Куда ведёт надежда. Глава 20

Лошадь, лязгая зубами о тонкую металлическую уздечку, бесконтрольно неслась по полю вперёд, время от времени подпрыгивая передними и задними ногами, пытаясь всячески скинуть всадника. Он пытался остановить ее - дергал за поводья что есть силы, бил лошадь в бок хлыстом и ногами, но всё без толку.
Последний прыжок лошади едва не стоил наезднику сломанных рёбер, но он удержался. Страх и злость читались на его лицо.
-  Да чёрт бы тебя побрал!- кричал Пётр Валиев, ударив лошадь по хлы-стом по морде. В ответ на это животное резко подняло голову вверх и ударило наклонившегося всадника затылком с такой силой, что тот сломал себе нос и чудом не сломал шею. Кровь брызнула ему на рот и подбородок, заполняя дыхательные пути противным солёным запахом.
А лошадь всё неслась дальше. Валиев уже ничего не говорил, только как можно крепче держался за шею лошади, каждую секунду проклиная чёртово животное.
Ещё пара таких прыжков и он точно свалится.
Максим Валиев, ехавший в пятидесяти метрах от брата, пришпорил свою лошадь, и, наклонившись, понёсся на ней вдогонку. Лошадь Петра Валиева остановилась с диким ржанием, вновь пытаясь скинуть всадника. Для Максима это был шанс.
Когда обе лошади  поравнялась, он накинул на бешеную лошадь верёвку, как лассо, и два движениями руками обмотал верёвку вокруг шеи своей лошади. Бешеная лошадь рванула вперед, стуча копытами, но не смогла. Обе лошади дёргались то в одну, то в другую сторону, но безуспешно. Максим Валиев попытался слезть с очумевшей лошади, но его левая нога застряла в стремени. Если лошадь вырвется, или порвётся верёвка, то он будет тянуться за ней, как банка за автомобилем, то не проживёт и полминуты, прежде чем превратиться в обдолбанный песком и камнями  кусок мяса.
- Стреляй!- сказал я снайперу.
- Я не могу просто так стрелять, должен быть приказ от начальника.
- Боже мой!- прокричал я,- где я тебе сейчас начальника найду!? Стреляй в ту лошадь, которая убегала. Давай же!
Снайпер недовольно посмотрел на меня, затем вздохнул, поглядел в прицел  и спустя две секунды чердак прорезал резкий громкий, похожий выстрел из маленькой пушки, звук. Поморщившись от боли в ушных перепонках, я посмотрел в бинокль. Бешеная лошадь валялась на земле, а Максим Валиев склонился над братом. Я отчётливо видел, что тот был жив.

**********

Пуля прострелила лошади шею, прошла через горло, задела ротовую полость и вышла через ноздри, выбив почти все передние зубы.  Вся передняя часть лошади была в крови, когда её везли в большой тачке, сложив её туда, словно в коробку.
- И куда её теперь?- спросил я у Беркова, который стоял с расстроенным и уставшим видом, но совсем не от жары.
- Закопают подальше от этого места!- сказал он, смерив меня недовольным взглядом,- а вы что, слепые, не могли увидеть, что лошадь странно себя ведёт. Не могли понять, что у неё бешенство. Господи, у вас глаза на затылке что ли?! Хотя, по-моему, скорей на заднице!
- Мы не ветеринары!
- Вы идиоты!- сказал он и отмахнулся.
- А где Пётр Валиев?- спросил я Беркова в след.
- В санитарной комнате, где же ещё.
- С ним всё…?
- Мне плевать,- Берков, расстроенный столь глупой потерей лошади, скрылся за дверью.
Санитарная комната находилась на втором этаже, и представляло собою внушительное помещение с пятью кроватями, стоящими в ряд с тумбочкой возле каждой, одним широким окном,  ставни которого легко открывались в жару. В дальнем её конце стоял шкаф с медикаментами и прочими медицинскими атрибутами, закрытый на замок. Заведовала всем здесь полная старая женщина с короткими, как у зэков, но ещё не поседевшими волосами. Голос её отличался резкостью и прямотой.
- Да всё с ним будет нормально!- сказала она мне, переводя взгляд на Пётра,- ещё похуже падали!
- Тише, ради Бога!- процедил сквозь зубы Максим, сидевший рядом занятой его кроватью.
- Его и пушкой  не разбудишь,- просто сказала медсестра, и, виляя боками, вышла прочь.
Я ещё раз посмотрел на Пётра - у него были сломаны не только нос, но и нога и ступня. Кроме того, от удара о землю головой у него было лёгкое сотрясение мозга - часть раненной головы была обмотана тугим бинтом.
- Спасибо тебе!- сказал Максим, оборачиваясь ко мне.
- Стрелял не я.
- Он бы так и сидел, наблюдая в свой прицел за тем, как погибает мой брат. За убийство этой лошади ему вряд ли заплатят.
- Это не важно. Главное, что Петя жив.
- Да. Знаешь, Миша,- сказал Максим,- когда его нога застряла в стремени, я на миг подумал, что это конец. Лошадь вырвется из верёвки, и тогда мне бы пришлось нести на руках израненный, избитый камнями и землей труп. Никогда ещё мне не было так страшно. Я бы многое отдал, что бы оказаться на его месте, чтобы самому умереть под копытами бешеной лошади, несущейся, куда глаза глядят.
- А ведь он спас меня.10 лет  назад, когда я убил ту женщину, которая пыталась вызвать милицию, после того как увидела, что обокрал я магазин. Он взял часть вины на себя, хотя его в ночь там и близко не было.
- Что? – я удивленно поднял голову, желая убедиться, не ослышался ли.
Максим кивнул.
-Мне грозил расстрел за две статьи сразу - грабёж и убийство с особой жестокостью, но Петя сумел доказать им, что убил он, и что убийство произошло случайно, а не преднамеренно. Нас судили, как соучастников, дав каждому по 20 лет.
Потом, когда нас после первого судебного разбирательства посадили в одну камеру и мы, наконец, смогли поговорить, я спросил у него: «Зачем ты всё это сделал?» Ведь у нас в какой-то мере налаживалась жизнь, Петя нашёл работу, обещал туда устроить меня, а тут вдруг всё так получилось. Я считал, что мы не заслуживали корячиться на заводе. Но Петя тогда ответил: « У меня не было выбора, братишка. С тех самых пор, как ты родился, у меня его отняли. Я должен помогать тебе и быть с тобой. Раз так, значит так. Будем сидеть вместе». Мне не нашлось, что ответить.
Максим закончил свой рассказ, и дальше мы сидели молча, слышал только завывание ветра из открытого окна и спокойное  дыхание Петра. Я тогда подумал, что очень мало знаю о своих друзьях. Сперва Мехов, потом Селин, а теперь и братья. Невольно вспомнился Кротов.
Наконец я вспомнил, что мне нужно было идти  к Елене. Перед тем, как я ушёл, Максим сказал мне:
- Я рад, что смог ему отплатить. Даже спустя десять лет я отдал часть своего долга и теперь вот здесь,- он указал на сердце,- груз не так тяжёл, как раньше!
Он посмотрел любящим взглядом на брата, взглядом, полным уважения  и благодарности.