел, как светлеет Мишкино лицо, а вместе с ним и лица всех остальных.
  - Лови! -  крикнул я Мише и кинул ему пустую банку из-под тушонки, которую он съел ночью. - Обожги ее на костре и зарой в землю метра этак на полтора... Говорят, жесть разлагается в яме  в течение пятидесяти лет... К  тому времени у тебя будут уже внуки, перед которыми ты сможешь похвастаться, что ходил в поход по следам Дерсу Узала...