Чарующая магия ненависти, глава 11

Вера Позднякова              Чарующая магия ненависти

                Глава 11

   Проснувшись утром, первого января, Слава привычно отправился на кухню, готовить праздничный стол. Раз в году, именно в этот день, некая часть внимания перепадала и ему, как новорожденному.
Сегодня Слава проснулся с опозданием. Что-то тёплое поселилось у него в груди, и он боялся встряхнуться и упустить это чувство.
Такое с ним было в далёком детстве, да еще несколько раз, когда в его жизнь  вторгалось нечто свыше, но он был неверующим и не понимал этого.
Что-то  совсем необычное, пугающее и одновременно волнующее произошло вчера. Он чувствовал, что его жизнь резко поворачивает с накатанной колеи, но что его ждёт впереди?
Жить как прежде уже было немыслимо. Слава ясно осознавал всю свою будущую никчёмность в этой, по сути, так и не сложившейся, семье. Он ощущал, что его, выросшие в мужчин, мальчики устремляются в своё будущее. И там, в их будущем, рядом с ними ни ему, ни Антонине места нет. Их мальчики отводили им место где-то на задворках, как заправочному обозу и только.
Как поступить, он не знал. Он просто понял, что жить дальше с пустотой в душе он не сможет.
Сегодня он встал с давно забытой лёгкостью на душе, он физически ощущал нечто новое, вошедшее в его жизнь, согревающее его своим ласковым теплом. Он боялся расплескать это чувство. Впервые его не тяготило совсем не праздничное одиночество на кухне.
Он привычно шинковал салаты, как заправский повар, и ощущал запах её духов.
Звонок пришедших гостей вывел его из сладких грёз и вернул к действительности, к не накрытому столу и к неготовым салатам.
Гости пришли все разом, в привычном, выверенном годами составе. Быстро завертелся шумный  калейдоскоп праздничной суеты. Общими усилиями был накрыт стол и про- звучал первый тост за Новый год. Слава привык, что его день рождения имел всегда прикладной характер к основному, любимому всеми празднику Нового года, и не замечал этого. Но сегодня у  него снова защемило сердце и ему, впервые со времён детства, так же до боли захотелось особой, только ему предназначенной ласки.
Володька потянул Славку курить на лестницу и сразу же приступил к допросу:
- Ну, как у вас?
- Да никак, я подошёл, а они уже уехали.
- Эх ты, надо было бежать!
- Да я и бежал.
- Ну ладно, пойдем сегодня вечером, поздравим её с Новым годом.
Но вечером не получилось. Терсков, как всегда в последнее время, принял лишнего на грудь, и Вячеславу пришлось тащить его  домой.
Прошло несколько долгих месяцев, прежде, чем  он  решился постучать в заветную  дверь, боясь обмануться и услышать холодное, Вам кого?
Но однажды, после удачной рыбалки, Слава, выпив для храбрости, позвонил.
Дверь открыла она. В синем, выцветшем, халатике, с копной небрежно сколотых волос. Они смотрели друг на друга, и большая  рыбина вдруг ожила  и забилась в Славкиных руках.
- Дяденька, проходи, я тебя знаю, ты новогодний волшебник и танцевал с мамой на новогодней ёлке.
- А я принёс вам волшебную рыбу.
 Они сидели на тёплой, уютной, светлой кухне. В духовке журчала соком и источала необыкновенный аромат волшебная рыбина, звенел колокольчиком голосок светловолосой, зеленоглазой, маминой копии, закидывающей вопросами волшебного дяденьку.
Им было так  просто, тепло и уютно на этой кухне. Казалось, они всегда сидели здесь, взявшись за руки и дожидаясь, когда поспеет  в духовке волшебная рыба, и слушая колокольчик  Галиной дочки. И …  Славе мечталось, что случится чудо, и его сыновья вовремя, прямо к столу, позвонят в дверь.
- Я не могу быть любовницей, это низко.
- Я знаю, я пришёл навсегда.
- А как, Слава, это воспримут твои дети?
- Они уже взрослые, они поймут, что мы ждали друг друга всю жизнь. Ведь у них всё впереди, а нам досталось чуть-чуть погреться у огня.
Галя, впервые за многие годы, стелила постель на двоих, и она впервые не казалась ей чужой и холодной. Они до утра лежали обнявшись, без сна. Каждый делал вид, что спит, чтобы не разбудить другого.
Но наступило утро и, прощаясь, Галя помимо своей воли заплакала и отвернулась, чтобы скрыть слёзы.
Слава шёл с камнем на душе, он понимал, что причиняет ей боль, и … себе.
 Но он шёл, впервые решившись откровенно поговорить с женой и детьми, объяснить им  всё, но как не причинить им боль, он не знал. Он любил своих мальчиков и жалел свою жену.
Жена выслушала его молча. Услышав, что ему ничего не нужно, проронила тихо, но с вызовом:
 -А здесь ничего твоего и нет,  катись к этой дуре, которая решилась тебя, никчёмного мужичишку, подобрать!
Мальчишки удивились прыти своего отца и, впервые, со времён их детства взглянули на него с интересом. Они привыкли к материнским крикам, что он никчёмный и ни кому не нужный, дундук, и такой поворот событий озадачил их.
- Деньги чтоб приносил, а больше ты мне не нужен! Надоел до смерти, дундук прокуренный! – подвела черту Антонина.
Слава тихо закрыл за собой дверь, и она отсекла их всех друг от друга.
Тонька  разрядилась криком на детей, но они, привычные к этому, осмелев и почувствовав себя окончательно не связанными семейными узами распавшейся семьи,
велели ей … заткнуться и привычно разошлись по своим делам.
Антонина осталась одна в пустой квартире, но сегодня это её не радовало. Она чувствовала, что случилось что-то непоправимое. Её никчёмный муж, оказывается, был не так уж бесполезен. Впервые с горечью она поняла, что никогда не слышала ничего подобного от него в свой адрес, как бы она его не поносила.
И, будь он сейчас дома, дети не посмели бы её так оскорблять. Может, и не стоило его постоянно обзывать, да ведь не со зла же, а по деревенской привычке.
Потом, успокоившись, Тонька решила, что всё образуется. Муж её пугает, поспит ночь у мамашки и вернётся, кому он нужен.
Слава шёл по вечерним улицам к своему новому дому и уже представлял, как он вскоре пойдёт туда со своими сыновьями.
Дверь открылась, как только он позвонил. Её огромные глаза молча спрашивали, ну как, что ты решил?
Он понимал её всю с полуслова и даже с полувзгляда и  поспешил ей ответить:
- Мы всё решили, жена меня не удерживала. А дети вот-вот оба женятся, сейчас у них пора освоения себя в новом качестве, они чувствуют, что стали взрослыми и мы с женой отошли на второй план.
Галя достала бутылку вина, налила в рюмки и сказала:
- Мы ведь с тобой на всю жизнь. И наши дети – это наши дети.  Мы всегда будем с ними. Мне кажется, я уже люблю твоих мальчишек и твоих родных и я уважаю твою  жену, что она поняла тебя, и вы достойно расстались. Но мы заслужили немного счастья тоже.
Они долго сидели в вечерних сумерках без огня,  молча смотря на закат, и им хотелось
 прожить остаток жизни у тёплого семейного очага. Они представляли в мечтах всю свою новую большую семью за столом уютной кухни в ожидании почти  испёкшегося большущего пирога с рыбой. По телевизору шёл концерт и кто-то тихо и задушевно пел, как-будто специально для них:
-«Открылся купол неба, где всё светло и нежно. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».