Куда ведёт надежда. Эпилог

Перечитав свою повесть ещё раз, я понял, что нужно объясниться.
Постукивая пальцами по печатной машинке, я размышляю над тем, с чего начать. И в итоге решил, что начать лучше всего с начала. Многое из того, что я сейчас напишу, будет достоверным фактом, многое - лишь моими домыслами, родившими за долгие ночи размышления в пустой камере.
Когда Георгий Кротов прибыл в нашу тюрьму, его душу и сердце наполнял всем понятный глубокий до костей человеческий страх. Только там же он и остался, не выбрался на лицо, как это бывает у многих нас. Страх служил Кротов неким сигнальным флажком, которые не только оберегал его от глупых поступков, но и всякий раз встряхивал его уставшее и полуразбитой сознание.
Первый его страх был перед Селиным и братьями - людьми, которые случайно узнали о его преступлении. Но вытерпев побои, страх вдруг почти сошёл на нет. Неизвестность создаёт гораздо более жуткие картины, чем наглядная реальность. Не знаю, знал ли он о том, что наш директор относится к конному спорту, до того момента, как не услышал его разговор с ветеринаром, но это и не важно. Кротов сумел схватить момент, выйти на сцену и сыграть там свою, сперва эпизодическую, а затем главную роль.
Как я думаю, идея совместить труд заключённых и работу на конном заводе пришла к Кротову не сразу - но первые ночи в тюрьме долги. Чёртовски долги. Идеи рождаются не сразу, а подобно человеку, растут и процветают, и если временем он доказывают свою пригодность, то рано или поздно будут доведены до конца. Кротову потребовался месяц.
Я прекрасно понимаю, что в тюрьме всегда нужна действовать. Мысли должны быть соразмеряемы делам - поэтому большинство так мало думало, а Кротов так много делал.
Этот человек верил в то, что мы сможем показать нечто другое, чем то, что было написано на нашем клейме. Зло не приходит просто так, не стучится к вам в дверь и не предлагает расписаться на бумаге собственной кровью. Его порождает всё плохое, что есть вокруг. Поэтому Кротов думал, что лошади, конный завод и частичка свободы смогут сделать своё дело, принесут нужную отдачу. Он не хотел бежать, вовсе нет. Глупо бежать к тому миру, который разрушился у тебя под ногами после смерти жены и обвинения в убийстве.
Трудно представить, что он испытывал в течение этого месяца. Сколько сомнений терзало его душу - но надежда выживает в самых худших местах, в которые только может занести человека. Надежда - хорошая вещь. Наверно, лучшая из всех. Она не умирает.
А дальше я могу с чистой совестью сказать, что Георгий Кротов не убивал тех детей и не совершал того преступления, за которое был осуждён. Позже в его записках нашли этому подтверждение.  Детей изнасиловал, а затем убил Ковальов - тот сумасшедший с голосами в голове. Несчастный вынужден был убивать, иначе голоса убивали бы его. Он убивал без какого-либо разбора и смысла, повинуясь воле пошатнувшегося рассудка. Просто и ужасно, как сама смерть.
Георгий Кротов слышал их крики, а потом попытался спасти одного из детей, когда  в квартиру вернулась их мать. Кротов сидел без рубашки - разорвав её, он зажимал рану, будучи весь в крови.
Но мать, лишившаяся за один вечер двоих детей, видела другое. Кротов умело защищался, пытаясь доказать свою невиновность, но общественность была не на стороне сомнительного холостяка, живущего полуотшельничским образом жизни, и не верила его словам о  высоком молодом человеке, убегающим по улицам во тьму. Даже друзья отвернулись от него. Все видели в нём убийцу.
Почему он не сказал об этом начальнику тюрьмы? Милиции? Потому в этом мире не верят сумасшедшим и педофилам, верят майорам в красных мундирах и богатым бизнесменам, щедро оплачивающим свои социалистические налоги. Верят тем, кто не был в тюрьме. Так что, может и мне верить не стоит…
Но когда Кротов строил свой план по поводу конного завода, он не подумал о рабочих, которых потом уволят. Это стоило жизни многим. Кротов видел виноватым исключительно себя. Ведь именно он всё придумал.
Тогда вечером, выпив, он решил освободить Канивеца. Придя к нему, он развязал ему руки, сказал, что тот может идти на все четыре стороны, но он убил Кротова и сбежал через поле.
Канивецу удалось скрыться тогда, но спустя 2 года… он попал в нашу тюрьму за очередное убийство. Через месяц он «почему-то» повесился у себя в камере, но перед этим успел рассказать нам достаточно.
Теперь истёк мой срок пребывания в этой тюрьме. Скоро мне предстоит повторить участь немногих, в том числе и Серебрякова,- пройти через ворота, только не внутрь, а обратно, к дороге, которая петляет вдаль. У меня нет ничего, кроме воспоминаний, да и те не могут похвастаться своей полезностью или даже оригинальностью. Георгий Кротов говорил:
- Мечта не возможна без надежды. Прекращая надеется, мы убиваем почти всё то, что движет нам к действию.
Надежда не ведёт к победе или к поражению. Надежда ведёт вперед, к будущему, каким бы оно ни было, оно лучше прошлого, лучше картинки с застывшими лицами  , потому что там , в отличие от воспоминаний, действи-тельно можно что-то изменить.