Мастер и Марта, книга 1, часть 1, глава 3

Слезы Лили заставили Марту пошевелить мозгами.
- Послушай, Лили, - сказала она, - а может быть, отшельник Афанасий имел в виду, что мы должны сами найти в доме Флорана Блэка что-то спасительное? Какое-нибудь зелье или некий предмет, наделенный волшебной силой? Может быть, отшельник Афанасий знает, что этот артефакт хранится здесь, в доме, но Блэк ни за что не согласится дать нам его, поэтому в пророчестве и написано: «найдете избавление от чар в доме Блэка».

- Может быть, - вяло откликнулась Лили.
- Надо осмотреть дом.
- Осмотри, если хочешь.
- Давай попробуем сейчас, - предложила Марта. – Может быть, Блэка нет дома. Но если даже он здесь, я что-нибудь придумаю. Скажу ему, будто ищу его, чтобы спросить, что приготовить на ужин. Пойдем, Лили!

- Иди одна. Я полежу тут.
- Лучше пойдем вместе, мне как-то боязно оставлять тебя одну. Комната, конечно, премилая, но кто знает этих волшебников… Как ты думаешь?
- Я устала, – жалобно сказала Лили. - Я хочу спать.
- Ну, хорошо, – сдалась Марта.- Спи, спи.

Марта вышла из комнаты с учащенным сердцебиением – все же не каждый день доводится разгуливать тайком по дому чародея. По обе стороны коридора располагались двери - Марта насчитала по 5 с каждой стороны. Первым делом она обратила внимание, что на всех дверях, включая ее собственную, отсутствовали какие-либо замки, - на дверях не было ничего, кроме ручек. Марта предположила, что замок вделан в ручку, и проверила эту догадку на двери в свою комнату, однако ее предположение оказалось неверно. Закрыв свою дверь, Марта прошлась по коридору, пробуя открыть одну за другой все двери – и ни одну не открыла.
- Магия, - разочарованно протянула Марта.

Сдаваться не хотелось, но стало ясно, что просто так ей эти двери не отворить. Тогда она поискала лестницу на второй этаж. С ней тоже все было не так, как надо, - то есть ее вовсе не было, хотя Марта отлично помнила, что дом чокнутой ведьмы имеет в высоту два этажа, и кажется, еще чердак под изогнутой крышей. Марта обошла весь первый этаж несколько раз: коридор с дверями, гостиная, соединенная аркой с кухней, прихожая и снова гостиная – лестницы на второй этаж не было нигде.

Раздосадованная, Марта побрела на кухню. И угораздило же ее брякнуть, что она будет готовить! Марта шагала на кухню, как на пытку. «Что бы такого сделать на ужин?» - раздумывала она. Самое простое и вместе с тем довольно аппетитное блюдо, которое пришло ей на ум – хлеб, обжаренный в яйце и молоке. «Но все, конечно, будет зависеть от продуктов, которые окажутся в моем распоряжении», - сказала себе Марта.

Она принялась осматривать кухонные шкафы и нашла там разнообразную посуду и хлеб. Здесь был даже особенный холодильный шкаф, который по всей видимости заменял погреб, в этом холодном шкафчике стояли бутылка молока и коробка с яйцами.

- Это судьба, - решила Марта, смело разбивая яйца в миску. Она делала это очень старательно, и не ее вина, если одно яйцо все же упало на пол, а в миску попала скорлупа. Марта бросилась на поиски тряпки, чтобы вытереть пол. Она начинала нервничать, и тряпка никак не желала находиться.
- Он же только что переехал, поэтому здесь нет никакой тряпки, - сообразила Марта и собиралась уже порвать для этих целей что-нибудь малоценное из своей одежды, когда тряпка попалась ей на самом видном месте – в том шкафу, куда она заглянула уже раз сто.

- Спокойно, Марта, - сказала она себе, доставая из холодного шкафчика молоко.
Она тотчас же поняла, что с молоком что-то не так, хотя и не сразу поняла, что именно. Оно замерзло и превратилось в лед, точнее во что-то среднее между льдом и снегом, и в таком состоянии оно никак не желало выниматься из бутылки. Марта принялась выковыривать его вилкой в отдельную миску, чтобы согреть на плите.

Наконец молоко было согрето, смешано с яйцами, и Марта принялась жарить хлеб. Что жаренье – сложная наука – это Марта поняла еще в детстве. Сколько раз Лили и матушка объясняли ей, что огонь надо делать то поменьше, то побольше! Все их инструкции совершенно перемешались у нее в голове, и она решительно не могла вспомнить, когда этот самый огонь должен быть маленьким и большим. «Сделаю поменьше, чтобы все не сгорело», - решила Марта и на всякий случай накрыла сковородку крышкой, чтобы лучше прожарилось.

- Марта, - позвала Лили прямо у нее за спиной, и Марта даже подпрыгнула от неожиданности. – Не бойся, это всего лишь я, пустое место.
- Зачем ты так говоришь? Ты вовсе не пустое место, ты…
- Не надо. Где Блэк?
- Не знаю. Может быть, его нет дома?
- Это хорошо. Мне скучно там одной, но если он придет, я уйду.
- Ты права, так будет лучше. Скоро мы сможем поужинать. Посиди пока тут, - Марта махнула рукой, испачканной яйцами, в сторону стола, вокруг которого стояли три стула.
- Я не хочу, - равнодушно сказала Лили и попросила: - Лучше посиди со мной. Пойдем в комнату, пока Блэк не вернулся.
- Давай лучше останемся здесь и поедим, пока его нет.
- Я не хочу.
- Должна же ты что-нибудь есть.
- Меня вырвет. Я хочу полежать, посиди со мной.

У Лили был такой жалостный голос, что Марта едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Они пошли в свою комнату, и Лили опять легла на диван, а Марта гладила ее руки и пыталась вести приятную беседу. Лили стала такой ранимой, что держаться с ней приходилось очень деликатно.

Потом Марта вспомнила про хлеб и побежала смотреть, каков он. Результат превзошел ее ожидания: посреди растекшегося горелого омлета дымились наитвердейшие сухари. Марта принялась торопливо перекладывать свой шедевр на тарелку дрожащими руками и уронила кое-что на пол. Тогда она сказала несколько слов, слышанных ею в кафе от некоторых посетителей, и в кухню вошел Флоран Блэк.

- Что с Вами? Вы обожглись? – спросил он.
- Нет-нет.
- Это хорошо. Я вижу, вы очень старались, как и обещали.
Небрежным движением руки Блэк отправил в небытие все результаты Мартиных трудов, а с ними заодно и весь дым и чад.
- Совершенно случайно у меня оказалась с собой кое-какая снедь, - невозмутимо сказал Блэк, доставая из карманов своего элегантного костюма и выкладывая на стол пирожки, салаты в мелких вазочках, пирожные, два больших румяных яблока и бутылку вина.

- Вино красное – не возражаете? – и он уселся за стол.
Марта торопливо разложила тарелки и вилки, поставила бокалы и обессиленно опустилась на стул напротив.
- Вы, кажется, очень устали от трудов праведных, - заметил Блэк. Он положил на стол перед Мартой салфетку, в его ладони появились орешки.
- Ешьте понемногу в течение дня – это придаст Вам сил, - сказал Блэк, высыпая орешки на салфетку.
- Спасибо, - ответила Марта, с подозрением глядя на орешки.
- Я тоже устал, - доверительно произнес Блэк, проводя рукой над свечами в подсвечниках, - и яркий свет меня утомляет. - Свечи загорелись, а верхний свет тут же погас. – Так-то лучше.
Он разлил вино в бокалы и принялся за еду. Марта почувствовала, что ужасно проголодалась.

- Очень вкусно, большое спасибо, - сказала она.
- Спасибо Вам за компанию, - ответил Блэк. – Если бы не Вы, вероятно, этот вечер я коротал бы в одиночестве – я новый человек в городе и еще не обзавелся знакомствами. А между тем, какой надо обладать смелостью, чтобы решиться на такой шаг, который Вы предприняли сегодня. Молодая девушка приходит в дом незнакомого человека, совсем одна, лишенная чьей-либо поддержки, а человек этот к тому же чародей… Вот я смотрю на Вас и думаю, - продолжал Блэк, направив на Марту свои очки, - откуда в Вас столько силы?  Вы хрупкая девушка с нежным голосом и порой еле держитесь на ногах, а мужества у Вас больше, чем у иного мужчины. В чем Ваш секрет?

Марта молча смотрела в его очки. Они были совершенно непроницаемы, в них отражалось подрагивающее пламя свечей.
- Вас не затруднит налить мне кофе? – спросил Блэк. – Без сахара, с молоком.
Марта перестала жевать. Словно зачарованная разглядывала она огоньки свечей, пляшущие на черных стеклах очков. Блэк тоже смотрел на нее, и по его лицу было невозможно ничего понять. Они сидели так некоторое время.

- Кофе на ночь пить вредно, - сказала Марта.
- Вы совершенно правы, - согласился Блэк. – Лучше чай.
Марта налила в кружки чай и привычным уже жестом принялась выскабливать из бутылки вилкой молоко.
- Что это Вы сделали с молоком? – поинтересовался Блэк.
- Вообще-то оно такое и было, - с достоинством ответила Марта.
- Ну да, конечно, - улыбнулся Блэк. Тихо так улыбнулся, мягко.
- К занятиям приступим завтра, - сообщил он, допив чай, и поднялся.
Марта принялась убирать со стола, планируя прихватить что-нибудь для Лили.
- Спокойной ночи, господин Блэк, - сказала она.
- Можете называть меня Флоран, - ответил чародей. – И можете наконец сказать, как мне называть Вас.
- А я не сказала? – поразилась новоиспеченная ученица чародея. – Меня зовут Марта.
- Спокойной ночи, Марта.
- Спокойной ночи, Флоран.

Прибрав на кухне, Марта отправилась в комнату, которую теперь называла своей.
- Лили, ты спишь? – позвала она, глядя во впадину на диване. – Я принесла тебе кое-что поесть. Представь себе, Блэк оказался не такой уж страшный, мы даже поужинали вместе.
 
- У него глаза зверя, - ответила Лили.
- Ну, это еще не известно.
- Потому он их и прячет.
- Хочешь пирожок? Ты ведь любишь пирожки.
- Не хочу.
- Ну, давай, поешь немножко, совсем чуть-чуть, - принялась уговаривать Марта.
- Ну ладно, только чуть-чуть, - сдалась Лили.
- Вот и хорошо, - сказала Марта, глядя, как висящий в воздухе пирожок по частям исчезает. – А теперь немножко вина.
- Надеюсь, оно отравлено.
- Не думаю, мы с Блэком тоже его пили.
- Если он захочет тебя отравить, ты этого не заметишь.
Лили разом осушила бокал и опять легла. Марта нашла в комоде одеяло и накрыла Лили.

- Вот и хорошо, а я постелю себе на кресле, - приговаривала Марта. – Только сначала немного повяжу.
Она погасила в комнате свет, зажгла светильник над креслом и удобно там расположилась с корзинкой для вязания.

- И откуда только здесь такая прекрасная корзинка? – пробормотала она, взяв в руки моток пряжи. Это была отличная шерсть – мягкая, совсем не колючая, цвета, изменчивого, как море: нитка меняла окрас от светло-голубого до темно-синего, переливаясь всеми оттенками, которыми играет морская волна. «Какая интересная пряжа, никогда такой не видела», - подумала Марта, взяла спицы и тихонько принялась за вязание. Это занятие всегда ее успокаивало, и сегодня оно было ей совершенно необходимо.