Художник

«Художник. От одного слова веет неординарностью, а я целый набор всего непредсказуемого. Хотя полосатый черно-белый шарф выдает с поличным. Художник, он не рисует, не сочиняет, не бла-бла-бла, а ТВОРИТ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! ТВОРИТ...»
Холст улыбается своей холодной белизной. Я пытаюсь разглядеть хоть какой-то задаток моего будущего творения, но нет, холст, кажется, побелел еще сильнее, не оставив и шанса на хорошую развязку.
Делать нечего. Не то, чтобы совсем нечего. Можно, наконец, вымыть посуду и убрать весь бедлам, да толку-то? Не завтра, так послезавтра все равно будет также. Одно спасение нажраться с горя.
Да... пристрастие к алкоголю тоже выдает во мне лирика, пью-то не водку, которую ключница делала, а пойло достойное и высокое, виски со льдом в граненом стакане.
Художник.
Придумал тоже.
Ну, если подумать, то вполне себе творец. От творца творун и притворщик, а судя по последним событиям в жизни, то тварь, тоже кстати последняя. Сказали: «нам такие как ты не нужны». А я что? Я вены резать, ранимый ведь. Да не просто резать, а узоры выводить. В итоге: ни работы, ни бабы, ни смерти достойной, зато шрамы красивые на запястьях.
Лист белый, но со своим характером. Он хорошо умеет стебать с обидным таким подколом, по больному месту бьет. Он мне: «неудачник»! А я его красным: «получи сука». А лист в ответ: «Ничтожество полное». И тут меня прорывает на беспощадность к куску материи, обливаю его синим, зеленым, коричневым. Кричу, зудом извожусь, соплями заливаюсь пока в итоге не кончаю от стресса прямо на лист, а он истекает всем этим добром и смеется злобно, прям в душу. Бумага стерпит все, а человек?
Вырываюсь на улицу, летом в шарфе и по уши в депрессии. Сажусь в метро, стараясь не привлекать к себе внимание любознательных бабушек, прикидываюсь, что читаю Карлоса Кастанеду. В карман заранее спрятал кусочек мела. Где-то в центре вырываюсь с ветром на улицу, ищу любой парк, где обитает куча мамашек с отпрысками. Там, на раскаленном от июльского солнца асфальте принимаю позу выпавшего из окна. Правой рукой старательно обвожу свое тело...
Все, я умер!