Laguna Salvador Dali

«Раз, два, три, четыре…»
Он медленно считает про себя, пытаясь успокоиться. В голове будто улитки, ползают мысли, оставляя за собой склизкий след. Они неторопливо высовывают головы из тесного домика-раковины и вытягивают рога.
«…сорок пять, сорок шесть, сорок семь…»
Преподавательница тянет время. Переставляет карандаши и ручки с одной стороны стола на другую, листает учебный материал, переставляет карандаши обратно. Май различает большое скопление пудры у правого глаза Лидии Андреевны и это его смешит.
На сто сорок восьмой цифре, она делает глубокий вздох и обращается к парню.
«…сто сорок девять…»
- Итак, - преподавательница поправляет очки, смотрит на время. – Я... как бы начать, - она снова молчит, перебирая в словарях своего мозга доступные фразы.
- Май, скажи, пожалуйста. Что ты думаешь о любви?
Ого, вот так поворот. Ни с того ни с сего, она вдруг спрашивает о высоких чувствах. - Эм…
Она снова перемещает все карандаши. Май считает. На это ушло ровно тридцать семь секунд, за это время он не успел придумать ни одного ответа.
Если кому-то интересно знать, что творится у него с мыслями и чувствами, то представьте себе большой аквариум до отвала набитый маленькими разноцветными рыбками. Рыбка на рыбке, все цвета вперемешку, как цветовая палитра. И все мысли, подобно маленьким аквариумным жителям, копошатся. Кир пытается построить предложение в своей голове, но получается набор несвязных слов. «Блин ЧТО?».
Он слышит, как скрипит пол. Вероятно, Лидия нервно переминает ноги, заставляя паркет трещать. Кстати. Скрип совпадает с тональностью растерянности, а еще каждое потрескивание заставляет его врастать в неудобный стул.
Сердце со скоростью сто двадцать ударов в минуту перегоняет кровь. Накатывает жар, затылок чувствует холод. Неприятно. За последние пять минут карандаши и ручки на столе Лидии меняли свое место жительства целых пять раз.
- Да, что ты так дрожишь? - резко спрашивает преподавательница. – Не на экзамене же!
- Я… не…
- Все это чепуха, - отвечает она. – Май! С тобой, что-то не то…
- То есть? – удивляется парень.
- … или это со мной все плохо!?
«Скорее всего», - думает он.
Ее губы дрожат, будто она сейчас расплачется. Лидия массирует пальцами виски и закрывает глаза.
- Все! Ладно! – она делает глубокий вздох, будто это был последний вздох в ее жизни. – Май, посмотри мне в глаза, - приказывает она, и воздух вокруг затрясся.
Он посмотрел.
- Понимаешь, - начинает она. – Я, конечно, могу сказать все на английском, так будет проще для меня, но боюсь, что ты ни слова не поймешь. Извини, поймешь, но не все, - исправляется, заметив негодование на лице Мая. – В общем, - она вновь перекладывает карандаши. И глядя в стол, тихо произносит – Я тебя люблю!
- ЧТО?!
Лидия даже подпрыгнула на месте.
- И не как способного ученика или славного парня, а как мужчину. Пойми меня, - оправдывается. – Ты мне кажешься своим. Ты напомнил мне бывшего мужа, который очень давно умер! Ты представляешься мне моим сыном, которого я так и не родила. Я не могла больше молчать, потому что все мысли были только о тебе…
Казалось, что все части тела совершенно не связаны между собой. Душа усмехается, парит рядом с телом, мысли сидят сзади и тычут сухой палкой в затылок, только глаза и уши не подводят. Каждое оброненное ей слово воспринимается на слух и имеет материальную форму, и слова эти бьют по голове, будто молот по наковальне.
- … в ту самую первую минуту, когда ты вошел в аудиторию, я обратила на тебя внимание, на твой запыхавшийся и такой растерянный вид. Ты показался мне кинутым, как маленький, но сильный птенец, который живет, не смотря на все беды.… Мне кажется, что ты совсем один.
Май сглатывает и чувствует, как слюна медленно течет по пищеводу. Он отчетливо слышит, как растут волосы на голове, как переваривается пища в желудке.
«Раз… два… три…»
Между каждой цифрой расстояние в две секунды.
Лидия крутит в руках карандаш, на этот раз она его не перекладывает на другую сторону, а случайно ломает.
- Я не могла более молчать, - объясняет она. – Сердце не каменное.
Его правый глаз принялся подергиваться, лицо побледнело, зрачки были расширены как у агрессивного или напуганного зверька, а челюсть намеревалась упасть на парту.
- Я не заставляю тебя отвечать взаимностью, - тяжело говорит она. – Я же понимаю, что ты не ответишь. Однако я считаю, что правильно сделала, что рассказала тебе о своих чувствах! Так будет лучше.
- Я…
Лидия медленно поднимается, поправляет высохшими руками прическу и, склонившись над ухом парня, шепчет:
- Да, и кстати! На следующем занятии я проведу опрос. И только попробуй мне не ответить правильное произношение артикля «The»!
После чего Лидия прикасается своими тонкими губами к его щеке, оставляя ярко-красный след губной помады. От нее исходит запах духов Laguna от Salvador Dali, который с головой окунает Мая в теплую соленую воду. Он чувствует карамельный бриз, слышит шум моря и пение чаек.
«КАКОГО ЧЕРТА»!
Парень неуверенно и молча поднимается и направляется в сторону выхода. Он не оборачивается и с каждым шагом ускоряется, потом вовсе переходит на бег.