Записки врача 2

                Из гл. 1 "Эпизоды и факты"

. . .
Постоянные дежурства подтачивали здоровье и, обычно к пятидесяти годам, травматологи отказывались от «ночных». Дольше всех продержалась фронтовой хирург Ольга Владимировна  Гаврилова. В 60 лет она ушила 25 отверстий в кишечнике после дробового ранения в живот и больше дежурств не брала.               
. . .
До середины семидесятых «спинальники» - шахтеры с повреждением спинного мозга и параличом нижних  конечностей, лечились и наблюдались в травматологии.  Им ни в чем не отказывали. При болях по первому требованию выписывали наркотики. Некоторые становились наркоманами. Со временем резистентность организма росла, и дозы  значительно увеличивались.
Одного из таких пациентов оперировали по поводу застарелого вывиха плеча. Анестезиолог Ховрин В.Л. обеспечивал наркоз. После, в доверительной беседе с больным «похвалился»: «Я учел, что ты наркоман, поэтому в премидикации, вместо кубика промедола, назначил два и ты уснул хорошо. На что больной ответил: «Уснул бы я,  если б своих восемнадцать не добавил!»
Напомню читателю, что высшая доза промедола по справочнику лекарственных средств А.Д Машковского - 2,0 "кубика".
 . . .
С.Г Бабаян рассказывал - его знакомый «спинальник» рассуждал так: «Я и на рыбалке (как обезьяна на руках передвигаюсь), я и в домино, и выпить с друзьями могу, и  кран починю, и женщина у меня есть, и пенсия, и  регресс. Нет, это лучше, чем лишиться зрения, к примеру".
. . .
В военное время не скупились на обезболивающие. Такая установка сохранилась до начала семидесятых. При болях, при вправлении вывихов и репозициях широко применяли промедол, омнопон, морфий. Нарконастороженности ещё не было, но наркоманы уже существовали. Некоторые умело симулировали почечную колику, чтобы получить «обезболивающий» укол.
 К началу восьмидесятых в стране уже действовала система строгого учёта наркотических препаратов.
Как это положение сказалось на «спинальниках», которые успели стать наркозависимыми, сказать трудно, однако таковые были и регулярно применяли наркотики.
Один из них вводил дозы в бедренную артерию, в паховой области. Ткани изъязвились, артерия дала фонтанирующее кровотечение. Дежурный травматолог Г.К.Чехонин ушил деффект мягкими тканями. Перевязать бедренную артерию мешала паховая связка и  через три дня кровотечение повторилось.
Больной, с расширенными страхом глазами, зажимал большими пальцами бедренную артерию. На операционном столе силы покинули его, он сказал: «Всё!», посерел и потерял сознание. Анестезиологи подняли больному давление. Валерий Самойлович Чирков прилежащими тканями ушивал-тапмонировал кровоточашее место, сердито борморча: «Вздумал шутить с Феморалис!» (a. Femoralis - бедренная артерия).
Ждать следующего кровотечения не стали и через день Бабаян, в плановом порядке, через брюшную полость, произвёл перевязку наружной подвздошной артерии. Для кровоснабжения парализованной  и атрофированной нижней конечности хватило мощности внутренней подвздошной артерии.
. . .

Есть люди, отмеченные печатью неудачника. А.В.Шлепов чувствовал таких и подсознательно не доверял им. Хирург Н.В был болезненно самолюбив - на севере он был хозяином операционной, а  в травматологии его ставили на операции от случая к случаю.
Н. В. «объяснился» с Александром Васильевичем и был назначен на удаление селезенки. Больной умер на девятый день. Вины хирурга  не было, на вскрытии все было в порядке. Смерть отнесли за счет сбоя в иммунной системе больного. На Н. не было лица, он не появлялся в ординаторской. Истории писал  в сестринской. Вскоре он уехал в Певек.
. . .
Медсестра палаты интенсивной терапии травматологии Лена (фамилию не помню), настолько переживала за своих больных, что реально заболевала, если кто-то из больных «уходил». Кажется, у нее обострялся гастродуоденит.
. . .
Курение в палатах травмотделения пресекалось. На обходах Н.А. Симановский намётанным глазом определял курильщика и изымал спрятанные под подушкой сигареты. Одного нарушителя он долго не мог «вычислить». Улыбаясь, Наум Абрамович искал под матрасом, смотрел под «самолётом», инспектировал тумбочку – больной, сдерживая улыбку, наблюдал за ним. В конце концов Н.А. сдался: «Скажи где, оставлю в покое и сигареты не трону!».
Больной наклонил табурет – пачка «Примы» была приклеена снизу к сиденью.
. . .

 Фото: А.В. Шлёпов, Герой Труда (единственный из травматологов, удостоенный такой высокой награды), основатель травматологической службы Ростовской области.