Новый Вавилон

"В селе Жуляны (около Киева) местный бизнес - присмотр за вьетнамскими детишками, чьи родители торгуют здесь на базаре.
В семье их родственников шесть лет жили братик (с рождения) и сестричка (с трех лет) их мама торговала на Троещинском рынке, а папа учился в аспирантуре.
К деткам родители приезжали редко. Пришло время ехать во Вьетнам. И тут проблема - дети совсем не говорят по вьетнамски да и по русски тоже так себе. Зато в совершенстве
владеют украинским(очень нужный язык во Вьетнаме)
Девчушка звонила из Ханоя своей няньке и плакала - "Ба-аба Лида! Я их не розумию! И ще я хочу сала! А ци вузкоглази мэнэ рысом годують!""


В 50-60-х годах в Череповце произошло «смешение народов» местного масштаба. В «Новый Вавилон», на строительство башен металлургического комбината и химзавода, съехались представители всех народов: русские, татары, эстонцы, латыши, литовцы, финны, грузины, азербайджанцы, армяне, евреи, немцы, поляки, белорусы, украинцы, молдаване, узбеки, таджики, казахи, китайцы, корейцы, цыгане, коми, якуты…всех не перечислишь.
Смешения языков не произошло, смешалась кровь и кухня.
Народившиеся детишки носили фамилии Иванов-Петров-Сидоров, Хасанов, Казакаускас, Бутвилайте, Мюллеренен, Тетраули, Мамедов, Арутюнов, Акопян, Дыкман, Гейдель, Винке, Сикорский, Киселевич, Омельченко, Волос, Чебан, Ли, Линь.. была даже парочка негритят.
Все считали себя русскими и «рубали» всё подряд.
Русские щи, украинский борщ, белорусские драники, узбекский плов, кавказский шашлык, сибирские пельмени, литовский твёрдый сыр с тмином, эстонские шпроты запивались разнообразными напитками со всего мира. Мясо в почёте было всегда и любое: говядина, свинина, баранина, лосятина, медвежатина, курятина и гусятина, рыба, не брезговали собачатиной и голубятиной. Сало обожали все.
Изредка подтрунивали друг над другом. Но предметом беззлобных насмешек могли быть как «орлиная» форма носа, так и нос «картошкой». Тёмно-жёлто-бледнолицые пацаны играли в индейцев, изображая «краснокожих».
У следующего поколения кровь ещё больше смешивалась, стирались или смягчались внешние различия. У русских, «не помнящих родства», оставалась одна Родина и общий великий и могучий русский язык.