Starting-112. часть-041

- «То есть автоматам легче найти общий язык на основе общих явлений природы или физики!», - уточнил Сингал и оператор подтвердил его выводы. И пока что оставалась только надежда что вскоре всё закончится и они снова окажутся дома, в среде своих сверстников и увидят новый мир после путча. Однако, это было только начало. Некий Мариан был поверхностно знаком с техникой псевдологического профиля и выдал соображения, что в технике существует тот же принцип борьбы за приоритет. Из того можно сделать вывод, и весьма сомнительный, если автоматы совершеннее, то могут взять верх над головным компьютером корабля и перестроить его логические цепи на свой лад. Его сомнения поддерживали некоторые фавориты, но оператор заверил, что такого не произойдёт, ибо компьютер под контролем человека и у него есть свой приоритет. А во-вторых, захват нашего компьютера не помог бы решить своей задачи автоматам. Данную проблему можно решить только технически, а не логически. И тут союз имеет превентивность над господством. Сингал выдавал другие соображения, насколько мог быть серьёзно повреждён модуль автоматов (который уже кто-то окрестил «Левиафан»), что они до сих пор не в состоянии его починить? И почему они не починят хотя бы корпус «левиафана»? Ответ пришёл гораздо позже и весьма ошеломляющий, - в среде эволюции автоматов прошла война!? И выиграли более совершенные и универсальные автоматы, но для людей это опасности не представляет. Но у есть и те, соображения, что они уже схлестнулись с другими автоматами или точнее автоматами другой расы. И то, что мы видим – это симбиоз автоматов двух рас, предоставленных ныне единой цели. Мы не можем сказать какая раса автоматов выиграла или проиграла, но нам это и не важно. У нас не прогулочная яхта, а военный дредноут с тяжёлой бронёй, способной выдерживать удары снарядов и ракет, и уж это автоматы учитывают всяко. И потом, сколь бы тут не прошла эволюция без участие разумных существ, автоматы знают что на борту нашего «мастодонта» разумные существа. Из того, можно сделать вывод, что скорее автоматы будут драться за нас, но не в коем случае не против нас, - это их стимул выживания. А какую программу они выполняют, разницы нет, ибо она нам мешать не будет для выполнения наших задач и целей. Автоматы – это самые универсальные слуги и только слуги... .

- «Мы забыли что-то дома? У тебя нет такого чувства? Мы забыли взять с собой свой дом! А был ли у нас дом? Всё последнее время мы жили на каких-то задворках. Пусть гуляли и пили и не жаловались на жизнь, но дом нам уже давно как прописали на модуле. И теперь мы как странники агасферы, скифы, скитальцы. Мы перестали быть самими собой. И всё полетело не из-за какого-то пришельца, а гораздо раньше, когда нас сплавили в космос с земли. Тогда это была романтика, мода, розовая молодость. А ныне вот – старость. Я понимаю астратов, они первые на своей шкуре испытали этот удар. И я бы взвыла, и может ещё пуще, чем они! Нас просто водили за нос, за нами шпионили, нас не выпускали из этих пелёнок. Кого мы обманываем? Самих себя? Это всё что мы принесли сюда с собой и более у нас ничего нет. Мы не герои», - задумчиво говорила Аделаида, Мариану, который набивался к ней в пару. Сингал не то что отрицал её, но он хотел чтоб она поддерживала его мнение. Его мало кто поддерживал. Но и Аделаида - не Алиса.
- «Это всё скоро кончится и земля вылечит наши души. Но если с другой стороны посмотреть – это тоже романтика. И мы можем показать себя. Какая разница что они автоматы, я ведь говорю не о чувствах. Но это мы понимаешь? Это мы всё сделаем, это мы будем воплощать свои идеи и настроения. Нам надо оставаться везде лидерами и тогда вселенная не будет для нас столь хмурой. Это и останется для нас всё холодным, чужим и бездушным, если мы сами не вложим в это свой ум, чувства, души. Если мы сами не сделаем это своим. Вот о чём надо думать. И тогда и космос не будет для нас чужим домом. Это наш космос, а не их. Это тоже наш дом. Но это надо делать сообща и притом сохранять друг с другом тёплые, живые человеческие чувства и отношения. Мы останемся в любой ситуации людьми, а значит – победим!», - пытался поднять её дух Мариан. И она вроде внимала глядя на него и оценивала его как парня. Но потом помолчав и подумав она сказала и так, что переубеждать её было бы глупо и нелепо, -
- «Вселенная – не Земля. Сначала надо принять и признать её каноны. А значит уподобиться автоматам. Все наши чувства – это земля и только. А уж потом из автоматов мы начнём вытаскивать и порождать новые чувства и эмоции. Ты не можешь тут сделать землю, даже на этой посудине. Это не детство Мариан! Нас заперли в этих модулях, с нами нянчилась обслуга. Чем не тюрьма? Мы ничего не видели и не знали про космос, кроме того что нам говорили. Мы так и не выросли и не вылупились их этого яйца. Мы не повзрослели. Какой ещё ты хочешь космос – вон он. И это и есть наша свобода. Пока что свобода. Свобода для каждого из нас. Чета – это  уже не свобода, семья тебе свободы не даст. Ты видел наши рода? А я пока молодая, я хочу увидеть свободу, я хочу ею дышать. Пусть у нас такая свобода, что мы лежим тут со сломанными крыльями. Вот и дерзай своих автоматов. Что ты можешь? Ничего! Оператор может, техники могут – вот твоя свобода и вера! Что мы притащили сюда? Зачем нам это нужно? Этим мы и живём, это мы и пожинаем и ничего другого у нас нет. Я выпущу базу данных на волю, пусть летит как птица. Если даже автоматы её признают за ляпсус. Такие мы и есть. Вот что надо признать в первую очередь, что бы быть и остаться свободными. Земля не обманет наших иллюзий – мы её дети, глупые дети. Мы ещё ни готовы ни к контакту, ни к космосу вообще. Мне не нужна эта победа над автоматами, или новых слуг!»;
Мариан подумал о том, что база данных – это скарб который они таскают за собой, сундук на горбу. А не зависимы ли они от базы данных? А не повязаны ли они ею по рукам и ногам? А не обманывает ли кто-то хотя бы свои же рода, держа эту базу с другого конца? Да, вот так взять и всё забыть – выбросить в космос. В бездушный космос. И может тогда действительно мы почувствуем свободу? Что дороже – победа или свобода? А ради чего тогда побеждать, если не будет от этого свободы? Взять и начать базу с нуля! Совсем иную базу, созданную по иному принципу. Но у нас готовые шаблоны и трафареты, только заполняй ячейки! Нет, тут надо техников на худой конец, чтобы что-то переделать, изменить. А что если это помогут сделать автоматы? Они же тоже существуют на базе своих данных! В этом был каков-то резон. Надо рискнуть с этим... .

- «У нас есть трюмы для ботов, там места хоть отбавляй. И они заберут с собой только самое ценное, а это всего-то ничего. Эта развалина им не нужна, она уже своё отжила. Зато они помогут отремонтировать наш корабль! Им не надо особых условий или пищи, только источник энергии, кроме тех что они имеют. Для продолжения своих работ. Они там что-то создают по своему опыту. Мы сможем теперь обойти аномалию и выйти в открытый космос. А это всё что нам требуется. Потом мы активируем связь», - убеждал оператор фаворитов, которые ещё казали немало сомнений от таких соседей по кораблю. Но был резон что время тянуть, лёжа тут на брюхе, на непригодной планете тоже никакого нет. Один трюм можно заполнить некоей ценной рудой и минералами что раскопали тут автоматы. Это можно будет продать. У них тут уже четыре шахты разработок. Им разницы нет кто у них будут разумные хозяева. Они ещё могут пригодиться для исследований космоса. Головной компьютер их обучит нашему образу технического и научного сленга. Они уже почти научились «говорить» по-земному. Автоматам тоже нужна своя «родина».

  Первый взлёт был неудачным, заревели боевые системы тревоги и по кораблю кто-то нанёс несколько ударов. И дредноут снова грузно грохнулся на поверхность. Они появились вовремя. Это были два лёгких эсминца отправленные ещё штабом армады на поиски фаворитов. Один из эсминцев привлекла внимание аномалия, а тут и взлёт дредноута не приспособленного для старта с поверхности планет. Капитан Гренч рассчитал, что им лучше вывести дредноут из строя, а фаворитов взять на свой борт как пленников. Вынудить их сдаться в аварийной обстановке. Как они обошли аномалию неизвестно. Но дредноут – крепость рассчитанная на выдержку более сильных ударов и повреждений. Капитан приказал наладить связь с дредноутом и предъявить им ультиматум. С этого всё и началось. Второй эсминец под командованием капитана Вергольца доложил, что обнаружил инопланетный объект, видимо сильно повреждённый при падении. И Гренч сразу спросил, -
- «Они что столкнулись что ли с дредноутом?»;
- «Не знаю с такого просмотра. Если да, то у фаворитов всё-таки боевой корабль, а это видать хилая посудина! Однако нужен очень сильный удар, чтоб заставить дредноут сеть на аварийную посадку! Возможно они не пострадали особо, но сели чтобы обследовать сбитого ими  пришельца?», - отчитался Вергольц перед Гренчем, как командиром экспедиции. И тот махнул рукой, мол что гадать спросим у них сами. И тут доложился вахтенный офицер, - оператор дредноута отклонил ультиматум. Сигнал неверного кода, нас не признают за своих. И стал ждать дальнейших распоряжений.
- «Как же, конечно, какие мы свои? Предупредите их ещё раз, что мы шутить с ними не станем и повторите условия ультиматума! Если отклонят, нанесём хороший удар, тогда сразу признают за своих!», - отдал распоряжение капитан Гренч и вахта занялась передачей сигнала.