О поэзии и прозе возраста Все лица к старости

С утра заглянула на поэтическую страничку знакомого сайта. Читаю, как всегда примеряю на себя: что-то близко, что-то нет. Многое нравится. Уже мысленно подбираю формулировку комплиментарного отзыва автору стихов. И вдруг как на острие натыкаюсь на строчку в конце «Все лица к старости пусты»
Как молния вспыхнуло: «Да, не правда же все это! Все не так, совсем не так!»
На страничке не видно возражений. Первая мысль: «Почему никого это не зацепило? Неужели все думают так же?»
Я понимаю, что на вкус и цвет нет эталона, но почему так больно резануло?
Хочется кричать как в детстве, когда бьешься в закрытую дверь, из-за которой дразнятся старшие братья, и срывающимся от обиды и бессилия голосом кричишь: «Это не правда!»
Как тогда хотелось, чтобы мама услышала, защитила! И она спасала, как могла.

А сейчас мне отчаянно захотелось заступиться за всех женщин, которым уже заглянула в лицо старость. За всех теток, бабок, старух, которым в то самое «пустое» лицо могут выкрикнуть: «И что ты путаешься под ногами!» Это они, старушенции, старые вешалки, перечницы, грымзы, курицы (для старушек у нас находится бесконечное множество эпитетов), они – персонажи анекдотов и телепародий.
Юморят бесконечно кривляющиеся мужики, изображающие женщин неопределенного возраста. В растянутых кофтах, «а-ля сельских» платочках, да еще с выставленными из под юбок голыми ногами в мужских носках и ботинках. У них нарочито выбранные имена и прозвища. К тому же все эти «тетки-бабки» до тошноты сексуально озабоченные в угоду современной моде на пошлость. Какой «тонкий» расчет на приступы хохота у публики! Задорнов как-то цитировал одного из телебоссов (когда сам еще не пересаливал словесными играми на темы ниже пояса): «Если в программе мало пошлости, рейтинг падает».
Насколько тактичнее и добрее по отношению к старости были женские персонажи Владимирова и Тонкова. Кто в наше время не знал Веронику Маврикиевну и Авдотью Никитичну? Они не рядились в пародийные платья, не мазали глаза и губы, да и знаменитый реквизит Сердючки - арбузную грудь, не цепляли.
А что сейчас? Рябит в глазах от жеманных травести. Вот где пустые лица! Да собственно лицо здесь и не нужно вовсе, были бы остальные телесные предложения.
Вспомнилось чье-то высказывание «женщина – приглашение к счастью». А счастье, это конечно же «смутность манящая» (опять заимствую красивости из того же стиха).
В соответствии со стандартами «глянца» это приоткрытые губы нереальных размеров, полуопущенные килограммовые ресницы – «все в восторге от тебя», дико выпяченная грудь и (или) попа, а также походка пантеры «легкая, от бедра». Кто не видел в интернете «рекомендованные позы» для женских фото? Для каждой уважающей себя (то есть помешанной на соблазнении) женщины слоган: «Ты этого достойна!» А еще в арсенале «приглашения к счастью» должны быть сногсшибательные ароматы известных брэндов, на которые в один миг можно приманить все мужское население скопом.
Мы видим на экранах перетянутые операциями лица, когда улыбка уже действительно до ушей «с завязками на затылке». Уродливые маски вместо лиц, зато кошелек смог себе это позволить. Это же признак жизненного успеха, не так ли? Нам упорно вещают про новомодные крема с бесконечно совершенствуемым лифтингом. Для успешной рекламы товара главное упомянуть побольше экзотических компонентов и показать красивую мордашку, не имеющую морщин (результат работы профессионального визажиста и оператора). И все те, «кому за», рванут к вершинам красоты и соблазнения. А иначе, зачем все старания в наше время? Соблазнять, разумеется!
Вернусь к строчкам из того же запавшего в душу стихотворения: «Свет тайны покидает лица по истеченье долгих лет». Все верно, пожилое лицо уже не напоминает «раскрывающийся бутон» (поэтический образ автора стихов). От себя могу продолжить этот ряд: и грудь не высока, (а значит, не возбуждает едва застегнутыми пуговками, заглянуть, что же там, внутри), и тело не пахнет персиком…
Только кто сказал, что женщина с возрастом становится примитивнее, перестает быть загадкой, теряет желание излить душу? Нет, ее просто перестают слушать! Почему? Да все просто. Фигура не притягивает взоры, а волнующий разрез (даже если она отважится на таковой) уже никого не волнует. Не соблазняет. И что же теперь, ее воспринимать только как «сосуд, в котором пустота»? Списать со счетов? Уж коли нету на тебя спроса, милочка, то и цена тебе копейка. Так что ли? Рынок, везде рынок. А разве кроме внешней оболочки в человеке ничего ценного (не в рыночном смысле) быть не может? Женщина, как упаковка для возбуждения желаний, и только?

Почему так больно ранили слова о пустоте постаревших лиц?
Может быть, дело в воспоминаниях детства. Я очень поздний ребенок. Самая младшая, как говорят, «поскребыш». Молодость моих родителей закончилась задолго до моего появления. В памяти они остались только пожилыми и совсем старенькими. Но сколько любви и заботы успели они подарить мне с самого начала жизни! Много лет уж как ушли они в мир иной, а их свет и тепло до сих пор спасают меня в самые ненастные дни моей жизни.
В «Старомодной комедии» прозвучала фраза: «стареть грустно, но это единственный способ прожить долго». Вечной молодости не бывает. Но как хочется задержать ощущение, что еще не вечер. Каюсь, но, находясь рядом со старшим поколением, не могу удержаться от почти детского в своем эгоизме, чувства – приятно осознавать себя младшеньким.

Еду на работу. Поймала себя на том, что начинаю внимательно присматриваться к окружающим, выискивая пожилые лица. В автобусе прямо передо мной сидят две бабулечки, погруженные в свои заботы. Старенькие пальто, шапочки домашней вязки. Если бы можно, обняла бы каждую. Ну, нет же, нет среди них пустых лиц!
Лицо с годами испещряется морщинами как письменами судьбы, по ним можно так много прочесть из истории долгой жизни человека. И никуда не исчезает «свет тайны» (если он, конечно, изначально был), он становится менее доступным для поверхностного взгляда, более мудрым и глубоким. А душа, она все так же ждет и надеется, только теперь меньше жаждущих ее услышать. Человек не отрывной календарь, у него не уменьшается число страниц от даты к дате, их наоборот прибывает. Это опыт. Печальный или радостный, но он реальный, жизненный, а не из глянцевых изданий и шоу-программ, морочащих голову молодежи.
Я видела пустые лица разных возрастов, и старость здесь не причем, она не синоним пустоты.
В обед выбегаю в ближайшее отделение Сбербанка, заплатить коммунальные платежи. Нужное окошко как назло тоже закрыто на перерыв, причем неопределенного регламента. У платежного терминала скучает, развалясь на стуле, молодой человек. О его причастности к коллективу данного финансового учреждения говорит бейдж, блестящий прямоугольным пятном на фоне исключительно черной рубахи. Пытаюсь выяснить примерное время ожидания. Лениво меряет меня взглядом и кивает на терминал: «Платите здесь». У меня стопка платежек, пока я буду вводить все коды и номера, обед закончится. Говорю: «Для меня здесь выйдет дольше». Тут же следует насмешливо-удивленное: «Да разве?» И голова со стильной стрижкой откидывается с чувством явного превосходства перед «тупыми тетками из прошлого века». Для этого мальчика я точно пустое лицо старшего поколения.
Настроение потускнело, захотелось поскорее уйти.
Возвращаюсь на работу, торопясь успеть до конца обеденного перерыва. В переулке у школы громыхает из всех динамиков «Иван Купала» с бабулькиным разноголосием: «Коооляда, красная девка…». Идет приобщение младших школьников к народным корням. Скоморохи выкрикивают в микрофон зазывалки, собирая детский хоровод. В руках грудастой тетки подпрыгивает нарисованный на большущем плакате блин с румяными щеками, почему-то больше похожий на колобка.
А за забором школы остановилась старушка с палочкой. Серая шаль, бывшая когда-то пуховой, старенькое вишневого цвета пальтишко, а в руке хозяйственная сумка, годящаяся на все случаи жизни. В магазин шла, или ждет внучку с мероприятия. А может, еще по каким делам оказалась в этот момент рядом, не знаю. Стоит, покачивается в такт хороводному запеву и тихо улыбается. О чем она думает в этот момент? О молодости, о прожитой жизни, а может просто подпевает знакомой песне.
Я тоже приостановилась на минутку, задержала на ней взгляд. И где здесь пустота? На этом лице столько всего переплелось. Сложнейшие кружева, орнаменты, зарубки памяти.
Мимолетная картина, эскиз, зарисовка с натуры.
А на душе стало легче, теплее.

Спасибо тебе, незнакомка, с лицом, отражающим всю мудрость уходящего поколения. Чья-то мама, чья-то бабушка.
Сейчас ты, сама того не замечая, высушила мою слезу, успокоила боль поцарапанной души. Как в детстве, когда мама дует на ушибленную коленку, да тихонько приговаривает: «У мышки болит, у доченьки не болит».
Спасибо тебе, доброе лицо в морщинках - добрая ладонь, сумевшая нежно погладить мое сердце.