Мастер и Марта, книга 1, часть 1, глава 11

- Отлично, - сладко пропел Флоран. – В таком случае, Вы можете прямо сейчас перебраться в свою новую комнату, Вам там будет удобнее. Вы можете идти?
- Не знаю, попробую.

Он галантно подал Аннабель руку и не спеша повел ее, прихрамывающую, по коридору к номеру второму, соседнему с комнатой Марты, а Марта с любопытством засеменила следом. Дойдя до нужной двери, Флоран распахнул ее и со словами:
- Прошу Вас, - пропустил Аннабель вперед.

Затем он вошел в комнату сам, и последней туда просочилась Марта, хотя ее никто и не звал.

Комната Аннабель поразила Марту. Конечно, Марта не ожидала увидеть там пыль и паутину, но чтобы такое… Эта комната вполне могла бы находиться внутри королевского дворца, ибо, без сомнения, была достойна самой королевы. Стены комнаты были обтянуты нежнейшим перламутровым шелком, на котором изумительно смотрелись картины в дорогих рамах – с первого взгляда было видно, что это картины работы настоящих мастеров. Вся мебель была самых изысканных очертаний. На полу блестел узорчатый паркет из разных сортов дерева. Марта подняла голову наверх и обомлела: потолок был удивительным образом расписан, так что, казалось, над головой кружат голуби и ангелы. По краям потолок был украшен лепниной, а в центре висела большая искусно сделанная люстра. Марта оробела, она бы не посмела даже присесть здесь в кресло, не то, что жить.
Аннабель, напротив, чувствовала себя здесь совершенно свободно, как рыба в воде. Она даже перестала хромать.

- Прекрасная комната, - сказала она Флорану, одарив его своей жемчужной улыбкой, - большое спасибо.
- Располагайтесь и отдыхайте, сегодня у Вас уроков не будет. Думаю, Вы найдете тут все, что Вам понадобится на первое время, а потом, когда поправитесь, сходите домой за вещами.

Аннабель подошла к окну, и все остальные следом за ней. Как и в комнатах Марты и Флорана, здесь был выход на улицу. За окном сияла на солнце ярко-голубая вода бассейна, а вокруг в тени пальм располагались шезлонги.
- Я могу пользоваться бассейном? – спросила Аннабель.
- На здоровье, - ответил Флоран.

Они обменялись лучезарными улыбками, и Марта потихоньку пошла на выход, чтобы не видеть этого.

- Куда это Вы направились, Марта? – спросил Флоран, догоняя ее в коридоре. – У Вас сейчас урок кулинарии. Или Вы предпочитаете исцеления?
- Давайте лучше кулинарию, - отозвалась Марта без особого восторга. – Я сегодня еще ничего не ела.
- А я уже перекусил вместе с Аннабель.
- Чудесно.

«Есть такая порода мужчин, - говорила матушка, - которым нравится морочить головы девушкам. Такой мужчина все ходит, ходит к девушке, пока она его окончательно не полюбит, а потом – раз! – и он уже с другой». Когда матушка так говорила, Марта, бывало, всегда вздрагивала от этого «раз!» и очень надеялась, что с ней этого не произойдет.

- Попробуйте наколдовать себе яичницу, - предложил Флоран. – Сейчас я Вам покажу, как это делается. – В его руке уже была волшебная палочка, нацеленная на тарелку:
- УОва страпаццАтэ.
(Uova strapazzate)
На тарелке восхитительно зашкворчала яичница.

Флоран раскрыл перед Мартой «Книгу о вкусной и здоровой пище» Матильды Густи на нужной странице. Марта взяла у него палочку, очень стараясь не коснуться при этом его руки. Тарелка тем временем очистилась. Марта попыталась сосредоточиться:
- Уова страпаццатэ.

На тарелке появилось разбитое яйцо, запах и цвет которого не вызывали сомнений, что оно было совершенно протухшее.
- Ах, простите, Марта, - поспешно сказал Флоран, взмахнув рукой так, как обычно отгоняют комара. Протухшее яйцо исчезло. – Это была моя педагогическая ошибка – начать занятие до завтрака. Пожалуйста, поешьте, а потом мы продолжим.

На тарелке вновь появилась аппетитная яичница. Марта воткнула в нее вилку, раздумывая, как бы поделикатней обсудить вероятность того, что Аннабель – человек Бэзила Морта или даже сам Бэзил Морт. «Лучше всего было бы сказать все прямо, -думала Марта, - но Флоран, явно симпатизировал Аннабель и мог счесть подобные предположения в ее адрес проявлением ревности. А может быть, это и была всего лишь ревность?» – спросила себя Марта. Сама-то она тоже напросилась в ученицы, и не имела при этом дурных намерений.

Ее раздумья были прерваны появлением небольшого объекта, влетевшего в окно. Приглядевшись, Марта поняла, что это конверт. Грациозно кружась, конверт опустился на стол перед Флораном.

Марте прежде не приходилось видеть такие письма: написанные на плотной красивой бумаге с вензелями, запечатанные гербовой печатью. Флоран раздумчиво изучал письмо, пока Марта прихлебывала чай, сгорая от любопытства.

- Что там? – не выдержала она наконец.
- Письмо от королевы, - продолжая перечитывать письмо, ответил Флоран таким тоном, каким обычно говорят: «письмо от тетушки».
- И что пишет королева?

Марта и представить себе не могла, что кто-то из ее знакомых может вот так, запросто, получить письмо от королевы. Она даже слегка подскочила на месте от нетерпения. Флоран оторвался от письма.

- Королева пишет, что ее дочь, принцесса Габриэлла, желает приехать инкогнито в наш городок на праздник Середины Лета. Королева обеспокоена и просит меня обеспечить безопасность принцессы.
- Принцесса Габриэлла приедет к нам на праздник? – удивилась Марта.
- Да. И Вы слышали, Марта, она сделает это инкогнито – я прошу Вас хранить эту информацию в секрете.
- Наверное, она хочет закинуть свое имя в Шляпу Жениха, - догадалась Марта.
- Очень может быть, - согласился Флоран.

Праздник Середины Лета всегда отмечался в их городке с размахом. Гуляния начинались с самого утра, продолжались до позднего вечера и включали в себя танцы, песни, веселые игры. Но самым любимым развлечением всегда была Шляпа Жениха.

Скульптура, изображающая Жениха и Невесту, находилась в центре главной городской площади, на которой и проходили гуляния. Никто не помнил, как Жених с Невестой появились в городке, словно они всегда были тут - счастливые, ласково глядящие друг на друга, взявшиеся за руки, шагающие в свою новую жизнь. Марта любила смотреть на них и представлять, как они сбежали из-за свадебного стола с кучей шумных родственников, чтобы побыть вдвоем. Невеста в развевающемся платье левой рукой прижимала к себе свадебный букет. Жених в своей опущенной правой руке держал Шляпу, чуть наклонив ее на бок. Вот эта-то Шляпа в день Середины Лета и привлекала к себе пристальное внимание людей всех возрастов.

В течение всего дня, начиная с раннего утра, юноши и девушки, а также их родители, тетушки и бабушки – жители городка, а кроме того, соседних и даже далеких городов -  приходили к Жениху и Невесте и опускали в Шляпу Жениха листочки бумаги с написанными на них именами. А ровно в полночь, когда городская площадь была запружена людьми, из Шляпы Жениха выплывали, написанные светящимися буквами, имена тех юношей и девушек, которые женятся и выйдут замуж в течение года. Имена зависали над Женихом и Невестой, а потом, подгоняемые ветерком, пускались в странствие над площадью и так парили, пока не растают.

Закладывать свое имя в Шляпу Марта не любила – зачем, все равно оно никогда не выплывало из Шляпы. Она хорошо помнила, как положила листочек со своим именем в Шляпу жениха в первый раз – ей тогда было 17 лет, и она думала, что вполне готова уже выйти замуж. Она тогда очень волновалась и почти не спала накануне, пришла на площадь совсем рано и очень хотела, чтобы ей не повстречался никто из знакомых. А как ждала Марта в тот вечер появления своего имени в небе над Женихом и Невестой, как замирало ее юное сердечко, стоило ей завидеть каждое новое имя, показавшееся из Шляпы! Но надежда быстро сменялась разочарованием – «опять не мое» - и снова надежда – «может быть, это имя не последнее и будут еще».

Год шел за годом, а чуда все не происходило. То есть чудо происходило со всеми вокруг, но только не с Мартой. Все ее школьные подруги уже были замужем, и однажды Марта поняла, что больше не хочет экспериментировать со Шляпой. Да что там Шляпа, Марта поняла, что и праздник Середины Лета совсем не для нее. В самом деле, что за удовольствие стоять в сторонке, когда все девушки танцуют с кавалерами, а ее, Марту, словно никто не замечает? Зная заранее, что так все и будет, она с каждым разом все больше робела и замыкалась в себе, стоило ей попасть на праздник, и возвращалась потом домой с тяжелым сердцем.

- А Вы, Марта, должно быть, тоже собираетесь на праздник? – Флоран оборвал поток ее невеселых воспоминаний. – В этот день я освобождаю Вас от занятий с самого утра, Вы можете располагать этим днем, как Вам будет угодно.
- Спасибо, - кисло ответила Марта.
- Страшно подумать, что Вы там устроите, с Вашими-то талантами, - улыбнулся Флоран. – Наверное, на таких праздниках у Вас отбою нет от кавалеров.
«Издевается, - подумала Марта. - Разве он не видит своими дурацкими очками, что на мне какие-то чары?»
- А Вы, Флоран, должно быть, тоже собираетесь на праздник? – спросила она в тон ему.
- Вы же слышали – я буду обеспечивать безопасность принцессы Габриэллы.
«Выкрутился», - подумала Марта, но она уже не могла на него долго сердиться.
 
Между тем Флоран извлек из воздуха перо и бумагу и тут же, на кухонном столе, принялся писать письмо королеве своим быстрым, летящим почерком. Марта молча доедала яичницу, чтобы не мешать ему. Покончив с этим делом, Флоран запечатал письмо, подошел к открытому окну и выпустил письмо, как выпускают полетать птицу. Письмо взмыло в небо и помчалось, набирая высоту. Марта провожала его взглядом, пока не потеряла из виду.

Потом мысли ее вновь вернулись к Аннабель и той опасности, которая угрожала Флорану.
- Флоран, - сказала Марта, - как Вы думаете, Аннабель – она… она…
- Вы хотите сказать, не может ли это быть Бэзил Морт?
- Да.
- Пока я думаю, что скорее - нет, но бдительности, конечно, терять нельзя. – Флоран прислушался, он, без сомнения, снова что-то услышал. – Извините, Марта, придется Вам опять заниматься самостоятельно. Я очень спешу. - Флоран сорвался с места. – Изучайте теорию, без меня никакой практики, - добавил он на ходу и вылетел в открытое окно.