Первая глава

  А вы видели живых мертвецов? Глупое словосочетание, как живое может быть мертвым? Или наоборот – мертвое живым. Оказывается, может, ведь я видел. Меня зовут Антон, и я рою могилы. Нет, конечно, я не мародер, работа у меня такая – копать. Приехал на лето в родной город, в области, и устроился на подработку. Городок у нас небольшой, и мало куда возьмут на пару летних месяцев студента уже второго курса исторического факультета. Старшекурсники предлагали ехать на раскопки, куда-то на Урал, но я отказался. Обещал маме, что в первое свое студенческое лето буду дома. А работа…ну что же, деньги никогда лишними не бывают. Да и городок у нас небольшой, как я уже говорил, поэтому и копал я не часто: раз в два-три дня. Разумеется, у вас может возникнуть логичный вопрос: «А как же экскаватор?». И я на него отвечу: «А никак». Месторасположение городского кладбища не позволяет подъехать туда никакой технике. Деревья кругом – разве что по могилам – но об этом и речи быть не может. Сколько раз уже уговаривали администрацию хоть какую-то объездную дорогу проложить, деревья выкорчевать, в результате: я рою могилы. Не один, конечно, нас четверо. Двое постоянных работяг: Саня и Валера – большие любители выпить.  И двоих взяли на летнюю подработку: меня и Тему. Он в местном техникуме учится, на сварщика. Парень не глупый, но ветер в голове.
   Чтобы мы не просиживали на кладбище целыми днями, нам звонили, когда нужно приехать. Благо, двадцать первый век, и сотовый телефон уже самое обыкновенное средство связи. Поэтому я успевал отдохнуть, позагорать, поплавать и порыть могилы. Может, кому-то это покажется странным или даже страшным занятием, но ничего такого нет в том, чтобы выкопать яму в человеческий рост, в длину, и в глубину. Тем более, что почва на кладбище была достаточно мягкая, а я неплохо сложен физически. В общем, меня все везде устраивало. Хотя, пожалуй, если бы меня абсолютно все устраивало, я бы не стал рассказывать эту историю, так что приступим.
   Утро выдалось жарким и бодрящим. Я, по сути своей, жаворонок, проснулся около девяти часов утра, поел и сразу отправился на речку. Десять минут быстрым шагом и, скинув одежду, я уже плавал в прохладной воде. Небольшое течение и достаточно большая ширина реки не позволяли ей как следует прогреться. Поэтому вода была именно прохладной – как раз того самого градуса, что и нужно в жаркое лето для расслабления и отдыха. Как вы уже догадались, ни сильно расслабиться, ни отдохнуть у меня не получилось, потому что зазвонил телефон. Плавал я в безлюдном, особенно по утрам, месте и поэтому не боялся все оставлять на берегу. Тем более что телефон у меня был, как говорят сегодня, простая «звонилка», никаких «наворотов». Конечно, ответить я не успел, но в списке пропущенных вызовов значился рабочий номер. Я перезвонил:
 - Антон? – в трубке раздался голос нашего начальника Андрея Семеновича. Мужик хороший, добрый, деловой. В городе его за глаза называли «могильщик». Он знал об этом и не обижался.
 - Да, Андрей Семенович, надо выйти?
 - Ну, два заказа на завтра, так что сегодня весь день работаете, – он старался не называть вещи своими именами, использовал всякого рода деловые обозначения:
 - Ты с Артемом на связи?
 - Конечно.
 - Набери его, хорошо? Саша и Валера уже приступили, я им все объяснил.
 - Я все сделаю.
 - Ну, пока.
 - До свидания.
   Наскоро вытеревшись, я направился домой. По дороге позвонил Артему, он спал после очередной местной дискотеки. Тоже мне «тусовщик». После непродолжительного разговора, состоящего с его стороны из односложных мычаний, он все-таки сказал, что приедет, и положил трубку. Я взял уже не раз постиранную, приготовленную рабочую одежду и направился на автобусную остановку. Минут через десять на нее подошел Артем. Жил он в доме прямо за остановкой, и вид при появлении имел невыспавшийся: 
 - Привет. – Еще только с одним открытым глазом поздоровался он. Я нисколько не преувеличиваю, открыт был действительно только один глаз.
 - Опять вчера гулял?
 - На то и каникулы. Еще бы денег за это платили, а не за рытье ям.
 - На весь день сегодня, завтра двоих хоронить будут.
 - Вот могильщик… я хотел поспать.
 - А он тут причем? Человек работает, тоже зарабатывать хочет. Пусть и на похоронах.
   Артем зевнул, показывая тем самым, что разговор ему уже не интересен. На остановку подкатил старенький «пазик». Другой транспорт в нашем городке был просто не нужен: всего пятнадцать остановок вполне легко обслуживали десять автобусов на трех маршрутах. Большинство передвигалось пешком или на велосипедах, на машинах, конечно, у кого они были. Но до кладбища минут тридцать было ходу, если бы не наличие именно двух умерших, могли бы и пешком пройти, а так следовало поторопиться.
   Городское кладбище встретило нас безмолвием, как и всегда. Первое время я пугался этой мертвой тишины, но потом привык. Артему вообще было по барабану, ему почти все было по барабану в жизни, лишь бы погулять да повеселиться. У Сани и Валеры работа уже кипела. Мужики хоть и пили часто, и в запой уходили, но работали исправно, даже с перепоя. Первым заметил нас Саша, он был помоложе и поумнее, не все мозги еще пропил:
 - А вот и молодежь, больно долго вы, мы уже вовсю пашем тут!
 - Шурик, че ты к ним прикопался, Семеныч сказал ведь, что они на полставки. Покажи лучше, где копать.
   Похоже, насчет мозгов я ошибался, Саша был выпивший – этому свидетельствовал легкий запах спиртного. Не то, чтобы я был трезвенником, но употреблял всегда в меру и редко. Ладно, иногда не в меру, но это бывало крайне редко. По дороге до нужного места Саша еще и закурил. Артем попросил у него сигарету, тоже закурил. Похоже, он был одним из последних, кто считал, что курить это «круто». Не буду врать вам, я тоже иногда покуривал, когда выпивал спиртного. Не такой уж я белый и пушистый, как выясняется.
   Когда мы дошли до самого дальнего конца, он воткнул лопаты рядом с одним из свежих захоронений:
 - Тут.  До вечера не справитесь – ночью будете копать. Похороны с утра. Мы за вас копать не будем. Семеныч говорил,  что вы на полставки, конечно, но и ее отрабатывайте. Два на два, как обычно. Ну и шириной в метр! Вперед и с песней!
   Саша ушел, унося с собой запах перегара. Табачный дым еще остался, Артем докуривал. На небе не было ни облачка, и солнце жарило беспощадно. Не зря я захватил с собой кепку на голову и бутылку питьевой воды. Артем ограничился только водой, потому как полностью проснулся лишь пару минут назад. Половину бутылки он уже умудрился выпить.
 - Вот, черт, Антоха, я на голову ничего не взял.
 - Вижу, но у меня одна кепка, может, у мужиков что есть, спроси.
 - Да они пошлют.  Слушай, у меня к тебе предложение, давай я часика два покемарю, а ты уйдешь пораньше, а?
 - Вечером Андрей Семенович приедет, и куда я уйду? Одного тебя тут оставлю?
 - Мы придумаем что-нибудь. Ну, реально спать хочу, часа три всего поспал.
 - Цезарь всегда спал по три часа, а кем в результате стал?
   Артем посмотрел на меня, как на самого страшного врага. Видимо, после вчерашней вечеринки в паре с сегодняшним пробуждением, таковым я и являлся:
 - Через час разбужу, не больше. Иди.
   Мой горе-напарник просветлел и изменился в лице. Отошел на пару десятков метров к ближайшим деревьям и уснул, натурально уснул. Я даже пары лопат не успел выкопать. В наушниках заиграла привычная AC/DC, и я принялся за работу. Монотонные движения под музыку делались интенсивней. Я проработал почти час, и, несмотря на жару, даже не устал совсем. Ну что, «тусовщик», теперь тебе пора помахать лопатой. Воткнув свою деревянную спутницу-однодневку в землю, я обернулся в сторону спящего Артема и медленно вытащил наушники из ушей. Этого недоделанного сварщика нигде не было. Вот «сачок»! Может, все-таки он к мужикам решил сходить, попросить что-нибудь надеть на голову? Надо позвонить ему. В телефоне пошли гудки, после шестого или седьмого, я точно не считал, кто-то взял трубку. Раздалось отвратительное шипение, словно в телевизоре кто-то включил помехи на полную громкость и дал мне послушать. Отдернув телефон от уха, я крикнул:
 - Артем! Где ты?! Что за шутки!?
   Мне по-прежнему отвечало лишь шипение.
 - Слушай, это вообще не смешно, я теперь один должен копать тут?
   Шипение.
 - Лучше бы вообще не приходил сегодня на работу в таком случае!
   Шипение.
 - Да пошел ты!
   Я оборвал связь, шипение прекратилось. Первый раз он меня так подставляет. Бывало, что он не выходил, бывало, что трубку не брал с утра. Потом придумывал отговорки детские, неправдоподобные. Андрей Семенович не верил ему, конечно, но прощал. Нас по знакомству ведь устроили на подработку. И все же это не повод так бросать меня в начале дня. Да и глупо это, приехать и уехать что ли? Какой-то розыгрыш устраивать непонятный с помехами этими. Короче, я плюнул про себя, засунул наушники обратно в плеер и принялся копать дальше. Очень злой и недовольный.
   Когда я шел в будку, чтобы перекусить в обеденное время, мужики спросили меня, где Артем. Я объяснил им, что он бессовестно «свалил», на что они нахмурились – ведь теперь придется мне помогать докапывать. Один-то я явно не справлюсь. Саша тут же позвонил Андрею Семеновичу, многозначительно кивнул и передал трубку мне:
 - Антон, что там у вас произошло? Куда делся Темка?
 - Не знаю, домой видимо… Или еще куда ушел.
 - Ты конкретней объяснить можешь?
 - Мы начали копать, а потом он говорит: «Сейчас я приду», и ушел куда-то. Уже пару часов нет.
   Ну и добрая же я душа! Если бы я сказал ему, что Артем хотел поспать часик, Андрей Семенович точно бы его больше не взял на работу. Но что поделать, как-то не привык я людей сдавать, с которыми работаю или учусь. Пусть даже они мне гадости делают! Ну, не смог, в общем. Решил сам потом с Артемом разобраться.
 - А телефон?
 - Да не отвечает.
 - Может, случилось что?
   Ага, случилось, приступ лени и пофигизма:
 - Спросите сами у него, хорошо?
 - Ладно, трубку Саше передай.
   Я отдал сотовый и направился в будку, обедать. Будка – это небольшой сторожевой домик, в котором  проживал сторож. Жуткий алкоголик – даже Саня с Валерой отзывались о нем крайне отрицательно. Этот тип вообще не просыхал, мне кажется, что он водку не просто пил, а питался ею, и больше ничем. По ночам он откровенно квасил, пару раз обходил все кладбище и делал вид, что работает. Днями спал, по вечерам ходил за алкоголем. Вот такое бесполезное существование. Звали его, по-моему, дядя Коля и выглядел он лет на сто. Последние лет двадцать так и выглядел и не менялся. Я помню, лет десять назад, когда мы с друзьями спорили, кто храбрее и бегали по вечерам сюда, он уже так выглядел, и пил, и гонял нас.
   Обычно, когда я обедал, дядя Коля мерно похрапывал, изредка переворачиваясь. Сегодня он лежал тихо, не двигаясь, мне даже показалось, что он не дышит. Отдал концы дед что ли? Пока я согревал макароны в микроволновке, он не издал ни звука. Блин, да он точно не дышит! Я попытался растолкать сторожа, и он был холодный. Это в жаркий летний день-то? Конечно, врач из меня никакой, но пульс-то я могу нащупать. Точнее, мог бы, так как у дяди Коли не было ни пульса, ни дыхания, ни каких-либо вообще признаков жизни. Одно дело рыть ямы, в которых кого-то кладут и потом закапывают. И совсем другое дело видеть этих кого-то воочию. Очень неприятно находится в комнате с мертвым телом. Я сглотнул слюну, в лучших традициях голливудских фильмов ужасов, и медленно вышел на улицу.
   Мужики продолжали копать, не обращая на меня никакого внимания. Я попытался их окликнуть, не получилось, вместо громкого голоса вылетел какой-то невнятный шепот. Что такое? Я, конечно, испугался, но не настолько, чтобы потерять дар речи. По спине пробежал холодок, кончики пальцев начало покалывать. И как-то через силу я пошел в сторону копающих. Хотя нет, через силу это громко сказано, просто с усилием сделал первые шаги в их сторону, с ощутимым усилием. Буквально через пару секунду наваждение прошло, и я смог уже крикнуть громко и внятно:
 - Народ, дядя Коля умер!
   Скорость шага я не снижал и продолжал приближаться к яме, из которой то и дело вылетали комья земли. Первым поднял голову Саша:
 - Чего говоришь?
   Я подошел почти вплотную:
 - Кажется, дядя Коля умер!
 - Да ладно! – поднял голову Валера.
 - Точно? Может, просто обпился вчера да дрыхнет без задних ног, – уточнял Саня.
 - Мне кажется, что умер, у него пульса нет…
 - Когда кажется… – начал было Саша, но Валера оборвал его:
 - Погоди, помнишь, он вчера говорил, что какую-то новую самогонку нашел, что, мол, будет ее пробовать вечером. Кто-то в частных домах гонит, все ее хвалят, нас звал тоже.
 - Да! Только мы не пошли отраву эту пить! Купили водки как всегда. Вот и живы остались.
 - Пойдем глянем, как бы нам третью яму копать не пришлось.
   Саша пожал плечами, показывая, что ему абсолютно наплевать, жив ли старик охранник или нет, и выбрался из ямы. Помог выбраться Валере, и мы все направились в будку. В которой нас всех ждал сюрприз: дяди Коли там не было. Совсем, ни его, ни одежды, ничего, только мятая постель. Саня сразу начал мне выговаривать:
 - Антон, я не понял, че за шутки? То у тебя Темка куда-то пропал, то дядя Коля мертвый. Ты ничего часом не принимаешь? Может, траву какую куришь втихаря?
   В углу попискивала микроволновка, подавая сигнал, что разогрев закончен, и ее можно открывать.
 - Нет, он тут лежал, говорю вам, холодный и не живой.
 - Ага, и пахло от него самогонкой. Вон, какая-то бутылка, без этикетки.
   Микроволновка продолжала пищать. Ее купил сам Андрей Семенович и под страхом смерти запретил дяде Коле ее трогать, боялся, что пропьет. Саша подошел к пустой бутылке, что валялась на полу, и понюхал ее горлышко. Сразу же скривился и отбросил бутылку за кровать:
 - Он что, тормозуху пьет что ли? Воняет ужасно!
   Микроволновка продолжала пищать. Валеру, видимо, этот звук раздражал хуже скальпеля по стеклу:
 - Да выключи ты ее! Задолбала пищать.
   Саша нажал на кнопку, приоткрылась дверца, пищание прекратилось.
 - Значит так, малой, – начал он, хотя был старше меня лет на семь, не больше, – давай ешь и иди, работай. Часам к шести вечера мы закончим и придем твою яму докапывать. И больше не беспокой нас по всяким своим дурацким галлюцинациям!!!
   Последние слова он сказал на очень высоком тоне, и я понял, что еще чуть-чуть, и он начнет кричать. Или просто испепелит меня своим взглядом. Оба «труженика» удалились. А я остался наедине с открытой микроволновкой, отвратительным запахом и неприятными чувствами. Но ведь он реально лежал тут, я видел, трогал ему пульс, осматривал, дышит ли он или нет. Чертовщина какая-то. Либо все это какая-то глобальная отвратительная шутка либо…либо придется признать, что я схожу с ума. Поесть мне довелось без приключений. На обратной дороге к своему рабочему месту в голову пришла незатейливая мысль: перегрелся на солнце. Весь день на жаре, в духоте – даже кепка не спасет. Напекло сильно вот и мерещится всякая «фигня». А с Артемом тогда что? Я всего ведь час провел за работой, не успело еще солнце нанести удар. Помехи в телефоне тоже померещились? Нет, Артем, наверное, дома отсыпается, или уже встал.  Хоть бы после обеда приехал, работничек! Надо ему еще разок позвонить. В этот раз оператор мне сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети. Я немного воспрял духом и продолжил свои «раскопки», благо тень близлежащих деревьев добралась до моей ямы, и солнце уже не палило столь сурово, как изначально.
   Под вечер я совсем выдохся и решил закончить на сегодня свой труд. Дело в том, что я торопился, ведь копал один и уставал, соответственно, больше, но две трети нужной ямы все-таки осилил. Воткнув лопату, я решил повернуться, посмотреть, не идет ли ко мне помощь. Плеер как раз ставил очередную композицию рока середины восьмидесятых годов прошлого столетия. Ну, люблю я этакие вещи, что уж поделать?! Dio начинал первый куплет композиции This Is Your Life. Я отдышался, стал поворачивать голову в том направлении, откуда должны были прийти мужики мне на помощь. Шел Саша, один, с лопатой. В тот самый момент, когда я повернул к нему голову, он запнулся о кочку, которая сама по себе выросла прямо из земли под его ногой. Опять что ли напекло голову или… Саня, разумеется, попытался удержать равновесие, воткнув лопату, которую он держал в руке, в землю. То есть он хотел так сделать, но в результате лопата полностью ушла в почву, быстро и без препятствий, словно раскаленный нож погрузился в масло. Мой помощник распластался, успел поднять на меня запачканное грязью удивленное лицо, и резкий хруст позвонков отделил его голову от тела. Небольшой наклон поверхности ко мне и отсутствие какой-либо физической связи с телом заставил голову легонько покатиться. Покатиться в мою сторону отрезанную голову человека, который только что был жив, которого я хоть и недолюбливал, но знал лично. Она катилась, постепенно поворачиваясь на бок, и брызгала кровью. Между раскинутым руками виднелась окровавленная лопата, выросшая из земли. Это с какой силой надо было толкнуть старую тупую штык-лопату, чтобы перерубить ею шейные позвонки? Кто вообще способен на такое… Окровавленный колобок докатился до края ямы, в которой я все еще стоял и слушал: 

This is your life
This is your time
What if the flame won't last forever
This is your here
This is your now
Let it be magical*

   Его открытые в ужасе и удивленные глаза смотрелись безумной зарисовкой какого-то авангардиста на измазанном грязью и кровью лице, настолько нереально мне казалось все происходящее. Дальше все становилось только хуже.
   Обе части еще недавно дышащего тела стали погружаться в землю, их как будто засасывало в трясину на болоте. Я нашел в себе силы посмотреть под ноги, они стояли на твердой земле. Так бывает в экстренных ситуациях, когда случается шок от увиденного, первые пять – семь секунд ты стоишь и не понимаешь, что делать. Не веришь в происходящее, словно мозг еще не осознал картинку, воспринятую глазами. Словно он тормозит, и тебе не хватает некой человеческой мощности на обработку. А затем как будто подключаются не только все основные ресурсы, но и еще откуда-то берутся дополнительные, так сказать потерянные за эти секунды, и ты начинаешь действовать молниеносно. За те же секунды принимая важные, спасающие твою жизнь решения.
   Выдернув наушники, я выпрыгнул из чьей-то будущей могилы, чьей-то, но не моей. Пока останки Саши продолжали погружаться, я лихорадочно соображал. Земля враг, на ней нельзя стоять, лежать, все что угодно! Похоже на детскую игру «выше ноги от земли», даже как-то получилось слегка улыбнуться. Смех часто перемешивается с безумием. Останки погружались, раздалось какое-то шипение, или нет, не шипения, а чавканье. Отвратительное чавканье, кому-то явно нравилось то, что он делал, все больше и больше. И я побежал, так быстро, как не бегал еще никогда в жизни. Прочь с этого кладбища, прочь от пропадающих и погибающих людей. Все быстрее и быстрее!
   Проносясь мимо почти выкопанной мужиками ямы, я увидел Валеру. Он смотрел на меня удивленным и непонимающим взглядом:
 - Антон, что случилось?
 - Вылезай оттуда, и беги, беги быстрее! – ноги неумолимо несли вперед, но я не мог не попытаться. Ведь он такой же человек.
 - Ну почему? Где Шурик?
 - Нету! Нету его больше! Вылезай же ты! – я подал ему руку, не дожидаясь, пока он ее возьмет, сам схватился за его плечо и потянул прочь из этой земляной ловушки. Неожиданно он послушал меня, может быть, дело было в затуманенном разумом алкоголе, может, в том, что этот Валера и так был слабый и безвольный человек, и в сложной ситуации привык подчиняться кому-то. Я не знаю, но он послушался.
 - Бежим! – повторил я. 
 - Но куда?
 - За забор, за территорию, – уже набирая скорость, на ходу пояснял я, – там он не должен нас достать!
 - К-кто? – Отравленный пьяной жизнью, хиреющий организм копателя начал подводить уже через пару метров. Когда он последний раз бегал?  И бегал ли вообще когда-нибудь?
 - Не знаю, но мы нужны ему, или ей, или какого оно там пола. – На самом деле я и сам не понимал, от чего мы бежим. И почему нас должна спасти ограда кладбища. Какой-то инстинкт что ли, человеческое желание жить, и жить как можно дальше от того, что забирает жизнь. 
   Напомните, какой там мировой рекорд по бегу на сто метров? Десять или девять секунд? Ручаюсь, что если бы кто-то стоял с секундомером и засекал время, как мы спасаемся, он бы выдал нам медали. Пара мгновений, и мы без труда одолели как раз около ста метров, отделяющих нас от спасительной асфальтовой дороги.  Вот оно, вот результат молниеносной работы мозга. Асфальтовая дорога – это не земля, она не засосет, она надежно укроет от этого. Даже если это способно действовать вне кладбища. Я стоял, полусогнувшись, пытаясь отдышаться и хоть как-то прийти в чувства, а Валера просто упал. Под ним растекалась противно пахнущая лужа пота: 
 - Что, что это было? Если это какая-то твоя шутка парень, я тебя пришибу! – Он часто и тяжело дышал.
 - А! Какого хрена? 
   Валера отпрянул от асфальта и схватился рукой за живот. Печень что ли забарахлила? Нет, дело было совсем не в этом! На том месте, где он только что лежал, на асфальте появилась трещина и небольшое возвышение, как будто кто-то пытался пробить чем-то полотно снизу, из земли. Еще мгновение, и из трещины молниеносно вылезло лезвие все той же штык-лопаты. Не сильно, где-то на треть всего, но если бы этот «спортсмен» продолжил лежать там же, то тычок равнялся бы хорошему ножевому удару.
 - Тебя зацепило?
 - Слегка, синяк будет, – Валера отвел руку. – Раны нет. 
 - Вставай, нам нужно двигаться.
 - В город? Может, машину поймаем? – он встал, и мы пошли быстрым шагом вдоль ограды.
 - Скольких это убьет в городе? – постепенно тычки из-под земли прекратились. Либо нечто успокоилось, либо и вправду не могло действовать далеко от кладбища. 
 - Дак оно только тут может, наверное. А что с Шуриком-то? – поздновато забеспокоился о собутыльнике Валера.
 - Лопату видел, что снизу бьет?
   Копатель кивнул.
 - Она ему голову отрубила. – Коротко и без подготовки сообщил я, так сказать, «в лоб».
 - Совсем?
 - Нет, частично! Конечно, совсем! Кочка прямо у него под ногой вылезла из земли, он споткнулся, упал, хотел на лопату опереться, а оно взяло и засосало лопату. А потом как ударило прямо в шею и обезглавило.
 - Не может быть! А если это газы какие-нибудь подземные сильно бьют?
 - Лопатами что ли? Валера, очнись, кто бы оно ни было, оно же забрало и Темку, и дядю Колю, а Сашины останки на моих глазах в землю всасывались, как в болото. Еще и причавкивало, чтоб ему пусто было.
 - Чертовщина какая-то, – Валера перекрестился. Эх, верующий ты наш, только когда тебе что-то угрожает, тогда о боге и вспоминаешь, а так… Не то, чтобы я сам отличался верой в какую-либо из мировых религиозных конфессий, нет. Пожалуй, меня можно было назвать атеистом, даже не смотря на то, что только что произошло. Скорее я поверю в присутствие внеземного разума, чем в божественное существо. Но раз уж веришь в это, значит верь всегда, а не только когда тебе надо или когда удобно. Впрочем, эти размышления не совсем уж к месту, нужно решать что делать. Не привык я пускать все на самотек, тем более в такой «убийственной» ситуации.
 - Давай позвоним Семеновичу, пусть вызывает кого-нибудь, милицию там или полицию, или армию, не знаю! – Валера начинал психовать.
 - Так он тебе и поверит, решит, что вы совсем спились и меня заодно споили, раз уж я все подтверждаю. Обязательно приедет проверять, пойдет на кладбище сам, на землю. На ту самую землю, Валера, из которой его лопатой и зарубит. Если это нечто не придумает какой другой предмет использовать.
 - И что делать? Сваливать?
 - Хотелось бы. – Я посмотрел на кладбище, за разговором мы прилично от него отошли. Никаких признаков Крот, надо же это как-то называть, не подавал. Но ведь откуда-то он взялся, всего три дня назад мы тут рыли яму и ничего. Все было как всегда. Ту самую яму, рядом с которой сегодня копался я. Свежая могила!
 - Кого хоронили позавчера?
 - А я откуда знаю? Мое дело копать. Да какая разница? Уходить надо, и чем дальше, тем лучше!
- Кого хоронили позавчера?! – я повысил голос. – Включи мозги свои, или все в спирте уже хранится? Мы все  вчетвером три дня назад копали тут, все было в порядке. Позавчера кого-то похоронили, вы его закопали и ушли. Вчера тут никого не было кроме сторожа. Сегодня он мертв, Темка пошел покемарить с утра под деревья, пропал…
 - Но ты же говорил, что не знаешь, куда он делся? – перебил меня Валера.
 - Врал я! Прикрывал этого идиота-тусовщика! Он поспать отпросился у меня с утра, а потом пропал совсем. А затем Крот…
 - Какой крот?
   Если бы я мог, то, наверное, испепелил бы его сейчас своим взглядом.
 - А, ну, типа понял.
 - Затем нечто, что мы будем называть Крот, подставило подножку из земли Саше, уронило его, отрезало ему голову и всосало туда же в почву. Тем самым, вероятно, получив какую-то жизненную силу, ну или типа того. Я, кстати, когда кричал вам про то, что дядя Коля не дышит…
 - Он все-таки лежал там у себя в будке-домике?
 - Да! Вышел я из будки и чувствую, что как-то сложно мне пошевелиться, не могу вас окрикнуть, как наваждение какое. А потом постарался и все получилось. Видимо, Крот еще не совсем силен был тогда, не смог меня заморочить. 
 - Но ведь дядя Коля не на земле лежал, а на кровати, а кровать на полу.
 - А пол из досок, – продолжил я логическую цепочку, – много где прогнивших, а под досками земля. А он в усмерть пьяный, совсем никак не сопротивляется. Скорее всего, Крот сначала Тему забрал, потом до дяди Коли смог дотянуться, меня попробовал, не получилось. Собрался с силами и Сашу уронил, ну и дальше ты знаешь, в общем.
 - Делать-то чего будем?
 - Кого хоронили позавчера? – уже в третий раз повторил я вопрос.
 - Говорю же, не знаю! Старика какого-то, Семенович много о покойниках не рассказывает. Народу немного было на похоронах, человек пять всего. Дети, как я понял, да внуки. Все как всегда – люди плачут, гроб закрывают, опускают, мы закапываем. Идем в магазин.
 - Про магазин можешь не рассказывать. Валера, я тебя прошу, пожалуйста, хорошо подумай, вспомни, что могло произойти не так, что могло измениться, может мелочь какая подозрительная? Напряги свое серое вещество. Не хочу я покойника отрывать, если он не причем.
 - А мы что, вернемся туда и копать будем? Ты с ума сошел?!
 - Валера! Думай!
 - Гроб принесли, поставили рядом с ямой. Двое мужчин, похожих друг на друга и на покойника – скорее всего, сыновья его, держались мужественно. Один постарше выглядел, с женой и двумя детьми. Девочки-близняшки, лет семь-восемь. Они плакали, ну жена у этого, который старше, чуть всплакнула. Священника не было никакого, постояли, простились со стариком, дали команду ребятам, чтобы накрывали и опускали. Точно, одна из девочек перед самым закрытием подбежала и что-то положила на грудь усопшему. Отец ее еще так косо на нее посмотрел, мол, «ты чего это делаешь, это же похороны, а не игрушки». Все, дальше как всегда.
 - К сторожу кто-то из них подходил?
 - Ага, и вправду походил, отец этих близняшек, спросил у Семеновича, где сторож. Семенович указал ему на будку, но предупредил, что тот спит. А мужик сказал, что это не проблема, и пошел к дяде Коле.
 - Все это напоминает какой-то ритуал.
 - Как еще ритуал?
 - В данном случае, видимо, нацеленный на воскрешение за счет чужих жизней.
 - Так бывает разве?
 - В теории бывает, а на практике… На практике нам еще предстоит узнать.
 - Делать-то чего будем?
 - Экскаватор нам нужен, знаешь, где взять?
 - Да ты чего? Я туда не полезу!
 - Завтра сюда люди придут, Валера, живые люди,  – а среди них вполне может оказаться моя мама, или друзья, или знакомые. Не в этот раз, так в следующий. – И что-то мне подсказывает, что никогда больше не уйдут. Только мы с тобой знаем, что тут происходит, другие пока сами не увидят, не поверят. Скольких ты предлагаешь отдать Кроту? Нам нужен экскаватор!
 - Дак ведь не подъехать туда! Только по могилам если!
   Я молча кивнул.
 - Нас посадят за вандализм! Такой срок впаяют! Нет, я не согласен.
 - А знать, как люди гибнут, ты согласен? Знать, что ты мог их уберечь, ты согласен?
 - Давай позвоним в полицию и скажем, что там в будке бомба, они поприезжают все и разберутся. Это их работа!
 - Когда же ты поймешь, наконец, что бы мы ни делали, куда бы ни звонили, кому бы ни говорили, в итоге пока они разберутся, будут гибнуть люди, и Крот будет только сильнее. Нужно его выкопать экскаватором, он ведь на гусеничном ходу, лопаты из земли нам ничего не сделают, и содрать с него то, что бросила девочка в последний миг. А еще лучше его всего сжечь. В древние времена так и делали, тогда люди сильнее верили в магию, и считали, что сожженное тело не восстанет из мертвых. Как выясняется, не зря они так делали.
   Валера задумался на пару секунд. Серое вещество все-таки заработало:
 - У Толика экскаватор есть, в механизаторском, только как его уговорить? Да и Семеновичу чего скажем?
 - В механизаторском, это ведь недалеко, двадцать минут быстрым шагом.
   В этот раз задумчиво и молча кивал Валера, точь-в-точь как я совсем недавно.
 - Андрею Семеновичу я сам позвоню, скажу, что все выкопали, все готово. Пусть не приезжает сюда до завтра. А завтра утром либо мы спасем кучу народа, либо встретимся с ними где-то в недрах земли. Пошли.
   Достаточно быстрым шагом мы направились в механизаторский отдел, или цех, или склад, как угодно. В помещение, оставшееся от бывшего колхоза. Насколько я понимал, экскаватор тоже был старинный. Это было не важно. Важно было суметь добыть его, или уговорить кого на откровенно отвратительную поездку по могилам умерших. О том, что эта поездка может быть последний в жизни водителя, как и в наших жизнях, вспоминалось в последнюю очередь.

*Это твоя жизнь,
Это твоё время.
Что, если этот огонь не будет пылать вечно?
Это твоё "здесь",
Это твоё "сейчас".
Пусть всё будет превосходно!


Корректор Мария Кокорева
Февраль 2014 г.